Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 09 июля 2024 г. по делу N 8Г-10901/2024[88-12624/2024]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Благодатских Г.В, судей Татаринцевой Е.В. и Попова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании посредством систем видеоконференц-связи гражданское дело N 54RS0006-01-2023-000736-21 по иску Сумина Геннадия Захаровича к Калининой (Юшиной) Елене Владимировне, Полякову Олегу Владимировичу о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности

по кассационной жалобе Сумина Г.З. на решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 25 сентября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 30 января 2024 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Татаринцевой Е.В, выслушав Сумина Г.З. и его представителя - Белослюдцеву М.В, поддержавших доводы кассационной жалобы, Калинину Е.В, возражавшую против доводов кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Сумин Г.З. обратился с иском к Калининой (Юшиной) Е.В, Эрнст С.Р, Полякову О.В, в котором, с учетом уточнений, просил: признать договор купли-продажи от 19 февраля 2004 г. о передаче комнаты, расположенной в "адрес", то есть 19/31 доли в праве общей долевой собственности, недействительным; применить последствия недействительности сделки и отменить запись государственной регистрации перехода права собственности на 19/31 доли в праве общей долевой собственности, то есть на комнату, расположенную в "адрес"; восстановить процессуальный срок на подачу искового заявления.

В обоснование иска указал, что 17 июня 2004 г. его брат - ФИО1 обратился в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного статьей "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с отчуждением обманным путем принадлежащей ФИО1 комнаты, расположенной по адресу: "адрес".

В сентябре 2005 г. заместителем прокурора Ленинского района г. Новосибирска было возбуждено уголовное дело N по признакам преступления, предусмотренного "данные изъяты" Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту совершения "данные изъяты", в результате которых неустановленные лица завладели недвижимым имуществом ФИО1 В ноябре 2005 г. уголовное дело N соединено в одно производство с уголовным делом N. Предварительное следствие по данному уголовному делу проводилось по обвинению Юшиной Е.В, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, Эрнст С.Р, ФИО6, ФИО7, ФИО8 и неоднократно приостанавливалось.

10 октября 2022 г. предварительное следствие по уголовному делу возобновлено.

8 ноября 2022 г. вынесено постановление о прекращении уголовного дела.

ФИО1 скончался ДД.ММ.ГГГГ, истец Сумин Г.З. приходился ему братом и является единственным наследником.

Постановлением от 8 мая 2015 г. Сумин Г.З. был признан потерпевшим по уголовному делу N.

Право собственности на спорное недвижимое имущество - комнату, расположенную в "адрес", то есть 19/31 доли в праве общей долевой собственности, было передано согласно договору купли-продажи от 29 февраля 2004 г. Полякову О.В.

При заключении договора купли-продажи 29 февраля 2004 г. от имени ФИО1 по доверенности действовала Юшина Е.В, а от имени Полякова О.В. по доверенности действовал ФИО2 В ходе предварительного следствия установлено, что договор купли-продажи был заключен путем обмана в связи с совершением в отношении ФИО1 мошеннических действий.

Считает, что договор купли-продажи от 29 февраля 2004 г. является недействительным в соответствии со статьёй 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку заключен в результате мошеннических действий в отношении ФИО1

Указывает на то, что в ходе предварительного следствия было установлено, что ФИО1 не изъявлял волю на отчуждение имущества, ему также не были выплачены денежные средства за передачу данного имущества. Кроме того, Поляков О.В. был осведомлен о противоправных действиях Юшиной Е.В. и ФИО2, как это следует из материалов уголовного дела. Полагал, что невозможно признать добросовестным приобретателем Полякова О.В, который в момент перехода права собственности находился в другом городе на стационарном лечении в "данные изъяты" больнице, что стало известно ему из материалов уголовного дела.

О нарушении своих прав он узнал 8 ноября 2022 г, когда было принято постановление о прекращении уголовного дела, в связи с чем просил восстановить процессуальный срок на подачу иска в суд.

Решением Ленинского районного суда города Новосибирска от 25 сентября 2023 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 30 января 2024 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Сумина Г.З. изложена просьба об отмене постановлений судов первой и апелляционной инстанции, как незаконных, принятых с нарушением норм материального и процессуального права.

Кассатор в подтверждение условий незаконности сделки ссылается на постановление от 8 ноября 2022 г. о прекращении уголовного дела в отношении ответчиков по нереабилитирующим основаниям; на отчуждение квартиры против воли его брата, который, имея проблемы со зрением и инвалидность, не мог прочесть никакой текст.

Считает, что срок исковой давности им в связи с длительностью предварительного следствия (15 лет) не пропущен, поскольку основанием его обращения в суд является постановление о прекращении уголовного дела от 8 ноября 2022 г, и до вынесения указанного постановления он не имел возможности обратиться в суд с иском.

Указывает, что он ссылался на оспоримость сделки, в то время как суды указывали на ничтожность.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились. Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно положениям части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений при рассмотрении настоящего дела не допущено.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что ФИО1 на праве собственности принадлежали 19/31 долей в праве общей долевой собственности на "адрес", на основании договора N передачи доли в праве собственности на коммунальную квартиру (т. 1 л.д. 144).

19 февраля 2004 г. по договору купли-продажи ФИО1 (продавец) в лице Юшиной Е.В. передал в общую долевую собственность Полякову О.В. (покупателю) в лице ФИО2 19/31 долей в праве общей долевой собственности на двухкомнатную квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

Согласно расписке от 17 февраля 2004 г. ФИО1 за данную сделку от Юшиной Е.В. получил 400 000 руб. (т. 1 л.д. 110).

Как следует из выписки из Единого государственного реестра недвижимости, в квартире N по адресу: "адрес", Полякову О.В. на праве собственности принадлежат 19/31 доли, Сумину Г.З. - 12/31 доли.

19/31 доли были приобретены Поляковым О.В. на основании договора купли-продажи от 19 февраля 2004 г. у ФИО1

По условиям договора 19/31 долей оценены в 400 000 руб. (пункт 5 договора), расчет между сторонами произведен полностью до подписания договора (пункт 7 договора).

После обращения ФИО1 в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного статьёй 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, в сентябре 2005 г. было возбуждено уголовное дело N, которое впоследствии соединено с уголовным делом N.

Сумин Г.З. является наследником ФИО1

Постановлением старшего следователя следственного отдела по Ленинскому району г. Новосибирска СУ СК РФ по НСО старшего лейтенанта юстиции ФИО9 от 8 ноября 2022 г. уголовное дело N в отношении Калининой (Юшиной) Е.В, Эрнст С.Р. было прекращено, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Разрешая спор, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь пунктом 1 статьи 2, пунктом 2 статьи 168, пунктом 1 статьи 178, статьёй 179, пунктом 2 статьи 218, пунктом 1 статьи 425, пунктом 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктами 2 и 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что при рассмотрении настоящего гражданского дела истцом не представлено каких-либо доказательств, отвечающих требованиям относимости, допустимости и достоверности в подтверждение доводов гражданского иска о недействительности сделки.

Разрешая заявление ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, районный суд, руководствуясь пунктом 1 статьи 181, статьёй 196, пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что о нарушении своих прав Сумину Г.З. как брату и наследнику ФИО1 стало известно не позднее даты смерти ФИО1, последовавшей ДД.ММ.ГГГГ, когда комната в квартире (доля в праве) не была включена в состав наследства, пришёл к выводу о пропуске истцом срока исковой давности, в связи с чем отказал в удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда согласилась с принятым судом первой инстанции решением, оставив его без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с обжалуемыми судебными постановлениями, полагая их основанными на нормах действующего законодательства и фактических обстоятельствах дела.

Согласно пункту 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Пунктом 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В силу статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В соответствии с частью 1 статьи 14 Уголовного кодекса Российской Федерации преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное данным кодексом под угрозой наказания.

Конституционный Суд в пункте 3.1 постановления от 2 марта 2017 г. N 4-П, касаясь вопросов, связанных с последствиями истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности, с учетом постановления от 28 октября 1996 г. N 18-П, а также определений от 2 ноября 2006 г. N 488-О и от 15 января 2008 г. N 292-О-О пришел к выводу о том, что отказ в возбуждении уголовного дела или его прекращение в связи с освобождением лица от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующему основанию не влекут признание лица виновным или невиновным в совершении преступления. Принимаемое в таких случаях процессуальное решение не подменяет собой приговор суда и по своему содержанию и правовым последствиям не является актом, которым устанавливается виновность подозреваемого или обвиняемого (подсудимого) в том смысле, как это предусмотрено статьёй 49 Конституции Российской Федерации. Подобного рода решения констатируют отказ от дальнейшего доказывания виновности лица, несмотря на то, что основания для осуществления в отношении его уголовного преследования сохраняются.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Конституционного Суда от 16 июля 2015 г. N 1823-О, постановление о прекращении уголовного дела является письменным доказательством (часть 1 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) и подлежит оценке судом наряду с другими доказательствами (статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как верно указано судом апелляционной инстанции, не могут предрешать выводы суда о недействительности оспариваемой истцом сделки, совершённой на основании доверенности Калининой (Юшкиной) Е.В, в отношении которой по нереабилитирующим основаниям было отказано в возбуждении уголовного дела или уголовное преследование по обвинению в преступлении было прекращено, содержащиеся в процессуальном решении данные, включая сведения об установленных фактических обстоятельствах совершенного деяния, поскольку в данном деле они выступают письменными доказательствами и по отношению к иным доказательствам не обладают большей доказательственной силой.

Соответственно, при рассмотрении гражданского иска о недействительности сделки суд не связан решением соответствующего органа в части установления наличия состава гражданского правонарушения, однако обязан произвести всестороннее и полное исследование доказательств по делу и дать им надлежащую оценку. При этом бремя доказывания обстоятельств недействительности оспариваемой сделки лежит на истце.

Согласно пункту 6 статьи 3 Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 100-ФЗ), нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) об основаниях и о последствиях недействительности сделок (статьи 166 - 176, 178 - 181) применяются к сделкам, совершенным после дня вступления в силу настоящего Федерального закона.

Как было указано в статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (пункт 1).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе (пункт 2).

Статьёй 169 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, было предусмотрено, что сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.

При наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного.

При наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 8 июня 2004 г. N 226-О, статья 169 Гражданского кодекса Российской Федерации указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности. Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму Гражданского кодекса Российской Федерации, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий.

Как разъяснено в пункте 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на производство и отчуждение объектов, ограниченных в гражданском обороте (соответствующие виды оружия, боеприпасов, наркотических средств, другой продукции, обладающей свойствами, опасными для жизни и здоровья граждан, и т.п.); сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду; сделки, направленные на изготовление или сбыт поддельных документов и ценных бумаг; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми.

Нарушение стороной сделки закона или иного правового акта, само по себе не означает, что сделка совершена с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.

Для применения статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно.

Как указывалось в пункте 1 статьи 185 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Письменное уполномочие на совершение сделки представителем может быть представлено представляемым непосредственно соответствующему третьему лицу.

Согласно пункту 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

В пункте 50 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что по смыслу статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

В соответствии со статьёй 6 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации", вступившие в законную силу судебные постановления федеральных судов, мировых судей и судов субъектов Российской Федерации, а также их законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и другие обращения являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Аналогичные нормы содержатся в части 2 статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации

В силу пункта 1 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

Частью 2 статьи 209 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.

В определении от 25 октября 2016 г. N 2289-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что положения части второй статьи 13 и статьи 210 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, устанавливающие обязательность и исполнимость судебного постановления как свойства его законной силы, направлены на реализацию положения статьи 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 21 декабря 2011 г. N 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела; тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности; наделение судебных решений, вступивших в законную силу, свойством преюдициальности - сфера дискреции федерального законодателя, который мог бы прибегнуть и к другим способам обеспечения непротиворечивости обязательных судебных актов в правовой системе, но не вправе не установить те или иные институты, необходимые для достижения данной цели; введение же института преюдиции требует соблюдения баланса между такими конституционно защищаемыми ценностями, как общеобязательность и непротиворечивость судебных решений, с одной стороны, и независимость суда и состязательность судопроизводства - с другой; такой баланс обеспечивается посредством установления пределов действия преюдициальности, а также порядка ее опровержения.

Суды первой и апелляционной инстанции установили, что в 2006 г. ФИО1 обращался в суд с иском к Юшиной Е.В, Полякову О.В, ФИО10, нотариусу г. Новосибирска ФИО11, в котором просил: признать недействительной доверенность от 26 августа 2003 г, выданную Юшиной Е.В. и удостоверенную нотариусом г. Новосибирска ФИО11; признать недействительным договор купли-продажи доли в праве собственности на коммунальную квартиру, заключенный 19 февраля 2004 г. между ФИО1 в лице Юшиной Е.В. и Поляковым О.В. в лице ФИО2

Решением Ленинского районного суда г. Новосибирска от 25 декабря 2006 г. в удовлетворении требований иска ФИО1 отказано. Кассационным определением суда кассационной инстанции по гражданским делам Новосибирского областного суда от 10 апреля 2007 г. решение суда первой инстанции от 25 декабря 2006 г. оставлено без изменения, а кассационная жалоба ФИО1 - без удовлетворения.

Поскольку при рассмотрении указанного гражданского дела по иску ФИО1 оснований для признания, в том числе доверенности, на основании которой сделка была совершена, судом не было установлено, так как ФИО1 действовал добровольно, выдача доверенности была совершена по воле ФИО1, сознательно допустившего наступление последствий в результате действий представителя Юшиной Е.В. в рамках представленных ей полномочий, суды обоснованно пришли к выводу об отсутствии основания для признания оспариваемой сделки недействительной.

Доводы кассатора о том, что он ссылался на оспоримость сделки, в то время как суды указывали на ничтожность, подлежат отклонению судебной коллегий, поскольку нормы статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, на которую как на основание признания сделки недействительной ссылается истец, содержат указание о её ничтожности.

Статьёй 181 Гражданского кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, было предусмотрено, что иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение десяти лет со дня, когда началось ее исполнение (пункт 1).

Иск о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение года со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179 либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (пункт 2).

Действующее законодательство не содержит положений об исчислении срока исковой давности с момента прекращения уголовного дела.

В абзаце втором пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что, если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, право на иск по общему правилу возникает с момента, когда о нарушении такого права и о том, кто является надлежащим ответчиком, стало или должно было стать известно правомочному лицу, и именно с этого момента у него возникает основание для обращения в суд за принудительным осуществлением своего права и начинает течь срок исковой давности.

Само по себе наличие (отсутствие) постановление о прекращении уголовного дела не является определяющим при исчислении срока исковой давности для защиты права лица, нарушенного в результате совершения преступления, поскольку суд, обладая необходимыми дискреционными полномочиями, в каждом конкретном деле устанавливает момент начала течения этого срока исходя из фактических обстоятельств, в том числе установленных вступившим в законную силу судебным постановлением (приговором) и имеющих преюдициальное значение.

Установив, что сделка от 19 февраля 2004 г. исполнена, право собственности Полякова О.В. на 19/31 в праве общедолевой собственности на "адрес" дивизии зарегистрировано было 17 марта 2004 г, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество от 22 июня 2005 г. N (т. 1 л.д. 42), и о чем также имеется отметка и на свидетельстве о государственной регистрации права истца от 24 июня 2015 г. (т. 1 л.д. 58-оборот), то есть с момента исполнения сделки прошло более 10 лет, с учётом того, что Сумину Г.З. как брату и наследнику ФИО1 стало известно о нарушении его прав не позднее даты смерти ФИО1, последовавшей ДД.ММ.ГГГГ, когда комната в праве (доля в праве) не была включена в состав наследства (с учётом нахождения в его собственности 12/31 в праве собственности на спорную квартиру), наличия возбужденного уголовного дела, суды первой и апелляционной инстанции пришли к обоснованному выводу о пропуске истцом срока исковой давности.

При оценке судами первой и апелляционной инстанции доказательств нарушения требований статьей 56, 59, 60, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации допущено не было. Выводы судов мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты. Каких-либо нарушений норм материального или процессуального права со стороны суда апелляционной инстанции не усматривается.

Изложенные в кассационной жалобе суждения не содержат обстоятельств, которые не проверены и не учтены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении дела и повлияли бы на обоснованность и законность судебных актов, поэтому не могут служить поводом для их отмены.

Согласно части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

Как неоднократно разъяснялось Конституционным Судом Российской Федерации в ряде определений, данные нормы права, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений нижестоящих судов.

С учетом изложенного, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения жалобы и отмены оспариваемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ленинского районного суда г. Новосибирска от 25 сентября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Новосибирского областного суда от 30 января 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Сумина Г.З. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи