Бюллетень судебной практики по уголовным делам Свердловского областного суда (второй квартал 2011 года) (29) (утв. постановлением президиума Свердловского областного суда от 31 августа 2011 г.)

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики, содержащихся в нарядах судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

I. Вопросы квалификации преступлений

1. Необоснованное исключение из обвинения квалифицирующего признака "совершение разбойного нападения с применением предметов, используемых в качестве оружия" повлекло отмену приговора.

(Извлечение)

Приговором суда А., ранее судимый, осужден по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

А. признан виновным в том, что 28 января 2011 года группой лиц по предварительному сговору с лицом, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, совершил разбойное нападение на Т. и К. с угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья, с незаконным проникновением в жилище, завладев деньгами в сумме 200 рублей.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. По мнению прокурора, при постановлении приговора суд нарушил требования ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, так как в его описательно-мотивировочной части указал, что осужденный А. с целью удержать похищенные деньги и сломить сопротивление потерпевшей К. взял со стола ножницы и приставил их острым концом к животу Т., высказывая при этом в адрес потерпевших угрозы убийством, а при квалификации содеянного необоснованно исключил из обвинения квалифицирующий признак "применение предмета, используемого в качестве оружия", тем самым допустил противоречие.

Прокурор также указывал на то, что осужденному назначено чрезмерно мягкое наказание с применением ст. 64 и ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку А. не впервые привлекается к уголовной ответственности, преступление совершил через непродолжительное время после условно-досрочного освобождения, должных выводов для себя не сделал, на путь исправления не встал.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене в связи с несоответствием изложенных в нем выводов фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального закона.

Доводы кассационного представления о нарушении судом требований ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации признаны судебной коллегией заслуживающими внимания.

Действительно, в описательно-мотивировочной части приговора, излагая события преступления, признанные доказанными, суд указал, что осужденный А., действуя совместно и согласованно с лицом, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, в целях удержания похищенных денежных средств и подавления сопротивления потерпевшей К. "взял со стола ножницы и приставил их острым концом к животу Т., высказывая при этом в адрес потерпевших угрозу убийством, тем самым угрожая применением насилия, опасного для жизни или здоровья".

Однако, квалифицируя действия осужденного, суд исключил из обвинения квалифицирующий признак "совершение разбойного нападения с применением предметов, используемых в качестве оружия", тем самым допустил явное противоречие в приговоре, в связи с чем его нельзя признать законным и обоснованным.

Также заслуживающими внимания признаны доводы кассационного представления о чрезмерной мягкости назначенного наказания, поскольку А. совершил особо тяжкое преступление, ранее дважды судим за тяжкие преступления, в его действиях содержится особо опасный рецидив преступлений, новое преступление А. совершил через непродолжительный период после условно-досрочного освобождения из мест лишения свободы.

Суд перечислил смягчающие наказание обстоятельства, однако не указал, по каким конкретно основаниям признал их совокупность исключительной, не учел, что А. был задержан непосредственно на месте совершения преступления.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 мая 2011 г. N 22-4760/2011

2. При совершении грабежа применение насилия в отношении лица, пытавшегося пресечь неправомерные действия виновного, охватывается ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации и не требует дополнительной квалификации по ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(Извлечение)

Приговором суда Б. осужден по п. "г" ч. 2 ст. 161, ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Б. признан виновным в том, что в ночь с 26 на 27 июля 2010 года совершил с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, открытое хищение имущества К.

Он также нанес побои З., которая пыталась пресечь его действия по совершению грабежа.

Осужденный Б. свою вину признал полностью, дело рассматривалось в особом порядке судебного разбирательства.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и кассационных жалобах, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности осужденного Б. в открытом хищении чужого имущества соответствуют обстоятельствам дела, подтверждаются собранными органом следствия доказательствами, квалификация действий осужденного по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации является правильной.

Вместе с тем при постановлении приговора и квалификации содеянного по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации суд не дал надлежащей оценки предъявленному обвинению.

Как следует из обвинения в совершении преступления, предусмотренного п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, умысел Б. был направлен на изъятие чужого имущества. Именно с этой целью он применил насилие к потерпевшей К., являющейся собственником похищенного имущества, а также к З., которая пыталась пресечь его действия.

Подавив сопротивление К. и З., осужденный завладел имуществом и скрылся с места происшествия.

Таким образом, действия Б. были направлены на совершение хищения. Примененное им насилие полностью охватывается диспозицией ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации. Действия, совершенные в отношении З., не требуют дополнительной квалификации по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации. Их дополнительная квалификация по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации по настоящему делу является излишней, ухудшает положение осужденного, поэтому подлежит исключению из обвинения.

Несмотря на рассмотрение дела в особом порядке судебного разбирательства, изменение квалификации в суде кассационной инстанции возможно, так как не требует исследования фактических обстоятельств и какой-либо переоценки доказательств обвинения по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 апреля 2011 г. N 22-3877/2011

3. Признавая осужденного виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд не установил наличие у лица умысла на жестокое обращение с ребенком, что повлекло отмену вынесенного по делу судебного решения.

(Извлечение)

Приговором мирового судьи С. был осужден по ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в размере 7 000 рублей с лишением права заниматься преподавательской деятельностью в образовательных учреждениях для несовершеннолетних на срок 2 года.

Постановлением Асбестовского городского суда, вынесенным по итогам рассмотрения апелляционной жалобы осужденного, приговор в отношении С. оставлен без изменения.

С. был признан виновным в том, что, находясь в муниципальном образовательном учреждении, являясь педагогом, в процессе осуществления педагогической деятельности ненадлежаще исполнял обязанности по воспитанию несовершеннолетнего Р., 1995 года рождения, умышленно причинил ему физическую боль, а также нравственные и физические страдания.

В кассационной жалобе адвокат просил отменить апелляционное постановление и приговор мирового судьи и прекратить уголовное дело в связи с отсутствием в действиях С. состава преступления, предусмотренного ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации. В обоснование своей позиции защитник ссылался на то, что в материалах дела отсутствуют доказательства жестокого обращения С. с потерпевшим, поскольку два толчка, от которых Р. ударился о стену, не повлекли причинения ему телесных повреждений. Полагал, что между С. и потерпевшим возник конфликт на почве личных неприязненных отношений, которые не имеют отношения к педагогическому процессу. Приводил свою переоценку доказательств и обращал внимание на то, что представленный в материалах дела DVD-диск с видеозаписью конфликта не отражает обстоятельства произошедшего, приобщен к материалам дела с нарушением требований уголовно-процессуального закона и не может быть признан допустимым доказательством.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы защитника, судебная коллегия нашла постановление суда апелляционной инстанции незаконным и подлежащим отмене по следующим основаниям.

Определяющим признаком объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации, является жестокое обращение с ребенком родителей или иных лиц, на которых возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетних.

При рассмотрении настоящего дела суд апелляционной инстанции, как и мировой судья, не обратил внимания на то, имелся ли у С. умысел на жестокое обращение с ребенком.

Как усматривается из материалов дела, несовершеннолетний Р. нарушал порядок в классе, бросался бумажками, на замечания педагога не реагировал, препятствовал проведению урока и обучению остальных учеников, выражался нецензурной бранью в адрес учителя. Противоправное поведение ученика, нарушающее образовательный процесс и порядок в классе, учитель обязан пресечь, поскольку остальные ученики не имеют возможности реализовать свое право на образование.

Признав педагога С. виновным в ненадлежащем исполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего, суд не учел особенность ситуации, которая вызвала такие действия учителя, не обратил внимания на показания свидетелей о поведении Р. в классе.

Кроме того, видеозапись происшествия не подтверждает факт умышленного жестокого обращения педагога С. с Р. в классе и коридоре школы. Видно, что учитель пресекает действия ученика, удерживает и увещевает его, но Р. педагога не слушает.

Этим обстоятельствам суд апелляционной инстанции оценки не дал, не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы, поэтому апелляционное постановление признано подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное разбирательство, в ходе которого следует проверить законность и обоснованность постановленного в отношении С. мировым судьей обвинительного приговора.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 апреля 2011 г. N 22-3562/2011

4. Действия по обслуживанию лиц, являющихся посетителями притона, в том числе по обеспечению их предметами бытового назначения, используемыми для изготовления наркотиков и последующего их потребления, представляют собой составную часть объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, и не требуют дополнительной квалификации по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, которыми установлена ответственность за пособничество в изготовлении наркотических средств.

(Извлечение)

Приговором суда Д. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации. Этим же приговором осуждена Б. за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Д. признан виновным в том, что в квартире Б. при указанных в приговоре обстоятельствах 26 февраля и 02 марта 2010 года при пособничестве Б., выразившемся в предоставлении средств для совершения преступления - посуды, воды, бытового газа, незаконно изготовил без цели сбыта наркотическое средство в крупном размере - смесь, в состав которой входит дезоморфин, массой соответственно не менее 1,132 г и1,371 г.

Б. признана виновной в том, что в период с января 2010 года по 02 марта 2010 года регулярно и многократно предоставляла квартиру, в которой проживала, нескольким лицам для незаконного потребления наркотических средств в немедицинских целях.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор в отношении Б., исключить указание на признание Б. виновной в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации. Полагал, что все действия осужденной в соответствии с объемом предъявленного обвинения необходимо квалифицировать по ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор в отношении Д. обоснованным и справедливым, а приговор в отношении Б. подлежащим изменению по доводам, изложенным в кассационном представлении прокурора.

Виновность Б. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, подтверждается доказательствами, изложенными в приговоре, и не оспаривается ни осужденной, ни ее защитником, ни стороной обвинения.

Вместе с тем судебная коллегия находит обоснованными доводы кассационного представления прокурора об излишней квалификации содеянного Б. по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Как следует из приговора, Б. признана виновной в содержании притона - квартиры, в которой она проживала, - для потребления наркотических средств.

По смыслу закона под содержанием притона понимаются действия по приспособлению и оборудованию помещения (жилища), привлечению лиц, желающих пользоваться этим помещением для потребления наркотиков, а также по принятию мер для обеспечения лиц, посещающих притон, наркотическими средствами. Действия по обслуживанию лиц, являющихся посетителями притона, в том числе по обеспечению их предметами бытового назначения, используемыми для изготовления наркотиков и последующего их потребления, то есть действия по созданию необходимых условий для функционирования притона, по мнению судебной коллегии, представляют собой составную часть объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку являются формой осуществления определенно направленного умысла, и не требуют дополнительной квалификации.

Как видно из материалов дела, суд усмотрел пособничество Б. в изготовлении наркотических средств в том, что 26 февраля и 02 марта 2010 года она предоставила Д. посуду, воду, бытовой газ для изготовления из принесенных им с собой компонентов наркотиков, которые были тут же употреблены находившимися в квартире лицами. При этом одни и те же действия Б., связанные с предоставлением ею своей квартиры Д. для изготовления наркотических средств в целях их последующего потребления рядом лиц, включены судом в объективную сторону как состава преступления, предусмотренного ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, так и составов преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что осуждение Б. за пособничество в изготовлении наркотических средств является необоснованным, поскольку все ее действия охватываются составом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного осуждение Б. за совершение 26 февраля и 02 марта 2011 года двух преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, исключено из приговора как излишне вмененное.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 апреля 2011 г. N 22-4327/2011

5. Поскольку осужденный не совершал действий, непосредственно направленных на сбыт наркотических средств, его действия необоснованно квалифицированы по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации как покушение на незаконный сбыт наркотического средства в особо крупном размере.

(Извлечение)

Приговором суда М. осужден по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 9 лет 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор, полагая, что действиям М. дана неверная юридическая оценка: их следовало квалифицировать по ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации как приготовление к незаконному сбыту наркотических средств в особо крупном размере. М., по мнению прокурора, назначено чрезмерно суровое наказание, которое подлежит снижению.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Из показаний самого М., данных при допросе в качестве обвиняемого, следует, что он намеревался продать гашиш за 40 000 рублей. Эти показания согласуются с показаниями свидетеля В., подтвердившего, что он возил М. в г. Екатеринбург. По дороге машину остановили, М. досмотрели и изъяли наркотики.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд дал действиям осужденного неверную юридическую оценку. Действия М. ошибочно расценены как покушение на сбыт наркотических средств, поскольку действий, непосредственно направленных на сбыт наркотических средств, он не совершал. Наркотические средства были приготовлены им к сбыту, который не состоялся в связи с задержанием М.

С учетом изложенного судебная коллегия посчитала необходимым переквалифицировать действия осужденного с ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, так как в них имело место приготовление к незаконному сбыту наркотического средства в особо крупном размере. Переквалификация действий осужденного на более мягкий уголовный закон повлекла снижение срока лишения свободы, назначенного М. за совершение данного преступления.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 мая 2011 г. N 22-5021/2011

6. Действия лица, реализовавшего наркотики, ошибочно квалифицированы как покушение на их сбыт.

(Извлечение)

Приговором суда Н. осужден по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к пяти годам шести месяцам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к восьми годам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательно назначено девять лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Н. признан виновным в том, что 05 ноября 2010 года покушался на сбыт Б. наркотического средства - героина массой не менее 1,57 г, то есть в крупном размере. Кроме того, Н. признан виновным в покушении 06 ноября 2010 года на сбыт наркотического средства - героина массой 2,89 г, то есть в особо крупном размере, гражданину под псевдонимом Р., участвовавшему в проведении оперативно-розыскного мероприятия "проверочная закупка". Оставшуюся часть ранее приобретенного в целях сбыта наркотического средства массой 2,63 г Н. в тех же целях продолжал хранить по месту проживания, где указанное наркотическое средство было обнаружено и изъято сотрудниками правоохранительных органов в ходе обыска 06 ноября 2010 года.

В кассационном представлении прокурор просил приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение. Прокурор считал неверной квалификацию действий Н., совершенных 05 ноября 2010 года, как покушение на сбыт наркотических средств. Ссылался на п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 года N 14 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами", согласно которому как неоконченное преступление необходимо квалифицировать передачу наркотических средств в ходе проверочной закупки, проводимой представителями правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности". Прокурор указывал на то, что передача Н. наркотических средств Б. осуществлялась не в ходе оперативно-розыскного мероприятия, так как Б. не являлся участником оперативно-розыскного мероприятия "наблюдение", проводимого оперативными сотрудниками для документирования преступной деятельности Н., а по инициативе самого Б., который 05 ноября 2010 года без какого-либо взаимодействия с правоохранительными органами приобрел у осужденного героин, не зная о проведении оперативно-розыскного мероприятия. Поэтому прокурор считал, что действия Н. по данному эпизоду должны расцениваться как оконченное преступление.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор в части осуждения Н. за совершение 06 ноября 2010 года преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, законным, обоснованным и справедливым, а в части осуждения Н. за совершение 05 ноября 2010 года преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 2 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Судебная коллегия нашла обоснованными доводы кассационного представления прокурора о неверной квалификации действий Н., совершенных 05 ноября 2010 года.

В соответствии с действующим законодательством действия лица, реализующего наркотики, расцениваются как покушение на их сбыт в том случае, когда наркотическое средство передается в ходе проверочной закупки, проводимой представителями правоохранительных органов в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности".

Из показаний свидетелей Р., В., З. и Ш. следует, что 05 ноября 2010 года проводилось оперативно-розыскное мероприятие "наблюдение" за домом Н. Как правильно отмечено в кассационном представлении прокурора, исследованные в судебном заседании доказательства свидетельствуют о том, что Б. не являлся участником данного оперативно-розыскного мероприятия, проводимого оперативными сотрудниками УФСКН для документирования преступной деятельности Н., а по собственной инициативе без какого-либо взаимодействия с правоохранительными органами 05 ноября 2010 года приобрел у осужденного Н. героин, не зная о проведении оперативно-розыскного мероприятия.

Более того, согласно показаниям свидетелей ни Б., ни Н. не были задержаны на месте передачи наркотических средств. Сотрудники наркоконтроля не осуществляли наблюдение за Б., а ждали последнего у его дома. Данные обстоятельства не отрицал и сам Б.

При таких обстоятельствах судебная коллегия сочла, что юридическая оценка действий Н., совершенных 05 ноября 2010 года, как покушения на сбыт наркотических средств в крупном размере дана без учета собранных по делу доказательств.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 мая 2011 г. N 22-4454/2011

7. Действия виновного по приобретению наркотического средства в один прием для себя и другого лица полностью охватываются ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с чем дополнительная квалификация приобретения наркотика для другого лица по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации признана излишней.

(Извлечение)

Приговором суда С. признан виновным в незаконных приобретении и хранении в период с 08 по 09 августа 2010 года без цели сбыта наркотического средства в особо крупном размере и в пособничестве в незаконных приобретении и хранении в тот же период без цели сбыта наркотического средства в особо крупном размере при обстоятельствах, изложенных в приговоре. За совершение указанных преступлений С. осужден по ч. 2 ст. 228, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В кассационном представлении прокурор высказал несогласие с приговором суда и просил его отменить, мотивируя свою просьбу тем, что, квалифицируя действия осужденного как два самостоятельных преступления, суд в то же время в описательно-мотивировочной части приговора квалифицировал их как единое преступление. При этом прокурор указал на то, что суд дал неверную квалификацию содеянного осужденным по второму эпизоду. В судебном заседании было установлено, что осужденный приобрел без цели сбыта на свои деньги и деньги У. для себя и для него наркотическое средство общей массой 19,77 г, после чего часть наркотического средства передал У. Действия осужденного подлежат квалификации по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, квалификация их по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации является излишней.

В кассационных жалобах, основной и дополнительной, осужденный С. указывал на то, что с приговором суда не согласен, и просил его отменить. Мотивировал просьбу тем, что свою вину он признал полностью и согласен с квалификацией содеянного, однако считает наказание за каждое из преступлений, которые являются однотипными, чрезмерно суровым.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и кассационных жалоб, судебная коллегия посчитала приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о доказанности вины С. в незаконных приобретении и хранении наркотического средства в особо крупном размере, за совершение которых он осужден, как и квалификация содеянного по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на проверенных в судебном заседании и изложенных в приговоре суда доказательствах, которым дана надлежащая оценка.

В то же время судебная коллегия не может согласиться с выводами суда о наличии в действиях осужденного состава преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Так, осужденный С. в суде дал показания о том, что по просьбе У. решил помочь ему приобрести наркотик, для чего У. передал ему 8 000 рублей. Он (С.) также хотел приобрести наркотик для себя и вложил свои 8 000 рублей, после чего на все деньги приобрел 20 г наркотика. Затем он отдал У. 10 г, а остальную часть наркотика оставил себе. Когда они пошли к знакомому, в лифте дома их задержали работники милиции. При этом он выкинул в лифте свой сверток с наркотиком.

Как следует из показаний У., данных в суде, он добровольно решил изобличить сбытчика наркотика С., в связи с чем под контролем сотрудников милиции договорился с С. о том, чтобы он помог приобрести ему наркотик, и при встрече передал С. 8 000 рублей. Далее он, С., Г. и Р., которые также дали С. по 8 000 рублей для приобретения наркотика, съездили по указанному С. адресу, где С. заходил в подъезд дома. Выйдя из подъезда и сев в автомашину, С. передал ему сверток с наркотиком, сказав, что оставшуюся часть наркотика передадут позже. Затем они поехали домой к Г., чтобы подождать звонка, но в лифте дома были задержаны. При этом С. рассыпал по полу имевшийся при нем наркотик.

Таким образом, в судебном заседании было установлено, что С. в один прием приобрел для У. на его деньги и для себя на свои деньги наркотическое средство - смесь, в состав которой входит героин, общей массой 19,77 г, после чего половину наркотика передал У., а остальное оставил себе. В дальнейшем они были задержаны работниками милиции, а находившийся у них наркотик был изъят.

Таким образом, умысел осужденного С. был направлен на приобретение в один прием всего наркотического средства общей массой 19,77 г для себя и для У., а следовательно, в его действиях содержится состав одного преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации. Дополнительной квалификации действий С., направленных на приобретение наркотика для У., по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации не требуется.

При этом из приговора суда следует, что в нем изложены обстоятельства совершения одного преступления, а именно то, что С. приобрел наркотическое средство общей массой 19,77 г в один прием как для себя, так и для У., после чего часть наркотического средства отдал У., а остальное оставил у себя.

Описание преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, в приговоре суда отсутствует.

На основании изложенного судебная коллегия пришла к выводу о том, что орган предварительного следствия излишне вменил в вину обвиняемому, а суд излишне квалифицировал действия С. по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с чем данный эпизод преступления исключен из приговора суда как излишне вмененный.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 апреля 2011 г. N 22-4314/2011

8. Поскольку нападавших было трое, нападение совершено в ночное время и было неожиданным, осужденный не мог объективно оценить степень опасности и характер нападения, а потому вывод суда о том, что осужденный превысил пределы необходимой обороны, является необоснованным.

(Извлечение)

Ц. признан виновным и осужден за причинение Ш. и К. тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны.

Согласно приговору преступление было совершено при следующих обстоятельствах.

26 сентября 2010 года, около 00:15, напротив здания сельского клуба между Ц., находившимся в состоянии алкогольного опьянения, и Ш., К. и М., также находившимися в состоянии алкогольного опьянения, произошла ссора на почве личных неприязненных отношений. В ходе ссоры М. толкнул Ц., который, опасаясь дальнейшего применения насилия к нему и находившейся вместе с ним девушке (Б.), совершил действия, не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства: выхватив складной сувенирный нож из кармана одежды, Ц. умышленно нанес Ш. удар этим ножом в живот, причинив ему телесное повреждение в виде проникающего колото-резаного ранения брюшной полости, повлекшее тяжкий вред здоровью. Ш. ударил Ц. кулаком по лицу. Затем К. повалил Ц. на землю, сел на него сверху и стал наносить ему удары руками по различным частям тела. Ц. в ответ совершил действия, не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства со стороны К.: умышленно нанес К. не менее восьми ударов вышеуказанным ножом в различные части тела, в том числе в левые грудную и подмышечную области, Ц. причинил К. телесные повреждения в виде колото-резаного ранения левой подмышечной области с повреждением латеральной грудной артерии и вены, повлекшие тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В судебном заседании и во время предварительного расследования Ц. давал показания, из которых усматривается, что ночью 26 сентября 2010 года он вместе со своей девушкой Б. возвращался домой из гостей, где отмечали день рождения. Проходя мимо клуба, они увидели группу парней около 6 человек. Парни были пьяные и что-то кричали им, но они быстро прошли мимо. Возле дороги их с Б. догнали К., М. и Ш. и встали на их пути. Опасаясь за Б., он закрыл ее собой и попросил, чтобы им дали пройти. Но кто-то ударил его кулаком в лицо, и он стал падать. В ответ он ударил складным ножом кого-то из нападавших. Когда он лежал на земле, К. сел на него сверху и стал бить, нанося множество ударов. Его били и другие нападавшие. Защищаясь, он отмахивался рукой с ножом. Потом нападавшие выбили у него нож и ушли, а они с Б. убежали домой.

Показания Ц. об обстоятельствах дела последовательны и подтверждаются показаниями свидетелей, а также показаниями самих потерпевших Ш. и К.

Так, из показаний потерпевшего Ш. следует, что ночью 26 сентября 2010 года они с К. и М. были в состоянии алкогольного опьянения и стояли у клуба, когда мимо них проходил Ц. с девушкой. Он окликнул Ц., сказав: "Чего не здороваешься, дай сигарету", но Ц. промолчал, и они с девушкой пошли дальше по тропинке. Тогда они с К. и М. догнали Ц. с девушкой и преградили им дорогу. М. ударил Ц. кулаком. Он (Ш.) не видел, как Ц. ударил его ножом, только почувствовал тепло в области левого бедра, а сам ударил осужденного кулаком в лоб.

Потерпевший К. дал показания, из которых следует, что они с Ш. и М. были пьяны и стояли ночью у клуба, когда мимо них проходили Ц. с девушкой. Ш. попросил у Ц. закурить, но тот промолчал и пошел с девушкой дальше по дороге. Они с М. и Ш. догнали Ц. с девушкой, и Ш. ударил Ц. После этого он (К.), сидя на лежавшем на земле Ц., нанес ему 5 - 6 ударов кулаком по различным частям тела и тогда почувствовал, что ранен.

В материалах уголовного дела имеется вступившее в законную силу постановление мирового судьи о прекращении уголовного дела в отношении М., К. и Ш. в связи с примирением потерпевшего Ц. с обвиняемыми. Из этого постановления видно, что в результате действий обвиняемых потерпевшему Ц. были причинены физическая боль и телесные повреждения в виде множественных царапин в области шеи и спины, коленного сустава, синяков в области ребер, ушиба правого запястья, выбитого безымянного пальца правой руки.

При таких обстоятельствах суд пришел к неправильному выводу о том, что между Ц., с одной стороны, и Ш., К. и М., с другой стороны, произошла ссора.

Анализ собранных по делу доказательств свидетельствует о том, что Ш., К. и М., грубо нарушая общественный порядок и проявляя неуважение к принятым в обществе правилам поведения, стали приставать к проходившим мимо Ц. и Б., которые пытались уйти от конфликта, но нападавшие догнали их и стали избивать Ц.

Поскольку нападавших было трое, нападение совершено в ночное время и было неожиданным для Ц., он не мог объективно оценить степень опасности и характер нападения. Поэтому вывод суда о том, что действия осужденного превышали пределы необходимой обороны, допустимой в данной ситуации, является незаконным и необоснованным.

Ц. действовал соответственно характеру совершавшегося противоправного посягательства и степени его опасности, и согласно правилам ч. 2.1 ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации действия Ц. по причинению тяжкого вреда здоровью Ш. и К. не являются превышением пределов необходимой обороны.

С учетом изложенного в соответствии с правилами ст. 384 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обвинительный приговор в отношении Ц. отменен, уголовное дело прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в действиях Ц. состава преступления.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 15 апреля 2011 г. N 22-3970/2011

II. Вопросы назначения наказания

9. Судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным, не учитываются при признании рецидива преступлений, если условное осуждение не отменялось и лицо не направлялось для отбывания наказания в места лишения свободы.

(Извлечение)

Приговором суда М., ранее судимый, осужден по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы. В соответствии со ст. ст. 70, 74 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору от 14 сентября 2009 года. Окончательно к отбытию назначено 2 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Этим же приговором осуждены А., К., О. и З.

В кассационной жалобе осужденный М. просил отменить приговор и прекратить уголовное дело. Доводы жалобы мотивировал непричастностью к совершенному преступлению. В жалобе также указывал на неправильное признание в его действиях рецидива преступлений. Кроме того, по его мнению, суд необоснованно отменил назначенное ему приговором суда от 14 сентября 2009 года условное осуждение.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить в связи с нарушением судом требований ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации при признании в действиях М. рецидива преступлений. Кроме того, прокурор полагал, что наказание, назначенное осужденному М., является несправедливым вследствие чрезмерной мягкости.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе осужденного и кассационном представлении прокурора, судебная коллегия признала приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

По мнению судебной коллегии, действия осужденного М. правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации как незаконные приобретение, хранение, перевозка наркотических средств в особо крупном размере без цели сбыта.

В соответствии с требованиями ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации мера наказания каждому из осужденных определена с учетом общественной опасности совершенного ими преступления, данных о личности каждого, обстоятельств, влияющих на наказание. Судебная коллегия не нашла оснований признать назначенное виновным наказание несправедливым как вследствие чрезмерной суровости, так и вследствие чрезмерной мягкости.

Вместе с тем доводы кассационного представления о нарушении судом правил ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также о необоснованном признании в отношении М. рецидива преступлений в качестве отягчающего наказание обстоятельства заслуживают внимания. Поскольку приговором суда от 14 сентября 2009 года М. был осужден условно и в период условного осуждения, которое не было ранее отменено, совершил новое преступление, судимость за первое преступление не должна учитываться при признании рецидива преступлений.

С учетом изложенного приговор в отношении М. изменен: из приговора исключено указание на наличие в действиях М. рецидива преступлений и на признание этого обстоятельства в качестве отягчающего наказание; наказание, назначенное М. по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 1 года 10 месяцев лишения свободы; наказание, назначенное М. в порядке ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 2 лет 4 месяцев лишения свободы.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 6 апреля 2011 г. N 22-3376/2011

10. Поскольку на момент совершения преступления предыдущая судимость лица была погашена в соответствии с п. "б" ч. 3 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд при назначении наказания необоснованно учел в качестве отягчающего обстоятельства рецидив преступлений.

(Извлечение)

Приговором суда Г. осужден по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Г. признан виновным в совершении угона, то есть в неправомерном завладении транспортным средством - автомобилем ВАЗ-21103 - без цели хищения.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор и снизить назначенное осужденному наказание. По мнению прокурора, при назначении осужденному наказания суд необоснованно признал в качестве отягчающего обстоятельства рецидив преступлений, не учел, что на момент совершения Г. угона его предыдущая судимость была погашена. Прокурор полагал, что в связи с отсутствием отягчающих наказание Г. обстоятельств и наличием явки с повинной при назначении осужденному наказания подлежали применению положения ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Дело в отношении Г. рассмотрено судом в особом порядке судебного разбирательства. Условия рассмотрения дела в особом порядке, предусмотренные ст. ст. 314-316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судом соблюдены.

Действия осужденного в соответствии с предъявленным обвинением правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем доводы кассационного представления об ошибочном признании судом рецидива преступлений в качестве отягчающего наказание Г. обстоятельства судебная коллегия находит обоснованными.

Как усматривается из материалов дела, 18 января 2008 года Г. был осужден по пп. "а", "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам исправительных работ с удержанием 15% заработной платы. Постановлением того же суда от 12 сентября 2008 года исправительные работы были заменены лишением свободы на срок 4 месяца 21 день. 06 марта 2009 года Г. освободился из мест лишения свободы в связи с отбытием наказания.

В соответствии с п. "б" ч. 3 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказаний, чем лишение свободы, судимость погашается по истечении одного года после отбытия наказания.

Приговором суда Г. был осужден к исправительным работам, а не к лишению свободы, поэтому его судимость по приговору от 18 января 2008 года на момент совершения преступления 19 июля 2010 года была погашена.

С учетом изложенного указание суда на наличие в действиях Г. рецидива преступлений как на отягчающее наказание обстоятельство из приговора исключено. Из приговора также исключено указание на то, что Г. ранее судим, имеет непогашенную и не снятую в установленном порядке судимость.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 мая 2011 г. N 22-5413/2011

11. Суд необоснованно не учел при назначении наказания в качестве отягчающего обстоятельства совершение преступления в составе группы лиц.

(Извлечение)

С., К. и Т. приговором суда осуждены по п. "а" ч. 2 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации каждый к 6 месяцам ограничения свободы с возложением ряда обязанностей.

С., К. и Т. признаны виновными в том, что 13 ноября 2010 года из хулиганских побуждений, грубо нарушая общественный порядок, нанесли У. не менее 20 ударов ногами и руками по голове и телу, причинив потерпевшему физическую боль, после чего перетащили его в другое место, где Т. руками сдавил шею У., причинив ему физическую боль, а К. и С. нанесли потерпевшему не менее 10 ударов ногами по телу.

В кассационной жалобе адвокат в интересах потерпевшего У. просил отменить приговор и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. Обращал внимание на то, что суд необоснованно учел признание осужденными вины как смягчающее обстоятельство, поскольку осужденные отказались от дачи показаний, не признали иск о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, не приняли мер к возмещению ущерба. Кроме того, по мнению адвоката, суд необоснованно не признал обстоятельством, отягчающим наказание осужденных, совершение преступления в составе группы лиц, а также не учел особо активную роль Т. в совершении преступления.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Как правильно указано в кассационной жалобе представителя потерпевшего, суд необоснованно не признал обстоятельством, отягчающим наказание, совершение преступления в составе группы лиц. Данное отягчающее обстоятельство предусмотрено п. "в" ч. 1 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации и в силу прямого указания закона должно учитываться при назначении осужденным наказания. На наличие данного отягчающего обстоятельства указано и следователем в обвинительном заключении.

Суд первой инстанции не признал данное обстоятельство отягчающим наказание и не привел в приговоре мотивы такого решения. В то же время при описании деяний осужденных, признанных доказанными, суд прямо указал, что осужденные действовали совместно и согласованно.

Назначение наказания без учета отягчающего обстоятельства, предусмотренного законом, свидетельствует о неправильном применении уголовного закона, регламентирующего порядок назначения наказания. Судом не в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенного деяния, в связи с чем осужденным назначено чрезмерно мягкое наказание.

Данное обстоятельство послужило основанием для отмены приговора суда с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 мая 2011 г. N 22-5279/2011

12. Признав явки с повинной допустимыми доказательствами и положив их в основу обвинительного приговора, суд ошибочно не учел их в качестве смягчающих обстоятельств при назначении осужденному наказания.

(Извлечение)

Приговором суда Ш. осужден по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации к 6 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно Ш. определено 6 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационных жалобах осужденный Ш. и его адвокат просили отменить приговор и направить дело на новое судебное рассмотрение. Утверждали, что явку с повинной и все признательные показания Ш. написал под воздействием работников милиции, на следствии его допрашивали без адвоката, в ночное время. Поскольку следственные действия проведены с нарушением закона, протоколы допроса являются недопустимыми доказательствами.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор в отношении Ш. в связи с нарушением уголовного закона и чрезмерной суровостью назначенного наказания, которое, по мнению государственного обвинителя, необходимо снизить на 1 месяц. При этом, не оспаривая выводов суда о виновности Ш. в совершении преступлений, указывал, что суд при постановлении приговора ошибочно не учел в качестве смягчающего обстоятельства явки с повинной по обоим преступлениям, которые в то же время признал допустимыми доказательствами и положил в основу обвинительного приговора.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о наличии в действиях Ш. составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 162 и ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на изложенных в приговоре доказательствах, которым дана надлежащая правовая оценка.

Вместе с тем суд первой инстанции признал достоверными сообщения Ш. о совершении им преступлений, за которые он осужден по настоящему делу, и сослался на эти сообщения как на допустимые доказательства. Однако в нарушение п. "и" ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации суд не признал их в качестве смягчающих обстоятельств и не учел при назначении наказания. В связи с этим судебная коллегия посчитала доводы, изложенные прокурором в кассационном представлении, обоснованными, признала в качестве смягчающих обстоятельств явки с повинной и снизила назначенное осужденному Ш. наказание.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 мая 2011 г. N 22-4780/2011

13. В соответствии с ч. 2 ст. 49 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде обязательных работ, в том числе наказание, назначенное по совокупности преступлений, не может превышать 240 часов.

(Извлечение)

Приговором суда Д. осужден по пп. "а", "б" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 200 часам обязательных работ, по пп. "а", "б" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 220 часам обязательных работ. В соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно к отбытию назначено 280 часов обязательных работ.

В судебном заседании Д. вину в совершении указанных преступлений признал полностью, по ходатайству осужденного дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор в отношении Д., снизить назначенное ему наказание до 240 часов обязательных работ. В обоснование доводов представления прокурор указывал на то, что в соответствии с ч. 2 ст. 49 Уголовного кодекса Российской Федерации обязательные работы устанавливаются на срок до 240 часов. Наказание назначено Д. с нарушением норм уголовного закона, в связи с чем его нельзя признать справедливым.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

С учетом того, что Д. согласился с предъявленным обвинением и приговор был постановлен без проведения судебного следствия, суд обоснованно признал Д. виновным и правильно квалифицировал его действия по пп. "а", "б" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Основания применения особого порядка принятия судебного решения, порядок заявления ходатайства, проведения судебного заседания и постановления приговора судом проверены и соблюдены.

Вместе с тем, соглашаясь с доводами кассационного представления, судебная коллегия посчитала, что при назначении Д. наказания суд нарушил положения ч. 2 ст. 49 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой максимальный срок обязательных работ не может превышать 240 часов, и при выполнении требований ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательно определил Д. наказание в виде 280 часов обязательных работ.

В качестве смягчающих наказание осужденного Д. обстоятельств суд обоснованно учел признание им своей вины, раскаяние в содеянном, частичное возмещение ущерба, положительные характеристики, совершение преступления средней тяжести впервые.

Отягчающих наказание Д. обстоятельств по делу не установлено.

С учетом требований ч. 2 ст. 49 Уголовного кодекса Российской Федерации и совокупности смягчающих обстоятельств окончательное наказание, назначенное Д. за совершение преступлений, предусмотренных пп. "а", "б" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 230 часов обязательных работ.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 мая 2011 г. N 22-4899/2011

14. Ограничение свободы не назначается иностранным гражданам, лицам без гражданства, а также лицам, не имеющим места постоянного проживания на территории Российской Федерации.

(Извлечение)

Приговором суда К. признана виновной в покушении на сбыт поддельного официального документа, предоставляющего права, и осуждена по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 327 Уголовного кодекса Российской Федерации к ограничению свободы на срок 1 год 6 месяцев.

В кассационном представлении прокурор, помимо прочего, указывал на то, что приговор суда является несправедливым в части назначенного наказания. Суд, назначив К. наказание в виде ограничения свободы, не учел, что согласно ч. 6 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации ограничение свободы не назначается лицам без гражданства, к числу которых относится осужденная К.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы осужденной и кассационного представления прокурора, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности К. в совершении преступления, за которое она осуждена, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на совокупности доказательств, исследованных в судебном заседании, обоснованно положенных в основу обвинительного приговора, получивших надлежащую юридическую оценку.

Вместе с тем при назначении наказания в виде ограничения свободы суд не учел, что К. является лицом без гражданства, не имеющим места постоянного проживания в Российской Федерации, проживает в Российской Федерации по месту временной регистрации, а следовательно, согласно ч. 6 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации данный вид наказания ей не может быть назначен.

В связи с изложенным судебная коллегия посчитала возможным изменить приговор в части назначенного осужденной наказания и, применив положения ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, с учетом совокупности смягчающих обстоятельств, установленных судом, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления, назначить К. более мягкое наказание, чем предусмотрено законом за совершение указанного преступления, в виде штрафа в размере 4 000 рублей.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 22 апреля 2011 г. N 22-4204/2011

15. Назначая окончательное наказание по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд ошибочно назначил дополнительное наказание, которое не было назначено ни за одно из преступлений.

(Извлечение)

Приговором от 28 марта 2011 года Г., судимый:

16 июня 2000 года по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением положений ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к 7 годам 1 месяцу лишения свободы, освобожденный 14 февраля 2005 года условно-досрочно на 2 года 2 месяца 28 дней;

14 августа 2008 года по ч. 1 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам 6 месяцам лишения свободы, освобожденный 22 ноября 2010 года постановлением суда от 02 ноября 2010 года условно-досрочно на 2 года 2 месяца 25 дней, осужден за совершение преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 3 годам лишения свободы. С применением положений ст. 70 и п. "в" ч. 7 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров путем частичного присоединения к наказанию, назначенному приговором суда, наказания, не отбытого по приговору от 14 августа 2008 года, окончательно назначено 4 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима, с ограничением свободы на срок 1 год и возложением на осужденного ряда обязанностей.

В судебном заседании Г. вину в совершении инкриминированных ему преступных действий признал в полном объеме, по его ходатайству дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вид и размер наказания, назначенного осужденному Г., в приговоре суда надлежащим образом мотивированы, требованиям закона, в том числе положениям ч. 7 ст. 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, не противоречат. Предусмотренных законом оснований для изменения приговора суда в указанной части судебная коллегия не находит.

Вместе с тем судебная коллегия посчитала необходимым исключить из приговора указание на назначение Г. дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Приговором от 14 августа 2008 года дополнительное наказание в виде ограничения свободы Г. назначено не было.

Назначая Г. наказание по п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации в виде лишения свободы на срок 3 года, суд также не указывал на назначение Г. дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Не назначив дополнительное наказание за конкретное преступление, в совершении которого Г. признан виновным, суд не вправе был назначить Г. дополнительное наказание при назначении окончательного наказания по совокупности приговоров.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 мая 2011 г. N 22-4916/2011

16. Приговор суда отменен, поскольку судом не был разрешен вопрос об отмене либо о сохранении условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, назначенного по предыдущему приговору.

(Извлечение)

Приговором суда от 17 февраля 2011 года П. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, к лишению свободы на срок два года за каждое преступление.

На основании ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок два года шесть месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

П. признан виновным в совершении двух открытых хищений чужого имущества 28 декабря 2010 года и 29 декабря 2010 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании П. вину в совершении указанных преступлений признал полностью. По его ходатайству, заявленному после проведения консультации с защитником, с согласия государственного обвинителя и потерпевших дело рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения.

В кассационном представлении прокурор просил состоявшееся судебное решение отменить вследствие неправильного применения уголовного закона, нарушений уголовно-процессуального закона и в связи с мягкостью назначенного наказания, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. Свои доводы автор представления мотивировал тем, что, приводя сведения о предыдущих судимостях П., суд неверно указал срок, на который П. освобождался условно-досрочно. Это повлекло нарушение уголовного закона при назначении наказания. Автор кассационного представления обращал внимание на то, что постановлением суда от 27 октября 2009 года, вступившим в законную силу 23 декабря 2009 года, П. освобожден из мест лишения свободы условно-досрочно на 1 год 2 месяца 18 дней, срок условно-досрочного освобождения истек 14 января 2011 года. Таким образом, П. совершил преступления, за которые осужден приговором суда от 17 февраля 2011 года, в период условно-досрочного освобождения. Государственный обвинитель считал, что в нарушение требований п. "в" ч. 7 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации суд при назначении наказания П. не применил правила ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Из справки об освобождении видно, что П. освобожден из мест лишения свободы 02 февраля 2010 года на основании постановления суда от 27 октября 2009 года условно-досрочно на 10 месяцев 16 дней.

Вместе с тем в соответствии с вступившим в законную силу 23 декабря 2009 года постановлением суда от 27 октября 2009 года П. условно-досрочно освобожден от отбывания наказания по приговору от 26 марта 2007 года на 1 год 2 месяца 18 дней. Как верно указано в кассационном представлении, срок условно-досрочного освобождения П. истек 14 января 2011 года. Поскольку преступления совершены П. 28 декабря 2010 года и 29 декабря 2010 года, то есть в период условно-досрочного освобождения, суду необходимо было рассмотреть вопрос о применении правил, предусмотренных ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации, и о назначении наказания с применением ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного приговор суда отменен, дело направлено на новое рассмотрение, в ходе которого суду следует тщательно исследовать приведенные выше обстоятельства, дать им надлежащую оценку и решить вопрос о необходимости сохранения или отмены условно-досрочного освобождения в соответствии с требованиями ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 4 мая 2011 г. N 22-4558/2011

17. Нарушение судом норм уголовного закона при назначении осужденному наказания, а также норм уголовно-процессуального закона при постановлении приговора повлекло отмену судебного решения, вынесенного по уголовному делу.

(Извлечение)

Приговором суда от 09 марта 2011 года П., ранее судимый, осужден по ч. 2 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. В соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытой части наказания по приговору от 11 ноября 2009 года окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев с отбыванием в колонии-поселении.

В судебном заседании П. вину признал полностью, по его ходатайству дело рассмотрено в особом порядке без проведения судебного разбирательства.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд. Считал приговор суда незаконным вследствие неправильного применения уголовного закона и нарушения уголовно-процессуального закона. В обоснование доводов кассационного представления указывал на то, что в соответствии с ч. 8 ст. 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. Однако в описательно-мотивировочной части приговора не указан способ совершения преступления, что повлияло на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Кроме того, при назначении наказания П. судом не учтены требования чч. 1 и 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми окончательный срок наказания по приговору от 09 марта 2011 года должен превышать срок наказания, назначенного по предыдущему приговору. Несоблюдение указанных требований закона повлекло назначение П. чрезмерно мягкого наказания.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 8 ст. 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый, а в соответствии с п. 1 ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора должны быть указаны место, время, способ совершения преступления, форма вины, мотивы, цели и последствия преступления.

Однако в нарушение требований уголовно-процессуального закона в описательно-мотивировочной части обжалуемого приговора не указан способ совершения преступления, предусмотренного ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, хотя в обвинительном заключении способ совершения преступления указан.

Отсутствие в описательно-мотивировочной части приговора указания на способ совершения преступления является нарушением норм уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора.

Кроме того, судебная коллегия, соглашаясь с доводами кассационного представления, сочла, что приговор суда подлежит отмене, поскольку при назначении П. окончательного наказания судом не были учтены требования чч. 1, 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми при назначении наказания по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, частично или полностью присоединяется неотбытая часть наказания по предыдущему приговору, а окончательное наказание должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору. Однако указанные требования при назначении наказания П. судом не соблюдены.

Приговором от 11 ноября 2009 года П. осужден по п. "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам 6 месяцам лишения свободы. В соответствии со ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.

Приговором суда от 09 марта 2011 года П. осужден по ч. 2 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. В соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию частично присоединено наказание по приговору от 11 ноября 2009 года, и окончательно к отбытию П. назначено наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы, то есть окончательное наказание равняется наказанию, назначенному по приговору от 11 ноября 2009 года.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что доводы кассационного представления о нарушении уголовного закона при назначении наказания, а также о нарушении норм уголовно-процессуального закона являются обоснованными и подлежат удовлетворению, а дело - направлению на новое судебное разбирательство, в ходе которого следует устранить допущенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов и принять по делу правильное и законное решение.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 4 мая 2011 г. N 22-4560/2011

18. Согласно ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору суда.

(Извлечение)

Приговором суда от 01 марта 2011 года Б., ранее судимый, осужден по п. "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок два года. На основании ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации отменено условное осуждение, назначенное Б. по предыдущему приговору от 14 сентября 2009 года. В силу ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к вновь назначенному наказанию частично, в виде 1 года лишения свободы, присоединено неотбытое наказание, и окончательно по совокупности приговоров назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор в отношении Б., направить дело на новое судебное разбирательство в связи с нарушением ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, регулирующей правила назначения наказания по совокупности приговоров, согласно которым окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытого наказания по предыдущему приговору. Предыдущим приговором Б. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года, в связи с чем срок окончательного наказания по совокупности приговоров должен быть больше этого срока.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и представлении, судебная коллегия признала приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Признавая Б. виновным в совершении кражи и назначая наказание по совокупности приговоров в виде лишения свободы на срок 3 года, суд не учел положений ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытого наказания по предыдущему приговору.

Предыдущим приговором от 14 сентября 2009 года Б. был осужден по совокупности двух преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к лишению свободы на срок 3 года. На основании ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

При условном осуждении неотбытым считается весь срок наказания, назначенного приговором суда.

С учетом этого судебная коллегия посчитала необходимым согласиться с доводами представления прокурора о том, что при назначении наказания по совокупности приговоров судом не соблюдены требования ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Указанное обстоятельство послужило основанием для отмены приговора с направлением дела на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 мая 2011 г. N 22-4746/2011

19. Назначая наказание за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд не учел положения ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему, совершившему впервые преступления небольшой и средней тяжести в возрасте до шестнадцати лет.

(Извлечение)

Приговором суда К., 1995 года рождения, осужден с применением положений ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации по п. "в" ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев, по пп. "а", "в" ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев, по ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение четырех преступлений к наказанию в виде лишения свободы на срок один год за каждое преступление.

На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок два года с отбыванием в воспитательной колонии.

К. признан виновным в совершении шести вымогательств, то есть в требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, в том числе одного вымогательства с применением насилия, одного - с применением насилия, группой лиц по предварительному сговору, при обстоятельствах, описанных в приговоре.

В кассационной жалобе осужденный К. просил состоявшееся судебное решение отменить, оправдать его в связи с непричастностью к совершению преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 163, ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, а в случае признания его виновным квалифицировать его действия по ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации и с учетом его 15-летнего возраста назначить наказание, не связанное с лишением свободы, так как данное преступление относится к категории преступлений средней тяжести.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности осужденного К. в совершении преступных действий, за которые он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и полностью подтверждаются совокупностью исследованных и оцененных судом доказательств.

В соответствии с требованиями ст.ст. 60 и 89 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание за преступления, предусмотренные п. "в" ч. 2 ст. 163 и пп. "а", "в" ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначено осужденному с учетом их характера и степени общественной опасности, данных о его личности, условий его жизни и воспитания и других обстоятельств дела.

Оснований сомневаться в обоснованности выводов суда в части назначения К. наказания за указанные преступления, отнесенные законом к категории тяжких, у судебной коллегии не имеется.

Вместе с тем, назначая наказание за совершение четырех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд не учел положения ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему, совершившему впервые преступления небольшой и средней тяжести в возрасте до шестнадцати лет.

На момент совершения инкриминируемых преступлений К. было 15 лет, и он не являлся лицом, ранее судимым, в связи с чем наказание в виде лишения свободы за преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, являющиеся преступлениями средней тяжести, ему не могло быть назначено.

На основании изложенного приговор суда изменен: К. назначены наказание по п. "в" ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев; по пп. "а", "в" ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде лишения свободы на срок один год шесть месяцев; за совершение четырех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, наказание в виде исправительных работ на срок один год с удержанием в доход государства 5% заработной платы ежемесячно за каждое преступление.

На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по правилам, предусмотренным п. "в" ч. 1 ст. 71 Уголовного кодекса Российской Федерации, с учетом соответствия трех дней исправительных работ одному дню лишения свободы по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок один год девять месяцев с отбыванием в воспитательной колонии.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 20 мая 2011 г. N 22-5238/2011

20. Поскольку по делу отсутствовали предусмотренные законом основания для направления осужденного в колонию-поселение под конвоем, осужденный освобожден из-под стражи с возложением на него обязанности следовать в колонию-поселение самостоятельно.

(Извлечение)

Приговором суда Л. осужден по ч. 1 ст. 107 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

Изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 75.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденный следует в колонию-поселение за счет средств государства самостоятельно.

По решению суда осужденный может быть заключен под стражу и направлен в колонию-поселение под конвоем в случаях уклонения его от следствия или суда, нарушения им меры пресечения или отсутствия у него постоянного места жительства на территории Российской Федерации. Под конвоем направляются в колонию-поселение осужденные, которые до вынесения приговора содержались под стражей, а также осужденные, которым в соответствии с пп. "в", "г" ч. 2 ст. 78 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации изменен вид исправительного учреждения.

Перечисленные в законе основания для направления осужденного в колонию-поселение под конвоем по рассматриваемому делу отсутствуют. Решение суда о заключении Л. под стражу в приговоре не мотивировано и не соответствует закону, в связи с чем приговор в этой части подлежит отмене, а Л. - освобождению из-под стражи. Осужденный должен самостоятельно следовать в колонию-поселение в порядке, предусмотренном ст. 75.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 29 июня 2011 г. N 22-6825/2011

III. Процессуальные вопросы

21. В соответствии с ч. 4 ст. 231 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.

(Извлечение)

Приговором суда В. осужден по пп. "а", "г" ч. 2 ст. 117 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 119 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, назначенных за каждое преступление, по их совокупности назначено окончательное наказание в виде 3 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство, указывая в обоснование своей просьбы следующее. 03 марта 2011 года по настоящему делу проведено предварительное слушание, по итогам которого назначено судебное заседание на 05 марта 2011 года, когда дело и было рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства. Тем самым суд нарушил требования ч. 4 ст. 231 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой стороны должны извещаться о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала. Кроме того, судом неверно назначено окончательное наказание, которое по своему размеру должно превышать наказание, назначенное за каждое из преступлений. В нарушение указанного правила суд назначил по совокупности преступлений наказание в виде 3 лет лишения свободы, что меньше наказания, назначенного по пп. "а", "г" ч. 2 ст. 117 Уголовного кодекса Российской Федерации, составившего 4 года лишения свободы.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 4 ст. 231 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала.

По настоящему делу это требование закона не исполнено, на что правильно указано прокурором в кассационном представлении. По итогам предварительного слушания, проведенного 03 марта 2011 года, судебное заседание было назначено на 05 марта 2011 года, что противоречило требованиям ч. 4 ст. 231 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Данное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, поскольку ущемляет права участников судебного разбирательства, которым суд обязан предоставить время, необходимое для подготовки к судебному заседанию.

Кроме того, судом нарушены нормы уголовного закона, регламентирующие порядок назначения наказания по совокупности преступлений, что также является основанием для отмены приговора.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание по совокупности преступлений назначается путем полного или частичного сложения наказаний, назначенных за каждое из преступлений, входящих в совокупность. Следовательно, при сложении сроков лишения свободы окончательное наказание должно быть больше каждого из наказаний, назначенных за отдельные преступления.

Данное правило судом нарушено: наказание в виде 3 лет лишения свободы, назначенное судом по совокупности преступлений, меньше, чем наказание в виде 4 лет лишения свободы, назначенное В. по пп. "а", "г" ч. 2 ст. 117 Уголовного кодекса Российской Федерации. Допущенное судом нарушение закона признано существенным, поскольку оно повлекло назначение осужденному наказания, которое является несправедливым ввиду чрезмерной мягкости, в связи с чем приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 29 апреля 2011 г. N 22-4418/2011

22. Участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств по делу, является недопустимым, поскольку высказанная судьей в процессуальном решении позиция относительно наличия или отсутствия события преступления, обоснованности вывода о его совершении обвиняемым, достаточности собранных доказательств ограничивала бы свободу и независимость судьи при дальнейшем производстве по делу и постановлении приговора или иного решения.

(Извлечение)

Приговором суда от 19 сентября 2008 года К. осужден за умышленное причинение С. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, группой лиц по предварительному сговору с Е., который также осужден по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации приговором суда от 28 апреля 2001 года. Этим же приговором осуждены И., Д. и М.

В надзорной жалобе осужденный К. выражал несогласие с приговором в связи с тем, что выводы суда, изложенные в нем, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, уголовное дело рассмотрено с нарушением уголовно-процессуального закона. Обращал внимание на то, что приговор постановлен незаконным составом суда, так как судья П. рассматривал уголовные дела в отношении его и в отношении Е. в 2001 году и участвовал в рассмотрении ходатайства об изменении меры пресечения. Утверждал, что предварительного сговора на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего не было, он лишь вмешался в конфликт между Е. и потерпевшим.

Постановлением заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации по надзорной жалобе осужденного К. возбуждено надзорное производство и жалоба передана на рассмотрение президиума Свердловского областного суда. В постановлении указано, что судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела были нарушены требования ч. 2 ст. 61 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми участие судьи в рассмотрении уголовного дела является недопустимым, если имеются обстоятельства, дающие основания полагать, что судья лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе дела. Судья П. ранее принимал участие в рассмотрении уголовного дела по обвинению Е. - лица, в группе с которым К. вменено совершение преступления в отношении С.

Проверив материалы дела и обсудив доводы надзорной жалобы осужденного, президиум нашел приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 61 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судья не может участвовать в производстве по уголовному делу в случаях, если имеются обстоятельства, дающие основания полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной, в частности, в Определении от 17 июня 2008 года N 733-О-П, участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств по делу, является недопустимым, ибо высказанная судьей в процессуальном решении позиция относительно наличия или отсутствия события преступления, обоснованности вывода о его совершении обвиняемым, достаточности собранных доказательств ограничивала бы свободу и независимость судьи при дальнейшем производстве по делу и постановлении приговора или иного решения.

Эти требования закона не были учтены судом по настоящему делу.

Как видно из материалов уголовного дела, К. осужден по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации за преступление, которое он совершил совместно с Е.

Е. за совершение этого преступления осужден по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации приговором суда от 28 апреля 2001 года. Этим же приговором осуждены И., Д. и М.

Уголовное дело в отношении Е. и других было рассмотрено председательствующим по настоящему делу судьей П.

Согласно приговору от 19 сентября 2008 года судом выяснялись обстоятельства совершения К. противоправных действий в отношении потерпевшего С., аналогичные тем, которые исследовались по делу Е., И., Д. и М.

Кроме того, по настоящему делу исследовались те же доказательства (показания свидетелей, заключения экспертиз), что и по делу Е. и других.

Таким образом, председательствующий при рассмотрении уголовного дела в отношении Е. и других высказывал свое мнение по вопросам, которые вновь явились предметом судебного разбирательства в отношении К.

Данное обстоятельство могло определенным образом связывать судью П. при принятии решения по данному уголовному делу, могло повлиять на его беспристрастность, что в силу ч. 2 ст. 61 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации исключало его участие в рассмотрении уголовного дела в отношении К.

Изложенные в приговоре от 28 апреля 2001 года в отношении Е., И., Д. и М. выводы суда о наличии события преступления, достаточности собранных доказательств определенным образом могли ограничивать независимость судьи при производстве по делу в отношении К.

При таких обстоятельствах приговор отменен как постановленный с нарушением требований уголовно-процессуального закона, а уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 1 июня 2011 г. N 44-У-86/2011

23. Заключение эксперта, полученное с нарушением норм уголовно-процессуального закона, признано недопустимым доказательством.

(Извлечение)

Постановлением суда Р. освобожден от уголовной ответственности за совершение деяния, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации. В отношении Р. применены принудительные меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра.

В кассационных жалобах потерпевшая П. просила постановление суда отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение. В обоснование своих доводов указывала на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. По мнению автора жалоб, Р., совершая убийство, действовал осмысленно, полностью отдавая отчет в своих поступках. Версия о том, что он ничего не помнит, выдвинута им с целью избежать уголовной ответственности, а вывод экспертов основан на ложных показаниях свидетелей.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах потерпевшей, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Вывод суда о том, что Р. совершил деяние, ответственность за которое предусмотрена ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, основан на полно, всесторонне, объективно исследованных и приведенных в приговоре доказательствах, получивших надлежащую оценку.

Вывод суда о том, что в момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, Р. находился в состоянии невменяемости, основан на заключении амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, в соответствии с которым Р. в момент совершения инкриминируемого ему деяния находился в состоянии временного психического расстройства в виде патологического алкогольного опьянения, развившегося в остром периоде черепно-мозговой травмы, не мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Однако, по мнению судебной коллегии, с выводом суда о том, что данное заключение не вызывает сомнений, согласиться нельзя, так как указанная экспертиза была назначена и проведена с нарушениями требований уголовно-процессуального закона, выразившимися в следующем.

Исходя из положений ч. 1 ст. 195 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, признав необходимым производство по уголовному делу экспертизы, следователь выносит мотивированное постановление, которое является процессуальным основанием для ее проведения. В постановлении о назначении экспертизы указываются, в частности, вопросы, поставленные перед экспертом, и материалы, предоставляемые в его распоряжение.

В соответствии со ст. 57 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и ст. 16 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" эксперт вправе отказаться от дачи заключения в случаях, если представленные ему материалы недостаточны для дачи заключения. При этом эксперт должен составить мотивированное письменное сообщение о невозможности дать заключение и направить данное сообщение следователю, если объекты исследований и материалы дела непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения, либо запросить недостающие материалы и документы, а производство экспертизы приостановить.

При направлении в адрес экспертного учреждения дополнительно затребованных материалов необходимо указывать подробную информацию о том, кому они направляются, кем запрошены, по какому конкретному делу и откуда поступили.

Возможность назначения дополнительной судебной экспертизы предусмотрена ст. 207 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Дополнительная экспертиза назначается при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела. При этом основной является экспертиза, назначенная для решения поставленных перед экспертами вопросов. Вид назначаемой экспертизы определяется следователем и не может быть изменен руководителем судебно-экспертного учреждения.

Как следует из материалов уголовного дела, вышеуказанные требования уголовно-процессуального закона следователем не соблюдены.

Так, постановлением следователя от 18 октября 2010 года назначена амбулаторная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в отношении Р. По результатам экспертизы составлено мотивированное заключение экспертов, в котором содержится указание на невозможность разрешения вопроса о психическом состоянии Р. во время совершения им инкриминируемого деяния без предоставления дополнительных сведений. Какие-либо данные, свидетельствующие о том, что экспертами направлялся письменный мотивированный отказ от дачи заключения либо запрашивались у следователя конкретные документы или сведения, необходимые для ответа на поставленный вопрос, а производство экспертизы при этом приостанавливалось, в материалах дела отсутствуют.

Также к материалам дела не приобщены документы, подтверждающие, что следователем для дальнейшего производства назначенной им экспертизы направлены какие-либо документы или предоставлены дополнительные сведения.

Наряду с этим к уголовному делу приобщено заключение дополнительной амбулаторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в отношении Р., проведенной на основании постановления следователя от 18 октября 2010 года. В соответствии с данным заключением Р. в момент совершения инкриминируемого ему деяния не мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в силу того, что находился в состоянии патологического опьянения.

Однако следователем дополнительная экспертиза не назначалась, круг вопросов, подлежащих разрешению при проведении дополнительной экспертизы, не определялся, изменение вида экспертизы в компетенцию комиссии экспертов не входит.

При таких обстоятельствах заключение комиссии экспертов о психическом состоянии Р., послужившее основанием для признания его невменяемым, нельзя признать законным, что исключает возможность использования данного заключения в качестве доказательства.

Также при оценке выводов экспертов судом не принято во внимание, что согласно ст. 23 Уголовного кодекса Российской Федерации лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, подлежит уголовной ответственности. По делу установлено, что в день совершения преступления Р. действительно употреблял спиртные напитки, делал это по собственной инициативе и привел себя в состояние опьянения сознательно. Подсудимый не впервые употреблял спиртное и, являясь лицом совершеннолетним, должен был знать о последствиях алкогольного опьянения и присущих ему стереотипах поведения в этом состоянии. Учитывая изложенное, а также принимая во внимание поведение Р. до и после совершения преступления, суду надлежало более внимательно подойти к исследованию вопроса о вменяемости Р., тем более что основанием для признания его невменяемым послужило нахождение Р. В состоянии патологического опьянения. Наличие у Р. черепно-мозговой травмы, способствовавшей возникновению состояния, на которое указывают эксперты, судом не проверялось, медицинские документы не исследовались и к материалам уголовного дела не приобщены.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что доводы потерпевшей, изложенные в кассационных жалобах, заслуживают внимания, а постановление суда подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение, в ходе которого суду необходимо надлежащим образом исследовать, проанализировать и оценить имеющиеся доказательства и сделать вывод о вменяемости или невменяемости Р., а также установить иные обстоятельства, подлежащие доказыванию в ходе производства о применении принудительных мер медицинского характера.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 мая 2011 г. N 22-5067/2011

24. Протокол допроса, составленный до возбуждения уголовного дела, не может являться доказательством по уголовному делу.

(Извлечение)

Приговором суда К. осужден по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 3 года 10 месяцев со штрафом в размере 5 000 рублей и с ограничением свободы на срок 8 месяцев с отбыванием лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

К. признан виновным в том, что при обстоятельствах, описанных в приговоре, в целях хищения имущества толкнул С. в область грудной клетки и удерживал за шею, причинив ему физическую боль, а затем открыто похитил у потерпевшего 7 000 рублей.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор, снизив размер наказания, назначенного К. По мнению прокурора, суд не учел, что К. в своем объяснении добровольно сообщил о преступлении и признался в содеянном. Суд необоснованно не признал обстоятельством, смягчающим наказание, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, а также не признал явкой с повинной действия, направленные на сообщение о совершенном преступлении.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный К. просил отменить приговор, переквалифицировать его деяние с п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации и снизить размер наказания.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и кассационной жалобе, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Вывод суда о наличии вины осужденного в совершении преступления основан на доказательствах, исследованных в судебном заседании и получивших надлежащую оценку в приговоре.

Суд правильно установил фактические обстоятельства дела и верно квалифицировал действия К. по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации как открытое хищение чужого имущества, совершенное с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

При назначении наказания суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, сведения о личности осужденного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

Обстоятельств, которые могли бы свидетельствовать об активном способствовании К. раскрытию и расследованию преступления, суд первой инстанции не установил, судебная коллегия их также не усмотрела. Причастность К. к совершению преступления была установлена до его допроса. Объяснение, на которое ссылался прокурор, было дано К. после его доставления в орган внутренних дел по подозрению в совершении открытого хищения денег у С. Указанное объяснение получено в порядке, не предусмотренном уголовно-процессуальным законом, а значит, не может служить доказательством по уголовному делу. В связи с этим судебная коллегия посчитала необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку на данное объяснение.

Кроме того, из приговора исключена ссылка на протокол допроса С. от 22 ноября 2010 года. Как видно из протокола, допрос проводился 22 ноября 2010 года с 15:40 до 16:20. Уголовное дело возбуждено в тот же день в 21:00, на что прямо указано в постановлении о возбуждении уголовного дела. Следовательно, протокол допроса составлен до возбуждения уголовного дела, что является нарушением уголовно-процессуального закона и не может служить доказательством по делу.

Исключение из приговора ссылок на объяснение осужденного и протокол допроса потерпевшего не порочит вывод суда о доказанности вины осужденного, поскольку причастность К. к совершению преступления подтверждена совокупностью иных доказательств.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 20 апреля 2011 г. N 22-4073/2011

25. Нарушение требований уголовно-процессуального закона, предъявляемых к составлению приговора, повлекло отмену приговора суда апелляционной инстанции.

(Извлечение)

Приговором суда, вынесенным в апелляционном порядке, изменен приговор мирового судьи. К. признан виновным в систематическом нанесении побоев сожительнице Ч. 01 января 2010 года, 18 октября 2010 года и 20 октября 2010 года, в причинении 03 мая 2010 года Ч. средней тяжести вреда здоровью, а также в угрозе убийством, высказанной в адрес Ч. 20 октября 2010 года. Кроме того, К. признан виновным в нанесении 20 октября 2010 года побоев Н.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор суда апелляционной инстанции и направить дело на новое судебное рассмотрение. В обоснование своих доводов указывал на то, что приговор апелляционного суда должен быть постановлен в соответствии с нормами гл. 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе в соответствии с положениями п. 1 ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то есть должен содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным. В нарушение указанных норм суд в описательно-мотивировочной части приговора ограничился кратким перечислением совершенных К. деяний. Указанное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным и в силу ч. 1 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации должно служить основанием для отмены приговора.

Проверив материалы дела, судебная коллегия нашла приговор суда апелляционной инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 368 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции постановляет новый приговор в соответствии с требованиями гл. 39 и ст. 367 названного Кодекса.

В силу ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать, в частности, описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения.

Однако обвинительный приговор суда апелляционной инстанции в отношении К. не соответствует указанным требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку не содержит описания преступного деяния, признанного судом апелляционной инстанции доказанным.

Так, суд в приговоре лишь перечислил преступления, в совершении которых К. был признан виновным приговором мирового судьи. При этом в приговоре не отражены время совершения К. преступлений (указаны только даты), конкретные обстоятельства, касающиеся того, каким образом и в какие части тела были нанесены удары Ч. и Н., какие последствия наступили от этих действий.

Данное нарушение уголовно-процессуального закона является существенным, поэтому приговор суда апелляционной инстанции отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 апреля 2011 г. N 22-4342/2011

IV. Рассмотрение иных судебных материалов

26. При пересмотре приговора в соответствии со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, переквалифицировав действия осужденного, суд не назначил наказание, предусмотренное статьей Уголовного кодекса Российской Федерации в новой редакции.

(Извлечение)

Приговором суда И. осужден по п. "а" ч. 3 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 6 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Осужденный И. обратился в суд с ходатайством о пересмотре приговора с учетом изменений, внесенных в Уголовный кодекс Российской Федерации Федеральным законом от 07 марта 2011 года N 26-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации".

Постановлением суда указанное ходатайство удовлетворено частично.

В кассационной жалобе осужденный И. выразил несогласие с постановлением суда, вынесенным по результатам рассмотрения ходатайства о пересмотре приговора. Указал на то, что наказание, назначенное по приговору суда, подлежало снижению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы осужденного, судебная коллегия нашла постановление подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость. Если новый уголовный закон смягчает наказание, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом.

Из материалов дела видно, что приговор, постановленный в отношении И., был пересмотрен. В соответствии с Федеральным законом от 07 марта 2011 года N 26-ФЗ действия И. переквалифицированы на статью уголовного закона в новой редакции.

Вместе с тем, несмотря на внесенные в приговор изменения, связанные с переквалификацией действий И., суд не назначил ему наказание, предусмотренное статьей уголовного закона в новой редакции.

Согласно ст. 382 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации указанное нарушение является основанием для отмены постановления суда и направления материала на новое судебное рассмотрение, в ходе которого суду надлежит устранить допущенное нарушение и принять решение в соответствии с требованиями закона.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 10 июня 2011 г. N 22-6127/2011

Практика
рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

27. Отсутствие необходимых сведений в жалобе, поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, является основанием для ее возвращения заявителю для устранения недостатков.

(Извлечение)

Постановлением судьи в принятии жалобы заявителя Д., поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, о признании незаконным и необоснованным постановления следователя о возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием предмета судебной проверки и необходимых сведений для рассмотрения жалобы.

В кассационной жалобе Д., находя постановление судьи незаконным и необоснованным, просил его отменить и направить материалы для рассмотрения по существу в тот же суд иным судебным составом, мотивируя свою просьбу тем, что, по его мнению, в жалобе четко указаны предмет обжалования и основания для признания принятого следователем решения незаконным и необоснованным. Д. полагал, что в ходе судебного заседания при рассмотрении его жалобы в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с его непосредственным участием он может на основании требований уголовно-процессуального законодательства подробно изложить свою позицию по доводам жалобы, дополнить жалобу либо отозвать.

Проверив судебный материал и обсудив изложенные в кассационной жалобе доводы, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене.

Согласно положениям ч. 1 ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в суд.

В данном случае заявитель обжаловал постановление о возбуждении уголовного дела, что допустимо в случае возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

Вместе с тем из представленных заявителем материалов не усматривается, возбуждалось уголовное дело по факту совершения преступления или в отношении заявителя. Обжалуемое постановление заявителем к жалобе не приобщалось. Указанные недостатки препятствуют рассмотрению жалобы.

Проводя подготовку жалобы к рассмотрению, судья правильно установил и указал в постановлении, что жалоба не содержит необходимых сведений для ее рассмотрения, однако принял решение об отказе в принятии жалобы заявителя, в то время как изложенные выше обстоятельства являются основанием для возвращения жалобы заявителю для устранения недостатков.

При таких обстоятельствах, учитывая, что обжалуемое постановление препятствует повторному обращению заявителя в суд по указанному вопросу, судебная коллегия отменила постановление, судебный материал направила на новое рассмотрение в тот же суд иным составом суда со стадии подготовки к рассмотрению.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 4 мая 2011 г. N 22-4552/2011

Судебная коллегия

по уголовным делам

Отдел кодификации,

систематизации законодательства

и обобщения судебной практики