Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 18 марта 2024 г. по делу N 8Г-1767/2024[88-4033/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Лебедева А.А.

судей Нестеровой А.А, Михайлова А.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о признании завещания недействительным, оспаривании сделок, применении последствий недействительности сделок, по кассационным жалобам ФИО3, ФИО1 на решение Московского районного суда города Санкт-Петербурга от 13 марта 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 октября 2023 года.

Заслушав доклад судьи Лебедева А.А, пояснения ФИО3, пояснения ФИО2 и ее представителей ФИО16 и ФИО7, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился с иском к ФИО2, в котором просил признать недействительным завещание от 25 ноября 2021 года составленное от имени ФИО10 в пользу ФИО2 и применить последствия его недействительности; признать недействительными сделки по отчуждению недвижимости по договорам дарения от имени ФИО10 в пользу ФИО2 и применить последствия их недействительности, а также включить в наследственную массу объекты недвижимости, а также признать за истцом право собственности на соответствующие доли в наследственном имуществе.

Решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 13 марта 2023 года в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 октября 2023 года решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационных жалобах истец ФИО1 и третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, ФИО3 ставят вопрос об отмене указанных судебных постановлений как незаконных.

О времени и месте рассмотрения дела лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом путем направления почтового извещения, сведения о движении жалобы размещены на сайте суда в сети "Интернет", в связи с чем на основании пункта 5 статьи 379.5 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц.

ФИО3 при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции заявлено ходатайство о допуске к участию в судебном заседании в качестве ее представителя ФИО8 Судебная коллегия находит указанное ходатайство не подлежащим удовлетворению, поскольку в силу части 2 статьи 49 ГПК РФ, представителями в суде кассационной инстанции могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности. Документы, подтверждающие соответствие ФИО8 указанным требованиям, судебной коллегии не представлены.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.

Согласно статье 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений при разрешении дела нижестоящими судебными инстанциями не допущено.

Судом установлено и подтверждено материалами дела, что ФИО1 является сыном ФИО10, умершего ДД.ММ.ГГГГ 2021 года, ответчик является супругой наследодателя.

Из материалов наследственного дела следует, что ФИО10 составлено завещание от 25 ноября 2021 года, согласно которому все движимое и недвижимо имущество, которое ко дню смерти окажется ему принадлежащим, где бы оно ни находилось и в чем бы ни заключалось, завещано ФИО2

Согласно ответу нотариуса ФИО9 от 12 апреля 2022 года, ФИО10 (наследодатель) 25 ноября 2021 года обратился к нотариусу с просьбой удостоверить завещание от его имени на имя ФИО2 на все имущество. Установив его личность, проверив дееспособность, выяснив его волеизъявление, направленное на составление завещания на всё принадлежащее ему имущество на имя супруги - ФИО2, нотариус удостоверила завещание. В ходе беседы наследодатель пояснил, что на момент составления завещания у него есть трудоспособные совершеннолетние дети, которых он ранее обеспечил имуществом, они с ним не общаются. Текст завещания ему был зачитан нотариусом вслух, им одобрен. Завещание прочитано лично наследодателем, о чем он собственноручно написал на двух экземплярах завещания и подписал его.

23 декабря 2021 года от ФИО2 в адрес нотариуса поступило заявление о принятии наследства.

11 декабря 2021 года между ФИО10 и ФИО2 заключен брачный договор, по условиям которого имущество, принадлежащее тому или иному супругу до вступления в брак, а также имущество, полученное им в период брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, во всех случаях является его собственностью.

В ходе судебного разбирательства по ходатайству ответчика были допрошены свидетели ФИО11 и ФИО12

По делу была назначена посмертная судебная психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского" Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Согласно заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского" Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 января 2023 года N16з в юридически значимые периоды - на момент составления завещания - 25 ноября 2021 года и 11 декабря 2021 года, договоров, а также в период с 11 декабря 2020 года по 11 декабря 2021 года ФИО10 каким-либо психическим расстройством не страдал. Данный экспертный вывод основан на представленных материалах гражданского дела, медицинской документации, в которых не содержится данных о наличии у ФИО10 в интересующий суд период, несмотря на наличие "данные изъяты", какой - либо продуктивной психопатологической симптоматики, грубых нарушений памяти, мышления, интеллекта, критических и прогностических способностей.

По своему психическому состоянию при составлении завещания 25 ноября 2021 года, в период с 11 декабря 2020 года по 11 декабря 2021 года ФИО10 мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 1111, 1118, 1119, 1124, 1125, 1130, 1131, 177 ГК РФ, оценив доказательства по правилам статьи 67 ГПК РФ, на основании анализа представленных доказательств в их совокупности, в том числе показаний допрошенных свидетелей, заключения судебной экспертизы, пришел к выводу об отсутствии достаточных и достоверных доказательств того, что ФИО10 при составлении оспариваемого завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими, в связи с чем отсутствуют основания для признания вышеуказанного завещания недействительным по основаниям, изложенным в иске.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

При этом судебная коллегия указала, что в распоряжении экспертов, имеющих специальные познания в рассматриваемой сфере медицины, имелась необходимая документация и сведения о наличии у наследодателя заболеваний, указанные сведения анализировались экспертами и не признаны влияющими на состояние ФИО10 в такой степени, которая лишала его возможности понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления завещания.

В апелляционных жалобах ФИО1 и ФИО3 по сути выражали несогласие с экспертным заключением, положенным в основу отказа в удовлетворении исковых требований, основываясь при этом на приложенном к жалобам заключении специалиста ФИО14 Судебная коллегия учла, что указанное заключение по существу являлось рецензией на заключение судебной экспертизы, об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения специалист не был предупрежден, выводы специалиста о допущенных судебными экспертами нарушениях при производстве судебной экспертизы являлись субъективным мнением специалиста, выводы судебной экспертизы не опровергали, при этом на исследование специалисту было представлено только экспертное заключение, специалистом не исследовались материалы гражданского дела и медицинские документы. Заключение специалиста сводилось к критике экспертного исследования и состояло из перечня формальных недостатков заключения экспертов, при этом не содержало научно обоснованных доводов о том, что у комиссии имелись основания для иного вывода, при этом указанные формальные недочеты не свидетельствовали о недостоверности проведенного экспертного исследования

Ссылки на то, что эксперты, проводившие судебную экспертизу, не обладают специальными познаниями по специальности "Неврология", "Онкология" и "Клиническая фармакология", не были приняты судом апелляционной инстанции во внимание, поскольку непривлечение к проведению судебной экспертизы иных специалистов на правильность заключения комиссии экспертов не влияло, исходя из вопросов, поставленных на их исследование, а также отсутствия со стороны истца и ответчика ходатайств о проведении по делу комплексной судебной экспертизы с привлечением иных специалистов.

Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что при вынесении обжалуемых судебных постановлений не было допущено нарушений норм права и оснований для отмены судебных постановлений не имеется. Судами верно применены положения законодательства, регулирующие спорные правоотношения.

Из материалов дела видно, что обстоятельства дела установлены судами на основе надлежащей оценки всех представленных доказательств, имеющих правовое значение для данного дела, в их совокупности, изложенные в оспариваемых судебных актах выводы, соответствуют обстоятельствам дела. Собранные по делу доказательства соответствуют правилам относимости и допустимости. Бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами распределено правильно.

Доводы кассационных жалоб о том, что судом не истребованы все медицинские документы, подтверждающие болезнь наследодателя, не свидетельствуют о незаконности обжалуемых судебных постановлений. При назначении судебной экспертизы лица, участвующие в деле, не заявляли суду ходатайств о необходимости истребования дополнительной медицинской документации, против назначения экспертизы по имеющимся в материалах дела документам не возражали. О недостаточности медицинских документов для исследования экспертами не сообщалось.

Вопреки доводам кассационных жалоб, оснований не соглашаться с заключением судебной экспертизы у суда не имелось. Экспертное заключение соответствует требованиям статьи 86 ГПК РФ, содержит необходимое подробное описание проведенного исследования, выводы и ответы на поставленные судом вопросы, ссылки на методическую литературу, использованную при производстве экспертизы, не имеет неясностей и противоречий, эксперт предупрежден об уголовной ответственности, предусмотренной статьей 307 Уголовного кодекса Российской Федерации. Выводы экспертного заключения являются мотивированными и обоснованными, не противоречащими материалам дела.

Оснований для назначения повторной экспертизы, при изложенных обстоятельствах, у суда не имелось.

Доводы кассационной жалобы ФИО3 о допущенных судами нарушений норм процессуального права, в том числе относительно недостатков протокола судебного заседания, полноты судебного постановления суда апелляционной инстанции, порядка исследования доказательств не могут повлечь отмену состоявшихся по делу судебных актов, поскольку в силу части 3 статьи 379.7 ГПК РФ нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений. Указанные заявителем доводы не свидетельствуют о допущении судами таких нарушений норм процессуального права.

Доводы кассационной жалобы ФИО3 со ссылкой на неверную оценку представленных доказательств, отклоняются судебной коллегией, поскольку нарушений в оценке доказательств судами не допущено. Суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а потому доводы жалобы, направленные на переоценку доказательств не принимаются кассационным судом.

Вопреки доводам кассационных жалоб, суды надлежащим образом установили и оценили фактические обстоятельства дела, сослались на нормы права, подлежащие применению, в результате чего сделали обоснованный вывод о наличии оснований для отказа в удовлетворении иска. Все представленные в материалы дела доказательства оценены судами в порядке статьи 67 ГПК РФ, соответствующие выводы изложены в оспариваемых судебных постановлениях, в дополнительной мотивировке не нуждаются.

Поскольку ни один из доводов кассационных жалоб не свидетельствует о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 379.7 ГПК РФ, кассационный суд не находит оснований для их удовлетворения.

Руководствуясь статьями 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Московского районного суда города Санкт-Петербурга от 13 марта 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 12 октября 2023 года оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи