Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 30 мая 2024 г. по делу N 8Г-9489/2024[88-11529/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда

общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В.

судей Кожевниковой Л.П, Андугановой О.С.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Козлицкой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 42RS0016-01-2023-001776-66 (N2-1446/2023) по иску Иродова Юрия Сергеевича к акционерному обществу "Объединенная угольная компания "Южкузбассуголь" о взыскании компенсации морального вреда, по кассационной жалобе представителя Иродова Юрия Сергеевича - Берман Натальи Владимировны на решение Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 29 сентября 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 января 2024 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, прокурора Козлицкую О.С, возражавшую удовлетворению кассационной жалобы, судебная коллегия гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Иродов Ю.С. обратился в суд с иском к акционерному обществу "Объединенная угольная компания "Южкузбассуголь" (далее- АО "ОУК "Южкузбассуголь") о взыскании компенсации морального вреда.

В обосновании исковых требований указал, что 11 июня 1994 г. в период работы в АО "Шахта "Аларда" с ним произошел несчастный случай на производстве, в результате которого он получил травму, что подтверждается актом о несчастном случае на производстве от 15 июня 1994 г. N.

В связи с производственной травмой он обращался за медицинской помощью и находился на амбулаторном лечении.

С 24 мая 2004 г. с повреждением здоровья в результате несчастного случая на производстве ему установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере N в настоящее время N утраты профессиональной трудоспособности установлено бессрочно.

Считает, что имеет право на получение единовременной компенсации на основании Отраслевого тарифного соглашения по угледобывающему комплексу Российской Федерации на 2004-2006 годы, а также на компенсацию морального вреда.

Ответчик АО "ОУК "Южкузбассуголь" является правопреемником АО "Шахта "Аларда" по всем правам и обязанностям.

Исходя из расчета, приведенного в исковом заявлении, сумма единовременной компенсации на 2004 год составляет 4 409, 16 руб, которая определена из среднего заработка за год до увольнения, то есть за период с июня 2003 г. по май 2004 г. С учетом увеличения со второго квартала 2004 года до настоящего времени величины прожиточного минимума на душу населения в Кемеровской области, размер единовременной компенсации составляет 25 241, 12 руб.

Указывает, что из - за сильных "данные изъяты", усиливающихся при движении, привычные нагрузки стали невозможны.

Истец просил взыскать с АО "ОУК "Южкузбассуголь" единовременную компенсацию в сумме 25 241, 12 руб, компенсацию морального вреда в сумме 1 500 000 руб, расходы по оплате юридических услуг в сумме 20 000 руб, почтовые расходы в сумме 761, 98 руб.

Решением Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 29 сентября 2023 г. исковые требования удовлетворены частично.

Суд взыскал с АО "ОУК "Южкузбассуголь" в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб, единовременную компенсацию в размере 4 409, 16 руб, расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 руб, почтовые расходы в сумме 761, 98 руб, а всего 170 171, 14 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований суд отказал.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 января 2024 г. решение Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 29 сентября 2023 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, представитель Иродова Ю.С. - Берман Н.В. ставит вопрос об отмене обжалуемых судебных актов, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального права.

В обосновании доводов кассационной жалобы указывает, что судами не в полной мере приведены мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер определенной ко взысканию суммы компенсации морального вреда, и какие из этих обстоятельств послужили основанием для значительного снижения суммы компенсации по сравнению с заявленной истцом.

Считает, что факт продолжения истцом трудовой деятельности в качестве водителя автомобиля "БелАЗ" не уменьшает его физических и нравственных страданий, не уменьшает вины работодателя в причинении вреда здоровью истца, в связи с чем не может являться основанием для снижения размера компенсации морального вреда.

Полагает, что компенсация морального вреда, определенная судом, является чрезмерно малой, не способна компенсировать либо сгладить физические и нравственные страдания истца, причиненные ему повреждением здоровья в результате производственной травмы.

Кроме того, выражает несогласие с отказом в индексации единовременной компенсации на основании ст.ст. 318, 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации. Считает необоснованным снижение расходов на оплату юридических услуг.

Прокурором Кемеровской области - Кузбасса и ответчиком относительно доводов кассационной жалобы представлены письменные возражения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу поданных прокурором и ответчиком, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалобы.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы ответчика.

Как установлено судами и следует из материалов гражданского дела, истец состоял в трудовых отношениях с шахтой "Имени 60-летия Союза ССР" производственного объединения "Южкузбассуголь", преобразованную в дальнейшем в АО "Шахта "Аларда", работал в должности горнорабочего подземного 3 разряда с полным рабочим днем под землей.

11 июня 1994 г. (в содержании акта также указана дата 14 июня 1994 г.) с истцом произошел несчастный случай на производстве (воздействие движущегося подъемного вагона), в результате которого ему был причинена травма "данные изъяты"; причины несчастного случая - нахождение пострадавшего в опасной зоне скатывания подъемного сосуда (вагона), отсутствие дистанционного управления на стрелочном переводе, отсутствие временного стопорного устройства; факта грубой неосторожности не установлено, что подтверждается актом N о несчастном случае на производстве от 15 июня 1994 г.

Из содержания акта следует, что среди лиц, допустивших нарушения законодательства о труде и правил по охране труда, значится сам истец, который нарушил параграф 34 инструкции для горнорабочих.

Согласно заключению ВК от 31 мая 2023 г. история болезни Иродова Ю.С. за 11 июня 1994 г. утеряна, архив не сохранен, диагноз: " "данные изъяты"".

По последствиям травмы заключением МСЭ истцу установлено N утраты профессиональной трудоспособности на срок с 24 мая 2004 г. до 1 июня 2005 г, с 11 мая 2010 г. утрата профессиональной трудоспособности в размере N установлена бессрочно.

Из программ реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве следует, что Иродову Ю.С. поставлен диагноз: " "данные изъяты" Последствия производственной травмы 11 июня 1994 г. в виде "данные изъяты"

В связи с полученной производственной травмой истец нуждается в проведении реабилитационных мероприятий, в том числе, в приеме лекарственных препаратов, санаторно-курортном лечении. Ему доступна профессиональная деятельность при уменьшении объема (тяжести) работ.

Истец, полагая, что у него возникло право на взыскание с работодателя компенсации морального вреда и единовременной компенсации, обратился в суд.

Суд первой инстанции, разрешая спор в части требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья вследствие производственной травмы и установления в связи с этим N утраты профессиональной трудоспособности, установив, что несчастный случай произошел при исполнении истцом должностных обязанностей в период работы в АО "Шахта Аларда", в результате нарушения работодателем требований по охране труда, ОАО "Шахта Аларда" (правопреемник АО "Шахта Аларда") ликвидировано 3 апреля 2002 г, его обязанность по возмещению вреда, в порядке, предусмотренном п. 1 ст. 1093 Гражданского кодекса Российской Федерации и п. 5 ст. 16 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах", несет АО "ОУК Южкузбассуголь", пришел к выводу о частичном удовлетворении требований.

Оценив степень нравственных и физических страданий истца, суд принял во внимание индивидуальные особенности личности истца, последствия производственной травмы, невозможность полноценного ведения прежнего образа жизни, изменение бытовой активности и качества жизни. Учитывая конкретные обстоятельства рассматриваемого дела в их совокупности, в том числе обстоятельства получения травмы, степень вины ответчика, тяжесть причиненных истцу физических и нравственных страданий, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав, придя к выводу о компенсации морального вреда в сумме 150 000 руб.

Разрешая вопрос о размере единовременной компенсации в связи с производственной травмой, применяя ст. 22 Федерального закона от 20 июня 1996 г. N 81-ФЗ "О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности", учитывая среднемесячный заработок истца в отработанный период за год до увольнения (2 204, 58 руб.), суд первой инстанции определилко взысканию единовременную компенсацию в размере 4 409, 16 руб.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием.

Отклоняя доводы представителя истца о заниженном размере компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции исходил из того, что факт продолжения истцом трудовой деятельности в должности водителя автомобиля "БелАЗ" после установления процента утраты трудоспособности не стал решающим в определении размера компенсации морального вреда, а учтен в совокупности с иными обстоятельствами, в том числе в качестве характеристики личности истца, что предусмотрено законом.

При этом суд апелляционной инстанции принял во внимание, что понятия разумности и справедливости размера компенсации морального вреда являются оценочными, не имеют четких критериев в законе, и как категория оценочная определяются судом индивидуально, с учетом особенностей конкретного дела, перечисленных в законе условий, влияющих на размер компенсации.

Поскольку каких-либо выплат со стороны АО "ОУК "Южкузбассуголь" в счет единовременной компенсации в связи с производственной травмой, произошедшей 11 июня 1994 г, и утратой профессиональной трудоспособности в размере 10% истцу не производилось, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что на АО "ОУК Южкузбассуголь" лежит обязанность по возмещению вреда, причиненного здоровью истца.

Соглашаясь с выводом суда первой инстанции о взыскании единовременной компенсации в связи с производственной травмой на основании ст. 22 Федерального закона от 20 июня 1996 г. N 81-ФЗ "О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности" в сумме 4 409, 16 руб, суд апелляционной инстанции исходил из положений ст.ст. 318 и 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающих индексацию сумм, выплачиваемых гражданину по денежному обязательству в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью потерпевшего, пропорционально повышению установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума, представляют собой гарантию соответствующего повышения размера выплат на содержание гражданина, тогда как по настоящему делу единовременная компенсация, осуществляемая в порядке и на условиях, предусмотренных отраслевым соглашением и соответствующим положением о такой единовременной выплате, является платежом сверх возмещения, установленного законодательством об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судами первой и апелляционной инстанции нормы материального права применены правильно.

Согласно положениям ст. 2 КЗоТ РФ, действовавшего на момент повреждения истцом здоровья в результате несчастного случая на производстве, каждый работник имеет право на условия труда, отвечающие требованиям безопасности и гигиены; на возмещение ущерба, причиненного повреждением здоровья в связи с работой.

В соответствии со ст. 108 КЗоТ РФ, администрация предприятия, учреждения, организации обязана обеспечивать нормальные условия работы для выполнения работниками норм выработки. Такими условиями считаются: 1) исправное состояние машин, станков и приспособлений; 2) своевременное обеспечение технической документацией; 3) надлежащее качество материалов и инструментов, необходимых для выполнения работы, и их своевременная подача; 4) своевременное снабжение производства электроэнергией, газом и иными источниками энергопитания; 5) безопасные и здоровые условия труда (соблюдение правил и норм по технике безопасности, необходимое освещение, отопление, вентиляция, устранение вредных последствий шума, излучений, вибрации и других факторов, отрицательно влияющих на здоровье работников, и т.д.).

В силу ст. 139 КЗоТ РФ на всех предприятиях, в учреждениях, организациях создаются здоровые и безопасные условия труда. Обеспечение здоровых и безопасных условий труда возлагается на администрацию предприятий, учреждений, организаций. Администрация обязана внедрять современные средства техники безопасности, предупреждающие производственный травматизм, и обеспечивать санитарно-гигиенические условия, предотвращающие возникновение профессиональных заболеваний работников.

В соответствии со ст. 159 КЗоТ РФ вред, причиненный работникам в результате несчастных случаев или профессиональных заболеваний при исполнении ими своих трудовых обязанностей, возмещается в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Частями 2 и 3 ст. 139, ч.1 ст. 143 КЗоТ РФ предусмотрено, что обеспечение здоровых и безопасных условий труда возлагается на администрацию предприятий, учреждений, организаций. Администрация обязана внедрять современные средства безопасности, предупреждающие производственный травматизм, обязана обеспечивать надлежащее техническое оборудование всех рабочих мест и создавать на них условия работы, соответствующие единым межотраслевым и отраслевым правилам по охране труда, санитарным правилам и нормам, разрабатываемым и утверждаемым в порядке, установленном законодательством.

Порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", ст. 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии с п. 2 ст. 1 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125- ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" указанный Федеральный закон не ограничивает права застрахованных на возмещение вреда, осуществляемого в соответствии с законодательством Российской Федерации, в части, превышающей обеспечение по страхованию, осуществляемое в соответствии с настоящим Федеральным законом.

В силу положений ст. 3 вышеуказанного Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Пунктом 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. N2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" разъяснено, что работодатель (страхователь) несет ответственность за вред, причиненный жизни или здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, в порядке, закрепленном главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 2 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Статья 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определяет, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Как правильно учтено судами, исходя из приведенного нормативного правового регулирования, работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья, исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, работник имеет право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья работника.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (ст.ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" указано, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" предусмотрено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (ст.ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, в связи с чем, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Вышеприведенные правовые нормы и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судами при разрешении спора применены правильно.

Вопреки доводам кассатора о заниженном размере компенсации морального вреда, судами учтены все предусмотренные законом критерии -обстоятельства, при которых был причинен вред здоровью истца (трудовые отношения), процент утраты трудоспособности (10%), позволяющий ему продолжать трудовую деятельность в виде водителя автомобиля "Белаз", характер заболевания и его последствия, характер физических и нравственных страданий истца.

Как следует из материалов дела судами учтены и индивидуальные особенности истца, его возраст, оформление истцу программ реабилитации пострадавшего, на основании которых за счет средств Фонда обязательного пенсионного и социального страхования (куда работодателем производились соответствующие отчисления) в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125- ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" осуществлялись и осуществляются предусмотренные законом выплаты, лечение, включая санаторно-курортное, отсутствие сведений об ухудшении состояния здоровья, в связи с утратой профессиональной трудоспособности, установленной в 2010 году бессрочно.

Следует отметить, что, заявляя требования о компенсации морального вреда в размере 1 500 000 руб, в соответствии с положениями ст.56 Гражданского процессуального кодекса истец не освобождается от обязанности представить доказательства, подтверждающие причинение морального вреда и обоснование размера компенсации. Между тем, ссылаясь на изменение образа жизни, утрату возможности заниматься спортом и хобби, сторона истца соответствующих доказательств не представила.

Не влекут удовлетворение кассационной жалобы и ссылки кассатора на несогласие с выводом судов о взыскании единовременной компенсации на основании Отраслевого соглашения по угледобывающему комплексу Российской Федерации на 2004-2006 годы без индексакции. Указанные доводы были предметом правовой оценки суда первой и апелляционной инстанции, не соглашаться с выводами которых, суд кассационной инстанции оснований не усматривает.

В соответствии со ст. 318 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом, сумма, выплачиваемая по денежному обязательству непосредственно на содержание гражданина, в том числе в возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, либо по договору пожизненного содержания, увеличивается пропорционально повышению установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума.

Согласно ст. 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации суммы выплачиваемого гражданам возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью потерпевшего, подлежат изменению пропорционально росту установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума на душу населения в соответствующем субъекте Российской Федерации по месту жительства потерпевшего, а при отсутствии в соответствующем субъекте Российской Федерации указанной величины данные суммы должны быть не менее установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума на душу населения в целом по Российской Федерации.

В п. 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" в целях обеспечения правильности применения судами законодательства и единства судебной практики разъяснено, что при разрешении споров о размере возмещения вреда в связи с повышением стоимости жизни судам следует иметь в виду, что согласно требованиям ст. 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации суммы возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью потерпевшего, подлежат индексации с учетом уровня инфляции (ст. 318 Гражданского кодекса Российской Федерации), установленного в федеральном законе о федеральном бюджете Российской Федерации на соответствующий год.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п.п. 34 и 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 г. N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении", ст. ст.318 и 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации предоставляют гарантию повышения размера выплат на содержание гражданина.

Условиями обязательства может быть предусмотрен повышенный размер индексации выплат по сравнению с размером, определяемым в соответствии со ст. 318 Гражданского кодекса Российской Федерации. Индексация выплат в меньшем размере или иное ухудшение положения гражданина, на содержание которого выплачиваются денежные суммы, не допускается.

По смыслу п. 1 ст. 316 и ст. 318 Гражданского кодекса Российской Федерации и ст. 2 Федерального закона от 24 октября 1997 г. N 134-ФЗ "О прожиточном минимуме в Российской Федерации" в их системной взаимосвязи сумма, выплачиваемая непосредственно на содержание гражданина, увеличивается пропорционально повышению величины прожиточного минимума, установленного в субъекте Российской Федерации, в котором такой гражданин проживает. При этом принимается во внимание прожиточный минимум, установленный для населения в целом, а не для его отдельных социально-демографических групп, если иное не установлено законом.

В соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, отраслевое (межотраслевое) соглашение устанавливает общие условия оплаты труда, гарантии, компенсации и льготы работникам отрасли (отраслей), в связи с чем положения ст.ст. 318, 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации не могут быть применены к суммам, взысканным по отраслевым соглашениям, поскольку данное соглашение регулирует гарантии и компенсации работников в случае наступления, в частности, применимо к данному делу - утраты профессиональной трудоспособности, и не могут быть отнесены к суммам выплачиваемого гражданам возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью по смыслу Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суды на основании анализа положений п. 5.1.3. Отраслевого соглашения по угледобывающему комплексу Российской Федерации на 2004-2006 годы и разработанных во исполнение данной нормы локальных нормативных актов ответчика, пришли к мотивированному выводу о том, что единовременная компенсация, которая является предметом спора, выплачивается сверх сумм, установленных Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", возможность ее индексации указанными соглашениями не предусмотрена, независимо от времени, когда такая компенсация была произведена.

Были предметом правовой оценки суда апелляционной инстанции и доводы о необоснованном снижении судом размера судебных расходов на оплату услуг представителя, отклоняя которые, суды исходили из следующего.

В соответствии с ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Как усматривается из разъяснений, содержащихся в п.п. 1, 11, 12, 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу.

Разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судами при определении суммы возмещения расходов на оплату услуг представителя, правильно учтено разъяснение, содержащееся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. N1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" о том, что расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах. При неполном (частичном) удовлетворении требований расходы на оплату услуг представителя присуждаются каждой из сторон в разумных пределах и распределяются в соответствии с правилом о пропорциональном распределении судебных расходов (п. 12).

Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (п. 13).

Учитывая возражения ответчика относительно размера возмещаемых расходов на оплату услуг представителя, с учетом объема выполненной представителем работы, времени рассмотрения дела в суде, количества судебных заседаний, сложности дела, руководствуясь принципом разумности и справедливости, суды пришли к мотивированному выводу об определении суммы на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о несогласии с выводами суда по определению размера компенсации морального вреда, суммы единовременной компенсации, не могут послужить основанием для изменения в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку выражают несогласие с выводами судов, направлены на переоценку доказательств, что в силу ст.390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации недопустимо в суде кассационной инстанции, так как в соответствии со ст.ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

С учетом изложенного, принимая во внимание, что каких-либо доводов, свидетельствующих о допущенных по делу нарушениях норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, и оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений кассационная жалоба не содержит, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

решение Куйбышевского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 29 сентября 2023 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 25 января 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Иродова Юрия Сергеевича - Берман Натальи Владимировны - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи