Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда от 10 октября 2011 г. N 33-15204 (ключевые темы: заключение договора страхования - страхование автомобиля - агент - принципал - идентификационный номер транспортного средства)

Кассационное определение Санкт-Петербургского городского суда
от 10 октября 2011 г. N 33-15204

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего Смышляевой И.Ю.

судей Вашкиной Л.И. и Белисовой О.В.

при секретаре Сперанской С.А.

рассмотрела в судебном заседании дело N 2-3026/11 по кассационной жалобе индивидуального предпринимателя Григорьева Г.Г. на решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 02 августа 2011 года по иску индивидуального предпринимателя Григорьева Г.Г. к Забарову Н.В., ОСАО "Ингосстрах" о признании договора страхования недействительной сделкой.

Заслушав доклад судьи Смышляевой И.Ю., объяснения представителя Григорьева Г.Г. - Саратовцеву Д.М.,

судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

установила:

<дата> между ИП Григорьев Г.Г. и ОСАО "Ингосстрах" заключен договор N об оказании агентских услуг по заключению договоров страхования, на условиях которого генеральный агент ИП Григорьев осуществляет от имени и за счет ОСАО "Ингосстрах" деятельность, направленную на заключение российскими и иностранными физическими и юридическими лицами с ОСАО "Ингосстрах" как со страховщиком договоров страхования.

<дата>, получив от страховщика разрешение на заключение договора страхования с Забаровым Н.В., действуя от имени ОСАО "Ингосстрах", ИП Григорьев Г.Г. подписал с Забаровым Н.В. договор страхования транспортного средства <...>, VIN <...>, регистрационный знак <...> (полис N). Из паспорта транспортного средства следовало, что Забаров Н.В. является собственником указанного автомобиля, предыдущим собственником, как указано в ПТС, являлось ООО "<...>".

<дата> Забаров Н.В. обратился в ОСАО "Ингосстрах" с заявлением о наступлении страхового случая - хищения автомобиля. При рассмотрении его заявления было установлено, что автомобиль <...>, VIN <...> был застрахован по риску КАСКО в ОСАО "<...>" на период с <дата> по <дата>, <дата> произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого автомобилю был причинен ущерб, стоимость восстановительного ремонта автомобиля превысила 70% от его действительной стоимости на момент страхового случая, была признана конструктивная гибель автомобиля, <дата> годные остатки автомобиля переданы в ОСАО "<...>" по акту приема-передачи.

ИП Григорьев Г.Г., полагая, что указанные обстоятельства подтверждают, что на момент заключения договора страхования автомобиля <...> не существовало, а страхователем Забаровым Н.В. при заключении договора были представлены ложные сведения в отношении объекта страхования, обратился в Смольнинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Забарову Н.В., ОСАО "Ингосстрах" о признании договора страхования недействительной сделкой по основаниям ч. 1 ст. 179 ГК РФ, ссылаясь на то, что является потерпевшим, поскольку в силу п. 6.9 договора на оказание агентских услуг именно к нему ОСАО "Ингосстрах" после выплаты страхового возмещения Забарову Н.В. вправе обратиться с требованием о возмещении убытков.

Решением Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 02 августа 2011 года индивидуальному предпринимателю Григорьеву Г.Г. в удовлетворении исковых требований отказано.

ИП Григорьев Г.Г. в лице представителя по доверенности с решением суда не согласен, в кассационной жалобе просит его отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав объяснения представителя истца, полагая возможным в порядке п. 2 ст. 354 ГПК РФ рассмотреть дело в отсутствие ответчиков, приходит к следующему.

Судом первой инстанции в ходе рассмотрения дела установлено, что <дата> между ОСАО "Ингосстрах" и Забаровым Н.В. заключен договор страхования транспортного средства <...>, VIN <...>, регистрационный знак <...> (полис N).

Указанный договор подписан представителем ОСАО "Ингосстрах" ИП Григорьевым Г.Г., действовавшим от имени страховщика на основании договора N об оказании агентских услуг по заключению договоров страхования от <дата> и доверенности от <дата>.

Разрешая заявленные истцом требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ч. 1 ст. 179, ч. 2 ст. 166 ГК РФ, принимая во внимание, что признание оспоримой сделки недействительной влечет применение реституции, а также то, что потерпевшим в данном случае является лицо, имеющее материальный интерес от применения последствий недействительности, по общему правилу такой интерес имеет только сторона недействительной сделки, при этом ИП Григорьев Г.Г. стороной по договору страхования не является, пришел к выводу о том, что ИП Григорьев Г.Г. является ненадлежащим истцом по требованиям о признании недействительным договора страхования.

В соответствии с п. 3 ст. 944 ГК РФ, если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об обстоятельствах, указанных в пункте 1 указанной статьи Кодекса, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных пунктом 2 ст. 179 Кодекса.

Согласно ч. 1 ст. 179 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В соответствии со ст. 166 ГК РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе.

В соответствии с ч. 1 ст. 1005 ГК РФ по агентскому договору одна сторона (агент) обязуется за вознаграждение совершать по поручению другой стороны (принципала) юридические и иные действия от своего имени, но за счет принципала либо от имени и за счет принципала.

Согласно абз. 2 ч. 1 ст. 1005 ГК РФ по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от своего имени и за счет принципала, приобретает права и становится обязанным агент, хотя бы принципал и был назван в сделке или вступил с третьим лицом в непосредственные отношения по исполнению сделки.

По сделке, совершенной агентом с третьим лицом от имени и за счет принципала, права и обязанности возникают непосредственно у принципала (абз. 3 ч. 1 ст. 1005 ГК РФ).

В соответствии с положениями п. 1.1 договора об оказании агентских услуг по заключению договоров страхования от <дата>, заключенного ОСАО "Ингосстрах" с ИП Григорьевым Г.Г., предметом договора является осуществление генеральным агентом ИП Григорьевым Г.Г. от имени и за счет ОСАО "Ингосстрах" деятельности, направленной на заключение российскими и иностранными физическими и юридическими лицами с ОСАО "Ингосстрах" как со страховщиком, в частности, договоров страхования транспортных средств (л.д. 15).

Из содержания страхового полиса N по страхованию транспортных средств (л.д. 29) и квитанции на получение страховой премии (взноса) (л.д. 38) также следует, что они выданы от имени страховщика ОСАО "Ингосстрах", а не от имени страхового агента ИП Григорьева Г.Г.

Кроме того, страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств является деятельностью, осуществление которой возможно только при условии получения специального разрешения (лицензии), которая у истца отсутствует.

Поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 1005 ГК РФ по сделке, совершенной агентом с третьим лицом от имени и за счет принципала, права и обязанности возникают непосредственно у принципала, а не у агента, принимая во внимание, что ИП Григорьев Г.Г. при заключении договора страхования с Забаровым Н.В. действовал в рамках договора об оказании агентских услуг от <дата>, заключенного со страховщиком, суд первой инстанции правомерно пришел к выводу о том, что ИП Григорьев Г.Г. стороной по договору страхования с Забаровым Н.В. не являлся.

На основании изложенного, принимая во внимание, что истец не относится к кругу лиц, которые в силу закона наделены правом оспаривания договора страхования, заключенного от имени и за счет страховщика ОСАО "Ингосстрах", стороной в данной сделке он не являлся, права и охраняемые законом интересы истца непосредственно произведенной сделкой не затрагиваются, он не обладает субъективной заинтересованностью в оспаривании сделки, вывод суда первой инстанции о том, что ИП Григорьев Г.Г. является ненадлежащим истцом по делу, следует признать правильным.

Ссылка истца на положения п. 2 ст. 930 ГК РФ, согласно которым договор страхования имущества является недействительным, в случае, если он заключен при отсутствии у страхователя или выгодоприобретателя интереса в сохранности застрахованного имущества обоснованно не принята во внимание судом первой инстанции, поскольку, как верно указал суд, обязанность проверять наличие и характер страхуемого интереса при заключении договора страхования лежит на страховщике ОСАО "Ингосстрах", который соответствующих требований к Забарову Н.В. не заявлял.

По мнению судебной коллегии, разрешая заявленные требования, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Доводы кассационной жалобы ИП Григорьева Г.Г. том, что суд при рассмотрении дела нарушил положения ст.ст. 148, 150 ГПК РФ регламентирующие порядок подготовки дела к судебному разбирательству в части, касающейся истребования доказательств и формирования предмета доказывания, вследствие чего гражданское дело было рассмотрено без исследования доказательств, на которых настаивал истец, не могут быть приняты во внимание и положены в основу отмены решения суда, поскольку согласно положениям ст.ст. 56, 59, 67 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Право оценки доказательств принадлежит суду первой инстанции.

Таким образом, в силу закона право определения доказательств, имеющих значение для дела, принадлежит суду первой инстанции.

При разрешении требований суд первой инстанции правильно определил юридически значимые для разрешения спора обстоятельства. Выводы суда основаны на их всестороннем исследовании, оценке доказательств с учетом правил ст. 67 ГПК РФ, соответствуют обстоятельствам дела.

Иные доводы кассационной жалобы представителя ИП Григорьева Г.Г. основаны на неверном толковании действующего законодательства, сводятся к изложению фактических обстоятельств дела, повторяют позицию истца, выраженную в суде первой инстанции, тщательно исследованную судом и нашедшую верное отражение и правильную оценку в решении суда, не опровергают выводы суда и не содержат правовых оснований для отмены решения.

На основании изложенного судебная коллегия считает, что обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а кассационная жалоба, которая не содержит предусмотренных ст. 362 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции, - оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 361 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

определила:

Решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 02 августа 2011 года оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи