Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 11 июля 2024 г. по делу N 8Г-8006/2024[88-9867/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Козиной Н.М, судей Карповой О.Н, Ложкарёвой О.А.

при участии прокурора Таскаевой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N2-5028/2023 по иску Жигайло Александра Васильевича к Нифталиеву Зауру Билман Оглу о взыскании компенсации морального вреда, по кассационным жалобам Жигайло Александра Васильевича, Нифталиева Заура Билман Оглу и представлению прокурора Челябинской области на решение Советского районного суда г. Челябинска от 20 сентября 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 13 февраля 2024 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Козиной Н.М. об обстоятельствах дела, о принятых по делу судебных постановлениях, доводах кассационных жалоб и представления, выслушав объяснения истца Жигайло А.В, прокурора пятого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Таскаеву А.А. поддержавших доводы жалобы истца и представления, ответчика Нифталиева З.Б. Оглу и его представителя Мамонтова В.Е, возражавших против удовлетворения жалобы истца и представления, а также поддержавших доводы своей кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Жигайло А.В. обратился в суд с иском к Нифталиеву З.Б. Оглу о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 руб.

В обоснование иска указал, что приговором Советского районного суда г. Челябинска от 11 марта 2022 года Нифталиев З.Б. Оглу признан виновным в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации. Своими преступными действиями Нифталиев З.Б. Оглу причинил ему вред здоровью средней тяжести, в настоящее время он является инвалидом первой группы, не может самостоятельно себя обслуживать, находится в Государственном стационарном учреждении социального обслуживания "Челябинский геронтологический центр", так как нуждается в круглосуточном уходе и медицинском наблюдении, оплачивает за нахождение в Геронтологическом центре 75% пенсии. Не может полноценно общаться со своим сыном, а также обеспечивать привычный уровень жизни ребенка, поскольку источником дохода является пенсия по инвалидности. Вследствие полученной тяжелой травмы испытывает невыносимые физические страдания, которые выражаются в постоянной головной боли, периодических потерях памяти, отсутствием возможности самостоятельно ходить, физическими болями в теле. Испытывает нравственные страдания, связанные с невозможностью обслуживать себя, потерей социальной коммуникабельности, потерей возможности полноценно общаться с сыном, потерей семьи и работы. Утратил способность излагать свою речь, строить предложения. На данный момент его лечение продолжается, ему необходимы постоянные реабилитационные мероприятия.

Решением Советского районного суда г. Челябинска от 20 сентября 2023 года, исковые требования удовлетворены частично: с Нифталиева Заура Билмана Оглу в пользу Жигайло Александра Васильевича взыскана компенсация морального вреда в размере 500 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

С Нифталиева Заура Билмана Оглу в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 13 февраля 2024 года, решение Советского районного суда г. Челябинска от 20 сентября 2023 года изменено в части размера компенсации морального вреда, с Нифталиева Заура Билмана Оглу в пользу Жигайло Александра Васильевича взыскана компенсация морального вреда в размере 400 000 руб.

В остальной части это же решение суда оставлено без изменения.

В кассационных жалобе и представлении прокурора Челябинской области Жигайло А.В. ставится вопрос об отмене апелляционного определения, со ссылкой на его незаконность.

Жигайло А.В. ссылаясь на обстоятельства дела и доводы, изложенные в исковом заявлении, отмечает, что суд апелляционной инстанции указал, что экспертным заключением имеющимся в уголовном деле не подтверждается причинно-следственная связь между наступлением неблагоприятных последствий для здоровья и нынешнего состояния истца, установленной ему инвалидностью, нахождение его в геронтологическом центре, следовательно, вина ответчика в наступлении инвалидности первой группы, утраты трудоспособности и как следствие тяжкого вреда здоровью отсутствует, однако в проведенных в рамках расследования, а также в ходе рассмотрения судом уголовного дела, в экспертизах не ставился вопрос о наличии причинно-следственной связи между наступлением неблагоприятных последствий для здоровья и нынешнего состояния Жигайло А.В, установленной ему инвалидностью первой группы, нахождение его в геронтологическом центре, иных экспертиз с указанным вопросом не проводилось, в связи с чем вывод суда не обоснован, следовательно, оснований для снижения присужденного судом первой инстанции размера компенсации морального вреда не имелось. Указывает, что на данный момент его лечение не окончено, согласно медицинской выписке, предстоит пожизненное лечение, а также постоянные реабилитации, указанное состояние наступило в результате совершенного ответчиком преступления, никаких проблем со здоровьем до момента нанесения ему телесных повреждений у истца не имелось, что подтверждается материалами уголовного дела. Учитывая, что ответчиком до настоящего времени, не выплачиваются присужденные денежные средства, которые необходимы для лечения и восстановления истца, а также отсутствие со стороны ответчика осознания и раскаяния в совершенном преступлении, отсутствие извинений, полагает, что размер компенсации морального вреда определенный судом апелляционной инстанции несправедлив.

Прокурор Челябинской области также не согласен с определенным размером компенсации морального вреда, поскольку противоправные действия Нифталиева З.Б. Оглу привели к тому, что истец находился длительное время в медицинском учреждении, после чего неоднократно обращался за медицинской помощью в связи с ухудшением состояния здоровья, в настоящее время является инвалидом. Отмечает, что представленные медицинские документы свидетельствуют о том, что здоровье истца не восстановлено. Заниматься воспитанием ребенка истец не может, поскольку сам нуждается в посторонней помощи.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней Нифталиев З.Б. также ставит вопрос об отмене судебных актов, ссылаясь на их незаконность.

Полагает, что причинение истцу средней тяжести вреда здоровью при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, не может находиться в причинно-следственной связи с наступившими после этого последствиями в виде общего ухудшения здоровья Жигайло А.В. Считает, что суд первой инстанции в действительности не руководствуется данными, установленными приговором суда от 11 марта 2022 года, а также обстоятельствами, установленными в ходе судебного разбирательства по уголовному делу, суд первой инстанции незаконно, не основываясь на конкретные доказательства, устанавливает в обжалуемом решении, что "в результате полученных повреждений Жигайло А.В. установлена инвалидность первой группы по общему заболеванию, при очередном повторном освидетельствовании 29 марта 2022 года инвалидность первой группы установлена бессрочно", поскольку указанные обстоятельства ничем не подтверждены, истцом не доказаны, соответствующая судебно-медицинская, или иная экспертиза, которая бы устанавливала причинно-следственную связь между полученными Жигало А.В. телесными повреждениями и состоянием, в котором находится Жигайло А.В. сейчас, не проводилась и в деле отсутствует. Кроме этого, полагает, что суд первой инстанции фактически уклонился от исследования ряда доказательств, представляемых ответчиком и его представителем в судебном заседании, отказав в удовлетворении целого ряда значимых, и относящихся к предмету доказывания, ходатайств об исследовании доказательств, имеющихся в материалах уголовного дела. Также необоснованно, и фактически немотивированно суд первой инстанции отказал в удовлетворении ходатайства о назначении судебно-медицинской экспертизы.

Обращает внимание, что суд, при вынесении приговора дал иную, чем сторона защиты правовую оценку действиям Нифталиева З.Б. не усмотрев признаки необходимой обороны в действиях последнего, но при этом и не исключил изначально провоцирующий, фактически противоправный характер действий самого Жигайло А.В. в ситуации начатого и созданного им же конфликта. Суд апелляционной инстанции, полагает, также пришел к взаимоисключающим выводам о тяжести причиненного вреда и снижении при этом компенсации всего лишь на 100 000 руб. по сравнению с судом первой инстанции. Считает разумной сумму компенсации в 50 000 руб. Также считает, что представительство интересов истца Жигайло А.В. в суде в лице Леонтьевой О.А. является незаконным. Кроме этого, обращает внимание на недостатки протокола судебного заседания суда апелляционной инстанции 20 мая 2024 года.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационных жалоб и представления, изучив материалы дела, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что кассационные жалобы и представление подлежат удовлетворению, поскольку имеются основания для отмены обжалуемых судебных постановлений.

Как установлено судом и следует из материалов дела, приговором Советского районного суда г. Челябинска от 11 марта 2022 года, вступившим в законную силу 11 августа 2022 года, ответчик Нифталиев З.Б. Оглу признан виновным в совершении преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации - умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в статье "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации, но не вызвавшее длительное расстройство здоровья.

Вышеназванным приговором установлены обстоятельства причинения Жигайло А.В. телесных повреждений, которые относятся к категории повреждений, причинивших вред здоровью средней тяжести.

Так, 17 октября 2018 года в период с 18 - 00 часов до 18 - 30 часов ответчик Нифталиев З.Б. Оглу, находясь в комнате N "данные изъяты" умышленно, из личной неприязни, в целях причинения вреда здоровью Жигайло А.В, нанес не менее одного удара кулаком правой руки в область правого уха, не менее одного удара кулаком правой руки в область носа, не менее одного удара кулаком правой руки в область правого и левого глаза, а так же не менее двух ударов кулаком правой руки в область шеи и левой половины грудной клетки, не менее одного удара кулаком правой руки в область ребер, причинив потерпевшему Жигайло А.В. следующие телесные повреждения: "данные изъяты". Указанные повреждения характеризовались функциональными нарушениями организма потерпевшего продолжительностью свыше трех недель от момента причинения травмы, что относится к критерию длительного расстройства здоровья и расценивается как вред здоровью средней тяжести.

Таким образом, вина ответчика Нифталиева З.Б. Оглу в причинении вреда здоровью средней тяжести Жигайло А.В. установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Факт причинения Жигайло А.В. телесных повреждений, их локализация, механизм образования, степень тяжести вреда здоровью подтверждены заключениями судебно-медицинских экспертиз, проведенных как в ходе расследования, так и в ходе рассмотрения уголовного дела судом.

Суд при постановлении в отношении Нифталиева З.Б. Оглу приговора не установилобстоятельств, свидетельствующих о наличии со стороны потерпевшего Жигайло А.В. в момент причинения ему вреда здоровью реального общественно-опасного посягательства на Нифталиева З.Б. Оглу, либо угрозы применения насилия, в связи с которыми у последнего могли возникнуть основания для применения средств защиты. Суд не усмотрел в действиях Нифталиева З.Б. Оглу признаков необходимой обороны от посягательства со стороны потерпевшего Жигайло А.В. либо непосредственной угрозы такого посягательства.

По причине полученных 17 октября 2018 года от действий Нифталиева З.Б. Оглу травм Жигайло А.В. находился первоначально на стационарном лечении в Областной клинической больнице N3, 20 ноября 2018 года был переведен в коматозном состоянии в Частное учреждение здравоохранения "Клиническая больница "РЖД-Медицина" г. Челябинск, где находился по 31 мая 2019 года.

В результате полученных повреждений Жигайло А.В. установлена 06 декабря 2018 года инвалидность первой группы по общему заболеванию, при очередном повторном освидетельствовании 29 марта 2022 года инвалидность первой группы установлена бессрочно.

В связи с невозможностью самостоятельно себя обслуживать Жигайло А.В. находится в "Челябинском геронтологическом центре" с 03 июня 2019 года по настоящее время, является получателем социальных услуг в соответствии с Федеральным законом N 442-ФЗ от 28 декабря 2013 года "Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации", что подтверждается справкой Государственного стационарного учреждения социального обслуживания "Челябинский геронтологический центр" N 51 от 14 октября 2022 года, договорами о предоставлении социальных услуг от 03 июня 2019 года N 201 и от 19 апреля 2022 года N 18.

Стоимость услуг в Челябинском геронтологическом центре составляет 19 949 руб. 98 коп. в месяц (пункт 10 договора N18 от 19 апреля 2022 года).

Из справки о назначенных пенсиях и социальных выплатах от 09 января 2023 года следует, что Жигайло А.В. является получателем пенсии по инвалидности с 06 декабря 2018 года, суммарный размер страховой пенсии и фиксированной выплаты к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии составляет 29 877 руб. 28 коп.

До произошедшего Жигайло А.В. работал в ОАО "РЖД" в качестве проводника пассажирского вагона.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования Жигайло А.В, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 года N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", положив в основу решения вступивший в законную силу судебный акт по уголовному делу, имеющий преюдициальное значение в силу статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из доказанности причинно-следственной связи между причинением истцу вреда здоровью средней тяжести и виновными действиями ответчика по приговору суда, указав, что поскольку виновные действия ответчика Нифталиева З.Б. Оглу повлекли телесные повреждения, что вызвало у истца Жигайло А.В. физическую боль, а также расстройство здоровья, ответчик Нифталиев З.Б. Оглу обязан возместить истцу Жигайло А.В. понесенные им моральные страдания путем уплаты денежных средств в счет компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда в сумме 500 000 руб, суд первой инстанции учел установленные приговором суда обстоятельства по факту причинения истцу Жигайло А.В. вреда здоровью и их причины, умышленность действий ответчика Нифталиева З.Б. Оглу, степень тяжести вреда, причиненного здоровью истца (средняя тяжесть), установление в результате совершенного ответчиком Нифталиевым З.Б. Оглу преступления истцу Жигайло А.В. инвалидности первой группы, полную утрату трудоспособности и как следствие лишение заработка, необходимость прохождения на постоянной основе реабилитационных мероприятий, невозможность самостоятельного проживания, лишение возможности вести полноценный образ жизни и заботиться о несовершеннолетнем сыне "данные изъяты" "данные изъяты", степень перенесенных истцом Жигайло А.В. физических и нравственных страданий, а также представленные ответчиком Нифталиевым З.Б. Оглу в отношении себя сведения, требования разумности и справедливости.

Проверяя законность и обоснованность решения, суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции в части размера подлежащей взысканию в пользу Жигайло А.В. суммы компенсации морального вреда, признав его чрезмерно завышенным.

Изменяя решение суда, снизив размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, до 400 000 руб, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что судом первой инстанции не учтены выводы, содержащиеся в заключении повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы N 264/21-6 от 25 октября 2021 года, проведенной в рамках уголовного дела в отношении ответчика, согласно которому у Жигайло А.В. в октябре 2018 года имели место следующие повреждения: "данные изъяты" Выставленный в лечебном учреждении диагноз в части, указывающей на степень ушиба головного мозга, как тяжелая, объективного клинико-морфологического обоснования, в объеме представленной документации, не имеет. При проведении повторных МСКТ исследований головного мозга у пациента признаков массивных очагов ушибов полушарий, зон разрушения вещества головного мозга, очагов ушибов в области ствола головного мозга обнаружено не было. При осмотрах врачей-специалистов отсутствует описание стволовой симптоматики, которая является основополагающей при ушибе головного мозга тяжелой степени, то есть клинические проявления, которые могли бы свидетельствовать о массивных зонах поражения полушарий головного мозга, отсутствовали. При повторных МСКТ исследованиях отмечено наличие гипотензивных зон в разных участках мозга, что связано со вторичными ишемическими повреждениями вещества головного мозга вследствие внецеребральных (внемозговых) факторов, т.е. формированием зон ишемии - микроинфарктов головного мозга при тромбозах мелких мозговых сосудов. Продолжительность тяжелого состояния и необходимость проведения ИВЛ связана не с полученной травмой мозга, а с аспирационным синдромом, гипоксической энцефалопатией, вторичной постаспирационной пневмонией.

Учитывая, что экспертным заключением не подтверждается причинно-следственная связь между наступлением неблагоприятных последствий здоровью и настоящим состоянием Жигайло А.В, установленной ему инвалидностью, нахождением его в геронтологическом центре, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что вина ответчика в наступлении инвалидности, тяжкого вреда здоровью истца отсутствует, в связи с чем исключил указанный вывод суда.

Также, по мнению суда апелляционной инстанции, судом первой инстанции не учтено, что инициатором конфликта являлся сам Жигайло А.В, находившийся как и ответчик в состоянии алкогольного опьянения. Как установлено приговором суда, 17 октября 2018 года именно Жигайло А.В. вошел в комнату, где находился Нифталиев З.Б, между ними состоялся разговор, который перерос в конфликт, Нифталиев З.Б. пытался вытолкнуть Жигайло А.В. из комнаты, между ними завязалась обоюдная драка, в ходе которой последнему причинен вред здоровью средней степени тяжести.

Проверив материалы дела, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что доводы кассационных жалоб сторон, а также кассационного представления прокурора Челябинской области о необоснованности выводов судов первой и апелляционной инстанций о размере присужденной суммы компенсации морального вреда заслуживают внимания, поскольку они сделаны с нарушением норм материального и процессуального права.

Из содержания искового заявления Жигайло А.В. усматривается, что основанием его обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ему морального вреда явилось причинение ответчиком Нифталиевым З.Б. травм, приведших, по мнению истца, к тяжелым последствиям, в том числе к установлению инвалидности первой группы бессрочно, беспомощному состоянию, что лишило его возможности вести полноценный образ жизни, в том числе общаться со своим несовершеннолетним ребенком.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и моральным вредом (страданиями как последствиями нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага) означает, что противоправное поведение причинителя вреда повлекло наступление негативных последствий в виде физических или нравственных страданий потерпевшего (пункт 18).

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26).

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни (пункт 27).

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (пункт 28).

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Судебная коллегия, проверив материалы гражданского дела, приходит к выводу, что при рассмотрении настоящего гражданского дела суды первой и апелляционной инстанций не установили всю совокупность имеющих юридически значимых по делу обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В силу части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении").

Из приведенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими. Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Данные требования процессуального закона судебными инстанциями соблюдены не были.

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом правового обоснования Жигайло А.В. исковых требований, возражений ответчика, статьями 151, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации и иных норм права, подлежащих применению к спорным отношениям, являлось выяснение обстоятельств, касающихся того, могли ли причиненные Нифталиевым З.Б, Жигайло А.В. травмы напрямую или опосредованно повлиять на ухудшение состояния здоровья потерпевшего, что не позволяет ему вести нормальный образ жизни, воспитывать и содержать своего несовершеннолетнего сына, а также определение степени нравственных и физических страданий истца с учетом фактических обстоятельств причинения ему морального вреда и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им переживаний в связи с состоянием его здоровья.

От выяснения данных обстоятельств зависело правильное разрешение судами спора по требованиям Жигайло А.В. о взыскании компенсации морального вреда, однако суды первой и апелляционной инстанций эти юридически значимые обстоятельства не определили и не установили.

Суд первой инстанции, соглашаясь с доводами истца и делая вывод о том, что Жигайло А.В. установлена инвалидность первой группы 06 декабря 2018 года, с 29 марта 2022 года - бессрочно в результате причиненных ответчиком травм, сослался на приговор Советского районного суда г. Челябинска от 11 марта 2022 года, которым ответчик признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 112 Уголовного кодекса Российской Федерации, установлен факт причинения Жигайло А.В. телесных повреждений, их локализация, механизм образования, степень тяжести вреда здоровью, подтвержденные заключениями судебно-медицинских экспертиз, проведенных как в ходе расследования, так и в ходе рассмотрения уголовного дела судом.

Также суд первой инстанции сослался на выписные эпикризы, из которых следует, что 17 октября 2018 года Жигайло А.В. госпитализирован в стационар Областной клинической больницы N 3, 20 ноября 2018 года переведен в коматозном состоянии в Частное учреждение здравоохранения "Клиническая больница "РЖД-Медицина" г. Челябинск, где находился по 31 мая 2019 года.

Суд апелляционной инстанции, не соглашаясь с выводами суда первой инстанции о доказанности связи между инвалидизацией Жигайло А.В. и действиями ответчика, сослался на выводы, содержащиеся в заключении повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы N 264/21-б от 25 октября 2021 года, проведенной в рамках уголовного дела, об отсутствии прямой причинно-следственной связи между причиненным Нифталиевым З.Б. Жигайло А.В. травмами и продолжительностью тяжелого состояния потерпевшего, необходимостью проведения искусственной вентиляции легких.

При этом, как следует из материалов дела, вышеуказанное заключение судебно-медицинской экспертизы в материалах дела отсутствует, судом апелляционной инстанции в судебном заседании не оглашалось и не исследовалось, представителю ответчика Мамонтову В.Е. отказано в удовлетворении ходатайства об исследовании материалов уголовного дела. Приведенные в апелляционном определении выводы экспертов отражены только в приговоре Советского районного суда г. Челябинска от 11 марта 2022 года.

В силу части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Из материалов дела усматривается, что суд первой инстанции при наличии между сторонами спора о том, обусловлено ли состояние здоровья Жигайло А.В. последствиям причиненных ему ответчиком травм, не поставил на обсуждение сторон вопрос о назначении по делу судебно-медицинской экспертизы, посчитав возможным самостоятельно, без привлечения специалистов в области медицины, ограничиться ссылкой в судебном постановлении на приговор суда и выписные эпикризы, в которых не содержатся выводы по данному вопросу.

Суд апелляционной инстанции допущенные судом первой инстанции нарушения не устранил.

Судом апелляционной инстанции не принято во внимание, что результаты судебно-медицинских экспертиз, проведенных в рамках уголовного дела в отношении Нифталиева З.Б, оценивались судом в целях установления наличия оснований для привлечения подсудимого к уголовной ответственности по части 1 статьи 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть за причинение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, или повлекшего за собой потерю зрения, речи, слуха либо какого-либо органа или утрату органом его функций, прерывание беременности, психическое расстройство, заболевание наркоманией либо токсикоманией, или выразившегося в неизгладимом обезображивании лица, или вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полную утрату профессиональной трудоспособности.

Как было указано выше, для разрешения настоящего гражданско-правового спора требуется установить иные юридически значимые обстоятельства.

Вопрос о том, по каким причинам произошла инвалидизация Жигайло А.В, связаны ли данные обстоятельства напрямую или опосредовано с последствиями тех травм, которые причинил Жигайло А.В. Нифталиев З.Б, судами не выяснялся.

Для установления данных обстоятельств требуются специальные познания в области медицины.

По смыслу пункта 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суды, исходя из характера спорных отношений, обязаны были дать самостоятельную оценку юридически значимому вопросу о наличии либо отсутствии прямой либо косвенной связи между действиями ответчика и состоянием здоровья Жигайло А.В, в каком он пребывает после прохождения лечения от причиненных ответчиком травм, при необходимости поставив на обсуждение сторон вопрос о назначении по делу судебной экспертизы по правилам статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обеспечив при этом сторонам возможность реализовать права, предусмотренные процессуальным законом (просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; формулировать вопросы для эксперта и т.д.).

Однако этого судами первой и апелляционной инстанций сделано не было.

Приведенные выше нарушения норм права, допущенные судами первой и апелляционной инстанций при разрешении спора по иску Жигайло А.В. к Нифталиеву З.Б. о взыскании компенсации морального вреда, свидетельствуют о формальном подходе судебных инстанций к рассмотрению настоящего дела, в котором разрешался спор, связанный с защитой гражданином нематериальных благ, что привело к нарушению задач и смысла гражданского судопроизводства, установленных статьей 2 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными, они приняты с нарушениями норм материального и процессуального права, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены указанных судебных постановлений и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями гражданского процессуального законодательства и установленными по делу обстоятельствами с приведением в судебном акте подробных мотивов принятого решения. Кроме этого, поскольку в производстве суда одновременно находится несколько дел по искам Жигайло А.В, Леонтьевой О.А, действующей в интересах несовершеннолетнего "данные изъяты". к Нифталиеву З.Б.о. суду первой инстанции в целях правильного разрешения заявленных споров следует, в силу положений части 4 статьи 151 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поставить на обсуждение сторон вопрос об объединении этих дел в одно производство для совместного рассмотрения и разрешения.

Руководствуясь статьями 379.5, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Советского районного суда г. Челябинска от 20 сентября 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 13 февраля 2024 года отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Советский районный суд г. Челябинска.

Председательствующий

Судьи