Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 24 июня 2024 г. по делу N 55-369/2024

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Чернышова А.В, судей: Печерицы Ю.А, Урняевой Г.Ю, с участием: прокурора отдела Генеральной Прокуратуры Российской Федерации Григорьева Н.Е, адвоката оправданного - адвоката Паршина А.Н, потерпевшей Ф

при секретаре судебного заседания Мелешине И.И, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Чепкасова А.А, по апелляционной жалобе потерпевшей Ф с возражениями адвоката Паршина А.Н. на апелляционные представление и жалобу на приговор Пермского краевого суда от 28 марта 2024 г, которым

Панков Валентин Григорьевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в

"адрес", гражданин РФ, на основании вердикта коллегии присяжных заседателей признан невиновным по п. п. "а, б" ч. 2 ст.105 УК РФ и оправдан за непричастностью к совершению преступления.

За оправданным Панковым В.Г. признано право на реабилитацию с разъяснением порядка возмещении вреда, связанного с уголовным преследованием.

Мера пресечения Панкову В.Г. в виде заключения под стражу отменена.

Гражданский иск потерпевшей Ф о компенсации морального вреда оставлен без удовлетворения.

Панков В.Г. освобожден от оплаты процессуальных издержек - вознаграждения защитнику Мухамадееву К.В. в размере 5807, 5 рублей, которые возмещены за счет федерального бюджета.

По делу разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад председательствующего, изложившего содержание приговора, существо апелляционных представления и жалобы потерпевшей Ф, поданных на них возражений адвоката Паршина А.Н, мнение прокурора Григорьева Н.Е, потерпевшей Ф, поддержавших доводы апелляционного представления и жалобы и просивших приговор отменить, мнение адвоката Паршина А.Н, полагавшего приговор оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобу - без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Панков В.Г. обвинялся в совершении убийства, то есть умышленном причинении смерти другому человеку, двух лиц, лица в связи с выполнением общественного долга.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей причастность Панкова В.Г. к совершению вышеуказанного преступления не установлена.

Приговором суда с участием коллегии присяжных заседателей Панков В.Г. оправдан по обвинению в совершении указанных преступлений, на основании п.п. 2, 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Чепкасов А.А. выражает несогласие с приговором, просит его отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Считает, что суд безосновательно отказал в мотивированном отводе кандидатов в присяжные заседатели N (Д, родной брат которой отбывает наказание за убийство, а сын был ранее судим и отбывал наказание за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств) и N (Г который привлекался к административной ответственности за распитие спиртных напитков). В результате чего, сторона обвинения была вынуждена воспользоваться своим правом и заявить немотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели N. Кандидат в присяжные N вошел в коллегию присяжных и в качестве присяжного заседателя участвовал в рассмотрении дела и вынесении вердикта. Полагает, что в связи с нарушениями УПК РФ была сформирована коллегия присяжных, неспособная принять объективное решение по делу.

Отмечает, что в ходе судебного разбирательства подсудимым и стороной защиты оказывалось незаконное воздействие на присяжных заседателей, неоднократно до них доводилась информация, в том числе связанная с производством по уголовному делу, а также о личности погибших и подсудимого, способная вызвать предубеждение.

Автор представления указывает, что защитник в присутствии присяжных заседателей выяснял у свидетеля Панкова Д.Г. о якобы имевшемся конфликте с дорожными рабочими, а при просмотре видеозаписи проверки показаний на месте и исследовании фототаблицы к заключению эксперта N обращал внимание на наличие шрама на плече подсудимого.

Представитель свидетеля Т пыталась выяснить причины изменения ее (Т.) статуса. А сама свидетель Т после оглашения ее показаний в присутствии присяжных заседателей стала оспаривать их законность.

Свидетель К. после оглашения его показаний, также оказывая влияние на присяжных, заявил: "Я таких слов вообще не говорил".

Выступая в прениях с участием присяжных заседателей, адвокат касался вопросов предварительного следствия; ставил под сомнение допустимость доказательств, представленных присяжным, искажал их; пытался вызвать жалость, чем оказывал на коллегию незаконное воздействие.

Так адвокат утверждал, что присяжным предстоит решить судьбу близких родственников подсудимого; оглашенные показания свидетелей очень схожи по формулировкам; показания изложил следователь; "такой вопрос у нас по какой-то причине эксперту предпочли не задавать"; "за два с половиной года, что мой подзащитный находится под стражей, сторона обвинения не посчитала нужным предъявить нам этого свидетеля"; "вещи были изъяты как было установлено у свидетеля Ш"; "свидетель Т не подтвердила показания,... в связи с наличием существенных противоречий"; " (уже) четвертый свидетель не подтверждает показания" "иных свидетелей мы не допрашивали, хотя можно было"; "они (показания) давались в вашем присутствии и не ограничивались государственным обвинителем... " и т.д.

Кроме того, оценивая показания свидетеля Т2, адвокат сослался на ту часть допроса, которая в присутствии присяжных заседателей не исследовалась ("поскольку такое часто бывало").

Во время судебных прений председательствующий свыше 20 раз останавливал защитника, разъясняя ему о недопустимости нарушения закона, а до присяжных был вынужден доводить, что они не должны это учитывать при вынесении вердикта.

Подсудимый, по мнению автора представления, также оказывал незаконное воздействие на коллегию присяжных заседателей, ставил под сомнение допустимость исследованных в их присутствии доказательств. Так Панков В.Г. заявлял: "мне до сих пор интересно, в суде я так и не услышал ответ, как одни и те же фотки взялись с осмотра вещей и с... ", постоянно вступал в пререкания с председательствующим, во время выступления государственного обвинителя с репликой - прерывал его. В итоге за систематическое нарушение порядка в судебном заседании, подсудимый был удален из зала судебного заседания.

Государственный обвинитель считает, что в результате на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, что могло вызвать у них предубеждение в отношении подсудимого, негативное отношение к деятельности правоохранительных органов и повлияло на вынесение объективного и беспристрастного вердикта.

Прокурор полагает необходимым в случае отмены приговора, избрать в отношении Панкова В.Г. меру пресечения в виде заключения под стражу. Полагает, что Панков В.Г. не смотря на отсутствие судимости и наличие постоянного места жительства, обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, характеризуется отрицательно, официально не трудоустроен, привлекался к административной ответственности, ему известно место жительства свидетелей и потерпевшей. Перечисленные обстоятельства, по мнению государственного обвинителя, свидетельствуют о том, что Панков В.Г. может продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться от суда, угрожать свидетелям и потерпевшей. Прокурор ссылается на показания свидетеля С согласно которым родственники подсудимого приезжали к ней, уговаривали изменить показания в пользу Панкова В.Г, также к ней приезжал защитник - адвокат Паршин А.Н... При этом из разговора со свидетелем Т. ей (С.) известно, что защитник и родственники Панкова В.Г. подкупом убедили Т. изменить показания.

В апелляционной жалобе потерпевшая Фпросит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение. Полагает, что в представленных материалах уголовного дела имеются явные доказательства того, что Панков В.Г. совершил убийство Т3 и ее отца - Ф2 который пытался остановить Панкова В.Г... Считает, что изменение показаний свидетелей вызвано тем, что на них оказывалось давление со стороны родственников подсудимого. Так, свидетеля Т подкупили, а мать подсудимого выложила в интернет видео, где всячески порочит следователя и заявляет о непричастности ее сына.

Обращает внимание на существенные нарушения законодательства, которые привели к вынесению незаконного вердикта. Так суд, по мнению потерпевшей, необоснованно отказал в мотивированном отводе кандидата в присяжные заседатели, у которой брат отбывает наказание за убийство, а сын ранее был судим за наркотики. В ходе судебного разбирательства Панков В.Г. и свидетели защиты негативно характеризовали ее отца (Ф2), как пьяницу и дебошира. Подсудимый и защитник вступали в пререкания с судьей, пытались вызвать жалость у присяжных, обращая внимание на шрам на плече Панкова В.Г. За неоднократные нарушения порядка суд удалил Панкова В.Г. из зала судебного заседания во время прений.

Выражает категоричное несогласие с оправдательным вердиктом, полагая, что процесс рассмотрения дела с участием присяжных заседателей был стороной защиты нарушен, что повлекло за собой вынесение несправедливого оправдательного вердикта.

Просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение, чтобы Панков В.Г. понес заслуженное наказание.

В возражениях на апелляционные представление и жалобу потерпевшей адвокат Паршин А.Н. просит приговор в отношении Панкова В.Г. оставить без изменения, апелляционные представление и жалобу - без удовлетворения. Указывает, что доводы представления и жалобы являются необоснованными и подлежащими отклонению. Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом присяжных заседателей и в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона по делу не допущено.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, содержащиеся в апелляционном представлении и апелляционной жалобе, а также возражения на эти доводы, судебная коллегия находит приговор суда, основанный на вердикте коллегии присяжных заседателей, подлежащим отмене, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, подлежит отмене по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определены ст. 335 УПК РФ, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст.334 УПК РФ.

Сторонам в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей запрещается исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, либо вопросы процессуального характера, в том числе о нарушении УПК РФ при получении доказательств, недостатках следствия, задавать наводящие вопросы, выяснять обстоятельства о возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, ссылаться в обоснование своей позиции на не исследованные в присутствии присяжных заседателей или недопустимые доказательства.

В соответствии с ч.ч.2, 3 ст.336 УПК РФ прения сторон производятся лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями. Стороны не вправе касаться обстоятельств, которые рассматриваются после вынесения вердикта без присяжных заседателей. Стороны не вправе ссылаться в обоснование своей позиции на доказательства, которые не исследовались в судебном заседании.

С учетом данных требований закона, а также положений ст. ст. 73, 243 и 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, принимать необходимые меры, исключающие возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, а также возможность исследования вопросов, не входящих в их компетенцию, и своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст.258 УПК РФ.

Вместе с тем, из протокола судебного заседания видно, что в ходе судебного следствия и прений сторон, защитой и подсудимым, несмотря на то, что особенности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей были разъяснены председательствующим, систематически допускались нарушения вышеуказанных требований процессуального закона, повлиявшие на данные присяжными ответы.

Во время судебного разбирательства до сведения присяжных заседателей доводилась информация, не относящаяся к фактическим обстоятельствам дела, вызывающая у них жалость, ставящая под сомнение законность полученных и представленных стороной обвинения доказательств.

При этом участники процесса допускали высказывания, затрагивающие вопросы ведения предварительного следствия и направленные на то, чтобы вызвать предубеждение к деятельности правоохранительных органов и позиции государственного обвинения по данному делу. Доводились вопросы юридического характера. На протяжении всего судебного разбирательства осуществлялись действия по формированию у присяжных заседателей предубеждения о неполноте предварительного следствия, созданию у них впечатления, что от них что-то скрывают.

Так, в присутствии присяжных заседателей, при допросе свидетеля П (брата подсудимого), защитник пытался выяснять у него обстоятельства, не являющимися фактическими по данному уголовному делу, ставящие под сомнение полноту предварительного следствия (о якобы имевшем месте конфликте с дорожными рабочими - стр.112 протокола).

Также при исследовании в присутствии присяжных заседателей фототаблицы к заключению эксперта N от ДД.ММ.ГГГГ, защитник, желая вызвать жалость к подсудимому, обратил внимание присяжных на первую фотографию, пояснив: "Здесь у подзащитного видно наличие шрама" (стр.82 протокола).

Представитель свидетеля Т (супруги погибшего Т3.) - адвокат Болтачева А.В, в присутствии присяжных заседателей начала задавать вопросы юридического характера, связанные с изменением ее (Т.) процессуального статуса, способные вызвать предубеждение о незаконности получения показаний Т, данных на предварительном следствии (стр. 97 протокола).

Сама же свидетель Т после оглашения ее показаний, данных на предварительном следствии, несмотря на предупреждение председательствующего, в присутствии присяжных оспорила законность их получения, указав, что не подтверждает их и заявила: "следователь больше (на)писал" (стр.101 протокола).

При этом у свидетеля Т. в присутствии коллегии присяжных выяснялось, и то, в какой части она подтверждает свои показания, что относится к вопросам права и могло вызвать предубеждение к этим доказательствам у коллегии присяжных заседателей (стр.101 протокола).

Свидетель К, после оглашения протокола его допроса от 12.03.2022г. (в установленной судом части), оказывая воздействие на присяжных заседателей, оспаривая законность получения оглашенных показаний, заявил: "Я таких слов вообще не говорил" (стр. 248 протокола).

Подсудимый, желая оказать эмоциональное воздействие на присяжных заседателей, допускал выкрики с места во время судебного разбирательства (стр. 251 протокола).

Вопреки требованиям законодательства, защитник, в ходе выступления в прениях, неоднократно касался вопросов предварительного следствия, ставил под сомнение допустимость доказательств, представленных присяжным заседателям, искажал их содержание, пытался вызвать жалость и оказать незаконное воздействие на коллегию.

Так, выступая в прениях, защитник, желая оказать эмоциональное воздействие на присяжных и вызвать у них жалость, сказал: " Вам и только вам предстоит решить судьбу моего подзащитного. Судьбу его близких" (стр. 308 протокола).

Ставя под сомнение допустимость полученных на предварительном следствии показаний свидетелей, защитник говорит: "Прошу вас обратить внимание как были похожи показания, которые оглашал у нас государственный обвинитель". И тут же, в противовес, акцентируя внимание на показаниях, данных свидетелями в судебном заседании: "Они все отличались, а те которые оглашались, по формулировкам были очень похожи" (стр. 309 протокола).

Несмотря на объявленное предупреждение, защитник продолжил оспаривать законность допустимых признательных показаний Панкова В.Г, данных им в качестве подозреваемого, сославшись на то, что при том допросе участвовал другой защитник, а поэтому достоверными являются лишь показания Панкова В.Г, данные только с его участием, уже в качестве обвиняемого (стр. 310 протокола, абз.1).

При этом, председательствующий, в нарушение ст. 258 УПК РФ, надлежащим образом не среагировал на такое поведение защитника, обратив внимание присяжных лишь на то, чтобы они не обращали внимание на прозвучавшее юридическое понятие - "убийство" (стр. 310 протокола, абз.3).

Однако, позиция защитника не изменилась, он и после сделанных ему предупреждений, продолжал в присутствии присяжных оспаривать показания свидетелей, признанных судом допустимыми (стр. 335 протокола, абз. предпоследний)

Желая создать впечатление у присяжных, что следствие по делу проедено не полно, защитник сообщает: "Такой вопрос у нас по какой-то причине эксперту предпочли не задавать... " (стр. 312 прокола абз.4).

Пытаясь вызвать предубеждение к деятельности правоохранительных органов и позиции государственного обвинения, а так же, с целью убедить присяжных, что от них что-то скрывают, защитник продолжает: "За два с половиной года... сторона обвинения не сочла нужным предъявить нам этого свидетеля (И)" (стр. 312 прокола, последний абз.) и далее: "Иных свидетелей мы не дорашивали. Хотя можно было... " (стр. 315 прокола, абз.2).

Несмотря на полученное замечание, защитник продолжил ставить под сомнение допустимые доказательства - протоколы изъятия вещей Панкова В.Г. (стр. 314 протокола абз. 1-3).

Защитник, преследуя цель поставить под сомнения показания свидетелей, неоднократно доводил до сведения присяжных юридические понятия, в частности то, что показания свидетелей оглашались "в связи с наличием существенных противоречий" (стр. протокола 309, 314).

Искажая содержание доказательств, защитник при присяжных утверждает, что "... на наслоениях крови остался отпечаток левой руки моего подзащитного. Но вот это место не исследовалось биологами, и заключение по данному случаю в материалах дела отсутствует... " (стр. протокола 316 абз. 3). И далее: " версия (обвинения)... опровергается выводами экспертиз, которые носят некатегоричный характер... Все остальные (за исключением биологических экспертиз) носят вероятностный характер" (стр.321 протокола, абз. 1).

Оправданный Панков В.Г, в ходе судебного разбирательства занял позицию, аналогичную позиции своего защитника, по оказанию незаконного воздействия на присяжных заседателей, путем несоблюдения процедуры судопроизводства с участием коллегии присяжных.

Панков В.Г. также пытался убедить присяжных, что от них что-то скрывают, при этом указал: " Свидетель И был допрошен по делу... И вопросы никто не задавал" (стр.322 протокола, абз. 8).

Желая создать предубеждение у присяжных к работе органов предварительного следствия, оспаривал в присутствии присяжных допустимые доказательства: "А касаемо одежды, прошу обратить ваше внимание, вам представляли одежду, вы смотрели фотографии. Мне до сих пор интересно, в суде я так и не услышал ответ, как одни и те же фотки взялись с осмотра вещей и с... ". Председательствующий объявил подсудимому замечание за то, что тот касался процессуальных вопросов, однако подсудимый продолжил фразами: "Я на них ответ не услышал. Я их и касаюсь, Ваша честь!", "А разве возможно такое, что в разных следственных действиях одни и те же фотографии?". Таким образом, продолжил ставить под сомнение допустимость исследованных с участием присяжных заседателей доказательств (стр. 323, 324 протокола).

Формируя недоверие присяжных заседателей к допустимым доказательствам, оправданный указал: "Если бы стирал вещи, (как сказала сторона обвинения - генотип не выявлен), то эксперты всё равно бы нашли следы крови в виде брызг и другие". При этом председательствующий вместо принятия мер, исключающих доведение до коллегии присяжных подобных сведений, лишь сказал присяжным, что это личное мнение Панкова В.Г.(стр. 323 протокола).

Пытаясь вызвать чувство жалости у присяжных, сомнение в правильности действий председательствующего, после сделанного замечания, Панков В.Г. допускал в их присутствии выкрики с места, давал оценку действий государственного обвинителя, вступал в пререкания с председательствующим (стр.327 протокола).

Более 20 раз сторона защиты допускала нарушения порядка судебного разбирательства, за что защите выносились предупреждения и делались замечания, а осуждённый был удален из зала судебного заседания до окончания прений сторон

Судебная коллегия учитывает, что принцип состязательности сторон, закрепленный в статье 15 УПК РФ, является одним из основополагающих принципов уголовного судопроизводства, а рассмотрение дела с участием коллегии присяжных заседателей, имеет специфические особенности, изложенные в статье 335 УПК РФ, в частности, запрещающие исследовать данные, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей, обсуждать вопросы, связанные с применением права, вопросы процессуального характера, в том числе о недопустимости доказательств, вопросы о нарушении УПК РФ при получении доказательств, выяснять вопросы о возможной причастности к преступлению иных, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу лиц, т.е. исследовать в присутствии присяжных заседателей иные вопросы, кроме как отнесенные к компетенции присяжных заседателей в соответствии с положениями статьи 334 УПК РФ.

Исходя из указанных требований закона, стороны не вправе ставить под сомнение допустимость исследованных с участием коллегии присяжных заседателей доказательств, а также затрагивать иные вопросы, не отнесенные к компетенции присяжных заседателей.

Данные требования уголовно - процессуального закона при рассмотрении настоящего уголовного дела были существенно нарушены.

Указанные выше нарушения закона допускались участниками судопроизводства со стороны защиты на протяжении всего судебного разбирательства. В связи с этим, председательствующий и в напутственном слове был вынужден довести до присяжных: " Еще раз убедительно прошу вас не принимать во внимание при вынесении вердикта намеки стороны защиты о якобы имевших место нарушениях закона при получении, представленных вам доказательств, а также другие высказывания участников судебного разбирательства, которые я уже ранее просил вас не принимать во внимание".

При изложенных обстоятельствах Судебная коллегия соглашается с доводами апелляционных представления и жалобы потерпевшей о том, что допущенные нарушения в их совокупности повлияли на формирование мнения коллегии присяжных заседателей по делу и, хотя председательствующий, в ряде случаев прерывал участников процесса и разъяснял присяжным заседателям необходимость не принимать во внимание недопустимые высказывания, однако систематичность, многочисленность и повторяемость таких нарушений оказали незаконное воздействие на присяжных заседателей, повлияли на содержании их ответов по поставленным вопросам при вынесении вердикта.

В этой связи, Судебная коллегия считает, что приговор, на основании части 1 статьи 389.25 УПК РФ подлежит отмене, а дело направлению на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства. В ходе нового рассмотрения дела необходимо устранить допущенные нарушения закона, в том числе и приведенные в апелляционном представлении и жалобе потерпевшей.

Исходя из положений статьи 389.25 УПК РФ, доводы апелляционной жалобы потерпевшей о необходимости отмены приговора в связи с наличием, по мнению автора жалобы, доказательств виновности подсудимого, не могут быть приняты во внимание, поскольку приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, не подлежит обжалованию по основанию, указанному в п. 1 статьи 389.15 УПК РФ.

Доводы апелляционного представления и жалобы потерпевшей о якобы имевших место нарушениях закона при формировании коллегии присяжных заседателей, судебная коллегия признает несостоятельными, основанными на неверном толковании закона.

Довод апелляционного представления о необходимости избрания Панкову В.Г. меры пресечения в виде заключения под стражу, судебная коллегия находит не подлежавшем удовлетворению по следующим основаниям. Панков В.Г. был освобождён из-под стражи, в связи с вердиктом коллегии присяжных о его оправдании. Какая - либо иная мера пресечения ему не избиралась. В судебном заседании суда апелляционной инстанции оправданный Панков В.Г. участия не принимал. При таких обстоятельствах, судебная коллегия не считает возможным избрать оправданному Панкову В.Г. меру пресечения в виде заключения под стражу.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.25, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Пермского краевого суда от 28 марта 2024 года в отношении Панкова Валентина Григорьевича отменить, уголовное дело передать на новое судебное рассмотрение в тот же суд, иным составом со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам, установленным главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции (г.Челябинск).

Председательствующий

Судьи