Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 06 июня 2024 г. по делу N 8Г-11455/2024[88-14219/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г, судей Туляковой О.А. и Никоновой О.И, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО1 на решение Вахитовского районного суда г.Казани Республики Татарстан от 15 сентября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 15 февраля 2024 г. по гражданскому делу N 2-4863/2023 по иску ФИО1 к Отделению Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Республике Татарстан об оспаривании решения об отказе в назначении досрочной страховой пенсии по старости, включении периодов работы в стаж, дающий право на назначение досрочной страховой пенсии по старости, установлении длительности стажа, величины индивидуального пенсионного коэффициента, назначении пенсии, взыскании задолженности.

Заслушав доклад судьи Непопалова Г.Г, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с вышеуказанным иском к ответчику, мотивируя тем, что 24 августа 2021 г. она подала в территориальный пенсионный орган заявление о назначении досрочной страховой пенсии по старости по пункту 19 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (далее по тексту - Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ). Однако, в назначении досрочной страховой пенсии по старости по указанному выше основанию ей было отказано со ссылкой на не наступление срока, по достижению которого возникает право на назначение досрочной страховой пенсии по старости, то есть не прошло три года с даты, на которую выработан стаж, требуемый для назначения пенсии.

С данным отказом ФИО1 не согласна, полагает, что ее общий страховой стаж и специальный стаж педагогической деятельности, а также индивидуальный пенсионный коэффициент, рассчитаны пенсионным органом неверно. В частности, истец считает, что пенсионным органом необоснованно не были включены в специальный стаж педагогической деятельности периоды: работы с 3 марта 1989 г. по 30 июня 1989 г. и с 31 января 1991 г. по 31 июля 1992 г. в должности помощника воспитателя ясли-сада; нахождения в отпуске по уходу за ребенком до достижения возраста полутора лет с 3 сентября 1987 г. по 2 марта 1989 г. и с 31 июля 1989 г. по 30 января 1991 г.; нахождения на курсах повышения квалификации с 25 ноября 1996 г. по 8 декабря 1996 г. и с 1 ноября 2005 г. по 31 декабря 2005 г. в должности учителя начальных классов; ученических отпусков с 11 ноября 2002 г. по 25 ноября 2002 г, с 10 марта 2003 г. по 28 марта 2003 г, с 5 июня 2003 г. по 25 июня 2003г, с 9 марта 2004 г. по 29 марта 2004 г, с 31 мая 2004 г. по 29 июня 2004г, с 1 марта 2005 г. по 30 марта 2005 г, с 1 июня 2005 г. по 30 июня 2005 г. в должности учителя начальных классов.

С учетом изложенного, ФИО1 просила суд: признать решение территориального пенсионного органа незаконным и отменить его; возложить на ответчика обязанность включить перечисленные выше спорные периоды в ее специальный страховой стаж и назначить истцу досрочную страховую пенсию по старости с учетом этих периодов с 24 августа 2021 г.; взыскать с ответчика в ее пользу задолженность по неполученной сумме пенсии с указанной выше даты; а также установить общий страховой стаж и величину индивидуального пенсионного коэффициента.

Решением Вахитовского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 15 сентября 2023 г, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 15 февраля 2024 г, в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений как незаконных. Основаниями для отмены судебных актов истец указывает нарушения норм материального и процессуального права, поскольку судами неверно определены юридически значимые обстоятельства по делу и не дана надлежащая оценка представленным доказательствам.

Истец ФИО1 и представитель Отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Республике Татарстан в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационная жалоба рассмотрена в отсутствие указанных выше неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, 24 августа 2021 г. ФИО1 подала в территориальный отдел пенсионного органа заявление о назначении досрочной страховой пенсии по старости по пункту 19 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ.

Решением отдела контроля установления пенсий ОПФР по Республике Татарстан от 15 февраля 2022 г. N 673737/21 истцу отказано в назначении досрочной страховой пенсии по старости по указанному выше основанию, поскольку не наступил срок, по достижению которого возникает право на назначение досрочной страховой пенсии по старости, то есть не прошло три года с даты, на которую выработан стаж на соответствующих видах работ, требуемый для досрочного назначения пенсии (требуемые 25 лет педагогической деятельности выработаны по состоянию на 16 марта 2021 г.).

Решением отдела контроля установления пенсии ОПФР по Республике Татарстан от 3 августа 2023 г. N 408 установлено обнаружение ошибки при вынесении решения от 15 февраля 2022 г. N 673737/21, а именно не был отражен период работы с 6 октября 1987 г. по 31 июля 1992 г. в должности помощника воспитателя детского сада-яслей.

Решением отдела контроля установления пенсий ОПФР по Республике Татарстан от 3 августа 2023 г. N 673737/21 в назначении ФИО1 досрочной страховой пенсии по старости по пункту 19 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ вновь было отказано, поскольку не наступил срок, по достижению которого возникает право на назначение досрочной страховой пенсии по старости, то есть не прошло три года с даты, на которую выработан стаж на соответствующих видах работ, требуемый для досрочного назначения пенсии (требуемые 25 лет педагогической деятельности выработаны по состоянию на 11 апреля 2021 г.).

Указанным выше решением пенсионного органа не включен в стаж на соответствующих видах работ период работы истца с 6 октября 1987 г. по 31 июля 1992 г. в должности помощника воспитателя детского сада-яслей, поскольку должность помощника воспитателя не предусмотрена Списком должностей работников и учреждений, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2000 г. N 781.

Ссылаясь на незаконность указанного выше решения пенсионного органа, ФИО1 обратилась в суд с настоящим иском.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что согласно записям в трудовой книжке на имя истца серии AT-IV N, ФИО1 18 ноября 1986 г. была принята в детский сад войсковой части 14058 на должность санитарки-няни, 6 октября 1987 г. переведена на должность помощника воспитателя детского сала-яслей, а 31 июля 1992 г. уволена на основании статьи 31 КЗоТ РСФСР.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции, исследовав и оценив представленные в дело доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьями 8, 15, 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, статьей 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее по тексту - Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ), подпунктом "м" пункта 1 постановления Правительства Российской Федерации от 16 июля 2014 г. N 665 "О списках работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых досрочно назначается страховая пенсия по старости, и правилах исчисления периодов работы (деятельности), дающей право на досрочное пенсионное обеспечение", регулирующими спорные правоотношения, и разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" по их применению, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований ФИО1

При этом, отказывая в удовлетворении исковых требований о включении в специальный (педагогический) стаж ФИО1 периодов: работы с 3 марта 1989 г. по 30 июня 1989 г. и с 31 января 1991 г. по 31 июля 1992 г. в должности помощника воспитателя ясли-сада; а также нахождения в отпуске по уходу за ребенком до достижения возраста полутора лет с 3 сентября 1987г. по 2 марта 1989 г. и с 31 июля 1989 г. по 30 января 1991 г. во время работы в указанной выше должности, суд первой инстанции исходил из того, что, ни действующим в настоящее время Списком должностей и учреждений, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 г. N 781, ни ранее действовавшими Перечнем учреждений, организаций и должностей (приложение к постановлению Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. N 1397 "О пенсиях за выслугу лет работникам просвещения, здравоохранения и сельского хозяйства") и Списком профессий и должностей работников народного образования, утвержденным постановлением Совмина РСФСР от 6 сентября 1991 г. N 463, наименование должности "помощник воспитателя" не предусмотрено, а в педагогический стаж для назначения досрочной страховой пенсии по старости включается не любая педагогическая работа, а лишь работа в должностях и учреждениях, поименованных соответствующими списками.

Более того, в соответствии с постановлением Рособразования СССР от 4 июня 1990г. N 375 должность "помощник воспитателя" была введена в штаты образовательных учреждений вместо должности "ночная няня".

Пунктом 9.3 приказа Минобразования Российской Федерации и Госкомвуза от 31 августа 1995 г. N 463/1268 "Об утверждении тарифно-квалификационных характеристик (требований) по должностям работников учреждений образования" предусмотрено, что вместо должности "помощник воспитателя" в образовательных учреждениях может вводиться должность "младший воспитатель".

В Общероссийском классификаторе профессий рабочих, должностей служащих и тарифных разрядов, утвержденном постановлением Госстандарта России от 26 декабря 1994 г. N 367, предусмотрены должности воспитателя и воспитателя детского сада (яслей-сада), должность "помощника воспитателя" указана в разделе профессии рабочих. Должность "младший воспитатель" внесена в классификатор в 2002 г.

Должностные обязанности по должности "младший воспитатель" в учреждениях народного образования, утвержденные этим же приказом, а также постановлением Минтруда России от ДД.ММ.ГГГГ N, не совпадают с должностными обязанностями по должности "воспитатель (включая старшего)".

В силу пункта 4 приказа Минобразования Российской Федерации и Госкомвуза от 31 августа 1995 г. N 463/1268 "Об утверждении тарифноквалификационных характеристик (требований) по должностям работников учреждений образования" должность "помощник воспитателя" относится к должностям учебно-вспомогательного персонала, должность "воспитатель" отнесена к специалистам.

Установив, что периоды нахождения ФИО1 в отпуске по уходу за ребенком с 3 сентября 1987 г. по 2 марта 1989 г. и с 31 июля 1989 г. по 30 января 1991 г. приходятся на время, когда истец работала в должности помощника воспитателя ясли-сада, которые не подлежат зачету в специальный (педагогический) стаж, суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска в данной части.

Кроме того, суд первой инстанции в части заявленного требования о включении в педагогический стаж истца периодов прохождения курсов повышения квалификации и нахождения в ученических отпусках, исходя из представленного ответчиком расчета стажа и включения в специальный стаж указанных периодов, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска в этой части. Также суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца об оспаривании продолжительности общего страхового стажа и величины индивидуального пенсионного коэффициента.

Поскольку с учетом периодов работы ФИО1, зачтенных в ее специальный (педагогический) стаж в бесспорном порядке, требуемый для возникновения права на пенсию стаж в количестве 25 лет выработан истцом по состоянию на 11 апреля 2021 г, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что назначение ФИО1 пенсии с учетом приложения 7 к Федеральному закону от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ возможно только по истечении предусмотренного в нем срока, который в 2021 г. составляет 36 месяцев.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции не нашел оснований для удовлетворения исковых требований ФИО1

С приведенными выше выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы ФИО1 со ссылкой на письмо Минобразования Российской Федерации N 20-58-196/20-5, Профсоюза работников народного образования и науки Российской Федерации N 7 от 16 января 2001 г. "О порядке исчисления заработной платы работников образовательных учреждений" и письмо Минобрнауки Российской Федерации N АФ-947, которыми определено, что время работы в должностях помощника воспитателя и младшего воспитателя засчитывается в стаж педагогической работы при условии, если в период работы на этих должностях работник имел педагогическое образование или обучался в учреждении высшего или среднего профессионального (педагогического) образования, суд апелляционной инстанции указал, что указанные выше нормативные акты регулируют порядок оплаты труда педагогических работников, а не порядок и условия пенсионного обеспечения лиц, осуществляющих педагогическую деятельность.

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы судов первой и апелляционной инстанций обоснованными и не усматривает оснований для отмены судебных постановлений по доводам кассационной жалобы, поскольку приведенные выше выводы судов предыдущих инстанций соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения (статье 39 Конституции Российской Федерации, статьям 8, 15, 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, статье 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ, подпункту "м" пункта 1 постановления Правительства Российской Федерации от 16 июля 2014 г. N 665 "О списках работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых досрочно назначается страховая пенсия по старости, и правилах исчисления периодов работы (деятельности), дающей право на досрочное пенсионное обеспечение"), разъяснениям, содержащимся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 г. N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", и обстоятельствам данного гражданского дела.

Приведенные в кассационной жалобе доводы проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов судов первой и апелляционной инстанций не опровергли.

Доводы кассационной жалобы о наличии правовых оснований для удовлетворения исковых требований ФИО1 в полном объеме, поскольку в спорные периоды она фактически осуществляла педагогическую деятельность, дающую ей право на досрочное назначение страховой пенсии по старости по пункту 19 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ, основаны на неверном, ошибочном толковании норм материального права, а потому не влекут отмену обжалуемых судебных постановлений. Более того, данные доводы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования судов предыдущих инстанций, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебных постановлениях, по существу направлены на иную оценку представленных в дело доказательств.

Вопреки доводам кассационной жалобы, из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды правильно установили обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовали представленные сторонами по делу доказательства, дали им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебных актах.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судами первой и апелляционной инстанций не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений, а также нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих безусловную отмену судебных постановлений.

Судебной коллегией по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции отклоняются утверждения подателя кассационной жалобы о том, что доводы, приводимые ею в обоснование своей позиции по делу, оставлены судами без внимания, поскольку они опровергаются содержанием обжалуемых судебных актов, отвечающих требованиям части 4 статьи 198, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть включающего в себя ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судами первой и апелляционной инстанций обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

Иные доводы кассационной жалобы приводились заявителем ранее, являлись предметом исследования судов предыдущих инстанций, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебных постановлениях, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Кассационная инстанция при проверке законности судебных постановлений нижестоящих судов не вправе входить в обсуждение фактической стороны дела. Исследование и оценка представленных лицами, участвующими в деле, доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, установление обстоятельств, на которых основаны изложенные в судебных постановлениях выводы, отнесены законом к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Кассационная жалоба не содержат указаний на обстоятельства, которые не были учтены судами и не получили правовую оценку.

При таких данных судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы ФИО1

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Вахитовского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 15 сентября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан от 15 февраля 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий Г.Г. Непопалов

Судьи О.А. Тулякова

О.И. Никонова