Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 11 июля 2024 г. по делу N 8Г-18947/2024[88-22257/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Мартыновой Н.Н, судей Сиюхова А.Р, Мотиной И.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора Ворошиловского района города Ростова-на-Дону в защиту интересов АФВ, АВА к Отделению Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Ростовской области, государственному бюджетному учреждению Ростовской области "Городская больница скорой медицинской помощи" в городе Ростове-на-Дону о взыскании компенсации морального вреда, возложении обязанности осуществить выплаты, по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения Ростовской области "Городская больница скорой медицинской помощи" в городе Ростове-на-Дону, поступившей с делом 17 июня 2024 г, на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 8 апреля 2024 г.

Заслушав доклад судьи Мартыновой Н.Н, выслушав представителя государственного бюджетного учреждения Ростовской области "Городская больница скорой медицинской помощи" в городе Ростове-на-Дону Половневу В.С, поддержавшую доводы кассационной жалобы, прокурора Фролову Е.В, возражавшую против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

прокурор Ворошиловского района г. Ростова-на-Дону обратился в суд с иском в защиту интересов Аршинникова Ф.В, Аршинниковой В.А. к Государственному учреждению - Ростовское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (филиал N) (в настоящее время ОСФР по Ростовской области), муниципальному бюджетному учреждению здравоохранения "Городская больница скорой медицинской помощи" в городе Ростове-на-Дону (далее по тексту МБУЗ "ГБСМП "адрес"") о возложении обязанности повторно провести заседание врачебной комиссии, произвести выплаты.

В ходе проверки по обращению Аршинникова Ф.В. исполнения законодательства об основах охраны здоровья граждан, прокуратурой установлено, что Аршинников В.Ф. (сын истца) состоял в должности фельдшера подстанции N МБУЗ "ГБСМП "адрес"". С 18 декабря 2020 г. по 31 декабря 2020 г. он находился на лечении в МБУЗ "Городская больница N им. С г. Ростова-на-Дону" с диагнозом: " "данные изъяты"", по ДД.ММ.ГГГГ продолжал лечение амбулаторно.

Согласно акту служебного расследования от 11 января 2021 г, установлена прямая причинно-следственная связь факта заболевания фельдшера скорой медицинской помощи подстанции N ОСМП АВФ и непосредственного участия в оказании медицинской помощи пациентке с подтвержденным диагнозом СОVID-19.

АВФ умер ДД.ММ.ГГГГ, причина смерти - тромбоэмболия легочной артерии, рак правой почки.

Протоколом врачебной комиссии по расследованию случая причинения вреда здоровью медицинского работника от ДД.ММ.ГГГГ N, случай повреждения здоровья медицинского работника фельдшера скорой медицинской помощи подстанции N ОСМП МБУЗ "ГБСМП "адрес"" АВФ в связи с развитием у него полученного при исполнении трудовых обязанностей заболевания, повлекшего за собой временную нетрудоспособность, но не приведшего к инвалидности, подтвержденным лабораторными исследованиями, признан страховым.

Таким образом, подтвержден факт наступления страхового случая, предусмотренного подпунктом "б" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников".

АФВ (отец) и АВА (мать) перенесли физические и нравственные страдания в связи с невосполнимой утратой АВФ (сына). Поскольку наступление смерти близкого родственника находится в причинно-следственной связи с его трудовой деятельностью, считают, что ответчики обязаны возместить им моральный вред по 100 000 руб. в пользу каждого.

С учетом уточнения исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истцы просят суд взыскать с МБУЗ "ГБСМП "адрес"", ОСФР по "адрес" в пользу АФВ и АВА в счет компенсации морального вреда по 100 000 руб. каждому, обязать ОСФР по "адрес" осуществить выплаты, предусмотренные подпунктом "а" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников" в пользу АФВ и АВА в размере 2 752 452 руб. в равных долях (т.1, л. д. 6-11, л. д. 92-93, 103-106, 136-137).

Решением Ворошиловского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворении исковых требований отказано (т.2, л. д. 50-64).

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ решение суда первой инстанции в части отказа во взыскании с МБУЗ "Городская больница скорой медицинской помощи "адрес"" в пользу АФВ, АВА компенсации морального вреда отменено, в отмененной части постановлено новое решение, которым взыскана с МБУЗ "Городская больница скорой медицинской помощи "адрес"" в пользу АФВ, АВА компенсация морального вреда по 100 000 руб. в пользу каждого.

Взыскана с МБУЗ "Городская больница скорой медицинской помощи "адрес"" в пользу Санкт-Петербургское ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" стоимость расходов на проведение судебной медицинской экспертизы в размере 174 000 руб.

Взыскана с МБУЗ "Городская больница скорой медицинской помощи "адрес"" в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 600 руб.

В остальной части решение Ворошиловского районного суда "адрес" от ДД.ММ.ГГГГ оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ответчик просит отменить апелляционное определение, оставить в силе решение суда первой инстанции. В обоснование доводов ссылается на неправильное применение судом апелляционной инстанции норм материального права. Указывает, что смерть АВФ наступила в результате тромбоэмболии мелких ветвей и основного ствола легочной артерии, после перенесенной операции по поводу рака правой почки, что исключает связь заболевания новой коронавирусной инфекции с летальным исходом АВФ Поскольку обстоятельств того, что смерть ААФ наступила по причине заболевания новой коронавирусной инфекции (СОVID-19) ГБУ РО "Лечебно-реабилитационный центр N" не установлено, оснований для производства выплаты в соответствии с подпунктом "а" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N не имелось.

Суд апелляционной инстанции, приняв во внимание заключение судебной экспертизы N-П/вр, выполненное Санкт-Петербургского ГБУЗ "БСМЭ" отказал в удовлетворении требования об обязании произвести выплаты, предусмотренные подпунктом "а" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников" в размере 2 752 452 руб.

Однако, учитывая, что АВФ инфицирован новой коронавирусной инфекцией при осуществлении им должностных обязанностей, что перенесенное им заболевание СОVID-19 являлось неблагоприятным фактором, повышающим риск тромбообразования, пришел к выводу о том, что инфицирование работника новой коронавирусной инфекцией произошло вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда.

С указанным выводом суда апелляционной инстанции ответчик не согласен, полагая, что для определения наличия или отсутствия вины работодателя в заражении АВФ новой коронавирусной инфекцией, суду апелляционной инстанции надлежало проверить соблюдение ГБУ РО "ГБСМП" в "адрес" требований санитарно-эпидемиологических требований, требований приказа Nн "О внесении изменений в приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ Nн "О временном порядке организации работы медицинских организаций в целях реализации мер по профилактике и снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции (СОVID-19)". Однако, суд апелляционной инстанции уклонился от оценки данных обстоятельств ограничившись формальной оценкой санитарно-гигиенической характеристики, в которой содержится указание на нарушение пункта 1 статьи 26 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", пункта 1.4 СП ДД.ММ.ГГГГ-13 "Безопасность работы с микроорганизмами 1-П групп патогенности (опасности)". При этом, санитарно-гигиеническая характеристика не содержит указаний на причины и условия возникновения профессионального заболевания работника, равно как и не содержит сведений о том, в чем выразилось нарушение санитарно-эпидемиологических требований (необеспечение СИЗ, постоянное и длительное воздействие биологического фактора возбудителя и др.).

Указывает, что работодателем в полной мере выполнялись санитарно- эпидемиологические требования. Поскольку отсутствуют какие-либо доказательства нарушения ГБУ РО "ГБСМП" в г. Ростове-на-Дону государственных санитарно-эпидемиологических правил, иных нормативных актов, а также нарушения нрав и законных интересов АВФ, правовые основания для взыскания с ГБУРО "ГБСМП" в г. Ростове-на-Дону компенсации морального вреда у суда апелляционной инстанции отсутствовали.

Истцы Аршинников Ф.В, Аршинникова В.А, ответчики - представители Отделения Фонда пенсионного и социального страхования в Российской Федерации по Ростовской области, третье лицо - представитель Управления Роспотребнадзора по Ростовской области, ГБУ Лечебно-реабилитационный центр N2 г. Шахты, надлежащим образом извещённые о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились. Судебные извещения вручены адресатам.

От ответчика Отделения Фонда пенсионного и социального страхования в Российской Федерации по Ростовской области поступил отзыв на кассационную жалобу, в котором он разрешение спора оставил на усмотрение суда кассационной инстанции, дело просил рассмотреть в отсутствие представителя ответчика.

Согласно части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

В соответствии со статьей 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле извещаются заказным письмом с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, либо с помощью иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

Органы государственной власти, органы местного самоуправления, иные органы и организации, являющиеся сторонами и другими участниками процесса, могут извещаться судом о времени и месте судебного заседания или совершения отдельных процессуальных действий лишь посредством размещения соответствующей информации в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", такие лица, получившие первое судебное извещение по рассматриваемому делу, самостоятельно предпринимают меры по получению дальнейшей информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия ими мер по получению информации о движении дела.

Информация о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы заблаговременно размещена на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции.

В целях скорейшего рассмотрения и разрешения дела судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судом первой инстанции установлено, что АВФ работал в должности фельдшера подстанции N МБУЗ "ГБСМП "адрес"".

АВФ ДД.ММ.ГГГГ обратился за медицинской помощью в МБУЗ "Городская поликлиника N" "адрес"", где проходил амбулаторное лечение (результат исследования мазков из рото-и-носоглотки на СОVID-19 методом ПЦР от ДД.ММ.ГГГГ N - положительный, листок нетрудоспособности N за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ

С 18 по ДД.ММ.ГГГГ АВФ госпитализирован в 3-ий моноинфекционный госпиталь МБУЗ "Городская больница N им. С г. Ростова-на-Дону" с оформлением листка нетрудоспособности N за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Лечение продолжено в амбулаторных условиях с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ до улучшения состояния с оформлением листка нетрудоспособности N.

Согласно выписке из медицинской карты амбулаторного, стационарного больного АВФ полный диагноз заболевания - Ш7.1 коронавирусная инфекция, подтвержденная лабораторным тестированием, средней степени тяжести, осложненная левосторонняя интерстиционная пневмония легких. Период нетрудоспособности составил 38 дней.

Лечение от СОVID-19 закончилось выздоровлением, листок нетрудоспособности N закрыт ДД.ММ.ГГГГ с формулировкой "приступить к работе с ДД.ММ.ГГГГ".

Вместе с тем, принимая во внимание результаты УЗИ-исследования (очаговое образование правой почки), при выписке врачом-терапевтом АВФ была рекомендована плановая консультация врача- онколога ГБУ РО "Онкодиспансер" с оформлением направления.

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ АВФ находился на лечении в ГБУ РО "Онкодиспансер", был прооперирован по поводу рака правой почки, где ДД.ММ.ГГГГ скончался. Патолого-анатомический диагноз: "Основной: Светлоклеточный вариант почечноклеточного рака правой почки. Лапароскопическая радикальная нефрэктомия справа, дренирование брюшной полости, забрюшинного пространства ДД.ММ.ГГГГ Фоновое заболевание: Гипертоническая болезнь. Ожирение 2 "адрес": Тромбоэмболия мелких ветвей и основного ствола легочной артерии. Сопутствующее: Хронический бронхит вне обострения".

При жизни АВФ уведомление об установлении факта заболевания работником новой коронавирусной инфекцией (СОVID-19) в филиал N ГУ РРО ФСС РФ не поступало.

Актом служебного расследования МБУЗ "ГБСМП г. Ростова-на-Дону" от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что учитывая дату контакта АВФ с пациенткой К.Е.В. (ДД.ММ.ГГГГ), дату начала болезни АВФ (ДД.ММ.ГГГГ), дату выявления у него положительного теста на новую коронавирусную инфекцию (ДД.ММ.ГГГГ), а также эпидемиологические особенности новой коронавирусной инфекции, прослеживается прямая причинно-следственная связь факта заболевания фельдшера скорой помощи подстанции N ОСМП АВФ и его непосредственного участия в оказании медицинской помощи пациентке с подтвержденным диагнозом СОVID-19.

В связи со смертью АВФ работодателем МБУЗ "ГБСМП г. Ростова-на-Дону" во исполнение подпункта "а" пункта 2 Указа от ДД.ММ.ГГГГ N в Управление Роспотребнадзора по Ростовской области направлено извещение об установлении предварительного диагноза острого или хронического профессионального заболевания (отравления) от ДД.ММ.ГГГГ N.

Управлением Роспотребнадзора по "адрес" составлена санитарно-гигиеническая характеристика условий труда работника АВФ при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от ДД.ММ.ГГГГ, N.

Согласно данным санитарно-гигиенической характеристики АВФ в период выполнения служебных обязанностей ДД.ММ.ГГГГ оказывал медицинскую помощь пациентке, у которой в последующем подтверждена коронавирусная инфекция (СОVID-19).

В целях проведения экспертизы по установлению причинно- следственной связи между случаем заражения медицинского работника новой коронавирусной инфекцией при исполнении трудовых обязанностей и смертью АВФ, документы последнего были направлены ГБУ РО "ГБСМП" в "адрес" в ГБУ РО "Лечебно-реабилитационный центр N".

По результатам рассмотрения документов, ДД.ММ.ГГГГ из ГБУ РО "Лечебно-реабилитационный центр N" получен ответ о том, что в связи с отсутствием в патологоанатомическом диагнозе указания на наличие заболевания новой коронавирусной инфекции, провести экспертизу связи заболевания новой коронавирусной инфекцией с профессиональной деятельностью не представляется возможным.

Разрешая спор, суд первой инстанции, оценив представленные в материалы дела доказательства, в том числе, заключение экспертов ГБУ РО "БСМЭ" N-пк, а также пояснения специалиста ШАМ, принимавшего участие в проведении указанной экспертизы, пришел к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между заражением медицинского работника новой коронавирусной инфекцией (СОVID-19) и наступлением смерти АВФ в результате такого инфицирования.

Принимая во внимание, что причиной смерти АВФ явилось не заболевание новой коронавирусной инфекцией (СОVID-19), а тромбоэмболия легочной артерии, вина ответчиков в причинении истцам морального вреда не установлена, суд отказал в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда и страховой выплаты.

С целью установления юридически значимых обстоятельств, по ходатайству прокурора "адрес", суд апелляционной инстанции назначил по делу проведение судебно-медицинской экспертизу, производство которой поручил экспертам "Санкт-Петербургское ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы".

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы N-П/вр, проведенной экспертами Санкт-Петербургское ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы", в ответ на первый вопрос эксперты указали, что рак правой почки у пациента АВФ, ДД.ММ.ГГГГ г..р, существовал задолго до заболевания в декабре 2020 года новой коронавирусной инфекцией СОVID-19. Был выявлен в качестве диагностической находки при обследовании пациента на УЗИ от ДД.ММ.ГГГГ Рак почки у пациента развивался на фоне факторов риска (табакокурение, ожирение, артериальная гипертензия), что повысило вероятность его развития. Пациенту своевременно была выполнена ДД.ММ.ГГГГ лапароскопическая нефрэктомия. На 6 сутки в послеоперационном периоде наступил летальный исход. Непосредственной причиной смерти (по данным патологоанатомического вскрытия N от ДД.ММ.ГГГГ) явилась тромбоэмболия мелких ветвей легочной артерии и основного ствола. По данным специальной научной медицинской литературы общая частота ВТЭ после нефрэктомии низкая, возникает примерно через неделю после операции. Часто возникает в течение 90 дней после операции. Наличие онкопатологии существенно увеличивает прокоагулянтную активность крови и риск ВТЭ. Тромбоэмболические осложнения (ВТЭО) у онкоурологических больных являются второй по частоте причиной смерти, так как противоопухолевое лечение носит достаточно агрессивный характер, комбинируя хирургический, медикаментозный и лучевой методы. Риск тромбоэмболических событий в виде тромбоза глубоких вен (ТГВ) в послеоперационном периоде у онкологических больных увеличивается в 2-3 раза, а риск развития тромбоэмболии легочной артерии (ТЭЛА) в 6, 7 раза относительно пациентов без опухоли. Также неблагоприятным фактором, повышающим риск тромбообразования, явилось перенесенное заболевание новой коронавирусной инфекцией. Тромботические осложнения являются одной из ведущих причин смерти при этом (новой коронавирусной инфекцией СОVID-19) заболевании.

Причиной смерти при Ковид-19 чаще является острая сердечно-легочная недостаточность, обусловленная ОРДС (острым респираторным дистресс-синдромом) и/или тотальной (субтотальной) пневмонией (поражение легких).

Связь развития тромбообразования у АВФ в послеоперационном периоде с перенесенной ранее новой коронавирусной инфекцией (Ковид-19) однозначно и достоверно установить не представляется возможным.

В ответ на второй вопрос, эксперты пояснили, что смерть АВФ наступила от острой сердечной недостаточности вследствие тромбоэмболии мелких ветвей легочной артерии и основного ствола ее - непосредственная причина смерти.

Это подтверждается клиническими и морфологическими данными. Результатами патолого-анатомического вскрытия (Акт N от ДД.ММ.ГГГГ), обнаружением в просвете легочной артерий в области ее бифуркации темно-красного тускловатого кровяного сверток с гофрированной поверхностью в виде "рогатки", к интиме, сосуда он не прикреплен;... в просвете мелких разветвлений легочной артерии отмечаются темно-красные кровяные свертки, полностью выполняющие просвет сосудов, и выдавливающиеся из них в виде "червячков"; признаками быстрого темпа наступления смерти: неравномерное кровенаполнение миокарда с наличием темно-бурых и более светлых очагов с нечеткими границами, отек легких, полнокровие внутренних органов, жидкое состояние крови.

Клиническими данными: ДД.ММ.ГГГГ в 18-40 состояние больного резко ухудшилось, жалобы на загрудинные боли, общую слабость, затрудненное дыхание... заподозрены ОКС, ТЭЛА.

Поскольку источник тромбоэмболии не выявлен ввиду того, что в протоколе патолого-анатомического вскрытия N от ДД.ММ.ГГГГ не описано состояние культи сосудистой ножки удаленной почки, не описаны правые отделы сердца, а так же не исследованы сосуды нижних конечностей, достоверно установить связь между перенесенным заболеванием СОVID-19 и развитием тромбоэмболии легочной артерии у АВФ не представляется возможным. Наиболее вероятно, что развитие тромбоэмболии легочной артерии у АВФ могло являться осложнением перенесенной им онкологической операции (нефроэктомии по поводу рака почки).

Суд апелляционной инстанции принял заключение экспертизы в качестве нового доказательства по делу и пришел к выводу, что у суда первой инстанции отсутствовали основания для взыскания в пользу истцов единовременной страховой выплаты, предусмотренной Указом Президента РФ от ДД.ММ.ГГГГ N "О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников" в связи со смертью их сына.

Между тем, судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции об отказе во взыскании ГБУ РО "ГБСМП "адрес"" в пользу АФВ и АВА компенсации морального вреда.

Принимая во внимание выводы судебно-медицинской экспертизы N-П/вр, проведенной экспертами Санкт-Петербургское ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы", установив, что АВФ инфицирован новой коронавирусной инфекцией при осуществлении им должностных обязанностей вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также то, что перенесенное им заболевание СОVID-19 являлось неблагоприятным фактором, повышающим риск тромбообразования, что косвенно указывает на наличие причинно-следственной связи между перенесенным заболеванием и его смертью, судебная коллегия пришла к выводу, что истцам (родителям АВФ) - АФВ и АВА причинены физические и нравственные страдания, в связи с чем, имеются основания для возложения на ГБСМП "адрес" обязанности по возмещению им морального вреда.

Размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истцов, определен судом апелляционной инстанции в сумме по 100 000 руб. в пользу каждого.

Руководствуясь положениями статей 96, 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом существа рассматриваемого спора о взыскании компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о возложении судом расходов по оплате экспертизы на ответчика - ГБУ РО "ГБСМП" в "адрес", поскольку именно на указанного ответчика законом в данном случае возложено бремя доказывания по данной категории спора, а результаты проведенной по делу судебной медицинской экспертизы положены в основу апелляционного определения, как обоснование позиции истцов и удовлетворения требований о взыскании компенсации морального вреда.

Таким образом, поскольку истец обратился в суд с иском о компенсации морального вреда, исковые требования истца удовлетворены частично и правило в данном случае не применяется о пропорциональном распределении судебных расходов, то с ответчика МБУЗ ГБСМП "адрес" в пользу СПб ГБУ "БСМЭ" взысканы расходы по проведению судебной экспертизы в размере 174 000 руб.

В связи с частичным удовлетворением исковых требований, с учетом статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации о том, что при подаче искового заявления неимущественного характера государственная пошлина для физических лиц составляет 300 руб, с МБУЗ ГБСМП "адрес" в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 600 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы суда апелляционной инстанции верными, поскольку они основаны на правильном применении закона и соответствуют обстоятельствам дела. Суд дали надлежащую оценку представленным по делу доказательствам в соответствии с требованиями подлежащего применению к правоотношениям законодательства.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации), право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации).

Частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

Положения Конституции Российской Федерации о праве на труд согласуются и с международными правовыми актами, в которых раскрывается содержание права на труд.

Так, Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН ДД.ММ.ГГГГ) предусматривает, что каждый человек имеет право на труд, на свободный выбор работы, на справедливые и благоприятные условия труда (пункт 1 статьи 23 названной Декларации).

В статье 7 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах (принят ДД.ММ.ГГГГ Резолюцией 2200 (XXI) на 1496-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН; документ вступил в силу для СССР с ДД.ММ.ГГГГ; Российская Федерация является участником указанного международного договора в качестве государства - продолжателя Союза ССР) говорится, что участвующие в настоящем пакте государства признают право каждого на справедливые и благоприятные условия труда, включая в том числе условия работы, отвечающие требованиям безопасности и гигиены.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи с нормами международного права следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности, права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

В целях обеспечения государственных гарантий по обязательному государственному страхованию работников медицинских организаций при исполнении ими трудовых обязанностей в условиях распространения коронавирусной инфекции (COVID-19) ДД.ММ.ГГГГ Президентом Российской Федерации принят Указ N "О предоставлении дополнительных страховых гарантий отдельным категориям медицинских работников", утративший силу с ДД.ММ.ГГГГ

Пунктом 1 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N установлено, что дополнительные страховые гарантии в виде единовременной страховой выплаты предоставляются врачам, среднему и младшему медицинскому персоналу медицинских организаций, водителям автомобилей скорой медицинской помощи, непосредственно работающим с пациентами, у которых подтверждено наличие новой коронавирусной инфекции (COVID-19), и пациентами с подозрением на эту инфекцию (далее - медицинские работники).

Пунктом 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N предусмотрены страховые случаи, при наступлении которых производится единовременная страховая выплата. Таким страховым случаем в силу подпункта "б" является причинение вреда здоровью медицинского работника в связи с развитием у него полученных при исполнении трудовых обязанностей заболевания (синдрома) или осложнения, вызванных новой коронавирусной инфекцией (COVID-19), подтвержденной лабораторными методами исследования (а при отсутствии возможности проведения лабораторных исследований - решением врачебной комиссии, принятым на основании результатов компьютерной томографии легких) и повлекших за собой временную нетрудоспособность, но не приведших к инвалидности. Перечень таких заболеваний (синдромов) и осложнений утверждается Правительством Российской Федерации.

Перечень заболеваний (синдромов) или осложнений, вызванных подтвержденной лабораторными методами исследования новой коронавирусной инфекцией (COVID-19), утвержден распоряжением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N-р, и направлен на реализацию пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N в части причинения вреда здоровью медицинского работника в связи с развитием у него полученных при исполнении трудовых обязанностей заболеваний (синдромов) или осложнений, вызванных подтвержденной лабораторными методами исследования новой коронавирусной инфекцией (COVID-19), повлекших за собой временную нетрудоспособность, но не приведших к инвалидности.

Согласно подпункту "б" пункта 4 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N в случае, предусмотренном подпунктом "б" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N, единовременная страховая выплата производится в размере 68 811 руб.

В соответствии с пунктом 6 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N единовременная страховая выплата производится Фондом социального страхования Российской Федерации за счет межбюджетных трансфертов из федерального бюджета, предоставляемых бюджету Фонда социального страхования Российской Федерации, по результатам расследования страхового случая, проведенного в порядке, установленном трудовым законодательством Российской Федерации.

Для получения предусмотренной подпунктом "б" пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N единовременной страховой выплаты в размере 68 811 руб. необходимо наступление следующих обстоятельств: причинение вреда здоровью медицинского работника в связи с развитием у него полученных при исполнении трудовых обязанностей заболевания (синдрома) или осложнения, вызванных новой коронавирусной инфекцией COVID-19, подтвержденной лабораторными методами исследования и повлекших за собой временную нетрудоспособность, но не приведших к инвалидности; получение вышеуказанного вреда при исполнении медицинским работником своих трудовых обязанностей.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (абзац 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (абзац 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда.

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (часть 2 статьи 1064 Гражданского кодекса).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33).

Согласно разъяснениям пункта 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 33, тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни. При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо устанавливать, допущено причинителем вреда единичное или множественное нарушение прав гражданина или посягательство на принадлежащие ему нематериальные блага.

В соответствии с пунктом 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" осуществляется причинителем вреда.

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, компенсируется в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора, а в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (статья 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, обжалуемые судебные постановления отвечают в полной мере.

Изучив представленные в материалы дела доказательства, дав им надлежащую правовую оценку по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что в материалы дела представлена совокупность доказательств, достоверно подтверждающих факт инфицирования АВФ новой коронавирусной инфекцией при осуществлении им своих должностных обязанностей.

Удовлетворяя частично исковые требования о компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции руководствовался заключением экспертов N-П/вр, поскольку оно в полном объеме отвечает требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно выводам которого, смерть АВФ наступила от острой сердечной недостаточности вследствие тромбоэмболии мелких ветвей легочной артерии и основного ствола ее. Наличие онкопатологии существенно увеличивает прокоагулянтную активность крови, риск ВТЭ. Тромбоэмболические осложнения (ВТЭО) у онкологических больных являются второй по частоте причиной смерти, так как противоопухолевое лечение носит достаточно агрессивный характер, комбинируя хирургический, медикаментозный и лучевой методы. Также неблагоприятным фактором, повышающим риск тромбообразования, явилось перенесенное заболевание новой коронавирусной инфекцией. Тромботические осложнения являются одной из ведущих причин смерти при этом заболевании.

Причинно-следственную связь развития тромбоэмболии у АВФ в послеоперационном периоде с перенесенным ранее заболеванием однозначно и достоверно установить не представляется возможным.

Вместе с тем, из заключения усматривается, что перенесенное АВФ заболевание СОVID-19 косвенно могло служить фактором, повышающим риск тромбоэмболии, от которой последний скончался (т. 3, л. д. 10-27).

Принимая во внимание выводы судебно-медицинской экспертизы N-П/вр, проведенной экспертами Санкт-Петербургское ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы", установив, что АВФ инфицирован новой коронавирусной инфекцией при осуществлении им должностных обязанностей вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также то, что перенесенное им заболевание СОVID-19 являлось неблагоприятным фактором, повышающим риск тромбообразования, что косвенно указывает на наличие причинно-следственной связи между перенесенным заболеванием и его смертью, судебная коллегия соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, что истцам (родителям АВФ) - АФВ и АВА причинены физические и нравственные страдания, в связи с чем, имеются основания для возложения на ГБСМП г. Ростова-на- Дону обязанности по возмещению им морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции оценил степень нравственных и физических страданий истцов, фактические обстоятельства дела, принял во внимание, что смерть сына явилась для истцов сильнейшим потрясением и наиболее тяжелым в их жизни событием, необратимым по своим последствиям, учитывая, что утрата близкого человека (сына) влечет состояние сильного эмоционального расстройства и нарушает неимущественное право на семейные связи и пришел к правильному выводу о взыскании с работодателя АВФ - МБУЗ ГБСМП г. Ростова-на-Дону, в пользу его родителей Аршинникова Ф.В. и Аршинниковой В.А. компенсации морального вреда в сумме 100 000 руб. каждому. Указанная сумма отвечает требованиям разумности и справедливости.

Изложенные ответчиком в кассационной жалобе доводы не содержат каких-либо новых обстоятельств, которые не были бы предметом исследования суда апелляционной инстанции или опровергали выводы судебного акта, основаны на ошибочном толковании норм материального права, в связи с чем, не влияют на правильность принятого судом решения и не могут служить основанием к его отмене.

В целом доводы кассационной жалобы по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда апелляционной инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств; не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом второй инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияющих на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергающих выводы суда апелляционной инстанции, в связи с чем, являются несостоятельными и не могут служить основанием для отмены законного и обоснованного судебного акта.

Нарушения либо неправильного применения норм процессуального права, в том числе предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при рассмотрении дела не установлено.

При таких обстоятельствах, оснований для отмены или изменения принятого судебного акта применительно к аргументам, приведенным в кассационной жалобе, не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 8 апреля 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу государственного бюджетного учреждения Ростовской области "Городская больница скорой медицинской помощи" в городе Ростове-на-Дону - без удовлетворения.

Председательствующий Н.Н. Мартынова

Судьи А.Р. Сиюхов

И.И. Мотина