Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 10 июня 2024 г. по делу N 8Г-10113/2024[88-11616/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Козловой Е.В, судей Сенчуковой Е.В, Смирновой О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-26/2023 по иску Гусева Тимофея Владимировича к Российской Федерации в лице ФСИН России, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области, ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России о возмещении вреда и взыскании компенсации за ненадлежащие условия содержания под стражей, по кассационным жалобам Гусева Тимофея Владимировича, ФСИН России, ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России на решение Новгородского районного суда Новгородской области от 23 июня 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда от 7 февраля 2024 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Козловой Е.В, объяснения представителя ФСИН России и УФСИН России по Новгородской области по доверенности Тюлюлюсова А.Г, поддержавшего доводы кассационной жалобы, заключение прокурора Власовой О.Н. о наличии оснований для отмены судебных постановлений, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Гусев Т.В. обратился в суд с иском к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области (далее также Учреждение или СИЗО-1), ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России (далее также МСЧ-53 или медучреждение) и Российской Федерации в лице ФСИН России (далее также ФСИН) об оспаривании действий (бездействия), о присуждении компенсации за нарушение условий содержания под стражей и возмещении вреда, причинённого здоровью.

В обоснование иска Гусев Т.В. ссылался на то, что на основании постановления суда от 6 декабря 2019г. ему была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. В ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области он содержался под стражей в периоды с 6 декабря 2019 г. по 24 июля 2020 г. и с 12 по 24 декабря 2020 г. в общей сложности в течение 214 дней. За указанные периоды содержания в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области в отношении него были допущены нарушения установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, в том числе предусмотренных приказом Минстроя России от 15 апреля 2016г. N245/пр "Об утверждении свода правил "Следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы. Правила проектирования" (далее также приказ, Приказ N 245/пр или Свод правил СП 247.1325800.2016).

Кроме того, как указывал истец, за время содержания под стражей на фоне нервного потрясения и содержания в несоответствующих условиях у него начала развиваться и прогрессировать ВИЧ-инфекция, появилось хроническое глазное заболевание, которого ранее не было. В марте 2020 г. он начал испытывать сильные головные боли и боль в левом глазу. Назначенное ему лечение не помогало, его неоднократные просьбы вызвать скорую медицинскую помощь остались без удовлетворения. 20 марта 2020 г. ему врачом-дерматологом назначено лечение, однако выписанный препарат (" "данные изъяты"") предоставлен ему не был (препарат был доставлен ему его матерью через несколько дней). По прибытии в июле 2020 г. в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по г. Санкт- Петербургу и Ленинградской области он был осмотрен врачами, после чего госпитализирован в офтальмологическое отделение филиала "Больница N 1" ФКУЗ МСЧ-78 ФСИН России, где ему было оказано необходимое лечение. По мнению истца, "данные изъяты" заболевание, в связи с которым он обращался за медицинской помощью, игнорировалось сотрудниками ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России в течение более четырех месяцев, что привело к появлению осложнений: "данные изъяты", что потребовало хирургического вмешательства и привело к безвозвратной потере "данные изъяты".

В связи с указанными выше обстоятельствами Гусев Т.В. просил суд: признать действия (бездействие) ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области, выразившиеся в нарушении условий содержания истца в данном учреждении с 6 декабря 2019 г. по 24 декабря 2020 г, незаконными; признать действия (бездействие) медицинской части N 4 ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России, выразившиеся в неоказании должной медицинской помощи истцу, незаконными; взыскать с Российской Федерации в лице ФСИН России в пользу истца 4 856 000 руб, из которых 4 000 000 руб. за нанесение вреда здоровью, и 856 000 руб. за нарушение установленных законодательством и международными договорами Российской Федерации условий содержания в указанном учреждении.

Указанное административное исковое заявление подано Гусевым Т.В. в порядке, предусмотренным Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации. К административному иску приложено также ходатайство Гусева Т.В. о рассмотрении его требования о возмещении вреда здоровью в порядке гражданского судопроизводства.

Поскольку в административном исковом заявлении Гусева Т.В. содержалось исковое требование о возмещении вреда, причинённого здоровью истца в результате некачественно оказанной ему медицинскими работниками ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России медицинской помощи, данный иск принят судом и на основании определения судьи Новгородского районного суда Новгородской области от 12 апреля 2022г. рассматривался в порядке гражданского судопроизводства.

Определением Новгородского районного суда Новгородской области от 28 июля 2022 г. гражданское дело объединено с гражданским делом N2-4462/2022 по иску Гусева Т.В. к ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области, Российской Федерации в лице ФСИН России о признании действий и бездействия незаконными, взыскании компенсации за нарушение условий содержания ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области в периоды с 16 июля по 24 октября 2021 г, с 3 декабря 2021 г. по 26 апреля 2022 г, в котором истец просил суд: признать действия (бездействие) ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области, выразившиеся в нарушении условий содержания истца в данном учреждении, незаконными; взыскать с Российской Федерации в лице ФСИН России в пользу истца 732 000 руб. за нарушение установленных законодательством и международными договорами Российской Федерации условий содержания в указанном учреждении.

Протокольным определением Новгородского районного суда Новгородской области от 25 августа 2022г. к производству суда принято дополнительное исковое требование Гусева Т.В. о взыскании с Российской Федерации в лице ФСИН России в пользу истца компенсации 122 000 руб. за нарушение тех же установленных законодательством и международными договорами Российской Федерации условий содержания за период с 26 апреля по 26 июня 2022г. (в размере 2 000 руб. за каждый день, проведенный в указанном учреждении).

Определением Новгородского районного суда Новгородской области к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены УФСИН России по Новгородской области (далее также Управление или УФСИН), врачи Акимченко Екатерина Геннадьевна, Дудник Олег Павлович, Мосягин Игорь Евгеньевич, а также для дачи заключения в порядке части третьей статьи 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации - прокурор города Великого Новгорода Новгородской области.

Решением Новгородского районного суда Новгородской области от 23 июня 2023 г. заявленные исковые требования Гусева Т.В. удовлетворены частично.

С Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счёт казны Российской Федерации в пользу Гусева Т.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 400 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований Гусева Т.В. отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда от 7 февраля 2024 г. решение Новгородского районного суда Новгородской области от 23 июня 2023 г. решение изменено, абзац второй резолютивной части решения изложен в следующей редакции: "Взыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний за счёт средств казны Российской Федерации в пользу Гусева Тимофея Владимировича компенсацию за нарушение условий содержания под стражей в размере 10 000 руб. и компенсации морального вреда в размере 400 000 руб.".

В остальной части решение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Гусев Т.В. ставит вопрос об увеличении размера компенсации за нарушение условий содержания под стражей, в остальной части просит оставить решение без изменения.

В кассационных жалобах ФСИН России, ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России ставится вопрос об отмене судебных постановлений, принятии нового решения об отказе в удовлетворении требований Гусева Т.В. к ФСИН России, ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Новгородской области, ФКУЗ МСЧ-53 ФСИН России отказать в полном объёме.

В судебное заседание суда кассационной инстанции лица, участвующие в деле, за исключением представителя ФСИН России, не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены. Кроме того, сведения о времени и месте судебного заседания заблаговременно, 20 апреля 2024 г, размещены на сайте кассационного суда общей юрисдикции. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью пятой статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со статьёй 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судом установлено и из материалов дела следует, что в период содержания истца в СИЗО-1 (здание СИЗО-1 является объектом культурного наследия "Здание тюремного замка. 1834г." и включено в перечень выявленных объектов культурного наследия Новгородской области, режимный корпус построен в 1836 г.) имели место нарушения норм санитарной площади на одного человека, установленные статьёй 23 Федерального закона от 15 июля 1995г. N 103-ФЗ, вследствие чего имели место явно стеснённые условия содержания под стражей.

Так в частности, истец содержался в камерах режимного корпуса N1, где не обеспечивалась санитарная площадь на одного человека - 4 кв. м, а именно в 2020 г. в течение 9 дней с 15 декабря 2020 г. по 23 декабря 2020г. - при заполняемости камеры N 108 семь человек, в 2021 г. в течение 100 дней с 19-28 июля 2021 г, 31 июля 2021 г, 2 - 3 августа 2021 г. - при заполняемости камеры N 84 четыре человека, с 12 августа 2021 г. по 23 октября 2021 г, с 18 по 31 декабря 2021 г. - при заполняемости камеры N 108 девять-десять человек), в 2022 г. - 128 дней (с 1 января 2022 г. по 25 апреля 2022 г. при заполняемости камеры N 108 восемь-десять человек, с 6 по 10 мая 2022 г, с 13 по 14 мая 2022 г, с 9 по 11 июня 2022 г, с 24 по 26 июня 2022 г. - при заполняемости камеры N 50 четыре человека. Отсюда следует, что истец в течение 237 дней содержался в камерах, в которых санитарная площадь на одного человека составляла менее 4 кв.м, (от 2, 6 до 3, 9 кв.м.), при этом в течение 26 дней имело место незначительное отклонение от установленной законом площади помещения в расчёте на одного человека.

Разрешая спор, руководствуясь положениями Федерального закона Российской Федерации от 15 июля 1995г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", частью первой статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", суд первой инстанции указал, что истец содержался под стражей в условиях, которые не в полном объёме соответствовали нормам, установленным законодательством, в том числе и Федеральным законом Российской Федерации от 15 июля 1995г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". В частности, суд исходил из наличия вины ответчиков в причинении истцу морального вреда и доказанности истцом нарушения условий содержания, выразившиеся в несоблюдение норм санитарной площади в камерах на одного человека и в оказании некачественной медицинской помощи, и наличия причинно-следственной связи между действием (бездействием) сотрудников ответчиков наступившими вредными последствиями для истца.

Разрешая исковые требования Гусева Т.В. о возмещении морального вреда, связанного с причинением вреда здоровью истца, суд руководствовался статьёй 41 Конституции Российской Федерации, статьями 2, 4, 18, 19, 26, 98 Федерального закона Российской Федерации от 21 ноября 2011 г. N323 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", статьями 16, 24 Федерального закона Российской Федерации от 15 июля 1995г. N103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", Постановлением Правительства Российской Федерации от 28 декабря 2012 г. N1466, которым утверждены Правила оказания лицам, заключённым под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, медицинской помощи в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, а также приглашения для проведения консультаций врачей- специалистов указанных медицинских организаций при невозможности оказания медицинской помощи в учреждениях уголовно-исполнительной системы, Приказом Минюста Российской Федерации от 28 декабря 2017г. N285, которым утверждён Порядок организации оказания медицинской помощи лицам, заключённым под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы (далее - Порядок N 285), пунктом 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", сослался на то, что утверждения и объяснения истца в части возникновения глазного заболевания и наступления последствий этого заболевания подтверждены имеющимися в деле медицинскими документами, которые были проанализированы экспертами при проведении судебной медицинской экспертизы.

По заключению судебно-медицинской экспертиза от 24 мая 2023г. N2022-7-0-2-2761/2022-АНО, составленному экспертами Автономной некоммерческой организацией "Центр судебной экспертизы "ПетроЭксперт", диагноз " "данные изъяты"" установлен Гусеву Т.В. не в полном объёме и несвоевременно, не учтены глазные проявления, поэтому несвоевременно назначалось обследование офтальмолога. Не проводилась лабораторная диагностика для определения возбудителя патологического процесса. Не назначалось глазных форм противовирусной терапии.

При обращении Гусева Т.В. за медицинской помощью в период его содержания в СИЗО-1 с 6 декабря 2019 г. по 24 июля 2020 г. имелись показания к его госпитализации, лечении, дальнейшей диагностике, требовалось дообследование в условиях офтальмологического стационара, наблюдение и лечение офтальмологом.

На основании проведённого судебно-медицинского исследования представленных на экспертизу материалов, комиссия экспертов пришла к выводу о том, что при обращении Гусева Т.В. за медицинской помощью в период его содержания в СИЗО-1 с 6 декабря 2019 г. по 24 июля 2020 г. медицинская помощь оказана не в полном объёме и несвоевременно. Отсутствие своевременной и надлежащей помощи могло стать причиной развития осложнений - 25 сентября 2020 г. констатирована перфорация роговицы, по поводу чего в последующем потребовалось оперативное лечение.

По мнению комиссии экспертов, при своевременном лечении у Гусева Т.В. глазных проявлений течение офтальмогерпеса могло быть более благоприятным - без формирования "данные изъяты" и значительного понижения зрения "данные изъяты".

Указав, что истцу не в полном объёме и несвоевременно была оказана медицинская помощь, что могло стать причиной развития осложнений 25 сентября 2020 г, когда была констатирована "данные изъяты", в связи с чем в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда.

В то же время суд отклонил доводы истца о том, что в отношении истца имело место неоказание надлежащей медицинской помощи относительно заболеваний "данные изъяты" и "данные изъяты"", поскольку в данной части недостатков оказания медицинской помощи не установлено.

Определяя размер компенсации морального вреда в размере 400000 рублей, суд первой инстанции сослался на многочисленность, многоаспектность, систематичность, длительность, характер установленных нарушений.

Суд апелляционной инстанции, сославшись на то, что суд первой инстанции ошибочно пришёл к выводу о том, что ответчиками Учреждением и ФСИН в отношении истца допускались приведённые Гусевым Т.В. в исковом заявлении нарушения условий содержания (за исключением нарушения норм санитарной площади на одного человека), установилоснования для изменения решения суда, поскольку судом первой инстанции отдельно не определён размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию за нарушение условий содержания истца, взыскав в пользу истца компенсацию за нарушение условий содержания в размере 10000 рублей.

Вопреки доводам кассационной жалобы истца, выводы о том, что доказательств нарушения условий содержания, за исключением не обеспечения нормы санитарной площади камер на одного человека в определённый период, соответствуют обстоятельствам дела.

Неоказание истцу надлежащей медицинской помощи, безусловно стало причиной физических и нравственных страданий истца, а потому у него возникло право на компенсацию морального вреда.

Однако, определяя размер такой компенсации, суды не учли следующее.

В соответствии со статьёй 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

В силу положений статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как указано в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" (далее по тексту - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33), вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 12);

под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесённое в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной "данные изъяты", распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции) (пункт 14);

причинение морального вреда потерпевшему в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях предполагается, и сам факт причинения вреда здоровью, в том числе при отсутствии возможности точного определения его степени тяжести, является достаточным основанием для удовлетворения иска о компенсации морального вреда (пункт 15);

при определении размера компенсации морального вреда суд учитывает форму и степень вины причинителя вреда (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 22);

суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав (пункт 25);

определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26);

тяжесть причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий (пункт 27);

под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (пункт 28);

при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации). Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учётом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан (пункт 30).

В связи с изложенным сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесённые им физические или нравственные страдания (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Однако судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций в части определения размера подлежащей взысканию в пользу Гусева Т.В. компенсации морального вреда нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения её размера, и правовым позициям Верховного Суда Российской Федерации, не отвечают.

При определении размера компенсации морального вреда необходимо учитывать все факторы, влияющие на определение размера такой компенсации, а также исходить из разумного баланса характера нарушенных права истца, чтобы компенсация морального вреда могла максимально возместить причинённый вред.

В полном объёме, в соответствии с положениями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в совокупности с другими доказательствами, выводы экспертизы о характере недостатков медицинской помощи и длительности её неоказания судом первой инстанции не учтены.

Дополнительно взыскивая в пользу истца компенсацию морального вреда, связанную с нарушением условий содержания, суд апелляционной инстанции не мотивировал ссылками на нормы материального права необходимость взыскания такой компенсации, которая судом апелляционной инстанции также квалифицирована как компенсация морального вреда, не указал, по каким основаниям сумма компенсации морального вреда, присуждённая истцу судом первой инстанции, не учитывает установленные нарушения содержания истца в части несоблюдения предусмотренной законом площади помещения.

Суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учётом особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (абзац второй части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления (абзац первый части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В апелляционном определении указываются обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле (пункт 5 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Данные требования Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом апелляционной инстанции не выполнены, доводам апелляционной жалобы ответчиков о том, что сумма компенсации морального вреда, присуждённая истцу, не соответствует характеру допущенных нарушений при оказании медицинской помощи, надлежащая оценка не дана.

С учётом изложенного апелляционное определение подлежит отмене, а дело - направлению на новое апелляционное рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть приведённое выше и разрешить возникший спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям нормами материального права, установленными по делу обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новгородского областного суда от 7 февраля 2024 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи