Определение Свердловского областного суда от 23 августа 2011 г. N 33-12042/2011 (ключевые темы: приватизация - завещание - право собственности - свидетельство о праве на наследство - договор передачи)

Определение Свердловского областного суда
от 23 августа 2011 г. N 33-12042/2011

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего Прокофьева В.В.,

судей Сомовой Е.Б.,

Панкратовой Н.А.

при ведении протокола помощником судьи Кайгородовой И.В.

рассмотрела в судебном заседании 23 августа 2011 года дело по иску Шиховой М.А. к муниципальному образованию "город Нижний Тагил" о признании договора передачи квартиры в собственность граждан и заявления об отказе от доли собственности в приватизации квартиры недействительными

по кассационной жалобе истца Шиховой М.А. на решение Тагилстроевского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 17 июня 2011 года, которым в удовлетворении иска отказано.

Заслушав доклад судьи Панкратовой Н.А., пояснения представителя истца Шиховой М.А. - Гайнуллиной Р.Р., действующей на основании доверенности от ( / / ), поддержавшей доводы кассационной жалобы, пояснения представителя третьего лица Черкиной И.М. - Поляницы С.А., действующего на основании доверенности от ( / / ), согласного с решением суда, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Шихова М.А. обратилась с иском к МО "город Нижний Тагил" о признании договора . . . передачи квартиры в собственность граждан от ( / / ), заключенного между городской администрацией г. Н.Тагила и ФИО3, ничтожным.

В обоснование иска Шихова М.А. указала, что ей, ее супругу В и ее сыну С в равных долях была передана в собственность квартира . . . ( / / ) умер Шихов С ( / / ) умер В После смерти С его родители продолжали проживать в спорной квартире, в которой были зарегистрированы. После смерти супруга Шихова М.А. стала собственником спорной квартиры на основании его завещания от 19 декабря 2000 года. В августе 2010 года ею получено исковое заявление Черкиной И.М. о признании завещания от 19 декабря 2000 года недействительным, к которому был приложен договор от 22 мая 1998 года . . . передачи квартиры в собственность граждан, где собственником спорной квартиры указан только В Договор от 22 мая 1998 года . . . передачи квартиры в собственность граждан ничтожен и не соответствует закону, так как 26 апреля 1993 года спорная квартира уже была передана в собственность в равных долях Шиховой М.А., В С С письменным отказом о передаче квартиры в собственность ни Шихова М.А., ни С. не обращались. Договор от 26 апреля 1993 года . . . зарегистрирован в БТИ г. Н.Тагила на всех собственников квартиры в равных долях, до настоящего времени не изменен и не расторгнут.

Впоследствии истец изменила исковые требования, просила признать договору от 22 мая 1998 года . . . передачи спорной квартиры в собственность граждан, заключенный между Администрацией г. Н.Тагила и В. и заявление от 07 мая 1998 года на имя главы города Е об отказе от доли собственности в приватизации спорной квартиры недействительными. Указала, что в материалах приватизационного дела в отношении спорной квартиры имеются заявления от 07 мая 1998 года на имя главы города Е. от Шиховой М.А. и Ссына истца) об отказе от доли в приватизации спорной квартиры. Заявление от 07 мая 1998 года она писала под диктовку женщины, которая находилась в кабинете, куда ее привел Д (родной брат Черкиной И.М.). Она не понимала, что подписывала, так как была уверена, что Д ее не обманут. В тот момент она не отдавала отчет своим действиям в связи с резким ухудшением здоровья, поскольку в 1997 году у нее была операция . . . является инвалидом . . .

Представитель истца Прокудина С.А. исковые требования поддержала, пояснив, что заключение экспертов по судебной экспертизе, проведенной по ходатайству стороны истца, не должно приниматься судом во внимание, так как оно находится в противоречии с доказательствами, представленными истцом суду.

Третье лицо Черкина И.М. с иском не согласилась. Полагала надуманными доводы Шиховой М.А., что она не знала об изменении договора приватизации в 1998 году и при отказе от доли в приватизированной квартире в силу заболевания не в полной мере отдавала отчет своим действиям при написании оспариваемого заявления от 07 мая 1998 года.

Представитель третьего лица Черкиной И.М. - Поляница А.С. пояснил, что в ходе судебного разбирательства было установлен факт заключения между В., Шиховой М.А., С и Нижнетагильским металлургическим комбинатом договора от 26 апреля 1993 года . . . купли-продажи (передачи) квартиры в собственность граждан, согласно которому указанные граждане приобрели в равнодолевую собственность (по 1/3 доли каждый) спорную квартиру. Впоследствии согласно постановлению Главы г. Н.Тагила от 11 марта 1998 года . . ., жилищный фонд ОАО "НТМК" был передан в муниципальную собственность, в том числе и дом, в котором расположена спорная квартира. 07 мая 1998 года истец обратилась в администрацию г. Н.Тагила с заявлением, в котором указала, что она отказывается от доли собственности в приватизации квартиры . . .. Вместе с Шиховой М.А. с аналогичным заявлением в администрацию г. Н.Тагила обратился и её сын С Кроме этого, одновременно с подачей указанных заявлений В Шихова М.А. и С обратились с совместным заявлением к Главе г. Н.Тагила, в котором просили изменить состав семьи в договоре приватизации . . . от 26 апреля 1993 года на 1 человека: В В связи с тем, что Законом РСФСР "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" порядок "расприватизации" жилых помещений не был определен, то он находился в сфере правового регулирования общих норм Гражданского кодекса Российской Федерации о расторжении договора. В заключении комиссии экспертов от 27 мая 2011 года . . . ответы на вопросы, поставленные судом на разрешение экспертов, носят предположительный (вероятностный) характер, что допускает возможность существования того факта, что истец в момент обращения в городскую администрацию г. Н.Тагил с заявлением от 07 мая 1998 года об отказе от своей доли в спорной квартире в пользу своего мужа В не могла понимать значение своих действий и руководить ими, но и не исключают абсолютно другого (противоположного) вывода, поэтому заключение не может быть доказательством по делу. Текст заявления от 07 мая 1998 года был написан истцом собственноручно, что уже само по себе исключает то, что она не могла понимать значение своих действий и руководить ими, так как в противном случае она могла бы это заявление не писать и не приезжать в администрацию города. Тот факт, что в администрацию истец приехала вместе с мужем и сыном, а также то, что с аналогичным заявлением в городскую администрацию обратился и сын истца С., указывает на обдуманность действий истца и членов её семьи. При написании оспариваемого заявления рядом с Шиховой М.А. находились не посторонние лица, а муж и сын, которые в случае если бы действительно истец в этот момент могла не понимать значение своих действий и руководить ими, то они могли бы её остановить. Приведенные факты указывают на то, что Шихова . . .. в этот момент понимала значение своих действий и могла руководить ими. До настоящего времени истец никогда не оспаривала, не признавала недействительным и, тем более ничтожным, договор от 22 мая 1998 года . . . передачи спорной квартиры в собственность граждан. После смерти сына (( / / )) ни истец, ни её супруг В не вступали в наследство на долю в спорной квартире, принадлежащей их сыну по договору приватизации от 26 апреля 1993 года . . .. После смерти супруга (( / / )) истец обратилась к нотариусу с заявлением от 04 декабря 2001 года о выдаче ей свидетельства о праве на наследство по завещанию и в связи с этим предоставила нотариусу именно оспариваемый договор передачи квартиры в собственность граждан от 22 мая 1998 года . . ., а не договор передачи квартиры в собственность граждан от 26 апреля 1993 года . . ., и получила свидетельство о праве на наследство по завещанию от 03 июня 2002 года, в котором указано, что квартира . . . принадлежит наследодателю по договору купли-продажи (передачи) квартиры в собственность граждан, зарегистрированному в администрации г. Н. Тагила 22 мая 1998 года за . . . и в БТИ г. Н.Тагила 25 мая 1998 года за . . .. Все изложенное опровергает утверждение истца, что истец не знала о существовании договора от 22 мая 1998 года . . . передачи квартиры в собственность граждан, так как она не только знала о нем, но и предъявляла его в различные инстанции.

Истец Шихова М.А., представитель ответчика МО "город Нижний Тагил", представитель третьего лица Нижнетагильского отдела Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Свердловской области в судебное заседание не явились, суд признал возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

В письменном отзыве ответчик МО "город ФИО2 Тагил" указало, что в соответствии с заявлением В., Шиховой М.А. и С от 30 октября 1992 года между ними и Нижнетагильским металлургическим комбинатом в лице заместителя генерального директора З, действующего на основании Положения о приватизации, утвержденного дирекцией комбината 31 октября 1991 года, был заключен договор . . . от 26 апреля 1993 года купли-продажи (передачи) квартиры в собственность граждан, согласно которому указанные граждане приобрели в равнодолевую собственность (по 1/3 доли каждый) спорную квартиру. Договор был зарегистрирован в Нижнетагильском БТИ, регистрационная запись в книге от 30 апреля 1993 года . . .. Впоследствии жилищный фонд НТМК был передан Городской администрации г. Н.Тагила. 07 мая 1998 года Шихова М.А. (истец) и С. (ее сын) обратились с заявлениями к главе города Нижний Тагил Е., в которых указали, что они отказываются от своих 1/3 долей в спорной квартире. Кроме того, одновременно с подачей указанных заявлений В Шихова М.А. и С обратились с совместным заявлением к Главе города Нижний Тагил Диденко Н.Н., в котором указали, что просят изменить состав семьи в договоре приватизации . . . от 26 апреля 1993 года на 1 человека: В (супруга истца). Удовлетворяя просьбу заявителей, Главой города Нижний Тагил Е. было принято Постановление от 18 мая 1998 года . . . "Об изменении права собственности", в соответствии с п. 2 которого надлежало "переоформить документы, изменив состав семьи по личным заявлениям граждан, на квартиры согласно приложения 2", а в частности, как указано в п. 5 приложения 2 "владелец квартиры . . . В на одного человека". 22 мая 1998 года во исполнение требования Постановления Главы города Нижний Тагил Е. от 18 мая 1998 года . . . "Об изменении права собственности", между Городской администрацией г. Н.Тагила, в лице начальника Управления по жилищной политике К, действующей на основании Положения о приватизации горсовета от 13 декабря 1991 года и В. был заключен договор от 22 мая 1998 года . . . передачи квартиры в собственность граждан, согласно которому В приобрел в единоличную собственность спорную квартиру. В соответствии с п. 3 Постановления Главы города Нижний Тагил Е. от 18 мая 1998 года . . . "Об изменении права собственности", договор от 22 мая 1998 года . . . передачи квартиры в собственность граждан зарегистрирован в Нижнетагильском БТИ, регистрационная запись в книге от 25 мая 1998 года . . .. 16 ноября 2001 года Шихова М.А. на основании завещания от 19 декабря 2000 года составленного наследодателем В в ее пользу, получила у нотариуса Ц свидетельство о праве на наследство по завещанию от 03 июня 2002 года, в котором указано, что спорная квартира принадлежит наследодателю по договору купли-продажи (передачи) квартиры в собственность граждан, зарегистрированному в администрации г. Н.Тагила 22 мая 1998 года . . . и в БТИ г. Н.Тагила 25 мая 1998 года . . .. Решением Тагилстроевского районного суда г. Н.Тагила от 13 октября 2010 года завещание от 19 декабря 2000 года и свидетельство о праве на наследство по завещанию от 03 июня 2002 года признаны недействительными. 30 сентября 2010 года Шихова М.А. обратилась в суд с рассматриваемым судом иском. До этого времени Шихова М.А. договор от 22 мая 1998 года . . . передачи квартиры в собственность граждан никогда не оспаривала, не признавала недействительным и, тем более, ничтожным. Как видно из приведенных дат, с момента обращения истца с одним и другим заявлением к Главе города Нижний Тагил Свердловской области Е принятием Главой города постановления от 18 мая 1998 года . . . "Об изменении права собственности", заключения сторонами договора от ( / / ) . . . передачи квартиры в собственность граждан, выдачей нотариусом Ц. свидетельства о праве на наследство по завещанию от 03 июня 2002 года, с одной стороны, и обращением Шиховой М.А. в суд с иском об оспаривании договора приватизации, с другой стороны, прошло от восьми и более лет. Кроме того, исковое заявление Шиховой М.А. подано по истечении срока исковой давности, что является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Судом постановлено вышеприведенное решение.

Оспаривая законность и обоснованность постановленного судом решения, истец Шихова М.А. в кассационной жалобе просит о его отмене, полагая, что в судебном заседании нашли подтверждение ее доводы, что она в силу своего болезненного состоянии не могла понимать значение своих действий при написании заявления об отказе от доли в праве собственности на спорную квартиру, в то время как судом представленным доказательствам не была дана надлежащая оценка.

В заседание судебной коллегии истец Шихова М.А., представитель ответчика Муниципального образования "город Нижний Тагил", третье лицо Черкина И.М., представитель третьего лица Нижнетагильского отдела Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Свердловской области не явились. В материалах дела имеется уведомление, согласно которому извещения о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы были направлены им 09 августа 2011 года. В соответствии с ч. 2 ст. 354 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела. С учетом изложенного, судебная коллегия определила о рассмотрении дела в отсутствие указанных лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения по следующим основаниям.

Суд обоснованно отказал Шиховой М.А. в удовлетворении ее требований о признании недействительным заключенного между городской Администрацией г. Нижнего Тагила и В договора от 22 мая 1998 года . . . передачи в собственность В. квартиры . . ., поскольку ею был пропущен установленный ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации трехлетний срок исковой давности.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, после обращения Шиховой М.А. в 1998 году с заявлением об отказе от доли в собственности в приватизации, в этом же году был заключен договор передачи спорной квартиры в собственность В. При этом на основании данного договора Шихова М.А. в 2002 году приобрела право собственности на спорную квартиру в порядке наследования по завещанию после смерти В а в 2003 году продала спорную квартиру третьему лицу Черкиной И.М. Таким образом, Шихова М.А. по крайней мере в 2002 году, то есть на момент получения ею свидетельства о праве на наследство, должна была и могла знать о том, что квартира находилась в единоличной собственности В., и, следовательно, о том, что ей до ее вступления в права наследования право собственности или доля в праве собственности на квартиру не принадлежали. Однако в суд с иском об оспаривании своего отказа от доли в собственности в приватизации Шихова М.А. обратилась только в 2010 году.

В то же время в ходе судебного разбирательства не нашли своего однозначного и достоверного подтверждения обстоятельства, на которых основаны исковые требования Шиховой М.А. о признании недействительным ее заявления об отказе от доли в собственности в приватизации указанной квартиры, а именно то, что на момент написания ею этого заявления она не могла понимать значения своих действий и руководить ими (ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации). Вопреки возражениям кассатора, суд вполне правомерно основывал свои выводы на заключении дополнительной экспертизы от 27 мая 2011 года, поскольку она была назначена судом в соответствии со ст. ст. 79, 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с согласия присутствовавших в судебном заседании представителя истца, третьего лица Черкиной И.М. и ее представителя. Проведена она также без каких-либо нарушений закона комиссией квалифицированных и незаинтересованных в исходе дела экспертов, обладающих необходимыми специальными познаниями в области порученных им судом исследований. Поэтому оценивая составленное экспертами по итогам своих исследований заключение, суд обоснованно исходил из предположения о его компетентности и достоверности. Выводы экспертов относительно возможности Шиховой М.А. в момент написания и подписания оспариваемого заявления понимать значение своих действий и руководить ими носят предположительный характер (вероятностный положительный), что подтверждает и автор кассационной жалобы. Однако суд не вправе основывать свои выводы на предположениях. Единственный однозначный вывод комиссии экспертов состоит в том, что перенесенная Шиховой М.А. операция . . . наркоз и послеоперационный восстановительный курс лечения не повиляли на восприятие Шиховой М.А. окружающей действительности. Между тем, именно на факте перенесения Шиховой М.А. указанной операции и были основаны ее доводы о том, что в момент написания и подписания ею оспариваемого заявления она не отдавала отчет своим действиям.

Что касается показаний допрошенных в судебном заседании свидетелей, то все они приведены в тексте решения суда. При этом судом им дана надлежащая, отвечающая правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оценка. Суд правильно указал, что свидетели, в отличие от экспертов, которыми была проведена экспертиза, не обладают необходимыми познаниями в области психологии и психиатрии, а потому вряд ли могли правильно оценивать состояние Шиховой М.А.

К этому следует добавить, что с заявлением об отказе от доли в приватизации квартиры Шихова М.А. обратилась не одна, а вместе со своим сыном - С и, кроме того, помимо данных заявлений они, а также В обращались к Главе города Нижнего Тагила с заявлением, в котором просили изменить состав семьи в договоре приватизации от 26 апреля 1993 года . . . на одного человека - В. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что решение об отказе Шиховой М.А., а также С от долей в приватизации квартиры было принято совместно всеми членами семьи истца, что также исключает возможность написания ею такого заявления в состоянии, когда она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Изложенные в решении суда выводы по всем перечисленным вопросам им мотивированы и не противоречат положениям ст. ст. 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем оснований для их переоценки судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь абз. 2 ст. 361 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Тагилстроевского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 17 июня 2011 года оставить без изменения, а кассационную жалобу истца Шиховой М.А. - без удовлетворения.

Председательствующий:

В.В. Прокофьев

Судьи:

Е.Б. Сомова Н.А. Панкратова