"Забастовочное движение: уголовно-правовой аспект" (Голубев В.В., "Законодательство", 1998, N 12)

Забастовочное движение: уголовно-правовой аспект

Правовые основы

Развивая положения Международного пакта "Об экономических, социальных и культурных правах"*(1) (далее - Международный пакт), Конституция России в ч.4 ст.37 гарантирует работникам и трудовым коллективам право на забастовку и иные установленные федеральным законом способы разрешения трудовых споров. Имеют россияне и предоставленное ст.31 Основного закона право проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирования.

Конституционные положения конкретизированы федеральным законодательством. В частности, помимо признаваемого Конституцией права на забастовку Федеральным законом от 23 ноября 1995 г. N 175-ФЗ "О порядке разрешения коллективных трудовых споров" предусмотрены такие формы выражения протеста, как собрания, митинги, демонстрации и пикетирования. Названным законом достаточно подробно определены все этапы разрешения конфликтной ситуации, вплоть до регламентации процедурных норм в переговорах, при заключении соглашений и рассмотрении споров.

Однако обозначенные формы выражения группой лиц протеста при разрешении трудовых споров не могут и не должны быть сопряжены с посягательствами на общественные интересы. Это соответствует общепризнанным принципам и нормам международного права. Так, в соответствии с п."с" ч.1 ст. 8 Международного пакта, ограничения права на забастовку возможны, если они необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности или общественного порядка или для ограждения прав и свобод других граждан.

Кроме того, положение о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, закреплено в Конституции России (ч.3 ст.17), а в нормах федерального законодательства учтена возможность ограничения прав в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Тенденции

В связи с хронической невыплатой заработной платы учителям, врачам, рабочим и другим группам населения им все чаще приходится реализовывать свое конституционное право на проведение акций протеста. Однако по ряду причин объективного и субъективного характера такие мероприятия далеко не всегда соответствуют требованиям закона.

Все чаще противоправное поведение отдельных граждан, а также групп лиц в местах проведения массовых акций протеста представляет угрозу не только нормальному функционированию систем жизнеобеспечения населенных пунктов, транспортных магистралей, объектов повышенной опасности, но также жизни и здоровью граждан, дезорганизует работу предприятий, учреждений, организаций всех форм собственности.

Обозначенная негативная тенденция в забастовочном движении возникла не случайно. Во-первых, она обусловлена сложившейся в стране социально-политической ситуацией, при которой проблемы бастующих привлекают внимание властьимущих, как правило, лишь после перерастания трудового конфликта в событие уголовно-правового характера. Очевидно, к этому приводят как недоработки руководителей различного уровня, так и плохое информационное обеспечение органов государственной власти и управления. При активном использовании возможностей работы с общественностью, трудовыми коллективами, средствами массовой информации всегда можно предвидеть и предупредить неблагоприятный ход развития событий.

Во-вторых, государство в лице компетентных органов не всегда выполняет свою обязанность обеспечивать исполнение установленных законом норм. Речь идет как о невыполнении финансовых обязательств перед работниками бюджетной сферы, так и об общем ослаблении контролирующей роли государства.

В-третьих, при перерастании акций протеста в противоправные действия работники правоохранительных органов довольно часто ведут себя пассивно. Обычно их роль сводится лишь к охране общественного порядка в местах проведения массовых мероприятий. Иногда общественно-политическая ситуация в регионах просто не позволяет правоохранительным органам действовать активно, не опасаясь возможного социального взрыва.

Отметим, что основная нагрузка при обеспечении общественного порядка и безопасности при проведении гражданами и их объединениями массовых мероприятий лежит на органах внутренних дел. Именно им приходится в прямом и переносном смысле отвечать за чужие ошибки, вызвавшие массовое недовольство. Однако им самим, не имеющим, кстати, права на забастовку, порой тоже подолгу не удается получить заработанные деньги. Поэтому ожидать со стороны милиции активного противодействия пикетчикам можно далеко не всегда.

К сожалению, неадекватный характер правового реагирования на подобные акции со стороны сотрудников правоохранительных органов может быть расценен (а иногда уже расценивается) организаторами и участниками указанных мероприятий как попустительство. Это толкает к более активным противоправным действиям, что соответственно увеличивает тяжесть возможных последствий.

Наказуема ли "рельсовая война"?

При неблагоприятном развитии событий каждая из форм выражения протеста может быть сопряжена с совершением различных правонарушений, в том числе и преступлений. Так, забастовки и пикетирования все чаще перерастают в печально известное всей стране блокирование транспортных коммуникаций.

Даже учитывая социальный аспект, мириться с этим нельзя, так как речь идет не просто о причинении крупного материального ущерба, но и о возникновении угрозы жизнедеятельности целых регионов. В связи с этим очень важно, чтобы компетентные ведомства своевременно и адекватно реагировали на каждый установленный факт совершения преступлений. Недовольство группы лиц, пусть и обоснованное, не может служить оправданием действий противоправного характера.

Анализ уголовного законодательства позволяет сделать вывод о том, что выходящие за рамки закона деяния участников акций протеста, в числе прочего, могут квалифицироваться следующим образом: прекращение или ограничение подачи электрической энергии либо отключение от других источников жизнеобеспечения (ст.215.1 УК РФ); нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта (ст.263 УК РФ); приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения (ст. 267 УК РФ); неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ).

Итак, при определенных условиях нарушением уголовно-правового запрета, установленного названной ст. 267 УК РФ, является пикетирование железнодорожных путей и иных транспортных коммуникаций. Речь идет о таких ситуациях, когда пикетчики размещаются на железнодорожных путях или иным образом осуществляют блокирование (создание препятствий для свободного передвижения транспорта) транспортных коммуникаций, в результате чего становится невозможным их использование по назначению.

Данной статьей определена уголовная ответственность за деяния, объектом которых стал не только железнодорожный транспорт. Предметом преступления могут быть также морской, водный, автомобильный транспорт, включая соответствующие пути сообщения, средства сигнализации или связи, иное транспортное оборудование, транспортные коммуникации. Таким образом, по ст. 267 УК РФ могут квалифицироваться и такие действия, как, например, перекрытие взлетно-посадочной полосы.

Об уголовной ответственности речь может идти лишь при наступлении указанных в законе последствий: причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, либо причинение крупного ущерба (ч.1); смерть человека (ч.2); смерть двух или более людей (ч.3). И если определение тяжести причиненного здоровью вреда не вызывает затруднений, то с оценкой ущерба дело обстоит сложнее.

Проблема заключается в том, что в диспозиции ст.267 УК РФ содержится указание на "крупный" ущерб. В данном случае этот признак можно считать в определенной мере оценочным. Следственная практика пошла по пути определения крупного характера ущерба исходя из определения его в иных составах преступлений, т.е. исходя из 500 минимальных размеров оплаты труда. С таким подходом соглашаются и суды.

Однако это не что иное, как аналогия, а в соответствии с зафиксированным в УК РФ принципом законности применение уголовного закона по аналогии не допускается (ч.2 ст.3 УК РФ). Значит, в каждом конкретном случае необходим индивидуальный подход при решении вопроса об отнесении ущерба к категории крупного. Целесообразно при этом как исходить из стоимостного его выражения, так и принимать во внимание другие обстоятельства, вплоть до анализа годового баланса коммерческой структуры или государственного (муниципального) предприятия по разделу "прибыль".

При определении размера ущерба следует учитывать прямые убытки не только железной дороги, но также физических и юридических лиц, связанных с перевозчиком договорными отношениями, а также иных лиц, потерпевших убытки в результате несвоевременной или невыполненной доставки пассажиров или грузов (в размер причиненного ущерба в данном случае включается только прямой ущерб, а не упущенная выгода).

Некоторые сложности при расследовании фактов блокирования транспортных магистралей вносят недоработки со стороны юридических и иных подразделений предприятий, понесших ущерб. Например, в связи с фактом блокирования главной магистрали на станции Жерекен Забайкальской железной дороги первоначально было заявлено о причинении ущерба в 800 млн. руб. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что ущерб составил 25 млн. руб.

Не останавливаясь подробно на вопросе оценки ущерба, все же рассмотрим, из чего он складывается в результате блокирования движения на железных дорогах. Материальный ущерб этого типа включает в себя помимо расходов, связанных с пропуском поездов объездными путями, ремонтом пути, компенсацией ущерба пассажирам и отправителям багажа (см. Транспортный устав железных дорог РФ), также дополнительные расходы. Они могут быть связаны с обслуживанием пассажиров за счет железной дороги (расходы на питание при задержке поездов, на перевозку пассажиров иными видами транспорта и т.п.)*(2)

Определить сумму ущерба в подобных случаях всегда сложно. Поэтому при расследовании не обойтись без проведения судебно-бухгалтерской, судебно-экономической и иных необходимых экспертиз. Только так достигается полнота изучения последствий противоправных действий.

Ответственности по ст.267 УК РФ подлежит любое физическое вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста, сознательно совершившее действия, направленные на воспрепятствование эксплуатации транспортных средств и путей сообщения. Однако по отношению к вредным последствиям вина может быть только в форме неосторожности. То есть если наступление обозначенных в диспозиции ст.267 УК РФ последствий предполагалось изначально (имелся умысел), то содеянное надлежит квалифицировать в соответствии с умыслом. Совокупность преступлений в данном случае отсутствует.

Мотивы и цели совершения данного преступления для квалификации значения не имеют. Однако судом могут быть учтены некоторые обстоятельства (например, тяжелое материальное положение) в качестве смягчающих наказание.

Некоторые акции протеста могут рассматриваться как деяния, посягающие на безопасные условия функционирования железнодорожного, воздушного или водного транспорта. Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации указанных видов транспорта при определенных условиях подпадает под действие ст.263 УК РФ.

Несоблюдение указанных правил может иметь форму действия или бездействия (например, в случае забастовки авиадиспетчеров). Оно может заключаться в использовании транспортного средства не по назначению, отступлении от требований технического обслуживания и пр.

Для признания деяния лица преступным в каждом случае необходимо наличие конкретных правил, инструкций или иных актов, регулирующих безопасность движения и эксплуатации транспорта, которые были нарушены, а не общая констатация факта их нарушения.

Преступление считается оконченным с момента наступления одного из предусмотренных в диспозиции статьи общественно опасных последствий, к которым законодатель отнес тяжкий или средней тяжести вред здоровью человека и причинение крупного ущерба.

Материальный ущерб исчисляется аналогично ст. 267 УК РФ, т.е. речь идет только о прямом материальном ущербе, а не об упущенной выгоде. Оценочный характер категории "ущерб крупного размера", как упоминалось, усложняет задачу суда.

В остальном квалификация содеянного по данной статье затруднений, как правило, не вызывает и в отдельном комментарии не нуждается.

Особенностью неблагоприятных последствий забастовок медицинских работников является то, что их бездействие может повлечь за собой причинение вреда здоровью людей. В ряде случаев это расценивается как предусмотренное ст. 124 УК РФ (неоказание помощи больному) преступление, объектом которого является жизнь и здоровье человека.

По сути, уголовная ответственность предусмотрена за бездействие - за невыполнение без уважительных причин обязательных для медицинских работников предписаний Основ законодательства РФ "Об охране здоровья граждан". Речь идет именно о медицинских работниках - врачах, медицинских сестрах, фармацевтах и др. Поэтому если к забастовке медицинских работников присоединились, например, водители или диспетчеры, то они к ответственности по ст.124 УК привлечены быть не могут (так как на них не возложена обязанность оказывать медицинскую помощь).

Это преступление с так называемым материальным составом, т.е. деяние наказуемо при наступлении предусмотренных в диспозиции статьи последствий: причинение средней тяжести вреда здоровью больного (основной состав), смерть больного или причинение тяжкого вреда его здоровью (квалифицированный состав). Кроме того, необходимо наличие причинно-следственной связи между бездействием лица, обязанного оказывать медицинскую помощь, и наступлением указанных последствий.

Разумеется, в каждом конкретном случае могут приниматься во внимание уважительные причины, оправдывающие бездействие лица, не оказавшего помощи больному. Например, воздействие непреодолимой силы (стихийные явления, военные действия и другие чрезвычайные непреодолимые события), недостаточная компетентность самого врача (имеющего иную медицинскую специальность). Не является уголовно наказуемым и бездействие в результате крайней необходимости (например, врач был вынужден оказывать помощь другому больному).

Противоправными являются также действия, сопряженные с незаконным прекращением или ограничением подачи потребителям электрической энергии либо отключение их от других источников жизнеобеспечения. В данном случае законом (ст.215.1 УК РФ) предусмотрена уголовная ответственность должностных лиц, а также лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации.

Условием привлечения к ответственности по ч. 1 ст.215.1 является сам факт совершения действий, описанных в диспозиции, если их следствием могла стать смерть человека или иные тяжкие последствия. Преступление считается оконченным с момента совершения означенных действий. Таким образом, уголовно наказуемым является, например, прекращение подачи энергии в медицинские учреждения, на объекты повышенной экологической опасности и т.п.

Если же смерть человека или иные тяжкие последствия наступили вследствие неосторожности, то содеянное квалифицируется по ч.2 ст. 215.1 УК РФ.

Нельзя исключить, что во время проведения акций протеста какой-либо повод будет использован преступными элементами для провоцирования массовых беспорядков, т.е. приведет к совершению преступления, предусмотренного ст. 212 УК РФ. Организация массовых беспорядков выражается в принятии мер для того, чтобы собралась толпа или чтобы уже собравшаяся толпа совершала преступные действия. В соответствии с ч.3 указанной статьи должны быть квалифицированы действия лиц, которые призывают участников акций протеста к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и массовым беспорядкам, а равно к насилию над гражданами. Преступление является оконченным с момента совершения хотя бы одного из названных деяний.

В последнее время в ряде выступлений, озвученных различными средствами массовой информации, акции массового неповиновения предлагается рассматривать как действия террористические. Однако все не так просто.

Действительно, в случае причинения или угроз причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий действия забастовщиков формально похожи на описанные в диспозиции ст. 205 УК РФ (Терроризм). Но для привлечения лица к уголовной ответственности по данной статье необходимо установление антиобщественных, антигосударственных мотивов совершения таких действий. Лица же, участвующие в акциях протеста, таких намерений не проявляют. Напротив, они отстаивают свои конституционные права.

Кроме того, одной из целей терроризма является оказание воздействия на принятие решений органами власти. Предполагается, что террористы добиваются принятия незаконных решений. Здесь же, наоборот, речь идет о требовании исполнить закон.

Поэтому в действиях забастовщиков отсутствует состав терроризма, предусмотренный ст.205 УК РФ. В зависимости от конкретных обстоятельств дела, если бастующими нарушены другие уголовно-правовые запреты, виновные подлежат ответственности за иные, в том числе перечисленные ранее преступления.

В то же время при проведении акций протеста могут высказываться угрозы совершения общественно опасных действий либо умышленно совершаться действия, создающие реальную опасность гибели людей, причинения значительного материального ущерба или наступления иных общественно опасных последствий. В том случае, когда совершающее указанные деяния лицо осознает общественную опасность своих поступков, предвидит возможность или неизбежность указанных в ч.1 ст.205 УК РФ последствий и желает или сознательно допускает их наступление либо относится к ним безразлично, содеянное подпадает под признаки терроризма.

Таким образом, подготовка к отключению или отключение жизнеобеспечивающих объектов, блокирование транспортных коммуникаций и другие подобные действия, когда они представляют реальную угрозу не только нормальному функционированию систем жизнеобеспечения и объектов повышенной опасности, но также жизни и здоровью граждан - все это при наличии умысла (прямого или косвенного) должно квалифицироваться как терроризм.

Чья вина?

Вопрос о том, по чьей вине на территории целого государства методы отстаивания законных прав все больше приобретают криминальный характер, требует самостоятельного рассмотрения. Здесь же речь пойдет о вине в уголовно-правовом ее понимании, иными словами, о психическом отношении лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям.

По российскому уголовному праву недопустимо так называемое объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда (ч.2 ст.5 УК РФ). В соответствии с ч.1 ст.5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых вина его установлена.

Речь идет о сугубо персональном характере уголовной ответственности. За совершенное преступление отвечает лишь тот, кто является виновным, а не все его единомышленники.

Поэтому особо важным является установление связи между совершенными во время акций протеста действиями и преступными последствиями, а также реальной роли каждого в содеянном. Учитывая, что число участников массовых акций порой составляет несколько тысяч, можно представить объем работы, которую необходимо провести. Но это уже организационные проблемы расследования, фактически техническая сторона дела.

Практика показывает, что даже значительное число участников акций протеста иногда оказывается слепым орудием в умелых руках. Вдохновители, инициаторы подобных выступлений, как правило, достаточно осведомлены о правовых последствиях возможных нарушений закона. Но порой в своих политических, корыстных или иных интересах они не только не упреждают этих нарушений, а напротив, подталкивают к ним участников акций протеста. Это подтверждают события, произошедшие относительно недавно в ходе расследования одного из уголовных дел о блокировании железнодорожной магистрали. Вслед за тем, как правоохранительные органы занялись изучением деятельности администрации ряда предприятий (работники которых осуществляли блокирование), незамедлительно появились пикеты, требующие прекращения расследования. Напрашивается вывод о том, что кто-то с помощью бастующих и пикетчиков желает скрыться от разоблачения. Поэтому обязательным направлением в деятельности правоохранительных органов является тщательное исследование причин возникновения конфликта. В частности, обстоятельств, связанных с невыплатой зарплаты и т.п.

Если невыплата зарплаты является следствием совершения преступлений, то содеянное квалифицируется в зависимости от конкретных обстоятельств дела по ст.160 УК РФ (Присвоение или растрата), ст.165 УК РФ (Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием) или ст.159 УК РФ (Мошенничество).

В таких случаях виновные лица своим бездействием способствуют проведению забастовок для сокрытия совершенных ими преступлений, что должно учитываться судом при назначении им наказания.

При активной их роли, заключающейся в определенных действиях (выступлениях, поступках), подстрекающих граждан к проведению забастовок, связанных с совершением преступлений (например, прекращение подачи электроэнергии и т.д.), они должны, кроме того, быть привлечены к уголовной ответственности как соучастники совершаемых преступлений.

Квалифицировать деяния таких лиц следует в соответствии с нормами гл. 7 УК РФ "Соучастие в преступлении", т.е. рассматривать их как организаторов, подстрекателей либо пособников.

Выяснение их роли в совершении преступлений имеет особое значение, так как действия значительного числа людей при проведении акций протеста возникают обычно не спонтанно, а по инициативе и непосредственном организационном руководстве конкретного лица или группы лиц.

Но проблемы все же есть. Известно, что большинство участников акций протеста действует открыто. Поэтому выяснить их роль и установить виновность относительно просто. В то же время роль лиц, которые организовали мероприятия, повлекшие за собой совершение преступлений, либо подстрекали к подобным действиям, может быть завуалирована. Перед правоприменителем встает вопрос о том, как быть, например, в ситуации с упоминавшимся блокированием железнодорожных путей и автомагистралей. Оно носит, как правило, массовый и организованный характер. Но могут ли привлекаться к уголовной ответственности по ныне действующему законодательству лица, непосредственно не участвующие в препятствовании движению транспорта, но являющиеся инициаторами подобных акций?

На первый взгляд, они должны нести ответственность по ст. 267 УК РФ со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ как организаторы, подстрекатели или пособники преступления. Однако это далеко не так. Нельзя, например, признать правильным с точки зрения буквы уголовного закона решение прокуратуры Кемеровской области о привлечении к уголовной ответственности за участие в блокировании в мае и июле 1998 г. Транссибирской железнодорожной магистрали председателя профкомитета ПО "Юргинский машиностроительный завод" Г.Карманова. Его действия были квалифицированы по ч.4 ст. 33 и ч.1 ст.267 УК РФ как организация железнодорожной блокады позволяет сделать вывод о том, что такая квалификация в данном случае неверна. Как ни парадоксально, но это факт.

В соответствии со ст. 32 УК РФ соучастием в преступлении признается "умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления". Определение соучастия как умышленной совместной преступной деятельности свидетельствует о невозможности распространения этого правового института на преступления неосторожные, к которым относятся преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта.

Уголовный закон однозначно говорит о невозможности умышленного соучастия в неосторожном преступлении, т.е. в рассматриваемом примере речь не может идти о привлечении к уголовной ответственности исключительно за организационную деятельность или подстрекательство. В то же время реально имеет место не признаваемое уголовным правом "соучастие неосторожное". Так как отсутствие умышленной вины по отношению к последствиям не позволяет его признать соучастием в уголовно-правовом смысле, инициаторы и организаторы блокирования транспортных коммуникаций могут рассматриваться лишь как неосторожные соисполнители.

Говоря объективно, блокированием транспортных коммуникаций являются любые деяния, направленные на недопущение использования этих коммуникаций по назначению. Это может выражаться не только в физическом присутствии лиц на месте блокирования, но и в совершении иных действий (в том числе и в другом месте), приводящих к тем же последствиям.

При наличии неосторожной вины по отношению к тяжким последствиям деяния каждого из лиц, виновных в умышленных организации, осуществлении либо обеспечении (например, снабжение пикетчиков продовольствием и т.п.) блокирования, равно как и каждого из непосредственных участников блокирования, должны быть квалифицированы как индивидуально совершаемые преступления.

Завершая рассмотрение уголовно-правового аспекта забастовочного движения, нельзя не обратить внимание на роль сотрудников правоохранительных органов, обеспечивающих порядок. Их действия по пресечению нарушений, допускаемых гражданами при проведении акций протеста, могут быть сопряжены с обоснованным причинением вреда охраняемым уголовным законом интересам. Эти действия общественно полезны и в соответствии с нормами гл. 8 УК РФ не являются преступлениями.

Кандидат юридических наук

Голубев В.В.

*(1) См. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N 12.

*(2) Разумеется, общий ущерб, причиняемый в результате блокирования транспортных коммуникаций, включает в себя и расходы в виде упущенной выгоды, штрафы за простой и просрочку доставки грузов. Однако это косвенный ущерб, который может быть возмещен только в порядке гражданского судопроизводства.