О допустимости вероятностного заключения эксперта
Эффективность экспертизы зависит как от качества экспертного исследования, выбора содержания и формы экспертных выводов, так и от правильного понимания и использования последних следователем и судом.
Вероятностные выводы эксперта длительное время подвергались дискредитации: "теория доказательств" в свое время отрицала какое-либо их доказательственное значение.
Ситуация усугублялась и тем, что эксперты часто пользовались субъективными методами исследования и оценки их результатов. Так, до сих пор не установлен обязательный минимум совпадающих признаков при производстве, например, трасологических идентификационных экспертиз. Что касается дактилоскопических экспертиз, то в настоящее время соответствующими учреждениями вообще не практикуется использование какого-либо заранее установленного критерия тождества. Это означает, что в идентичной "экспертной ситуации" один эксперт, руководствуясь своим внутренним убеждением, может дать категорический положительный вывод, а другой предпочтет сделать тоже положительный, но вероятностный вывод. Известны случаи, когда следователь, не удовлетворяясь этим, назначал повторную экспертизу, поручая ее "более смелым" экспертам.
Распространен был и вариант, когда эксперт, не находя оснований для прямого ответа на поставленный перед ним вопрос, делал вывод о "возможности существования" устанавливаемого обстоятельства. Например, на вопрос о том, данным ли орудием причинено телесное повреждение, эксперт отвечал, что исходя из характера и размеров телесного повреждения, оно могло быть причинено данным орудием.
Начиная с 60-х годов судебно-экспертные исследования интенсивно обогащаются достижениями теории вероятностей, математической статистики, теории информации, кибернетики и других точных наук. Это позволило во многих случаях объективизировать заключение, повысить его качество. Многие современные экспертные методики являются вероятностно-статистическими и позволяют отвечать на поставленный вопрос с высокой степенью надежности. Такие методики используются, например, в портретной экспертизе и почерковедении. Одно из последних достижений судебной экспертизы - метод генотипоскопии, хотя и позволяет устанавливать родство и идентифицировать человека по крови и другим следам биологического происхождения, но лишь с высокой степенью вероятности. Тем не менее именно генетические исследования имели ключевое значение (и получили мировое признание) при попытках идентификации останков, принадлежащих по предположению следствия царской семье.
В связи с тем, что от российских экспертов неизменно требовались категорические заключения, новые методики, основанные на вероятностно-статистических методах исследования, оснащались численными критериями - пороговыми значениями вероятности установленного, достижение которых считалось необходимым и достаточным условием для дачи категорического вывода. Вместе с тем при проведении различных экспертиз предлагалось использовать отнюдь не одни и те же численные критерии.
Положение, когда вопрос о возможности пренебречь малой вероятностью ошибки в каждом конкретном случае вынужден решать сам эксперт, представляется ненормальным. Совершенно очевидно, что в этих случаях вероятностный характер выводов эксперта сохраняется независимо от их формы, а окончательно решить тот или иной вопрос должен суд.
Вопрос о допустимости вероятностного заключения эксперта приобрел новое звучание с введением суда присяжных. Здесь от решения судьи в каждом конкретном случае зависит от того, представят ли присяжным это доказательство или они не узнают о нем вообще. Между прочим, в ФРГ и США вероятностные заключения экспертов не только признаются допустимыми при судебном рассмотрении уголовных дел, но и преобладают среди прочих.
Важно отличать вероятностные выводы эксперта от предположительных. Неправомерное их смешение породило в свое время один из основных аргументов против использования первых в процессе доказывания: приговор не может быть основан на предположениях, от кого бы они ни исходили. Для высказывания "предположения" о существовании обстоятельства, строго говоря, не нужны какие-либо специальные познания. Его может сделать следователь или суд самостоятельно или проконсультировавшись со специалистом. Если же экспертиза назначена, то задача эксперта - установить обстоятельство или оценить степень его вероятности.
В любом случае вывод эксперта - это мысль, завершающая его исследование. Предположительный вывод лишает смысла проведенную экспертизу, он не имеет доказательственного значения аналогично "предположительным показаниям" свидетелей.
И вероятностный, и категорический выводы должны быть обоснованными и мотивированными. Если вывод не обоснован по сути, то, как бы ни был он категоричен по форме, его нельзя признать достоверным.
Доказательственное значение вывода определяет не его форма, а то, способствует ли он подтверждению (опровержению) какой-либо версии. Следователь и суд, оценивая экспертное заключение, должны выяснить, вероятность какой из альтернатив эксперт считает наибольшей и какова степень этой вероятности. Эксперт, в свою очередь, должен стремиться как можно точнее оценить вероятность устанавливаемого обстоятельства.
Экспертный вывод должен быть определенным: эксперту следует выбрать одну из возможных альтернатив, отдать предпочтение какой-то одной из конкурирующих версий. Категорическая или вероятностная форма вывода характеризуют не его определенность, а степень субъективной уверенности эксперта в своем выводе. И категорические, и вероятностные выводы могут быть определенными. В большинстве случаев необходимым условием определенности вероятностного вывода, наличия у него доказательственного значения является оценка степени вероятностности устанавливаемого. Эта оценка может быть количественной (численной), однако приемлемы и иные характеристики, сравнительные понятия (например: данная ситуация маловероятна; вероятностность данного факта весьма высока; вероятностность версии А. значительно больше, чем вероятностность версии Б.; вероятностность события В. много меньше, чем вероятностность события Г., и т.д.). Если же указывается, что есть "некоторая вероятностность" существования какого-либо обстоятельства, но не дана оценка ее степени, то такое заключение может быть признано не имеющим никакого доказательственного значения.
В то же время неопределенными могут быть и категорические выводы, например выводы о "возможности", если они подменяют собой выводы о "действительности". Однако выводы в форме суждения о "возможности" можно считать и определенными, имеющими доказательственное значение тогда, когда следователя или суд интересует лишь сама возможность совершения каких-либо действий (например, возможность самопроизвольного выстрела из данного экземпляра оружия, оказания помощи больному или возможность наступления определенных событий).
На мой взгляд, в проекте УПК РФ необходимо ужесточить требования к эксперту и его обязанностям с тем, чтобы воспрепятствовать даче предположительных и неопределенных заключений, включив сюда формулировку о непременной определенности выводов эксперта.
Если эксперт установил какое-либо обстоятельство с высокой, но не абсолютной надежностью, если ему удалось определить степень вероятности возможной ошибки, это обязательно должно быть отражено в выводах. Информация об этом не в выводах, а в исследовательской части заключения может ввести суд в заблуждение, тем более что до присяжных не всегда доводится полный текст экспертного заключения. К идеальной точности выводов должны побуждать эксперта и формулировки ставящихся перед ним вопросов. Форма и содержание вопросов должны коррелировать с возможностями существующих научных методик исследования. Поэтому при назначении экспертизы целесообразна предварительная консультация с учреждением, которому предполагается поручить ее проведение.
Овсянников И.
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
О допустимости вероятностного заключения эксперта
Автор
Овсянников И.- кандидат юридических наук (г.Саратов), 1998 г.
Российская юстиция, 1998, N 6, стp. 29