Апелляционное определение СК по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 10 июля 2024 г. по делу N 55-893/2024

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Кондаковой Е.Н, судей: Беседина А.В. и Пушкина А.В, при помощнике судьи Егоровой Ю.М, с участием: прокурора управления Генеральной прокуратуры РФ Архипова А.С, осужденного Королева Д. А, защитника - адвоката Васильева Д.В, представителя потерпевшего - адвоката Суровцевой Е.В, рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению (основному и дополнительному) государственного обвинителя Саутовой В.В, апелляционным жалобам осужденного Королева Д.А. и адвоката Васильева Д.В. на приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей от 24 января 2024 г, апелляционной жалобе адвоката Васильева Д.В. на постановление Московского областного суда от 18 декабря 2023 г, по которому

Королев Дмитрий Андреевич, родившийся 17 сентября 1982 г. в г. Москве, гражданин РФ, несудимый, - осужден по п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ к наказанию в виде 8 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания Королеву Д.А. в виде лишения свободы постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В срок лишения свободы зачтено время содержание под стражей с 18 декабря 2023 г. до вступления приговора в законную силу, а также с 11 июля 2020 г. по 11 января 2023 г. из расчета в соответствии с п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена прежней - содержание под стражей.

Взысканы в доход государства процессуальные издержки с Королева Дмитрия Андреевича в размере 41 232 рубля.

Признано за потерпевшим Потерпевший N2 право на подачу гражданского иска о возмещении материального ущерба в порядке гражданского судопроизводства;

оправдан:

- по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. "з" ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ, в связи с вынесением оправдательного вердикта ввиду непричастности к совершению указанных преступлений.

Признано за Королевым Д.А. по преступлениям, по которым он был оправдан, право на реабилитацию.

Постановлено по вступлении приговора в законную силу уголовное дело в части преступлений, предусмотренных п. "з" ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ, направить руководителю следственного органа для производства предварительного расследования и установлению лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Разрешены вопросы о гражданском иске, процессуальных издержках и вещественных доказательствах.

В соответствии с постановлением Московского областного суда от 18 декабря 2023 г. Королеву Дмитрию Андреевичу избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца, то есть до 17 февраля 2024 г. включительно.

Заслушав доклад судьи Беседина А.В, выступления: прокурора Архипова А.С. и представителя потерпевшего - адвоката Суровцевой Е.В, поддержавших доводы апелляционного представления, осужденного Королева Д.А. и адвоката Васильева Д.В, поддержавших апелляционные жалобы и полагавших апелляционное представление не подлежащим удовлетворению, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

органами предварительного следствия Королев Д.А. обвинялся в совершении в 26 июня 2020 года на окраине деревни Семенково Одинцовского городского округа Московской области разбоя с применением оружия, в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего ФИО12, его убийства, сопряженного с разбоем, а также в незаконных приобретении, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов.

На основании вердикта коллегии присяжных заседателей он оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. "з" ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 222 УК РФ, в связи с вынесением оправдательного вердикта ввиду непричастности к совершению указанных преступлений, а его действия по изъятию находившегося в пользовании ФИО12 мобильного телефона Apple iPhone 7 Plus и автомобиля Мерседес-Бенц Е 200, принадлежащего Потерпевший N2, переквалифицированы с п. "б", "в" ч. 4 ст.162 УК РФ на п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ.

В апелляционном представлении (основном и дополнительном) государственный обвинитель Саутова В.В, выражая несогласие с приговором, полагает, что при рассмотрении уголовного дела в отношении Королева Д.А. были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

Утверждает, что вопреки требованиям ст. 335 УПК РФ об исследовании в присутствии присяжных заседателей только фактических обстоятельств уголовного дела, доказанность которых устанавливается ими в соответствии с их полномочиями, и недопустимости представления присяжным заседателям сторонами в судебном заседании сведений, не относящихся к фактическим обстоятельствам дела, выходящих за рамки предъявленного подсудимому обвинения, а также способных вызвать предубеждение присяжных заседателей в отношении не только подсудимого, но и других участников процесса, обсуждения вопросов, направленных на установление возможной причастности к преступлению иных лиц, не являющихся подсудимыми по рассматриваемому делу, в ходе допроса потерпевшего Потерпевший N2 (от 18 сентября 2023 г.), судом не были сняты вопросы Королева о наличии у потерпевшего ФИО12 "долгов", что не имело отношения к установлению фактических обстоятельств уголовного дела и выходило за пределы, установленные ст. 252 УПК РФ. Суд не остановил подсудимого и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание сведения о наличии у ФИО12 задолженности, а дал Королеву подробно допросить потерпевшего Потерпевший N2 об этом. Указанные обстоятельства, по мнению государственного обвинителя, изначально сформировали у коллегии присяжных заседателей мнение о возможных претензиях к ФИО12 со стороны иных лиц.

Доведение указанных обстоятельств до сведения присяжных заседателей позволило Королеву в своем выступлении в прениях сторон ввести их в заблуждение, выдвинув версию о наличии иных лиц, которые могли быть причастны к убийству ФИО12 ввиду наличия у него долгов.

Указывает, что при выступлении в прениях и в последнем слове подсудимым допускались многочисленные нарушения уголовно-процессуального закона, а принятые председательствующим судьёй меры не являлись достаточными для предотвращения этих нарушений и устранения их последствий.

Обращает внимание на избранную Королевым тактику отказа от дачи показаний и изложения им в последнем слове версии произошедших событий, которая не была предметом рассмотрения на стадии судебного следствия.

Указывает, что Королев в нарушение уголовно-процессуального закона довел до сведения присяжных заседателей данные о своей личности, которые не имеют отношения к уголовному делу, пытаясь вызвать к себе симпатию: "Мне 41 год"; "... я с января работаю в такси... "; "Я человек в прошлом военный... "; "... я уволился в конце 2019 года, мы закрыли подразделение одной из компаний " "данные изъяты"", где я работал директором по развитию бизнеса в России и СНГ".

Кроме того, указывает автор апелляционного представления, при сообщении сведений о работе в такси Королев пытался донести до сведения присяжных заседателей, что он хорошо разбирается в тонкостях работы такси, в связи с чем версия произошедших событий, выдвинутая Королевым, для присяжных заседателей выглядела более убедительной, что так же послужило вынесению оправдательного вердикта.

Отмечает, что, выступая с последним словом Королев многократно указывал присяжным заседателем на неполноту судебного следствия, выразившуюся в неполучении важных сведений и не проведении допроса свидетелей, которые якобы могли подтвердить его невиновность. Утверждая, что у потерпевшего был второй телефон, который не был установлен, что сведения по сигнализации, установленной в похищенном автомобиле, могли быть получены в более полном объеме, нежели представлены в настоящем деле. Вместе с тем, заявляет государственный обвинитель, суд не остановил Королева и не разъяснил присяжным заседателям, что следователь самостоятельно направляет ход расследования, что у защиты было право заявить ходатайство об исследовании дополнительных доказательств и допросе дополнительных свидетелей в ходе судебного следствия, которой они не воспользовались.

Кроме того, помимо оценки действий стороны обвинения по предоставлению доказательств, Королев повторно сообщил о том, что указанное уголовное дело ранее уже рассматривалось судом: "Мне бы хотелось, чтобы сторона обвинения, как оно и должно быть, попыталось доказать мою вину, не используя мои показания, а самостоятельно. Однако обвинение так сделать не может. Поэтому они огласили мои показания, данные в прошлом судебном заседании".

По мнению государственного обвинителя, для усиления уже оказанного на присяжных заседателей давления Королев сообщил сведения о содержании его ранее по указанному делу под стражей, а с учетом того, что в настоящем процессе Королев находился не под стражей, присяжным было очевидно, что он ранее уже был оправдан, что также оказало воздействие на них.

Заявляет, что Королев предпринял попытки не только опорочить представленные стороной обвинения в подтверждение ее версии об убийстве из корыстных побуждений бесспорные доказательства о наличии у него задолженности, но и ввести присяжных заседателей в заблуждение в части мотива совершения им преступлений. Председательствующий не остановил Королева, указав, что какие-либо данные, свидетельствующие об этом в суде не исследовались.

В указанных случаях, утверждает автор апелляционного представления, председательствующим судьёй замечания подсудимому о нарушении закона сделаны не были, как и не были даны соответствующие разъяснения присяжным заседателям.

Помимо указанного, полагает государственный обвинитель, Королев, выступая в прениях сторон и в последнем слове допустил высказывания, направленные на дискредитацию доказательств, представленных стороной обвинения. Как следует из протокола судебного заседания от 11 декабря 2023 г. Королев поставил под сомнение достоверность оглашенных 27 ноября 2023 г. в судебном заседании показаний свидетелей ФИО50 и ФИО51, изобличающих Королева в совершенных им преступлениях: "Я со своей стороны в оглашенных показаниях опровергаю данную информацию, то есть такого не было.... Но они уникальным образом запомнили именно кепку, повязку и дали показания. Это показывает, что наше следствие руководствуется тем, что правду очень легко заменить нужными бумажками".

Обращает внимание, что подсудимый при выступлении в последнем слове подверг сомнению достоверность показаний одного из основных свидетелей - ФИО52 (ФИО52), продавцу салона сотовой связи, продавшей Королеву телефон, который был впоследствии использован для совершения преступления и опознавшей Королева как покупателя. Королев заявил, что при покупке телефона он был в очках в салоне сотовой связи, в связи с чем Семенова опознать его не могла. Считает, что председательствующий в нарушение закона не разъяснил присяжным заседателям, что указанными высказываниями Королев исказил истинные показания свидетеля ФИО52, а также просмотренную в суде видеозапись.

Приводит показания свидетеля Свидетель N13, пояснявшей возможность видеть силуэт в автомобиле с тонированными задними стеклами, находившегося в пользовании убитого. Однако, указывает государственный обвинитель, Королев, выступая в последнем слове довел до присяжных заседателей ничем не подтвержденные домыслы в части технической работы автомобиля. Считает, что эти высказывания могли ввести в заблуждение присяжных заседателей, по поводу достоверности показаний свидетеля, имеющих существенное значение для обвинения, так как опровергали позицию Королева, что нападавшие его не заметили, так как в машине было темно.

Таким образом, делает вывод государственный обвинитель, действия подсудимого Королева в нарушение процедуры рассмотрения уголовных дел с участием коллегии присяжных заседателей, выразившимся в незаконном и целенаправленном воздействии на коллегию присяжных заседателей, повлияли на мнение коллегии по делу и отразились на содержании данных ими ответов на поставленные вопросы при вынесении вердикта. Принятые председательствующим меры по пресечению допущенных нарушений, по его мнению, не были достаточными.

Полагает, что эти нарушения по своему характеру являлись существенными и могут быть устранены лишь при новом рассмотрении уголовного дела. Поэтому просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд со стадии отбора коллегии присяжных заседателей.

В апелляционных жалобах осужденный Королев Д.А, выражая несогласие с приговором, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым в связи с неправильным применением уголовного закона.

Считает, что вопреки требованиям ст. 299, 348 УПК РФ, председательствующий судья квалифицировал его действия как совершенные им с целью завладения чужим имуществом, что не соответствует вердикту коллегии присяжных заседателей. В подтверждение отсутствия у него корыстного умысла обращает внимание на то, что автомобиль был оставлен им под камерой видеонаблюдения, в том же месте, откуда он был вызван, а мобильный телефон находился внутри автомобиля. Полагает, что назначенное ему наказание, с учетом наличия обстоятельств, его смягчающих и отсутствия обстоятельств его отягчающих, степени общественной опасности содеянного, которое выразилось в перемещении автомобиля в течение 20 минут из одного населенного пункта в другой, в котором он был обнаружен без каких-либо повреждений, а телефон - в 150 метрах от него, является чрезмерно строгим.

В апелляционной жалобе адвокат Васильев Д.В. считает приговор незаконным и необоснованным в связи с неправильным применением уголовного закона при квалификации действий Королева и несправедливым вследствие чрезмерной строгости назначенного наказания.

Полагает, что с учетом вердикта коллегии присяжных заседателей, действия осужденного по изъятию автомобиля ФИО12, к убийству которого он признан непричастным, следовало квалифицировать не как кражу, а как угон без цели хищения по ч. 1 ст. 166 УК РФ, а действия по завладению телефоном потерпевшего - по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Считает, что судом при назначении наказания за совершенное им хищение не учтены его специфика и степень общественной опасности, а также личность Королева, которым автомобиль был припаркован в тот же день на парковочном месте и был обнаружен, как и брошенный им в 150 метрах от него телефон, на следующий день после совершения преступления. С учетом этого, наличия обстоятельств, его смягчающих и отсутствия обстоятельств его отягчающих, считает наказание чрезмерно строгим.

Просит приговор изменить, переквалифицировать действия Королева на п. "в" ч. 2 ст. 158 и ч. 1 ст. 166 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Васильев Д.В. на постановление Московского областного суда от 18 декабря 2023 г, которым Королеву была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, просит его отменить и избрать запрет определенных действий либо домашний арест.

Считает, что принятие судом такого решения исключительно в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей обвинительного вердикта, в соответствии с которым он признан виновным в совершении преступления, наказание за которое предусматривает лишение свободы, не основано на законе.

Обращает внимание, что в связи с постановлением оправдательного вердикта по основному обвинению он был освобожден из-под стражи в зале суда, соблюдал установленный порядок, регулярно являлся на все заседания, производству по деду не препятствовал, является гражданином РФ, зарегистрирован в г. Москве, не судим, социализирован, имеет на иждивении несовершеннолетнего сына, скрываться не намерен.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, а также поданных возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона в ходе судебного разбирательства по делу допущено не было.

Данное уголовное дело рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с волеизъявлением обвиняемого, выраженным в порядке, предусмотренном ст. 217, 325 УПК РФ. При решении вопроса о выборе этой формы судебного разбирательства права обвиняемого были соблюдены, ему в присутствии защитника были даны необходимые разъяснения относительно особенностей и правовых последствий рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (в том числе предусмотренных ст. 389.27 УПК РФ), против которых Королев возражений не высказал.

Согласно протоколу судебного заседания, формирование коллегии присяжных заседателей проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Отбор кандидатов в присяжные заседатели осуществлялся с участием сторон, которые реализовывали свое право на мотивированные и немотивированные отводы. Сторонам обвинения и защиты предоставлялась равная возможность проводить опрос кандидатов в присяжные заседатели, задавать вопросы, связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих их участию в заседании по данному делу. На вопросы относительно их личности кандидаты в присяжные заседатели давали полные ответы, сообщали о себе объективные сведения и информацию.

Обстоятельств, исключающих участие присяжных заседателей сформированной коллегии в судопроизводстве по делу, перечисленных в ст. 61 УПК РФ, не установлено. Самоотводы кандидатов в присяжные заседатели, отводы их сторонами разрешены председательствующим по делу в установленном законом порядке, в соответствии с положениями ст. 328 УПК РФ.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующим были разъяснены права и обязанности присяжных заседателей, установленные ст. 333 УПК РФ. Нарушений ограничений, установленных в ч. 2 ст. 333 УПК РФ для поведения присяжных заседателей во время судебного разбирательства по делу не установлено.

Установленный гл. 42 УПК РФ порядок исследования в судебном заседании с участием присяжных заседателей обстоятельств уголовного дела судом соблюден.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства, особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались только фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Соблюдение указанных положений закона обеспечивалось действиями председательствующего судьи, который подробно и неоднократно разъяснял сторонам о том, какой именно круг вопросов подлежит выяснению в присутствии присяжных заседателей, последовательно снимал не относящиеся к делу и повторные вопросы сторон, предлагал в спорных случаях переформулировать содержание вопроса, обосновать, какое значение его выяснение имеет для установления фактических обстоятельств дела, запрещал доводить до сведения присяжных заседателей информацию, относящуюся к процедуре получения доказательств, деятельности следственных органов, ставить под сомнение законность доказательств, об исследовании которых было принято решение, ссылаться на неисследованные доказательства, инициировать обсуждение вопроса о виновности подсудимого.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий по делу судья, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил сторонам в соответствии со ст. 15 УПК РФ равные возможности по представлению и исследованию доказательств по делу, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Доказательства, исследованные в судебном заседании с участием присяжных заседателей, подвергались тщательной проверке с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости; возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений сторон; принятые судом решения по этим вопросам надлежащим образом мотивированы.

Действуя в рамках полномочий, председательствующий судья предпринял все необходимые меры для того, чтобы исключить незаконное влияние на коллегию со стороны участников процесса, не допустил к исследованию доказательства, законность которых вызывала бы сомнения или которые не подлежали оценке присяжными заседателями по другим причинам.

Все ходатайства разрешались судом с учетом мнений сторон, а принятые им по результатам их рассмотрения решения надлежащим образом мотивированы.

Как следует из протокола судебного заседания, председательствующий, когда это вызывалось необходимостью, разъяснял сторонам, что в ходе всего судебного следствия с участием коллегии присяжных заседателей стороны не вправе обсуждать правовые и процессуальные вопросы, ставить под сомнение законность получения доказательств по делу, задавать наводящие вопросы, обсуждать данные, характеризующие личность кого-либо из участников процесса, которые не входят в предмет доказывания по делу и квалифицирующих признаков составов преступлений, в которых обвиняется подсудимый, обсуждать вопросы, не входящие в компетенцию присяжных заседателей.

При этом председательствующий реагировал на все случаи нарушения участниками процесса, как стороной обвинения, так и стороной защиты, требований закона, регламентирующих рассмотрение уголовных дел судом с участием присяжных заседателей, то есть все высказывания или задаваемые вопросы со стороны участников процесса, касавшиеся обстоятельств, которые не относились к фактическим обстоятельствам дела и выходили за пределы предмета исследования присяжных заседателей, пресекались председательствующим применительно к каждой из сторон, и каждый раз коллегии присяжных заседателей разъяснялось о необходимости не принимать во внимание высказывания и сведения, доведенные с нарушением требований закона. Об этом же председательствующий напомнил присяжным заседателям и в своем напутственном слове.

Довод государственного обвинителя, что в ходе допроса потерпевшего Потерпевший N2 судом не были сняты вопросы Королева о наличии у потерпевшего ФИО12 долгов, не может быть признан обоснованным, поскольку эти вопросы были обусловлены выяснением возможного мотива преступления и причастности к нему подсудимого. Утверждение государственного обвинителя о незаконном формировании Королевым у присяжных заседателей убеждения о своей невиновности путем заявления о причастности к преступлению иных лиц, обвинение которым не предъявлено, и что суд вышел за рамки предъявленного обвинения, является необоснованным. Как видно из протокола судебного заседания, Королев не допускал высказывания о причастности конкретных лиц, обвинение которым не предъявлялось и заявил о своей непричастности. При этом председательствующий такие высказывания прерывал, разъяснял о недопустимости касаться вопросов о возможной причастности к преступлению других лиц и давал соответствующие разъяснения присяжным заседателям.

Все доказательства, доведенные до сведения присяжных заседателей, являются допустимыми и получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

После исследования с участием сторон всех значимых обстоятельств в вопросе оценки законности доказательств, судом приняты мотивированные решения, правильность которых у судебной коллегии сомнений не вызывает, так как нарушений, влекущих утрату доказательствами, представленными присяжным заседателям, юридической силы, в судебном заседании установлено не было.

Также не допущено и нарушений самого порядка представления доказательств, признанных допустимыми.

Довод государственного обвинителя о том, что на вердикт коллегии присяжных заседателей повлияла тактика отказа подсудимого от дачи показаний и изложения им в последнем слове версии произошедших событий, которая не была предметом рассмотрения на стадии судебного следствия, не является заслуживающим внимания в качестве повода для вывода о наличии какого-либо нарушения закона, поскольку дача подсудимым показания является его правом, а не обязанностью.

Утверждения государственного обвинителя о том, что со стороны защиты оказывалось незаконное воздействие на присяжных заседателей, до них доводились сведения, не подлежащие обсуждению в присутствии присяжных заседателей и не относящиеся к делу, протоколом судебного заседания не подтверждается. Так, отмеченные государственным обвинителем сведения о трудовой деятельности Королева в такси, о которой последний упомянул в присутствии присяжных заседателей, могли быть им представлены, поскольку в соответствии с требованиями ч. 8 ст. 335 УПК РФ данные о личности подсудимого могут быть исследованы с участием присяжных заседателей в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления, в совершении которого он обвиняется.

Кроме того, из протокола судебного заседания видно, что относительно излишней и чрезмерно подробной информации по версии подсудимого о причинах произошедших событий председательствующий останавливал его выступление и давал соответствующие разъяснения присяжным заседателям (стр. 13-17, 27, 28, 33, 35 протокола судебного заседания).

Прения сторон проведены в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, с соблюдением принципа равенства и состязательности сторон.

Доводы о том, что защита в прениях создавала предубеждение у присяжных заседателей в отношении обвинения и представлявшихся им доказательств, протоколом судебного заседания не подтверждаются. Содержание выступлений сторон не свидетельствует о каком-либо злоупотреблении ими при выражении своей позиции.

Как следует из указанной выше части протокола судебного заседания и остального его содержания, попытки осветить не относимые к делу обстоятельства председательствующим судьей пресекались, а присяжные заседатели предупреждались о необходимости не принимать во внимание такие сведения, и не руководствоваться ими при вынесении вердикта.

Не подтверждаются протоколом судебного заседания и доводы государственного обвинителя о попытках защитника в своем выступлении в прениях затрагивать вопросы процессуального характера. Как усматривается из его содержания, адвокат давал оценку лишь достоверности доказательств, в том числе показаний свидетелей, перечисленных в апелляционном представлении, указывал на противоречия между ними. Высказанная защитником оценка обоснованности предъявленного обвинения и степени достоверности некоторых доказательств не может расцениваться как попытка опорочить доказательства и поставить под сомнение их допустимость.

Необоснованными являются и суждения государственного обвинителя о том, что на вердикт присяжных заседателей повлияло то, что сторона защиты обращала внимание присяжных заседателей не неполноту следствия.

Соответствующие высказывания председательствующим прерывались, а присяжным заседателям разъяснялось о том, что указанные вопросы носят процессуальный характер и не входят в их компетенцию.

Остальные суждения государственного обвинителя основаны так же на неверной оценке высказываний адвоката и оправданного, которым придается значение, не соответствующее их подлинному смыслу и значению.

Вопросный лист по делу составлен с учетом мнения сторон и в соответствии с требованиями ст. 252, 338 и 339 УПК РФ.

Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями при вынесении вердикта, судом были сформулированы в строгой логической последовательности, в полном соответствии с предъявленным обвинением и требованиями ст. 338 УПК РФ, в понятных формулировках и с учетом предложений сторон по их содержанию. При этом изложение фактических обстоятельств вмененных преступлений судом не искажено.

При подготовке вопросного листа сторонам была обеспечена возможность внести свои предложения относительно формулировок выносимых на обсуждение присяжных заседателей вопросов.

По итогам судебного следствия председательствующий обратился кколлегии присяжных с напутственным словом при строгом соблюденииположений ст. 340 УПК РФ.

Нарушений принципа объективности и беспристрастности при произнесении председательствующим напутственного слова допущено не было.

Напутственное слово, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в нем не выражено в какой-либо форме его мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей, правильно приведено содержание обвинения и правильно изложены позиции государственного обвинителя и защиты, приведено содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвинялся подсудимый, и доведена до сведения присяжных заседателей соответствующая положениям Общей части УК РФ информация о правилах назначения наказания, которые могут быть применены председательствующим в случае вынесения коллегией присяжных заседателей обвинительного вердикта, в том числе при решении вопроса о снисхождении, разъяснены основные правила оценки доказательств, сущность принципа презумпции невиновности, положение о том, что вердикт может быть основан лишь на доказательствах, непосредственно исследованных в судебном заседании, и их выводы не могут основываться на предположениях.

Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, а также оснований полагать, что сущность презумпции невиновности была им искажена, из текста напутственного слова не усматривается.

Сторонам была предоставлена возможность изложить свои возражения по содержанию напутственного слова председательствующего.

Коллегии присяжных заседателей подробно разъяснен порядок совещания, подготовки ответов на поставленные вопросы, голосования по ответам и вынесению вердикта.

Председательствующим были приняты все необходимые меры для устранения неясностей и противоречий в ответах присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы, в результате чего вынесенный вердикт является ясным и не противоречивым.

На основании постановленного вердикта председательствующий в соответствии с п. 2 ст. 350 УПК РФ обоснованно оправдал Королева по эпизодам убийства и незаконного оборота оружия и боеприпасов с учетом отрицательных ответов присяжных заседателей дали на соответствующие поставленные перед ними вопросы. Оправдательный приговор в отношении Королева соответствует требованиям ст. 351 УПК РФ, основания оправдания определены судом верно.

В силу положений ст. 389.15, 389.27 УПК РФ приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, не может быть обжалован и отменен по основанию несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. С учетом этого, принимая во внимание, что сторонам запрещается ставить под сомнение правильность вердикта, вынесенного присяжными заседателями, доводы апелляционного представления о несогласии по существу с оправдательным приговором в отношении Королева, сводящиеся в некоторой своей части к оценке достоверности доказательств, постановленным на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, не подлежат рассмотрению судебной коллегией.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевших на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов, по уголовному делу в отношении Королева не допущено.

Вместе с тем, при квалификации признанных доказанными в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей действий Королева по п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ судом допущено нарушение требований Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, которое, согласно положениям ст. 389.18 УПК РФ, считается неправильным применением уголовного закона, являющимся, в силу требований ст. 389.15 УПК РФ, основанием изменения судебного решения.

Органами предварительного следствия Королев обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 222, п. "з" ч. 2 ст. 105, п. "б", "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

Коллегия присяжных заседателей установиладоказанным виновность Королева лишь в завладении без применения насилия имуществом ФИО12 - телефоном марки Apple iPhone 7 Plus, стоимостью 12 577 руб. и автомобилем Мерседес-Бенц Е 200, стоимостью 2 114967 руб, принадлежавшем Потерпевший N2.

В соответствии с предъявленным обвинением у Королева было намерение завладеть дорогим автомобилем потерпевшего и иным его имуществом с целью использования или получения выгоды от его реализации.

Квалифицируя указанные действия по п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ, суд не учел, что в ходе судебного следствия установлено, что указанный автомобиль, принадлежащий Потерпевший N2, после изъятия его Королевым был припаркован им спустя несколько минут на парковочном месте возле дома, где был им и заказан в качестве такси, и был обнаружен на следующий день; телефон, принадлежащий ФИО12, был обнаружен в 150 метрах от автомобиля. Кроме того, установлено, ключ от замка зажигания автомобиля и телефон были выброшены осужденным после прибытия на автомобиле в указанное место. Такие действия свидетельствуют об отсутствии у виновного умысла на хищение этого автомобиля, которым по версии обвинения он намеревался воспользоваться в будущем. При этом похитив из автомобиля телефон, он распорядился им по своему усмотрению. Обвинение в хищении с причинением значительного ущерба потерпевшему ФИО12 не предъявлялось.

В связи с этим, действия Королева подлежат переквалификации с п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ на ч. 3 ст. 166 УК РФ - неправомерное завладение автомобилем без цели хищения, причинившее особо крупный ущерб и ч. 1 ст. 158 УК РФ кража, то есть "данные изъяты" хищение чужого имущества.

При назначении наказания судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности преступлений, личность виновного, признанные судом смягчающие его наказание обстоятельства, а также влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

Смягчающими наказание обстоятельствами обоснованно признаны положительные характеристики осужденного по месту работы, жительства и содержания под стражей. Отягчающих наказание обстоятельств не установлено.

Учитывая тяжесть и степень общественной опасности совершенного Королевым преступления, данные об его личности, исправление и перевоспитание осужденного возможно только в изоляции его от общества.

Оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 64, ст. 73 УК РФ не имеется.

В соответствии с п. "а" ч. 1 и ч. 2 ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести и до момента вступления приговора в законную силу прошло два года. Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 158 УК РФ, совершенное Королевым, согласно ч. 2 ст. 15 УК РФ является преступлением небольшой тяжести; оно совершено 26 июня 2020 г, следовательно, срок давности истек 26 июня 2022 г, потому Королев подлежит освобождению от назначенного наказания по данной статье уголовного закона в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности.

Постановление Московского областного суда от 18 декабря 2023 г. об избрании Королеву Д.А. меры пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца, то есть до 17 февраля 2024 г. включительно, является законным, обоснованным и мотивированным, поскольку оно вынесено в условиях состязательности сторон, после обсуждения с ними ходатайства государственного обвинителя об избрании такой меры пресечения. Суд обоснованно сослался на то, что коллегией присяжных заседателей Королев признан виновным в совершении преступления, наказание за которое предусматривает лишение свободы, а оснований для избрания более мягкой меры пресечения с учетом указанных им обстоятельств не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.15, 389.17, 389.20, 389.25, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Московского областного суда с участием присяжных заседателей от 24 января 2024 г. в отношении Королева Дмитрия Андреевича изменить: переквалифицировать его действия с п. "б" ч. 4 ст. 158 УК РФ на ч. 3 ст. 166 УК РФ и ч. 1 ст. 158 УК РФ и назначить ему наказание:

- по ч. 3 ст. 166 УК РФ - 7 лет 6 месяцев лишения свободы;

- по ч. 1 ст. 158 УК РФ - штраф в размере 70 000 рублей.

В соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ освободить Королева Дмитрия Андреевича от наказания по ч. 1 ст. 158 УК РФ в связи с истечением срока давности.

Удовлетворить апелляционные жалобы осужденного и его защитника частично.

Тот же приговор в остальной части оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя - без удовлетворения.

Постановление Московского областного суда от 18 декабря 2023 г. в отношении Королева Дмитрия Андреевича оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии вступившего в законную силу приговора.

В случае подачи кассационной жалобы или представления осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: