Определение СК по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 29 июля 2024 г. по делу N 8Г-14054/2024[88-15529/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Стешовиковой И.Г.

судей Смирновой О.В, Шлопак С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы Департамента здравоохранения Вологодской области и бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 28 февраля 2024 г. по гражданскому делу N 2-5783/2023 по иску ФИО1, ФИО2 к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области "Вологодская городская больница N 2", Департаменту здравоохранения Вологодской области о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи ФИО3 кассационного суда общей юрисдикции ФИО9, выслушав заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Мазиной О.Н, возражавшей против доводов кассационных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1, ФИО2 обратились в суд с иском, в котором просили взыскать с бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области "Вологодская станция скорой медицинской помощи" имени Н.Л. Турупанова компенсацию морального вреда по 2 000 000 рублей каждому, с бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" (далее-БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2") по 8 000 000 рублей в пользу каждого, при недостаточности находящихся в распоряжении ответчиков денежных средств субсидиарную ответственность по данному обязательству возложить на Департамент здравоохранения Вологодской области.

Определением суда от 26 июля 2023 г. производство по делу в части требований к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области "Вологодская станция скорой медицинской помощи" имени Н.Л. Турупанова прекращено в связи с отказом истцов от исковых требований в данной части.

Решением Вологодского городского суда Вологодской области от 2 ноября 2023 г. в удовлетворении исковых требований ФИО1, ФИО2 отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 28 февраля 2024 г. решение Вологодского городского суда Вологодской области от 2 ноября 2023 г. отменено.

Принято по делу новое решение, которым исковые требования ФИО1, ФИО2 к БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены частично.

Взыскана с БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" в пользу ФИО1, ФИО2 компенсация морального вреда по 200 000 рублей каждому.

При недостаточности находящихся в распоряжении БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" денежных средств субсидиарную ответственность по данному обязательству возложить на Департамент здравоохранения Вологодской области.

Взыскана с БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 600 рублей.

В кассационных жалобах Департамент здравоохранения Вологодской области и бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" просят об отмене апелляционного определения, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, сведений о причинах неявки не сообщили, представитель БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" просит о рассмотрении дела в его отсутствие.

В силу части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее-ГПК РФ) неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, учитывая возражения на доводы кассационных жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для пересмотра оспариваемого судебного постановления в кассационном порядке по доводам кассационной жалобы не установлено.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ФИО7 приходится сыном ФИО1 и ФИО2

30 сентября 2021 г. в 23 часа 40 минут ФИО7 госпитализирован в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" с жалобами на "данные изъяты", поставлен диагноз " "данные изъяты"". ФИО7 назначено дообследование: общие и биохимические анализы, "данные изъяты", консервативная терапия и консультация "данные изъяты". В дальнейшем состояние пациента оставалось тяжёлым, назначенное лечение к положительной динамике не приводило. 3 октября 2021 г. в 18 часов состояние ФИО7 ухудшилось, он переведён на "данные изъяты". В последующий период состояние ФИО7 продолжило ухудшаться. 5 октября 2021 г. в 00 часов 15 минут констатирована смерть пациента.

Как следует из протокола паталогоанатомического исследования БУЗ ВО "Вологодской областной клинической больницы" от 17 октября 2021 г. N1011, что 7 октября 2021 г. ФИО7 проведено вскрытие, в ходе которого поставлен заключительный диагноз: "данные изъяты".

Обращаясь в суд, истцы ссылались на некачественное оказание медицинской помощи и ненадлежащее выполнение профессиональных обязанностей врачами БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2", приведших к последствиям в виде наступления смерти ФИО7

Определением суда от 26 июля 2023 г. назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам АНО "Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки".

Согласно выводам заключения экспертизы АНО "Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки" от 29 сентября 2023 г. N3774/2023-2-5783/2023 следует, что алгоритм лечебно-диагностической помощи пациенту ФИО7 в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" на стационарном этапе был сформирован верно. Недостатками оказания помощи можно считать отсутствие антропометрических данных в истории болезни и другие дефекты оформления медицинской документации, а также пациенту не была выполнена "данные изъяты". Медицинская помощь со стороны работников БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" оказывалась в отделении реанимации и интенсивной терапии, куда был помещён пациент, учитывая тяжесть состояния согласно установленному диагнозу и не противоречит правильности оказания помощи согласно клиническим рекомендациям. Спровоцировало скоротечность развития болезни наличие "данные изъяты".). Исходя из медицинской документации данный клинический случай соответствует "данные изъяты". Летальность при данной патологии достигает 85-100 процентов.

При этом в исследовательской части заключения экспертами указано, что при оказании медицинской помощи ФИО7 на стационарном этапе БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" допущены следующие дефекты:

- дефекты оформления медицинской документации: объективный статус в медицинской карте стационарного больного N 1478 описан крайне скудно, в записи хирурга при поступлении 30 сентября 2021 г. в 23 часа 40 минут нет указания на определение ни одного из симптомов, типичных для "данные изъяты". Между выявленными дефектами оформления медицинской помощи и наступлением неблагоприятного исхода - смертью ФИО7 прямой причинно-следственной связи не имеется;

дефекты диагностики: в нарушение положений Клинических рекомендаций "Диагностика и лечение "данные изъяты"", - неполный объём обследований (не определены "данные изъяты"), не произведена эзофагогастродуоденоскопия "данные изъяты", не выполнена оценка органных функций по шкале SOFA;

дефекты лечения:

в нарушение положений Клинических рекомендаций "Диагностика и лечение "данные изъяты"", - неполный объём лечения (не назначены "данные изъяты", без наличия показаний в первые трое суток назначены антибиотики, не назначен препарат "данные изъяты");

в нарушение положений Приказа Минздравсоцразвития РФ от 26 апреля 2006 г. N 316 "О внесении изменений в приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 5 августа 2003 г. N 330 "О мерах по совершенствованию лечебного питания в лечебно-профилактических учреждениях Российской Федерации" не производилась оценка "данные изъяты" статуса и решение вопроса об "данные изъяты" лечении;

при утяжелении состояния здоровья ФИО7 не был созван консилиум врачей и не произведена документально оформленная коррекция плана лечения.

Эксперты отметили, что в данном случае наступление неблагоприятного исхода в виде наступления смерти ФИО7 было обусловлено совокупностью факторов: наличие тяжёлого заболевания " "данные изъяты""; дефекты, допущенные при оказании скорой медицинской помощи, и дефекты (диагностика и лечение), допущенные при оказании медицинской помощи в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" (стационарное лечение с 30 сентября 2021 г. по 5 октября 2021 г.).

Кроме того, эксперты указали, что в медицинской карте стационарного больного N 1478 отмечается только "данные изъяты", однако не описаны ни вес, ни рост ФИО7, в силу чего рассчитать степень "данные изъяты" возможности не представилось возможным. Хотя "данные изъяты", по мнению экспертов, является рисковым фактором развития "данные изъяты", так и предиктором неблагоприятного исхода при "данные изъяты".

Также эксперты сослались на то, что при идеальном соблюдении всех имеющихся стандартов оказания медицинской помощи благоприятный исход у пациента ФИО7 был возможен, но не гарантирован, так как летальность при "данные изъяты" практически во всех ведущих клиниках как в России, так и за рубежом не опускается ниже 84-88 процентов.

Согласно выводам экспертов, причинно-следственная связь между дефектами оказания медицинской помощи ФИО7 и ухудшением состояния его здоровья в виде смерти отсутствует.

Суд первой инстанции, оценив представленные сторонами письменные доказательства по правилам статей 56, 67 ГПК РФ, пришёл к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований, руководствуясь положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", принимая во внимание выводы заключения судебно-медицинской экспертизы, исходил из того, что медицинская помощь ФИО7 в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" оказана своевременно и в полном объёме, недостатков (дефектов) оказания медицинской помощи не выявлено, причинно-следственная связь между поведением ответчика и наступившими последствиями в виде смерти ФИО7, а также ненадлежащее выполнение диагностических и лечебных мероприятий медицинскими работниками больницы в ходе рассмотрения дела не установлены.

При этом суд указал, что факт наличия дефекта оформления медицинской документации при оказании ФИО7 медицинских услуг, а также выявленный по результатам экспертного исследования недостаток в виде не выполнения "данные изъяты" не состоят ни в прямой, ни в косвенной причинно-следственной связи и не повлияли на состояние здоровья пациента, которое вызвано характером и тяжестью заболевания, патологией, а не проводимым лечением и не привели к его ухудшению.

Проверяя законность решения суда, суд апелляционной инстанции с такими выводами не согласился в силу следующего.

Согласно части 2 статьи 187 ГПК РФ заключение эксперта (в том числе заключение судебной экспертизы) исследуется в судебном заседании, оценивается судом наряду с другими доказательствами и не имеет для суда заранее установленной силы.

По жалобе ФИО2 АО "Страховая компания "Согаз-Мед" проведена экспертиза качества оказания медицинской помощи в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2".

Заключением экспертизы качества медицинской помощи Вологодского филиала АО "Страховая компания Согаз-Мед" от 19 апреля 2022 г. N 0135 установлено, что ФИО7 в период оказания медицинской помощи с 30 сентября 2021 г. по 5 октября 2021 г. в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" при проведении "данные изъяты" не проводилась оценка "данные изъяты" статуса, несмотря на Клинические рекомендации (приказ Минздравсоцразвития РФ от 26 апреля 2006 г. N 316 "О внесении изменений в приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 5 августа 2003 г. N 330 "О мерах по совершенствованию лечебного питания в лечебно-профилактических учреждениях Российской Федерации"). Согласно выводам данного заключения качество медицинской помощи ненадлежащее.

Полагая, что смерть сына наступила в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения должностными лицами БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" своих обязанностей, ФИО2 16 мая 2022 г. обратилась в следственный отдел по городу Вологде СУ СК по Вологодской области для проведения проверки и выявления нарушений в действиях сотрудников больницы.

В соответствии с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Оренбургской области ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 22 ноября 2022 г. N 2241600154 при оказании медицинской помощи ФИО7 на стационарном этапе в БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" допущены следующие дефекты:

- дефекты оформления медицинской документации: объективный статус в медицинской карте стационарного больного N 1478 описан крайне скудно, в записи хирурга при поступлении 30 сентября 2021 г. в 23 часа 40 минут нет указания на определение ни одного из симптомов, типичных для "данные изъяты". Между выявленными дефектами оформления медицинской помощи и наступлением неблагоприятного исхода - смертью ФИО7 прямой причинно-следственной связи не имеется;

дефекты диагностики: в нарушение положений Клинических рекомендаций "Диагностика и лечение "данные изъяты"", - неполный объём обследований (не определены "данные изъяты"), не произведена "данные изъяты", не выполнена оценка органных дисфункций по шкале SOFA;

дефекты лечения:

в нарушение положений Клинических рекомендаций "Диагностика и лечение острого панкреатита" - неполный объем лечения (не назначены "данные изъяты", недопустимо малый объём инфузии, без наличия показаний в первые трое суток назначены антибиотики, не назначен препарат "данные изъяты");

в нарушение положений Приказа Минздравсоцразвития РФ от 26 апреля 2006 г. N 316 "О внесении изменений в приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 5 августа 2003 г. N 330 "О мерах по совершенствованию лечебного питания в лечебно-профилактических учреждениях Российской Федерации"" не производилась оценка "данные изъяты" статуса и решение вопроса об "данные изъяты";

при утяжелении состояния здоровья ФИО7 не был созван консилиум врачей и не произведена документально оформленная коррекция плана лечения.

В части заболеваний, патологических состояний, иных индивидуальных особенностей, могущих осложнить или осложнивших течение заболевания и привести к летальному исходу у ФИО7, отмечается только "данные изъяты". Даже при идеальном соблюдении всех имеющихся стандартов оказания медицинской помощи благоприятный исход у пациента ФИО7 был возможен, но не гарантирован, ибо летальность при "данные изъяты" практически во всех ведущих клиниках, как в России, так и за рубежом не опускается ниже 84-88 процентов.

Постановлением следователя Следственного комитета Российской Федерации по Вологодской области ФИО8 от 9 января 2023 г. отказано в возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи ФИО7, по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного статьей 109 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия суда апелляционной инстанции, оценивая заключение судебно-медицинской экспертизы АНО "Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки" от 29 сентября 2023 г. N 3774/2023-2-5783/2023 во взаимосвязи и в совокупности с иными имеющимися в материалах дела доказательствами, в том числе с заключением оценки качества медицинской помощи АО "Страховая компания "Согаз-Мед", заключением судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Оренбургской области ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 22 ноября 2022 г. N 2241600154, подтвердившими наличие дефектов оказания медицинской помощи ФИО7 со стороны медицинского персонала БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2", хотя и не состоящих в прямой причинно-следственной связи с его смертью, но причинившего его близким родственникам моральный вред, так как смерть ФИО7 сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие его близких родственников, влечёт состояние субъективного эмоционального расстройства, поскольку утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам, а также нарушает неимущественное право на семейные связи, факт причинения нравственных страданий истцам не вызывает сомнений, является очевидным, а потому, пришла к выводу о наличии законных оснований для удовлетворения исковых требований о взыскании компенсации морального вреда, в связи с чем решение суда было отменено.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истцов, суд апелляционной инстанции, исходя из фактических обстоятельства дела, при которых причинен вред, отсутствия прямой причинно-следственной связи между ненадлежащим оказанием медицинской помощи ФИО7 и наступлением его смерти, принимая во внимание, что дефекты оказания медицинским персоналом БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" медицинской помощи ФИО7 ограничили его право на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения, непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда, учитывая, что у БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" имелась возможность оказать ему необходимую и своевременную медицинскую помощь, степень нравственных страданий истцов, связанных с утратой близкого человека, требования разумности и справедливости, взыскала с БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" определилко взысканию компенсации морального вреда по 200 000 рублей в пользу каждого истца.

Доводы истцов о необходимости взыскания компенсации морального вреда в размере 8 000 000 рублей в пользу каждого судом апелляционной инстанции отклонены, поскольку заявленная сумма является завышенной, не соответствующей степени вины ответчика в нарушении прав истцов на семейные связи.

Разрешая вопрос о привлечении Департамента здравоохранения Вологодской области к субсидиарной ответственности, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2" является бюджетным учреждением, имущество которого является собственностью Вологодской области и принадлежит учреждению на праве оперативного управления.

Нормативными правовыми актами Вологодской области (статьи 2, 4 Закона Вологодской области от 17 апреля 1996 г. N 73-ОЗ "Об управлении и распоряжении имуществом, находящимся в собственности Вологодской области", постановление Правительства области от 13 декабря 2010 г. N 1462 "Об утверждении примерных уставов бюджетного и казенного учреждений области", пунктом 1.9 устава БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2") определено, что в случае применения субсидиарной ответственности собственника имущества учреждения по обязательствам учреждения, связанным с причинением вреда гражданами, при недостаточности имущества учреждения, на которое может быть обращено взыскание, такая ответственность возлагается на учредителя учреждения, то есть в рассматриваемом случае - на Департамент здравоохранения Вологодской области.

Руководствуясь положениями пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу, что по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

При этом, Департамент здравоохранения Вологодской области исполняет полномочия главного администратора доходов областного бюджета, главного распорядителя и получателя бюджетных средств областного бюджета в сфере здравоохранения.

В соответствии с положениями пункта 12.1 части 1 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации именно Департамент здравоохранения области отвечает от имени Вологодской области по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств.

По изложенным основаниям, суд апелляционной инстанции возложил на Департамент здравоохранения Вологодской области субсидиарную ответственность по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности находящихся в распоряжении БУЗ ВО "Вологодская городская больница N 2".

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами суда апелляционной инстанции.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее-Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 названного Федерального закона).

В силу статьи 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ охрана здоровья в Российской Федерации основывается на ряде принципов, одним из которых является соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий. В числе таких прав - право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 названного Федерального закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ).

Согласно части 2 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объёме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 3 статьи 98).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объём и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

В объём возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входят, в том числе расходы на погребение (статья 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации), компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьёй всех её членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная "данные изъяты", свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Разъяснения по применению правовых норм, относительно взыскания компенсации морального вреда содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" (далее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).

Согласно пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную "данные изъяты", честь и доброе имя, "данные изъяты" переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В пунктах 48, 49 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 разъяснено, что, разрешая требования о компенсации морального вреда, причинённого вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на лечебное учреждение возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесённом в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

С учётом указанных положений норм материального права, регулирующие спорные правоотношения, разъяснений по их применению, установленных по делу фактических обстоятельства, судом апелляционной инстанции правильно сделан вывод о том, что истцам причинены нравственные страдания по причине некачественного, с дефектами лечения и диагностики, ведения медицинской документации, оказания БУЗ Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" медицинских услуг их сыну, что подтверждено выводами судебно-медицинских экспертов. При этом, несмотря на то, что прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи ФИО7 и ухудшением состояния его здоровья в виде смерти отсутствует, имеются законные основания для компенсации истцам морального вреда, поскольку действия работников медицинского учреждения привели к нарушению прав в сфере охраны здоровья. Как указано в экспертном заключении, благоприятный исход у пациента ФИО7 не гарантирован, но был возможен, летальность не ниже 84-88 процентов.

Доводы кассационных жалоб не содержат правовых оснований для отмены обжалуемого судебного акта в кассационном порядке, по существу направлены на переоценку установленных судом обстоятельств, свидетельствуют о несогласии с выводом суда апелляционной инстанции о наличии оснований для возмещения истцам компенсации морального вреда, поскольку отсутствует прямая или косвенная связь между оказанной медицинской услугой и смертью ФИО7

Однако, в силу части 3 статьи 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Несогласие заявителя с установленными по делу обстоятельствами и оценкой судами доказательств, с выводами суда, иная оценка им фактических обстоятельств дела, иное толкование положений законодательства не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки, и не является основанием для пересмотра судебных актов кассационным судом общей юрисдикции.

Довод Департамента здравоохранения Вологодской области о том, что суд апелляционной инстанции, возлагая на него субсидиарную ответственность, не проверил факт недостаточности денежных средств на счетах бюджетного учреждения и имущества, не влечёт за собой отмену обжалуемого судебного акта, поскольку решение по делу приято в соответствии с положениями пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Поскольку нарушений статьи 379.7 ГПК РФ, предусматривающей основания для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции, судом апелляционной инстанции допущено не было, то оснований для удовлетворения кассационной жалобы заявителя не имеется.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 28 февраля 2024 г. оставить без изменения, кассационные жалобы Департамента здравоохранения Вологодской области и бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области "Вологодская городская больница N 2" - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи