Определение СК по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 30 мая 2024 г. по делу N 8Г-7412/2024[88-9924/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г, судей Киреевой Е.В. и Бросовой Н.В, рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО1, ФИО2 и ФИО3 на решение ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от 29 июля 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 24 января 2024 г, а также кассационную жалобу Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Башкортостан ФИО5 центральная районная клиническая больница на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 24 января 2024 г. по гражданскому делу N 2-98/2022 по иску ФИО4, ФИО2 и ФИО3 к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Башкортостан Белорецкая центральная районная клиническая больница и Министерству здравоохранения Республики Башкортостан о возмещении вреда, причиненного вследствие оказания медицинской помощи ненадлежащего качества.

Заслушав доклад судьи Непопалова Г.Г, объяснения истца ЕникеееваТ.З, представителя Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Башкортостан ФИО5 центральная районная клиническая больница ФИО9, действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ N, третьих лиц ФИО11 и ФИО12, заключение прокурора четвертого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Вострокнутовой В.К, полагавшей обжалуемые судебные постановления не подлежащими отмене, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1, ФИО2 и ФИО3 обратились в суд с вышеуказанным иском к ответчикам, мотивируя тем, что ФИО10T. является дочерью ФИО4 и ФИО2, а также матерью ФИО25 P.P.

При этом, ФИО10 неоднократно, а именно: 26 мая 2017 г, 3 февраля 2018 г. и 17 марта 2018 г, госпитализировалась в Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Республики Башкортостан ФИО5 центральная районная клиническая больница (далее по тексту - ФИО5) для стационарного наблюдения, однако ответчик не смог оказать надлежащую медицинскую помощь, поскольку ее состояние не улучшалось.

В начале апреля 2018 г. ФИО1 на своем автомобиле отвез ФИО10 в Тирлянскую больницу, где врач, не посмотрев медицинскую документацию и не спросив про жалобы, поставил диагноз "посталкогольный синдром", однако дочь спиртное не употребляла.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 снова вызвала бригаду скорой медицинской помощи, медицинские работники госпитализировали ее в ФИО5, где был выставлен диагноз "данные изъяты"

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 скончалась в реанимационном отделении ФИО5.

В материалах возбужденного по факту смерти ФИО10 уголовного дела имеются доказательства, указывающие на наличие прямой причинно-следственной связи между действиями врачей, в том числе фельдшера ФИО11, заведующего Тирлянской участковой больницей ФИО12, врача-хирурга ФИО14, заведующего хирургическим отделением ФИО15, врача-кардиолога - заведующей кардиологическим отделением ФИО13 ФИО10 самостоятельно с нарушением больничного режима не покидала стационар. При выписке ее не предупредили о тяжести заболевания и о невозможности с учетом данного заболевания покинуть стационар.

Оказание медицинских услуг ненадлежащего качества подтверждается следующими доказательствами: медицинской картой стационарного больного N ФИО5; медицинской картой стационарного больного N ФИО5; медицинской картой стационарного больного N ФИО5; медицинской картой стационарного больного N ФИО5.

Во всех указанных случаях помощь ФИО10 оказана с неполным выполнением объема необходимых диагностических и лечебных мероприятий: в нарушение требований приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с хронической обструктивной болезнью легких (при оказании специализированной помощи)": не проведены рентгенография органов грудной клетки, спирография, пульсоксиметрия, анализ мокроты на флору, исследование уровня С-реактивного белка в крови, что создало риск прогрессирования имеющегося заболевания и привело к ухудшению состояния здоровья пациента.

В нарушение требований приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным эссенциальной артериальной гипертензией (при оказании специализированной помощи)" не проведены: рентгенография органов грудной клетки, спирография, пульсоксиметрия, исследование уровня С-реактивного белка в крови, УЗИ почек, эхокардиография, что создало риск прогрессирования имеющегося заболевания и привело к ухудшению состояния здоровья пациента.

В нарушение требований приказа Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" записи дневников малоинформативные, не отражена динамика состояния пациентки, отсутствует совместный осмотр с заведующим отделением; отсутствует заявление пациентки о самовольном уходе со стационара ДД.ММ.ГГГГ

В нарушение требований приказа Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждений стандарта специализированной медицинской помощи при пневмонии тяжелой степени тяжести с осложнениями" на этапе госпитализации во второе хирургическое отделение ФИО10 оказана с неполным выполнением объема необходимых диагностических и лечебных мероприятий: не определена степень насыщения гемоглобина кислородом, отсутствуют консультации реаниматолога, терапевта при поступлении; протокол консилиума специалистов и протокол назначения более пяти лекарственных препаратов не вклеены в медицинскую документацию.

В ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ проведена КИЛИ, в котором нет объективных данных о регулярном диспансерном наблюдении пациентки, страдающей неуправляемой формой гипертонической болезни с 2011 г.

Согласно карте вызовов от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, в нарушение требований приказа Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при остром трансмуральном инфаркте миокарда" при выполнении вызова N от ДД.ММ.ГГГГ завышена доза плагриля (300 мг.) при диагнозе стабильная стенокардия. Ответственные лица, допустившие нарушение: фельдшер ФИО11, заведующий Тирлянской участковой больницей ФИО12

В ходе проведения проверки, результаты которой имеются в деле, выявлены нарушения обязательных требований, установленных действующими нормативными актами: в нарушение требований приказа Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при первичной артериальной гипертензии (гипертонической болезни)" на амбулаторно-поликлиническом этапе не проведены рентгенография органов грудной клетки, коагулограмма, ультразвуковое исследование почек и надпочечников, эхокардиография, суточное мониторирование артериального давления, консультации невролога, офтальмолога, не назначены препараты калия и магния, ингибиторы АПФ, статины. Ответственное лицо, допустившее нарушение: врач общей практики, заведующий Тирлянской участковой больницей ФИО12

В нарушение требований приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с хронической обструктивной болезнью легких (при оказании специализированной помощи)" на этапе пребывания в дневном стационаре Тирлянской участковой больницы и госпитализации в кардиологическом отделении не проведены рентгенография органов грудной клетки, спирография, пульсоксиметрия, анализ мокроты на флору, исследование уровня С-реактивного белка в крови. Ответственные лица, допустившие нарушение: врач общей практики, заведующий Тирлянской участковой больницей ФИО12, врач-кардиолог - заведующая кардиологическим отделением ФИО13

В нарушение требования приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "Об утверждении стандарта медицинской помощи больным эссенциальной артериальной гипертензией (при оказании специализированной помощи)" на этапе пребывания в дневном стационаре Тирлянской участковой больницы и госпитализации в кардиологическом отделении не проведены рентгенография органов грудной клетки, спирография, пульсоксиметрия, исследование уровня С-реактивного белка крови, УЗИ почек, эхокардиография. Ответственные лица, допустившие нарушение: врач общей практики - заведующий Тирлянской участковой больницей ФИО12, врач-кардиолог - заведующая кардиологическим отделением ФИО13

В нарушение требований приказа Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении критериев оценки качества у медицинской помощи" в медицинской документации на этапе госпитализации в кардиологическом отделении записи дневников малоинформативные, не отражена динамика состояния пациентки, отсутствует совместный осмотр с заведующим отделением. Ответственное лицо, допустившее нарушение: врач-кардиолог - заведующая кардиологическим отделением ФИО13

В нарушение требований приказа Минздрава России от ДД.ММ.ГГГГ Nн "Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при пневмонии тяжелой степени тяжести с осложнениями" на этапе госпитализации в хирургическом отделении не определена степень насыщения гемоглобина кислородом, отсутствуют консультация реаниматолога, терапевта при поступлении. Ответственные лица, допустившие нарушение: врач-хирург ФИО14, заведующий хирургическим отделением ФИО15

Вместе с тем, проведенная в рамках уголовного дела экспертиза комиссии экспертов ФИО5 ИОБСМЭ, оформленная заключением от ДД.ММ.ГГГГ N, не дала ответа на все имеющиеся вопросы, поскольку была проведена с нарушениями, вместе с тем и в ней указывается на некачественное оказание медицинской помощи, а именно, что "в результате допущенных недостатков оказания медицинской помощи правильный диагноз основного заболевания... - левосторонний нижнедолевой плевропневмонии с формированием осумкованного папакостального гнойного плеврита... установлен не был".

Согласно заключению специалистов (рецензия) от ДД.ММ.ГГГГ N, выданным некоммерческим партнерством "Саморегулирующая организация судебных юристов", заключение N от ДД.ММ.ГГГГ вынесенное комиссией экспертов ФИО5 ИОБСМЭ в составе ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20 по уголовному делу, произведено с нарушением действующего законодательства, методик проведения данного вида исследований, регламентированной судебно-экспертной деятельности Российской Федерации, приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации Nн от ДД.ММ.ГГГГ "Об утверждении порядка организации и проведения судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации", Правилами определения степени тяжести здоровью человека (утверждены постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "Об утверждении правил определения степени тяжести вреда причиненного здоровью человеку"), методические рекомендации "Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи" утвержденных Минздравом России ДД.ММ.ГГГГ) в части установления дефектов оказанной ФИО10 медицинской помощи и определения причинно-следственных связей между качеством оказанной помощи и развитием последствий некачественно оказанной медицинской помощи.

Именно дефекты диагностики, допущенные с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ привели к тому, что имевшееся у ФИО10 на момент поступления в стационар ДД.ММ.ГГГГ заболевание, являющееся причиной ее жалоб и объективных клинико-диагностических признаков, имевшихся в период госпитализации, невыполненная своевременно диагностика левосторонней нижнедолевой плевропневмонии, привела к непрофильной госпитализации, поскольку после исключения острого коронарного синдрома в условиях отделения кардиологии, в связи с наличием левосторонней плевропневмонии пациентка нуждалась в профильном отделении (пульмонологии). В случае своевременной диагностики указанной пневмонии и соблюдения объемов, сроков и качества медицинской помощи прогноз для жизни и здоровья ФИО25 был бы благоприятным. На момент ДД.ММ.ГГГГ при принятии решения о дальнейшем лечении пациентка не обладала по вине ответчиков достаточной информацией об имеющемся у нее заболевании, продолжающемся диагностическом поиске и возможном исходе. Исходя из выписки из истории болезни от ДД.ММ.ГГГГ продолжение какого-либо диагностического поиска вообще не планировалось, рекомендаций кроме как "соблюдение здорового образа жизни" и проч. в том же духе, не дано. Факт отказа пациентки от продолжения стационарного лечения по желанию пациента в выписке, выданной на руки пациентке, не отражен. В заключении АО "Медицинская страховая компания "Уралсиб" от ДД.ММ.ГГГГ указано: "В медицинской карте не представлено заявление пациента об отказе от дальнейшего лечения в отделении". Лечащие врачи были поставлены в известность о том, что с 2011 г..у ФИО10 имелся диагноз: гипертоническая болезнь 2 ст, ст. 3, риск 3. Однако с 2012 г..необходимый объем диагностических и лечебных мероприятий ей не назначался. В 2016 г..впервые были выявлены последствия ранее перенесенного инфаркта миокарда задней стенки левого желудочка. Однако необходимый объем по вторичной профилактике инфаркта миокарда и жизнеугрожающих осложнений гипертонической болезни не проведен.

Указанные мероприятия не проведены и в 2017 г, несмотря на неоднократные обращения пациентки по поводу кризового течения гипертонической болезни. При этом у указанных лиц медицинской организации имелась прямая обязанность по совершению необходимого перечня действий, направленных на восстановление здоровья пациентки, которая не выполнена. Даже при добровольном прерывании стационарного лечения, своевременная диагностика плевропневмонии и адекватно подобранная и своевременно начатая АБТ могла бы быть успешно продолжена пациенткой на амбулаторном этапе под контролем лечащего врача. Консультация с торакальным хирургом Республиканской клинической больницы была выполнена несвоевременно. Вопрос о своевременности данной консультации вообще не рассмотрен.

На дату смерти ФИО10 ДД.ММ.ГГГГ ее сын ФИО25 P.P, ДД.ММ.ГГГГ рождения, был несовершеннолетним. С ДД.ММ.ГГГГ до совершеннолетия истца прошло 38 месяцев 12 дней. Сумма ежемесячной компенсации по потере кормильца рассчитывается исходя из среднего заработка по месту работы, на момент смерти ФИО10 составила 5 944 рубля в месяц. Сумма полагающейся компенсации составила 225 872 рубля.

На основании изложенного, с учетом последующего уточнения ранее заявленных исковых требований, истцы просили суд взыскать с ФИО5 и Министерства здравоохранения Республики Башкортостан солидарно: в пользу ФИО1 - компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей; в пользу ФИО2 - компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей; в пользу ФИО25 P.P. - компенсацию морального вреда в размере 2 000 000 рублей, задолженность по возмещению вреда по потере кормильца в размере 225 872 рубля, а также взыскивать с ДД.ММ.ГГГГ до достижения ФИО25 P.P. возраста 23 лет компенсацию, связанную с потерей кормильца, в размере 5 944 рубля в месяц с последующей индексацией.

Решением ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворении исковых требований ФИО4, ФИО2 и ФИО3 отказано, с истцов взысканы в пользу АНО "Центр по проведению судебных экспертиз и исследований "Судебный эксперт" расходы по проведению судебной экспертизы в размере по 40033рубля 33 копейки с каждого.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ решение суда первой инстанции отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО5 о компенсации морального вреда, в отмененной части по делу постановлено новое решение, которым исковые требования удовлетворены в части, с ФИО5 в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 250000 рублей. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения. Кроме того, с ФИО5 взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 300 рублей и на финансово-бухгалтерский отдел Верховного Суда Республики Башкортостан возложена обязанность за счет средств федерального бюджета перечислить в пользу ФИО5 "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения "адрес" стоимость проведения судебной экспертизы в размере 243 805 рублей 52 копейки.

Определением судебной коллегии по гражданским делам ФИО6 кассационного суда общей юрисдикции от ДД.ММ.ГГГГ кассационная жалоба ФИО2 и ФИО3 оставлена без рассмотрения по существу; апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ в части оставления без изменения решения ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ о взыскании с ФИО1 расходов по проведению судебной экспертизы в размере 40033 рубля 33 копейки отменено, в отмененной части дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции; в остальной части указанные выше решение суда первой инстанции в неотмененной части и постановление суда апелляционной инстанции оставлены без изменения.

Определением ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ ФИО2 и ФИО3 отказано в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на подачу апелляционной жалобы на решение ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ

Вместе с тем, апелляционным определением Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ определение ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ отменено с разрешением вопроса по существу; ФИО2 и ФИО3 восстановлен процессуальный срок для подачи апелляционной жалобы на решение ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ; дело возвращено в суд первой инстанции для выполнения требований статьи 325 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

При повторном рассмотрении дела апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ ранее вынесенное апелляционное определение Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ отменено в части оставления без изменения решения ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении исковых требований ФИО2 и ФИО3 о возмещении вреда, причиненного вследствие оказания медицинской помощи ненадлежащего качества, и взыскании с ФИО2 и ФИО3 расходов по проведению судебной экспертизы; отменено решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований ФИО2 и ФИО3 о возмещении вреда, причиненного вследствие оказания медицинской помощи ненадлежащего качества, и взыскания с истцов расходов по проведению судебной экспертизы; в отмененной части по делу постановлено новое решение, которым:

- с ФИО5 взыскана компенсация морального вреда: в пользу ФИО2 - в размере 350000 рублей, в пользу ХисаметдиноваР.Р. - в размере 750000 рублей;

- с ФИО5 взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 600 рублей;

- с ФИО5 в пользу АНО "Центр по проведению судебных экспертиз и исследований" (Судебный эксперт) взыскана стоимость производства экспертизы в размере 120100 рублей.

В кассационной жалобе ФИО1, ФИО2 и ФИО3 ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений как незаконных. Основаниями для отмены судебных актов истцы указывают нарушения норм материального и процессуального права, поскольку, определяя размер подлежащей взысканию компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции не учел и не дал надлежащей оценки всем обстоятельствам дела, в частности, факту некачественного оказания медицинской помощи ФИО10T, индивидуальным особенностям личности истцов, потерявших близкого человека и видевших ее страдания. Кроме того, полагают, что судами необоснованно отказано во взыскании в пользу ФИО3 компенсации в связи с потерей кормильца.

ФИО5 в кассационной жалобе просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ как незаконное. В качестве оснований для отмены судебного акта ответчик ссылается на нарушения норм материального и процессуального права, поскольку судом апелляционной инстанции неверно определены юридически значимые обстоятельства по делу и не дана надлежащая оценка представленным доказательствам, вследствие чего в основу обжалуемого судебного акта положено заключение повторной судебно-медицинской экспертизы ФИО5 "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ N, которое получено с нарушением установленного законом порядка, в связи с чем является недопустимым доказательством.

Истец ФИО4, принимающий участие в судебном заседании путем использования системы видеоконференц-связи ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан, доводы кассационной жалобы истцов поддержал, просил отменить обжалуемые судебные акты и направить дело на новое рассмотрение.

Представитель ФИО5 ФИО9, а также третьи лица ФИО11 и ФИО12, также принимающие участие в судебном заседании путем использования системы видеоконференц-связи ФИО5 межрайонного суда Республики Башкортостан, поддержали доводы кассационной жалобы ответчика, просили отменить обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции.

Истцы ФИО2 и ФИО3, представители Министерства здравоохранения Республики Башкортостан, Министерства финансов Республики Башкортостан, ООО СМК "Ресо-Мед" и ТФОМС Республики Башкортостан, а также третьи лица ФИО14, ФИО15 и ФИО13 в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просили.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационные жалобы рассмотрены в отсутствие указанных выше неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, заслушав объяснения истца ФИО4, представителя ФИО5 ФИО9, третьих лиц ФИО11 и ФИО12, а также заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам ФИО6 кассационного суда общей юрисдикции находит кассационные жалобы не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, ЕнкиеевТ.З. и ФИО2 являются родителями ФИО10T, ФИО25 P.P. является сыном ФИО10

Из представленной в материалы дела медицинской документации следует, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ХисаметдиноваЛ.Т. находилась на стационарном лечении в ФИО5 в отделении кардиологии. При осмотре предъявляла жалобы на давящие боли в груди, иррадиирующие в левую лопатку, отдышка, после приема нитратов боли не купируются, с диагнозом острый коронарный синдром. После осмотра поставлен диагноз: ИБС: стенокардия ФК-2. Гипертоническая болезнь 3 стадии, степени 1, риск 3. Сопутствующий: Хроническая обструктивная болезнь легких 2 ст. ДД.ММ.ГГГГ жалоб не было, сделаны следующие назначения: электрокардиография, биохимический анализ крови, общий анализ крови и мочи, коагулограмма, анализ крови на КСР, эхокардиография, ультразвуковое исследование почек, рентгенография органов грудной клетки. Выписана по заявлению в связи с отказом от лечения и обследования по причине ОРВИ у сына, дана выписка на руки с рекомендациями (5460/415, ФИО5, отделение кардиологии).

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 обратилась на прием к участковому терапевту амбулаторно (медицинская карта N) с жалобами на отдышку, отеки на ногах, слабость при ходьбе. Поставлен диагноз: ИБС, стенокардия, хроническая сердечная недостаточность второй степени. Сопутствующие: гипертоническая болезнь стадия 2 степень 2 риск 3, хронический обструктивный бронхит в стадии ремиссии. Даны рекомендации: общие анализы крови и мочи, биохимический анализ крови, ПТИ, МНО, флюорография органов грудной клетки, ЭКГ, консультация кардиолога, пульмонолога, УЗИ сердца, явка с анализами ДД.ММ.ГГГГ

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 на прием не явилась.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 находилась на стационарном лечении в ФИО5, где ей установлен диагноз: " "данные изъяты"

ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 умерла.

Из протокола патологоанатомического исследования трупа от ДД.ММ.ГГГГ следует, что основной причиной смерти ФИО10 является: "данные изъяты"

Постановлением следователя по особо важным делам отделения по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Башкортостан от 12 октября 2021 г. уголовное дело N 11902800019000011 по факту смерти ФИО10 в отношении неустановленного лица прекращено на основании пункт 1 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием события преступления.

В ходе рассмотрения настоящего гражданского дела судом первой инстанции была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам АНО "Судебный эксперт".

По заключению комиссии экспертов от 9 июня 2022 г. N 315/22, дефекты оказания медицинской помощи ФИО10 в период ее лечения с 17 марта 2018 г. по 26 марта 2018 г, 11 апреля 2018 г. не выявлены, кроме дефектов ведения медицинской документации - рукописных неразборчивых записей и малоинформативных дневников, не отражающих динамику состояния больной. При оказании медицинской помощи в период с 14 апреля 2018 г. по 28 апреля 2018 г. обнаружены следующие недостатки: в нарушение требований приказа Минздрава России от 10 июня 2017 г. N 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" в медицинской документации на этапе госпитализации в кардиологическом отделении записи дневников малоинформативные, не отражена динамика состояния пациентки, отсутствует совместный осмотр с заведующим отделением; не определен уровень С-реактивного белка; больная не консультирована пульмонологом.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований ФИО1, ФИО2 и ФИО3, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств причинно-следственной связи между действиями (бездействиями) заявленных истцами медицинских работников ФИО5 и наступившими последствиями в виде смерти ФИО10, а равно их вины в ее смерти.

Суд апелляционной инстанции, рассматривая дело по апелляционной жалобе ФИО1, не согласился с выводами суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда, в связи с чем отменил решение суда первой инстанции в данной части, постановив по делу в отмененной части новое решение, которым взыскал с ФИО5 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 250000 рублей.

С выводами суда апелляционной инстанции о наличии правовых оснований для взыскания с ФИО5 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 250000 рублей согласилась судебная коллегия по гражданским делам ФИО6 кассационного суда общей юрисдикции, оставив постановление суда апелляционной инстанции в данной части без изменения. Вместе с тем, суд кассационной инстанции не согласился с состоявшимися по делу судебными постановлениями в части взыскания с ФИО1 расходов по проведению судебной экспертизы в размере 40033рубля 33 копейки, в связи с чем отменил апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от ДД.ММ.ГГГГ в данной части и направил дело в отмененной части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Повторно рассматривая дело, в том числе по апелляционным жалобам ФИО2 и ФИО3, и не соглашаясь с приведенными выше выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив представленные в дело доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьей 41 Конституции Российской Федерации, статьями 2, 37, 64, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее по тексту - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ), статьями 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующими спорные правоотношения, и разъяснениями постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" и от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" по их применению, указал, что суждение о том, что условием наступления ответственности за причинение морального вреда является наличие прямой причинной связи между противоправным поведением ФИО5 и наступившим вредом (смертью ФИО10), противоречит действующему правовому регулированию спорных отношений, которым возможность взыскания компенсации морального вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

По мнению суда апелляционной инстанции, судом первой инстанции не учтено, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками ФИО5 медицинской помощи ХисаметдиновойЛ.Т. могли способствовать ухудшению состояния ее здоровья и привести к неблагоприятному для нее исходу, то есть к смерти. При этом, ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.), причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Из нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, в системной взаимосвязи с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающими основания и условия ответственности за причинение вреда, следует, что медицинские организации несут ответственность за нарушение права граждан на охрану здоровья и обязаны возместить причиненный при оказании гражданам медицинской помощи вред, в том числе, моральный вред.

Прекращение уголовного дела по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи в связи с отсутствием события преступления освобождает от уголовной ответственности, однако не является основанием для исключения гражданско-правовой ответственности, в том числе, в виде возмещения ущерба.

В заключении АНО "Судебный эксперт" от 9 июня 2022 г. N 315/22 указано на допущенные при оказании медицинской помощи ФИО10 в ФИО5 нарушения. Вместе с тем, при проведении судебной экспертизы по определению суда первой инстанции не исследовалась рентгенограмма органов грудной клетки ФИО10 от 26 марта 2018 г, в связи с чем указанное выше экспертное заключение не может быть признано полным, достоверным и обоснованным.

По заключению комиссии экспертов ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Оренбургской области от 18 апреля 2023 г. N 2351600014 качество оказания медицинской помощи ФИО10, 1977 г. рождения, в ГБУЗ Белорецкая ЦРКБ (объем проведенных диагностических и лечебных мероприятий) не соответствует в полном объеме стандартам и клиническим рекомендациям на всех этапах оказания медицинской помощи в период с 17 марта 2018 г. по 28 апреля 2018г.

На стационарном этапе оказания медицинской помощи ФИО10 в ФИО5 с 17 марта 2018 г. по 26 марта 2018 г. были допущены дефекты диагностики и тактики, в нарушении положений Клинических рекомендаций по внебольничной пневмонии от 2018 г. и общепринятой медицинской практики:

- правильный диагноз "Внебольничная пневмония" пациенту не был установлен, при наличии рентгенологических признаков;

- не была диагностирована "Анемия", имеющая место по данным анализов крови (гемоглобин при выписке 106 г/л);

- не были интерпретированы и не вынесены в клинический диагноз выписного эпикриза ХБП, ХПН, гипопротеинемия;

- антибактериальная терапия начата поздно на 3-и сутки госпитализации;

- диагноз "Хроническая обструктивная болезнь легких" установлен необоснованно, он не подтвержден анамнезом, клинической картиной, данными рентгенографии, спирографические тесты не проводились;

- не проведены контрольные исследования анализа крови, не выполнен анализ крови на С-реактивный белок, не взяты посевы мокроты на флору и чувствительность к антибиотикам, анализ мокроты общий с определением кислотоустойчивости микобактерий;

- не выполнено ПЦР тестирование на вирусные инфекции - на грипп (при предположительном диагнозе ОРВИ);

- больная была выписана из отделения необоснованно и преждевременно, с отрицательной динамикой состояния здоровья и объективных данных;

- лечащим врачом по принципу преемственности не были переданы (в форме выписного эпикриза) данные обследования больной с их интерпретацией в выписном диагнозе и рекомендации по лечению общесоматического заболевания (в первую очередь контроля легочного процесса и начальной полиорганной недостаточности). Больная не была передана на активное наблюдение по выставленному диагнозу "ОРВИ". В данном случае отказ больной от дальнейшего лечения не может считаться правомерным, так как при написании отказа до больной не были доведены истинные сведения о ее состоянии здоровья, анализах крови, данных рентгенологического обследования и воспалительном процессе в легких, что являлось основным в заболевании больной при выписке, это в свою очередь обусловило отсутствие своевременного обращения ее к терапевту поликлиники и соответственно поздней госпитализации на последнем этапе ее лечения.

При стационарном лечении ФИО10 в ФИО5 с 17 марта 2018 г. по 26 марта 2018 г. сердечно-сосудистое заболевание "Гипертоническая болезнь" было обоснованно данными проведенного обследования (эхо-сердца, ЭКГ в динамике, УЗИ почек): гипертрофия левого желудочка с систолической перегрузкой (ЭКГ и эхо-сердца), нарушение диастолической функции 1 типа (по эходанные). По нозологии сердечно-сосудистого заболевания не было проведено: консультация окулиста (глазное дно) и суточное мониторирование артериального давления для уточнения степени артериальной гипертонии и контроля эффективности гипотензивной терапии (больная была выписана из стационара преждевременно). Указанные недостатки в обследовании не повлияли на исход заболевания, причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО10 они не имеют.

Диагноз "Хроническая обструктивная болезнь легких" ФИО10 был выставлен необоснованно в качестве сопутствующего диагноза. Для подтверждения не проведен спирометрический бронходилатационный тест с бронхолитиками.

Рекомендованные терапевтом (пульмонологом) дообследования выполнены не были из-за отказа пациента от дальнейшей госпитализации (в плане обследования была боковая проекция рентгенофафии легких и ультразвуковое исследование плевральной полости слева).

Контрольные анализы крови пациенту не были выполнены из-за отказа пациента от дальнейшего лечения, поэтому судить о динамике процесса в легких не представляется возможным.

Рентгенограммы от 17 марта 2018 г, 20 марта 2018 г. и от 26 марта 2018г. сделаны в стандартных проекциях с соблюдением всех требований к их производству.

На всех представленных рентгенограммах от 17 марта 2018 г, от 20 марта 2018 г. и от 26 марта 2018 г. присутствуют рентгенпризнаки левосторонней полисегментарной плевропневмонии с выпотом в реберно-диафрагмальный синус.

Изменения в легочной ткани на представленных материалах свидетельствуют о том, что имело место прогрессирование одной и той же патологии легких. На указанных снимках имеются признаки левостороннего плеврита.

Точных и объективных методик определения количества жидкости в плевре по рентгенологическим снимкам не существует.

УЗИ органов грудной клетки и компьютерная томография грудной клетки являются наиболее объективными методами определения количества жидкости в плевральной полости.

В осмотрах врача от 26 марта 2018 г. не были интерпретированы значимые изменения в анализах крови: гемоглобин 107-106 г/л (анемия), ускорение СОЭ = 52 мм/час, повышение креатинина = 206 ммоль/л, гипопротеинемия (об. белок =54 г/л), с учетом данных УЗИ почек - снижение функции почек. Указанные изменения были, вероятно, обусловлены интоксикационным синдромом на фоне острого воспалительного процесса в легких.

Отсутствие своевременной диагностики заболевания легких (внебольничная пневмония с выпотом) и его осложнений, а также отсутствие адекватного лечения, безусловно, могли привести к прогрессированию патологического процесса в легких за период с 17 марта 2018 г. по 14 апреля 2018 г. и диагнозу, поставленному 14 апреля 2018 г.

На приеме участкового терапевта диагноз " "данные изъяты"

В амбулаторной карте нет данных о проведении флюорографии по экстренным показаниям. Соответственно нет данных об отказе пациента от этого исследования в срочном порядке.

В данном случае, у ФИО10 на период стационарного лечения в ФИО5 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ имелась " "данные изъяты"по данным рентгенографии), адекватное лечение которой не проводилось, соответственно на приеме у лечащего врача поликлиники ДД.ММ.ГГГГ у пациента была "данные изъяты" бесспорно.

Вероятность того, что при своевременном выявлении и адекватном лечении пневмонии у пациента, возможно, не произошло бы развитие более тяжелой болезни, достаточно высокая. Однако, наличие факторов риска - курение, хронической коморбидной сердечно-сосудистой патологии, являются предикторами неблагоприятного течения инфекционного процесса в легких.

Участковый врач на приеме руководствуется рекомендациями стационара при визите пациента после выписки. Стационар не указал в рекомендациях о необходимости срочного дообследования с проведением рентгенографии. Из-за недооценки степени тяжести, участковый врач не назначила рентгенологическое исследование и анализы крови в экстренном порядке.

На амбулаторном этапе оказания медицинской помощи (ДД.ММ.ГГГГг.) ФИО10, в нарушении положений Клинических рекомендаций по внебольничной пневмонии от 2018 г, были допущены дефекты диагностики:

- недооценка степени тяжести состояния здоровья пациента;

- при описании объективного статуса пациента не описаны отеки, на которые пациент жаловалась;

- диагноз хронический бронхит в стадии ремиссии был выставлен ошибочно;

- не проведена пульсоксиметрия с определением сатурации, пролонгация назначения обследований (флюорографии, анализов крови);

- из-за недооценки степени тяжести следующий визит пациента запланирован только через 3 дня.

Указанные дефекты оказания медицинской помощи не повлияли на исход заболевания ФИО10, причинно-следственной связи с наступлением смерти последней, они не имеют.

При оказании медицинской помощи ФИО10 в стационаре ФИО5 с 14 апреля 2018 г. по 28 апреля 2018 г, в нарушение положений Клинических рекомендаций от 2018 г. "данные изъяты" и общепринятой медицинской практики, были допущены следующие дефекты:

а) дефекты диагностики, лечения и динамического наблюдения:

- при тяжелом состоянии пациента и верно установленном при поступлении диагнозе с септическими осложнениями последняя не проконсультирована реаниматологом и не переведена в реанимационное отделение. Вызов реаниматолога был осуществлен только ДД.ММ.ГГГГ при развитии признаков клинической смерти;

- не проводилась диагностическая и санационная бронхоскопия - при назначении этого исследования терапевтом и торакальным хирургом (в истории болезни нет указаний о технических возможностях клиники и возможности проведения бронхоскопии);

- не определялся в динамике уровень С-реактивный белок, прокальцитонин, КЩС и газы крови (не уточнена в истории также техническая оснащенность лаборатории клиники);

- не проведена запланированная ЭХОКС, для исключения, в том числе, инфекционного эндокардита, гидроперикарда, уточнения степени тяжести сердечной недостаточности с осмотром врача-кардиолога (коррекция терапии);

б) дефекты оформления медицинской документации:

- дневниковые записи 1 раз в сутки утром при тяжелом состоянии пациентки с септическими осложнениями. В истории болезни в некоторых местах не соблюдается хронологический порядок осмотров - более ранние осмотры вклеены после более поздних;

- вопрос о возможном переводе пациента в специализированное торакальное отделение РКБ обозначен на консилиуме от 20 марта 2018 г. Однако, торакальный хирург РКБ 24 марта 2018 г. рекомендовал продолжить консервативное лечение в хирургическом отделении.

Указанные дефекты оказания медицинской помощи не повлияли на исход заболевания ФИО10, причинно-следственной связи с наступлением смерти последней, они не имеют.

"данные изъяты"

"данные изъяты"

По данным амбулаторной карты, а также карт стационарного пациента нет указаний о том, что пациент не привержена в отношении назначенного лечения. О вредной привычке - курение, есть указание только при госпитализации в кардиологическое отделение (стаж курения и количество сигарет в сутки не уточняется), об алкогольной зависимости данных нет.

На стационарное лечение в кардиологическое отделение ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ ФИО10 поступала с диагнозом: Гипертоническая болезнь II ст.

Карта вызова скорой медицинской помощи от 7 апреля 2018 г. для производства экспертизы не представлена. Ответить на поставленный вопрос не представляется возможным.

14 апреля 2018 г. ФИО10 поступила в стационар с диагнозом: "данные изъяты"

Отказ от дальнейшего стационарного лечения 26 марта 2018 г. отрицательно повлиял на течение основного заболевания и его прогноз.

Отсутствие адекватного лечения, имеющейся у ФИО10 пневмонии в домашних условиях и позднее обращение за медицинской помощью в период времени после отказа пациента от дальнейшего лечения 26 марта 2018 г. и второй госпитализацией в отделение гнойной хирургии 14 апреля 2018 г, однозначно, отрицательно повлияло на состояние здоровья

ФИО10 была выписана из кардиологического отделения ФИО5 с недиагностированной пневмонией.

В данном случае неблагоприятный исход в виде наступления смерти ФИО10, 1977 г. рождения, был обусловлен совокупностью факторов:

- наличие у нее внебольничной двухсторонней гнойно-фибринозной пневмонии с формированием левостороннего гнойного плеврита и последующем развитием левостороннего пиопневмоторакса, эмпиемы плевры, распространенного гнойного целлюлита левой половины грудной клетки и брюшной стенки, сепсиса;

- дефекты, допущенные при оказании медицинской помощи ФИО10 в ФИО5 (стационарное лечение с 17 марта 2018 г. по 26 марта 2018 г.).

Объективных медицинских критериев, которые могли бы быть основанием для оценки степени влияния каждого из вышеперечисленных обстоятельств в количественном отношении (в долях, в процентах и т.п.) не существует, что не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между дефектами оказания медицинской помощи и наступившим неблагоприятным исходом - смертью ФИО10

Учитывая отсутствие прямой причинной связи между дефектами оказания медицинской помощи и неблагоприятным исходом, тяжесть вреда, причиненного здоровью ФИО10 дефектами оказания медицинской помощи, не устанавливается в соответствии с методическими рекомендациями "Порядок проведения судебно-медицинской экспертизы и установления причинно-следственных связей по факту неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи" (ФИО21, Москва, 2015г.) и пункта 24 приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 г. N 194н "Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека".

В случае недопущения выявленных дефектов оказания скорой медицинской помощи исход заболевания у ФИО10 мог бы быть благоприятным, но он гарантирован не был.

Согласно данным повторного изучения гистологического архива от трупа ФИО10, а именно гистологическое описание селезенки: "... Отмечается истощение белой пульпы. Т-зависимая зона обеднена; фолликулы разных небольших размеров, единичные из них со светлыми репродуктивными центрами, с резким истончением маргинальной зоны. Красная пульпа неравномерного кровенаполнения, некоторые синусы с эритростазом, в других малокровие. Строма красной пульпы с лимфоидной инфильтрацией, несколько разрыхлена с обнажением ретикулярной стромы... ". Описанные микроскопические изменения в ткани селезенки, могут указывать на истощение иммунной системы ФИО22

В представленных гистологических материалах морфологических данных за альвеолит с вирусным метаморфозом эндотелиоцитов не определяется.

Говорить достоверно о первичном воздействии вируса на организм ФИО10, 1977 г. рождения, послужила полиорганная недостаточность, явившаяся осложнением заболевания - Внебольничная двухсторонняя гнойно-фибринозная пневмония с формированием левостороннего гнойного плеврита с последующим развитием левостороннего пиопневмоторакса, эмпиемы плевры, распространенного гнойного целлюлита левой половины грудной клетки и брюшной стенки, сепсиса.

О возможности благоприятного исхода при доставке 14 апреля 2018 г. по линии санитарной авиации ФИО10 в "адрес" в специализированное отделение судить не представляется возможным, в связи с тяжестью заболевания с развитием септических осложнений.

Оценив приведенное выше заключение эксперта, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований сомневаться в правильности выводов экспертов ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Оренбургской области, имеющих соответствующую квалификацию, образование и стаж работы, предупрежденных по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Экспертиза была проведена с детальным изучением медицинских документов, заключение соответствует требованиям законодательства, содержит обоснование выводов, ссылки на использованные методики и нормативную документацию.

С учетом вышеизложенного, оценив представленные в дело доказательства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что, в нарушение положений Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ, на всех этапах оказания ФИО10 медицинской помощи в ФИО5 допущены дефекты в оказании медицинской помощи.

Таким образом, материалами дела подтверждается наступление смерти ФИО10, чему способствовало ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО5, и факт причинения в результате данного события ФИО2 и ФИО3 морального вреда, выражающегося в глубоких нравственных страданиях, душевных переживаниях по поводу утраты близкого человека, в связи с чем на ФИО5, следует возложить обязанность возместить причиненный вред.

Разрешая спор по существу, суд апелляционной инстанции исходил из того, что ФИО5 не приняты все меры для оказания своевременной и качественной медицинской помощи ФИО10 с учетом опасной для ее жизни ситуации, доказательств, подтверждающих, что при надлежащей квалификации врачей и правильной организации лечебного процесса у ответчика не имелось возможности оказать больной необходимую и своевременную помощь, материалы дела не содержат.

В результате смерти ФИО10 ее близкие родственники (мать ФИО2 и сын ФИО3) пережили сильнейший стресс, претерпели страдания в связи с ее утратой. Учитывая, что гибель родственника сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие членов семьи, кроме того, истцы ФИО2 и ФИО3 лишились дочери и матери соответственно, они до сих пор переживают сильный стресс, суд апелляционной инстанции посчитал необходимым исковые требования удовлетворить в части.

При определении размера подлежащей взысканию компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции, принял во внимание конкретные обстоятельства дела, а именно степень и форму вины ответчика, то, что выявленные дефекты оказания медицинской помощи не явились прямой причиной смерти ФИО10, характер родственных отношений истцов с ней, степень переживаний истцов, индивидуальные особенности их личности (ФИО2, 1949 г. рождения, пенсионер, является инвалидом третьей группы; ФИО3 на момент смерти матери являлся несовершеннолетним (14 лет)), финансовое положение бюджетного учреждения здравоохранения, которое по своей организационно-правовой форме является государственным бюджетным учреждением, учел требования разумности и справедливости, в связи с чем пришел к выводу о взыскании с ФИО5 компенсации морального вреда: в пользу ФИО2 - в размере 350000 рублей; в пользу ФИО3 - в размере 750000 рублей.

Отклоняя доводы представителя ФИО5 об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований в связи с тем, что медицинская помощь ФИО10T. была оказана ответчиком качественно и в полном объеме, суд апелляционной инстанции исходил из того, что действующим правовым регулированием установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Таким образом, именно ФИО5 обязано доказать обстоятельства, являющиеся основанием для освобождения его от ответственности. Между тем, названным выше ответчиком не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие его вины в оказании ФИО10 медицинской помощи, не соответствующей установленным порядкам и стандартам.

Также, суд апелляционной инстанции отклонил доводы ФИО5 об отсутствии прямой причинно-следственной связи между причинением вреда и действиями (бездействиями) работников указанного выше лечебного учреждения, поскольку согласно заключению экспертов ФИО5 "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Оренбургской области от 18 апреля 2023 г. N 2351600014 при недопущении выявленных дефектов оказания медицинской помощи в ФИО5 (дефекты диагностики, лечения и динамического наблюдения) исход заболевания у ФИО10 мог бы быть благоприятным, но он гарантирован не был.

Судебная коллегия по гражданским делам ФИО6 кассационного суда общей юрисдикции находит обоснованными и правомерными выводы суда первой инстанции в не отмененной части и суда апелляционной инстанции, в связи с чем не усматривает оснований для отмены решения суда первой инстанции в не отмененной части и постановления суда апелляционной инстанции по доводам кассационных жалоб ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО5, поскольку приведенные выше выводы судов предыдущих инстанции соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения (статьям 7, 41 Конституции Российской Федерации, статьям 2, 4, 37, 64, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ, статьям 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации), разъяснениям, содержащимся в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинении вреда жизни или здоровью гражданина" и от 15 ноября 2022 г. N33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", а также обстоятельствам данного гражданского дела.

Приведенные в кассационных жалобах доводы проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов суда первой инстанции в не отмененной части и суда апелляционной инстанции не опровергли.

Так, к числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ.

В статье 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5-7 статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац 3 пункта 1 названного постановления Пленума).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Исходя из положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, статьями 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пунктах 25-28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

По смыслу приведенных выше нормативных положений и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации определение размера компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих исследованию и оценке судом, и по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных потерпевшим физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

При этом, если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то ее сумма должна быть адекватной и реальной. В противном случае присуждение чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы означало бы игнорирование требований закона и приводило бы к отрицательному результату, создавая у потерпевшего впечатление пренебрежительного отношения к его правам.

В силу вышеизложенного, судебная коллегия по гражданским делам ФИО6 кассационного суда общей юрисдикции полагает, что, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному выводу о наличии правовых оснований для возложения на ФИО5 обязанности возместить ФИО2 и ФИО3 моральный вред, причиненный в результате ненадлежащего оказания их дочери и матери ФИО10T. медицинской помощи, а также правильно определилразмер компенсации морального вреда (ФИО2 - 350000 рублей; ФИО3 - 750000 рублей), приняв во внимание, в том числе, степень физических и нравственных страданий истцов, индивидуальные особенности их личностей, материальное положение сторон по делу, а также требования разумности и справедливости.

Вопреки доводам кассационных жалоб, из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды правильно установили обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовали представленные сторонами по делу доказательства, дали им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебном акте.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судами не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений, а также нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих безусловную отмену судебных постановлений.

Судебной коллегией по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции отклоняются доводы кассационной жалобы ГБУЗ Белорецкая ЦРКБ о несогласии с выводами заключения повторной судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Оренбургской области от 18 апреля 2023 г. N2351600014 и о том, что данное заключение получено с нарушением установленного законом порядка, в связи с чем является недопустимым доказательством, поскольку судом апелляционной инстанции в рамках представленных законом полномочий дана оценка указанному выше заключению комиссии экспертов, по результатам которой заключение правомерно признано допустимым доказательством и принято судом во внимание. Доказательств нарушения требований закона при производстве повторной экспертизы, влекущих признание заключения эксперта недопустимым доказательством, а также доказательств, опровергающих выводы экспертов, в материалы дела не представлено.

Судебной коллегией по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции отклоняются утверждения подателей кассационных жалоб о немотивированности и необоснованности размера взысканной судом апелляционной инстанции компенсации морального вреда, поскольку они опровергаются содержанием обжалуемых судебных актов, отвечающих требованиям части 4 статьи 198, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть включающих в себя ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судами первой и апелляционной инстанций обстоятельства и мотивы, принятые во внимание при определении размера компенсации морального вреда.

Не влекут отмену обжалуемых судебных актов ссылки истцов на неправомерность отказа в удовлетворении исковых требований в части взыскания в пользу ФИО3 компенсации в связи с потерей кормильца, поскольку, по смыслу взаимосвязанных положений статей 1064, 1084, 1088 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязанность по возмещению вреда лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца, может быть возложена лишь на лицо, виновное в наступлении смерти. Между тем, вины ответчиков в наступлении смерти ФИО10 в ходе рассмотрения дела не установлено. Так, по заключению комиссии экспертов ФИО5 "Бюро судебно-медицинской экспертизы" Министерства здравоохранения Оренбургской области от 18 апреля 2023 г. N 2351600014 допущенные ФИО5 дефекты оказания медицинской помощи не повлияли на исход заболевания ФИО10, в причинно-следственной связи с наступлением смерти не состоят, поскольку вероятность летального исхода при двусторонней пневмонии слева тотальной с абсцедированием, формированием левосторонней эмпиемы плевры, пиопневмоторакса, распространением гнойного целлюлита левой половины грудной клетки и брюшной стенки, сепсиса, синдрома полиорганной недостаточности очень высока.

Иные доводы кассационных жалоб приводились заявителями ранее, являлись предметом исследования судов предыдущих инстанций, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебных постановлениях, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Кассационная инстанция при проверке законности судебных постановлений нижестоящих судов не вправе входить в обсуждение фактической стороны дела. Исследование и оценка представленных лицами, участвующими в деле, доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, установление обстоятельств, на которых основаны изложенные в судебных постановлениях выводы, отнесены законом к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Кассационные жалобы не содержат указаний на обстоятельства, которые не были учтены судами и не получили правовую оценку.

При таких данных судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационных жалоб ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО5.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Белорецкого межрайонного суда Республики Башкортостан от 29 июля 2022 г. в не отмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 24 января 2024 г. оставить без изменения, кассационные жалобы ФИО1, ФИО2, ФИО3 и Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Башкортостан ФИО5 центральная районная клиническая больница - без удовлетворения.

Председательствующий Г.Г. Непопалов

Судьи Е.В. Киреева

Н.В. Бросова