Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 28 февраля 2024 г. по делу N 8Г-4697/2024[88-8491/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего Губаревой С.А, судей Руденко Ф.Г, Черкасовой Е.В, рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N им. ФИО4" о взыскании компенсации морального вреда по кассационной жалобе ФИО1 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 25.10.2023.

Заслушав доклад судьи Руденко Ф.Г, выслушав путем использования систем видеоконференцсвязи ФИО1 и ее представителя по ордеру - адвоката ФИО12, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Астраханской области "Городская клиническая больница N 3 им. ФИО4" (далее - ГБУЗ АО ГКБ N 3 им. ФИО4"), в котором просила взыскать с ответчика денежные средства в размере 2 000 000 руб. в счет компенсации морального вреда.

Решением Трусовского районного суда г. Астрахани от 21.07.2023 исковые требования ФИО1 удовлетворены частично. С ГБУЗ АО ГКБ N 3 им. ФИО4" в пользу ФИО1 взысканы компенсация морального вреда в размере 800 000 руб, расходы на оплату услуг представителя 35 000 руб, расходы за проведение экспертизы в размере 156 550 руб. В остальной части в удовлетворении иска отказано. Взыскана с ГБУЗ АО ГКБ N 3 им. ФИО4" госпошлина в доход местного бюджета в размере 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 25.10.2023 решение суда первой инстанции изменено в части размера компенсации морального вреда, взысканного с ГБУЗ АО ГКБ N 3 им. ФИО4" в пользу ФИО1, снизив его до 400 000 руб.

В кассационной жалобе ФИО1 просит отменить апелляционное определение в связи с нарушением норм материального и процессуального права, несоответствием выводов суда доказательствам, имеющимся в материалах дела. В обоснование доводов кассационной жалобы ссылается на то, что судом апелляционной инстанции необоснованно в качестве нового доказательства приняты от ответчика справки. Указывает, что не согласна с оценкой размера компенсации морального вреда взысканного с ответчика в пользу истца.

Судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции проведено путем видеоконференцсвязи в соответствии со ст. 155.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) по ходатайству ФИО1 об участии в судебном заседании путем использования систем видеоконференцсвязи при содействии Трусовского районного суда г. Астрахани.

В судебном заседании ФИО1 и ее представитель по ордеру - адвокат ФИО12 доводы кассационной жалобы поддержали.

В ходе судебного заседания при использовании систем видеоконференцсвязи технических сбоев не зафиксировано.

Иные лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом о дате, времени и месте рассмотрения дела по кассационной жалобе, не обеспечили явку представителей, доказательств уважительности причин отсутствия в судебном заседании не представили.

Согласно п. 1 ст. 167 ГПК РФ лица, участвующие в деле, обязаны известить суд о причинах неявки и представить доказательства уважительности этих причин.

В силу ч. 5 ст. 379.5 ГПК РФ неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационную жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

В связи с чем, судебная коллегия полагает возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц, извещенных надлежащим образом о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав лиц, явившихся в судебное заседание, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются не соответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела допущено не было.

В соответствии с ч. 1 ст. 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Как следует из материалов дела и установлено судом апелляционной инстанции, ФИО1 является дочерью ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Из медицинской карты N следует, что ФИО5 поступил в инфекционное отделение N1 ГБУЗ АО "ГКБ N3", 10.03.2022 в 19 час. 25 мин, выписан ДД.ММ.ГГГГ. Пациент был доставлен бригадой СМП с диагнозом "данные изъяты". В соответствии с протоколом N заседания подкомиссии врачебной комиссии по назначению лекарственных препаратов назначены лекарственные препараты.

Согласно Выписке из медицинской карты стационарного больного N ФИО5, 1949 г.р, пациент находился па стационарном лечении в пульмонологическом отделении ГБУЗ АО "ГКБ N3 им. ФИО4" с ДД.ММ.ГГГГ 16:25 по ДД.ММ.ГГГГ. Полный диагноз "данные изъяты".

Из карты вызова скорой медицинской помощи N от ДД.ММ.ГГГГ следует, что транспортирован ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ из пульмонологического отделения ГКБ N домой. 16.15-17.15ч. "данные изъяты".

В соответствии с картой вызова скорой медицинской помощи N от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что был вызов к ФИО5, 72 года. ДД.ММ.ГГГГ 11ч-23.19ч. Жалобы на "данные изъяты".

Из карты вызова скорой медицинской помощи N от ДД.ММ.ГГГГ следует, что осуществлен вызов к ФИО7, 72 года, ДД.ММ.ГГГГ - 5.01ч. - 8.10ч. Жалобы "данные изъяты"

Из выписки ЧУЗ "Медико-санитарная часть" установлено: ФИО27, 1949 г.р, поступил в отделение терапии ЧУЗ "МСЧ" ДД.ММ.ГГГГ из пульмонологического отделения ГКБ N им. ФИО4, где получал лечение с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Жалобы на момент осмотра на "данные изъяты".

14.04.2022 ФИО31 умер.

Согласно протоколу патолого-анатомического вскрытия N-П от ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ пациент "данные изъяты".

Согласно акту внеплановой документарной проверки деятельности ГБУЗ АО "ГКБ N3" от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной Министерством здравоохранения Астраханской области, в ходе проверки выявлены нарушения в части лечебно-диагностического процесса, оформления медицинской доку мен гании.

ДД.ММ.ГГГГ Министерством здравоохранения Астраханской области ГБУЗ АО "ГКБ N3" выдано предписание об устранении нарушений медицинской деятельности.

Согласно ответу ГБУЗ АО "ГКБ N3" от 29.07.2022 случай оказания медицинской помощи пациенту ФИО5 рассмотрен на заседании врачебной комиссии ГБУЗ АО "ГКБ N". Проведены семинарские занятия с врачами инфекционных отделе ГБУЗ АО "ГКБ N3" по выполнению Временных методический рекомендаций "Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COV1D-19)". Медицинскому персоналу указано на неукоснительное соблюдение приказа Министерства здравоохранения РФ от ДД.ММ.ГГГГ N-н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" и Временных методических рекомендаций "Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)" (актуальной версии). Усилен внутренний контроль за качеством оказания медицинской помощи в отделениях ГБУЗ АО "ГКБ N".

В рамках рассмотрения дела судом первой инстанции была назначена и проведена судебно-медицинская экспертиза.

Согласно заключению ООО "Лаборатория судебных экспертиз" следует, что на основании анализа протокола патологоанатомического вскрытия N от ДД.ММ.ГГГГ, "данные изъяты").

В соответствии с выводами экспертов: "данные изъяты"

Заключительный клинический диагноз по окончании этапа оказания медицинской помощи в инфекционном отделении N1 ГБУЗ АО "ГКБ N3" (медицинская карта стационарного больного N820 С) был сформулирован правильно и соответствует основным требованиям построения заключительного клинического, патологоанатомического и судебно-медицинского диагнозов (нозологическому, этиологическому, патогенетическому и др.).

Заключительный клинический диагноз по окончании этапа оказания медицинской помощи в пульмонологическом отделении ГБУЗ АО "ГКБ N3" (медицинская карта стационарного больного N 11743) не соответствует патогенетическому принципу (последовательности развития патологических процессов в ходе развития заболевания) и принципу достоверности (фактически и логически обоснованным).

Комиссией экспертов были выявлены дефекты (недостатки) оказания медицинской помощи больному ФИО5 в ГБУЗ ЛО "Городская клиническая больница N им. ФИО4":

В период госпитализации с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ: диагностические, лечебные, организационные, дефекты медицинской документации.

В период госпитализации с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ: диагностические, лечебные, организационные, дефекты медицинской документации:

Экспертами установлено, что проводимое лечение работниками ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N им. ФИО4" больному ФИО5 не соответствовало установленному диагнозу (диагнозам), неверная противовоспалительная терапия, не проводилась в достаточном объеме профилактика ТЭЛА не производилось необходимое обеспечение достаточного поступления жидкости в организм, не произведена коррекция гипопротеинемии и гипоальбуминемии. препараты назначались в недостаточных дозах, без учета возраста, сопутствующих заболеваний, в игнорирование схем лечения.

Комиссия экспертов отмечает недооценку психоэмоционального состояния пациента.

Имелись нарушения временных методических рекомендаций "Профилактика, диагностика и лечение коронавирусной инфекции (COVID-19)" (версия 15 от ДД.ММ.ГГГГ).

Причинно-следственная связь между лечебными, диагностическими и организационными дефектами в инфекционном и пульмонологических отделениях с наступившими последствиями в виде смерти ФИО5 усматривается.

Дефектов оказания медицинской помощи, которые явились причиной смерти и развитию смертельных осложнений не обнаружено. Выявленные лечебные, диагностические и организационные дефекты создали условия для прогрессирования осложнений и способствовали наступлению смерти. Установленные лечебные, диагностические и организационные дефекты оказания медицинской помощи не могут расцениваться как находящиеся в прямой причинной связи с наступлением смерти, а должны расцениваться как косвенная причинно-следственная связь с наступившим последствием - летальным исходом ФИО5

Сопутствующая патология ФИО5 не играла роли в развитии основного заболевания (первоначальной причины смерти) и смертельного осложнения (непосредственной причины смерти).

Объективные данные о состоянии больного свидетельствуют об отсутствии показаний для выписки из стационара на амбулаторное лечение.

У комиссии экспертов есть основания полагать, что при своевременном, правильном и полно-объемном оказании медицинской помощи, смерть ФИО5 была возможно условно предотвратима.

Условно предотвратимый отдельный летальный исход - смерть, являющаяся следствием преждевременной старости или болезни (травмы), по поводу которых были предприняты почти все необходимые мероприятия и от причин, действие которых устранить было крайне сложно, но всё же возможно. В данном случае смерть связана с действием в равной степени регулируемых и нерегулируемых факторов. Необходимые мероприятия - весь комплекс воздействий на человека, направленных на поддержание его здоровья: медицинских, профилактических, правовых, социальных, административных и других.

Из содержания искового заявления ФИО1 усматривается, что основанием ее обращения в суд с требованием о компенсации причиненного морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи ее отцу.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, установив, что при оказании медицинской помощи ФИО5 работниками ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N3 им. ФИО8" были допущены нарушения, что причинило истцу, как дочери умершего ФИО5, нравственные страдания, пришел к выводу о наличии предусмотренных законом оснований для взыскания в пользу истца с ответчика компенсации морального вреда. Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца, суд первой инстанции счел возможным удовлетворить заявленные требования частично, взыскав в пользу ФИО1 с ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N3 им. ФИО4" компенсацию морального вреда в размере 800 000 руб.

Судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела в порядке ст.327.1 ГПК РФ принято новое доказательство - представленная ответчиком ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N3 им. ФИО4" справка от ДД.ММ.ГГГГ N, подписанная главным врачом ФИО13-А.Г. и главным бухгалтером Джумагельдиевой Н.И.

Согласно данной справке, на ДД.ММ.ГГГГ ГБУЗ АО "Городская клиническая больница N3 им. ФИО4" имеет просроченную кредиторскую задолженность в сумме 18 442 508, 78 руб, обязательные ежемесячные платежи составляют 121 406 404 руб, в том числе 58 097 017 руб. - фонд оплаты труда. 17 851 387 руб. - выплаты по обязательному социальному страхованию на выплаты труда работников, 3 000 000 руб. - приобретение продуктов питания для пациентов. 39 800 000 руб. - поставка медикаментов и расходного материала.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь критериями, установленными статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", учитывая фактические обстоятельства дела, характер родственных связей между потерпевшим и истцом, характер и степень умаления прав и благ истца, степень причиненных последней нравственных страданий в связи с некачественным оказанием медицинской помощи ее отцу. принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, а также, что смерть потерпевшего наступила в период появления новой коронавирусной инфекции, когда средства и стандарты медицинских действий по лечению инфекции только разрабатывались, заболеваемость носила массовый характер, учитывая имущественное положение ответчика, который является бюджетным учреждением, имеет финансовые обязательства перед своими работниками и пациентами, с учетом оценки действий ответчика, а также требований разумности и справедливости, пришел к выводу о возможности снижения суммы компенсации моральною вреда в пользу ФИО1, до 400 000 руб.

Такие выводы суда апелляционной инстанции признаются судебной коллегией по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции правильными, соответствующими обстоятельствам дела и подлежащим применению нормам материального права.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (п. 1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Ст. 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п. 3, п. 9 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"), В п. 21 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи. которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 2 и ч. 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации"), Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда но правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Ст. 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье. достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя. деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 ГК РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, ст. 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Ст. 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определении размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина").

По смыслу приведенных нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания. причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются; наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч. 2, ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь избежать неблагоприятного исхода.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В силу разъяснений п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (ст. 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Доводы жалобы о несогласии с действиями суда по оценке доказательств не могут служить основанием к отмене обжалуемых судебных актов, так как согласно положениям статей 56, 59, 67 ГПК РФ суд определяет какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Доводы кассационной жалобы по существу повторяют позицию заявителя при рассмотрении дела судебными инстанциями, которая была проверена и получила надлежащую судебную оценку, нашедшую отражение в оспариваемого судебного постановления, и в целом сводятся к несогласию заявителя с судебными постановлениями, а также с выводами суда, основанными на оценке представленных по делу доказательств, что само по себе не свидетельствует о нарушении судом норм материального или процессуального права и не может служить основанием для кассационного пересмотра судебного постановления, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Учитывая изложенное, судебная коллегия Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к выводу, что оснований для отмены или изменения в пределах доводов кассационной жалобы состоявшегося по делу правильного судебного акта суда апелляционной инстанций не имеется.

Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Астраханского областного суда от 25.10.2023 оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий С.А. Губарева

Судьи Ф.Г. Руденко

Е.В. Черкасова