Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 2 июня 2011 г. N 33-7122/2011 (ключевые темы: завещание - нотариус - врач - психиатр - медицинская документация)

Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда
от 2 июня 2011 г. N 33-7122/2011

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

председательствующего

Рогачева И.А.

судей

Нюхтилиной А.В. и Пучинина Д.А.

при секретаре

Порохневе В.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании 02 июня 2011 года кассационную жалобу Шубиной А.В. на решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 30 марта 2011 года по делу N 2-42/11 по иску Зеновой М.В. к Шубиной А.В. о признании завещания недействительным.

Заслушав доклад судьи Рогачева И.А., объяснения представителей ответчика: Тюлюпо Г.П., Борисенко А.В., Коцюбинского А.П. и Пшизова В.С., поддержавших кассационную жалобу, представителей истца Горковенко Д.А. и Михадюк А.А., полагавших, что оснований для удовлетворения жалобы не имеется, судебная коллегия

установила:

Решением Красносельского районного суда от 30.03.2011 г. по настоящему делу удовлетворено требование Зеновой М.В. о признании недействительным завещания ее отца А.., умершего 08.01.2010 г., составленного им 27.11.2009 г. в пользу Шубиной А.В. в отношении всего имущества наследодателя и удостоверенного нотариусом Санкт-Петербурга Б.

В кассационной жалобе ответчик Шубина А.В. просит отменить вынесенное судом решение, считая его необоснованным и не соответствующим нормам процессуального права, и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Изучив материалы дела, опросив в судебном заседании судебного эксперта Шапкину Я.В., обсудив доводы жалобы, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены обжалуемого решения, которое по существу является правильным, несмотря на допущенное судом первой инстанции процессуальное нарушение, выразившееся в ограничении права стороны ответчика участвовать в исследовании доказательств.

В соответствии с пунктом 5 ст. 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства.

Согласно пункту 1 ст. 1131 Кодекса при нарушении его положений, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).

В силу пункта 2 той же статьи завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Пунктом 1 ст. 177 Кодекса предусмотрено, что сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

По заключению посмертной судебной психиатрической экспертизы, проведенной 02.02.2011 г. врачами-экспертами Городской психиатрической больницы N 6 (стационара с диспансером) на основании определения суда первой инстанции, А. в момент подписания завещания страдал психическим расстройством в форме острого <...>; в юридически значимый момент, в силу тяжести состояния, замедленного темпа психической деятельности, сужения круга интересов, отсутствия возможности установления полноценной связи с окружающими посредством речи, письма, а также снижения критических способностей и невозможности прогнозирования своих действий А. не мог понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания от 27.11.2009 г. (л.д.167-173).

Оценив указанное заключение во взаимосвязи с другими доказательствами, суд пришел к выводу о наличии основания недействительности завещания, предусмотренного п. 1 ст. 177 ГК РФ.

Судебная коллегия считает возможным согласиться с этим выводом.

Как следует из материалов дела, завещание было составлено А. в период, когда он находился на лечении в Санкт-Петербургском государственном учреждении здравоохранения "Городская больница N 15".

Согласно записям в истории болезни, оформленной указанным учреждением, наследодатель находился там с 04.11.2009 г. по 11.12.2009 г. с диагнозом "цереброваскулярная болезнь, ишемический инсульт от 04.11.2009 г."

В период пребывания А. в больнице врачами до 26.11.2009 г. отмечались улучшения в его состоянии: в записи от 23.11.09 г. указано, что он стал более активен, стоит на ногах с инструктором, сохраняется левосторонний гемипарез; 24.11.2009 г. - состояние относительно удовлетворительное, 25.11.2009 г. - состояние стабильное, жалобы на слабость левых конечностей.

26.11.2009 г. терапевтом было отмечено ухудшение состояния больного до средней степени тяжести, ближе к тяжелому, указано, что на момент осмотра больной в сознании, на вопросы реагирует, ответить не может.

27.11.2009 г. отмечалось: в 12.00 - состояние ближе к средней тяжести, сонлив, неврологический статус без изменений; в 16.00 - состояние ухудшилось, жалобы на боли в области сердца, затруднение дыхания, больной проконсультирован с кардиореаниматором, переводится в кардиореанимационное отделение.

В тот же день в 17.00 дежурным кардиореаниматологом Л. описано состояние А., в том числе указано, что контакт с больным затруднен из-за моторной афазии, больной в сознании, показывает, что беспокоит одышка, нехватка воздуха; с 17.00 до 08.00 - состояние прежнее, сознание ясное, контакт затруднен, активных жалоб нет.

Согласно записям в журнале движения больных А. поступил в кардиореанимационное отделение 27.11.2009 г. в 19.50 (л.д.197-200).

28.11.2009 г. в 9.30 другим дежурным кардиореаниматологом - Максимовой в истории болезни также отмечено состояние средней тяжести, указано, что контакт затруднен из-за афазии.

Согласно пояснениям представителей истца, имеющих специальные познания в области психиатрии, афазия представляет собой грубое нарушение речи, для которого характерны агграматизмы (телеграфный стиль), парафазия с нарушением структуры слова (искажение отдельных элементов речи - замена одних слов другими, близкими по смыслу и по звучанию, пропуски слов, перестановка отдельных звуков в словах, приводящие к их искажению), контаминация (сплавление частей нескольких слов в одно).

То обстоятельство, что два врача-реаниматолога независимо друг от друга охарактеризовали речевые нарушения, имевшиеся у А., как моторную афазию, позволяет доверять этим сведениям, независимо от того, что проявления афазии не были подробно описаны при составлении медицинской документации.

Эти данные подтвердил врач-реаниматолог Л. и при его допросе в качестве свидетеля 22.07.2009 г., указав, что А. был в сознании и понимал все при обращении к нему, но у него наблюдались признаки моторной афазии - смазанная речь, плохо говорил (л.д.80).

Сведения о затруднении контакта с А. с 17 часов 27.11.2009 г., о наличии у него грубого нарушения речи, о том, что свои жалобы он мог предъявлять лишь жестами ("показывает"), вступают в прямое противоречие с содержанием завещания, удостоверенного, по данным нотариуса Г., в тот же день между 18.30 и 20.00 часами, где указано, что оно записано нотариусом со слов А. и полностью прочитано им до подписания, а также с объяснениями нотариуса о том, что А. во время беседы с ним четко отвечал на поставленные вопросы, заданные по тексту завещания, при этом сам задавал вопросы, в частности, об обязательных наследниках, сказал, что хочет завещать все имущество Шубиной А.В., с которой состоит в фактических брачных отношениях (л.д.34, 152).

Суд первой инстанции правильно оценил как свидетельство тяжелого состоянии А. также два экземпляра завещания от 27.11.2009 г. и доверенность от той же даты на имя Шубиной А.В., в которых выполнено несколько подписей, имеющих явные нарушения почерка и значительно отличающихся от подписей в составленном ранее завещании от 14.03.2006 г. в пользу Зеновой М.В. (л.д.33, 34, 35, 52, 92).

Заслуживают внимания и пояснения эксперта-психиатра Шапкиной Я.В., данные при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции, о том, что описанные в медицинской документации признаки психического состояния больного (заторможенность, вялость, нарушения речи) являются признаками наличия у него нарушений сознания, и они в совокупности с данными о соматическом состоянии А., позволили экспертам сделать вывод о том, что в момент совершения завещания он не мог прогнозировать последствия своих действий и полноценно формировать свое волеизъявление.

Судебная коллегия считает возможным согласиться с данной судом первой инстанции оценкой показаний свидетелей Ф., В., Т. и Я. об адекватном состоянии А. (л.д.79-82, 96-97), основанной на том, что эти свидетели не контактировали с наследодателем непосредственно перед составлением завещания.

С учетом изложенного вывод суда первой инстанции, признавшего установленным обстоятельство, с которым связывается недействительность завещания в силу п. 1 ст. 177 ГК РФ, является обоснованным.

Отказывая в исследовании представленной ответчиком рецензии специалиста-психиатра К. (л.д.184-188) по тем мотивам, что оно не отвечает признакам экспертного заключения, суд неправильно определил его процессуальное значение.

Названное суждение (рецензия) не является доказательством, т.е. источником фактических данных, на основе которых суд устанавливает обстоятельства, имеющие значение для дела (ст. 55 ГПК РФ), однако могло использоваться судом при анализе и оценке заключения проведенной по делу судебной экспертизы, поскольку по существу представляло собой часть правовой позиции Шубиной А.В., которая со ссылкой на это суждение указывала на наличие конкретных оснований не доверять заключению экспертизы.

Исходя из положения ч. 1 ст. 56 ГПК РФ об обязанности каждой стороны доказать обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, истец, обращаясь в суд с требованием о признании завещания недействительным, должна была представить доказательства, подтверждающие наличие оснований такой недействительности, которые, в свою очередь, могли опровергаться стороной ответчика как путем представления собственных доказательств, так и путем указания на пороки доказательств другой стороны.

Исходя из этого суждения специалистов-психиатров, представленные в суд, могут рассматриваться и оцениваться как часть объяснений ответчика по существу предъявленного иска, в которой содержались указания на конкретные недостатки заключения судебной экспертизы.

Вместе с тем, как указано выше, оставление судом первой инстанции без внимания соответствующих доводов не привело к неправильной оценке имеющихся доказательств и вынесению неправильного решения по существу спора.

Руководствуясь ст. 361 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 30 марта 2011 года по настоящему делу оставить без изменения, кассационную жалобу Шубиной А.В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи