"Технический прогресс и уголовное законодательство" (В.Лукьянов, "Российская юстиция", 1999, N 10)

Технический прогресс и уголовное законодательство

Полвека прошло с тех пор, как наука уголовного права обратила внимание на проблему квалификации преступлений, сопровождающих технический прогресс. Раньше всего она (проблема) проявилась применительно к делам о дорожно-транспортных преступлениях, количество которых возрастало по мере развития автомобилизации.

В качестве действия по совершению дорожно-транспортного преступления рассматривалось нарушение правил движения, последствий - вред жизни и здоровью людей, имуществу. Такое понимание состава преступления еще прочнее закрепилось в связи с появлением в УК специальной статьи, предусматривающей ответственность водителя за совершение дорожно-транспортного преступления, которое и описывалось как нарушение правил, повлекшее причинение вреда.

Следователи и судьи столкнулись с затруднениями при определении формы вины в совершении данных преступлений. Нередко оказывалось, что отношение водителя к допускаемому им нарушению правил и к причинению вреда различное. Например, он мог сознательно нарушить правила, но при этом не преследовать цели причинения вреда. Это обстоятельство послужило поводом для того, чтобы обнаружить проявление умысла и неосторожности в одном составе, признать возможность "раздвоения" вины на умысел к действиям и неосторожность к последствиям тех же действий, выдвинуть концепцию о двух формах вины в совершении преступлений, состав которых рассматривался как сложный. Такой подход к оценке субъективной стороны не оставался незамеченным. Еще в пятидесятые годы отмечалось, что немыслима сама возможность умышленно причинить неосторожный ущерб. К сожалению, справедливая критика не сопровождалась предложениями, позволяющими устанавливать единую, не "раздвоенную" форму вины, поэтому поиск решения проблемы пошел по пути выдвижения различных вариантов "сложной", "двойной", "смешанной" форм, которые либо заключались в сочетании умысла и неосторожности, либо каким-то образом их объединяли, либо создавали новую форму вины, не сводящуюся ни к умыслу, ни к неосторожности, но "тяготеющую" к ним.

"Раздвоение" вины, позволяющее судить о сложности состава, просматривалось главным образом в преступлениях, посягающих на общественную безопасность в различных сферах и связанных с нарушением охраняющих ее правил и норм - правил движения и эксплуатации различных видов транспорта, норм выброса загрязняющих веществ в окружающую среду, правил пожарной безопасности, санитарно-эпидемиологических правил и т.д. Но наиболее актуальной оставалась проблема квалификации дорожно-транспортных преступлений и поэтому Верховный Суд СССР вынужден был неоднократно к ней обращаться. В 1965 году было дано руководящее разъяснение, в котором признавалась возможность умысла и неосторожности по отношению к нарушению правил и неосторожности - к причинению вреда. Пять лет спустя Верховный Суд СССР дал иное указание - все дорожно-транспортные преступления рассматривать как неосторожные. Такой подход к оценке субъективной стороны ставил в один ряд перед законом и водителей, допустивших случайную ошибку по недостатку опыта или невнимательности, и лиц, проявляющих при управлении автомобилем эгоистические, хулиганские и другие антиобщественные наклонности. Определение же меры наказания по тяжести последствий без установления действительной формы вины в совершении преступления есть не что иное, как объективное вменение.

Когда пришло время подготовки проекта УК РФ, оказалось, что ничего другого для решения проблемы, кроме концепции "раздвоенной" вины, наука уголовного права предложить не может. И в Кодексе появилась ст.27, устанавливающая ответственность за совершение преступлений с двумя формами вины. В ее содержании разобраться нелегко. Одна бессмыслица - неосторожный результат умышленных действий порождает вторую - установление формы вины по тяжести последствий: при более тяжких последствиях преступление умышленное, при менее тяжких - неосторожное, т.е. происходит недопустимая подмена признаков субъективной стороны признаками объективной. В комментариях к УК РФ применительно к этой статье указывается на два варианта "раздвоения" вины: во-первых, различное отношение к деянию и к последствиям, во-вторых, к прямому и производному последствию.

Остановимся на первом варианте - на дорожно-транспортном преступлении, проблемы квалификации которого и послужили поводом для "раздвоения" вины. В качестве деяния в этих посягательствах рассматривается нарушение правил дорожного движения. Предположим, например, что водитель умышленно нарушил правила, в результате чего сбил пешехода. Если пострадавший был крепким человеком, ему своевременно, качественно оказана медицинская помощь и он остался живым, выздоровел - преступление должно признаваться неосторожным, если же пешеход оказался пожилым или слабым, не получил необходимой помощи и скончался - преступление умышленное. Абсурд!

Второй вариант - различное отношение к прямому и производному последствиям - рассмотрим на примере ст.250 "Загрязнение вод". В комментариях к этой статье указывается, что причинение вреда здоровью человека является умышленным, а отношение к смертельному исходу - неосторожным. Если пострадавшего принятыми мерами удалось спасти, то преступление неосторожное, если не удалось - умышленное. Где же здесь логика?

Почему столь острая проблема не нашла своего разрешения в течение полувека? Причина, как представляется, прежде всего заключается в том, что подход к оценке фактически новых для нашей юридической науки преступлений, порождаемых техническим прогрессом, не учитывает их специфики. Не раскрывается механизм реально происходящих событий, не выявляются те его существенные черты, которые могут рассматриваться в качестве признаков, образующих состав преступления. Исследование механизма сводится к признанию того, что нарушение правил или норм - это действие, а вред, который оно влечет, - последствие преступления. А вот почему в одних случаях нарушение правил приводит к причинению вреда, а в других нет? Такой вопрос не только не разрешается, но даже и не ставится.

Функционирование технических устройств основано на использовании различных источников энергии, в этих устройствах циркулируют и перерабатываются всевозможные материалы. Энергия, материалы и продукты их переработки при определенных условиях могут произвести разрушительное воздействие. Для того чтобы его предупредить, разрабатываются правила и нормы обращения с техникой и вредоносными веществами, позволяющие контролировать их состояние и тем самым обеспечивать общественную безопасность. Если правила и нормы нарушаются таким образом, что техника или вредоносные вещества выходят из-под власти человека, возникает реальная угроза причинения вреда, т.е. создавшаяся общественно опасная обстановка может реализоваться в фактическое его причинение.

Анализ механизма происходящих событий позволяет сформировать достоверное представление о составе рассматриваемых преступлений в полной взаимосвязи всех образующих признаков и получить ответы на проблемные вопросы их квалификации.

Объект преступления - общественная безопасность - обычно понимается как определенные общественные отношения. Здесь такая характеристика представляется недостаточной: безопасность зависит не только от действий человека, но и от тех естественных закономерностей, которым подчиняются предметы материального мира, в данном случае техника и вредоносные вещества. Общественные отношения и материальный мир с его закономерностями образуют то, что обозначается как реальная действительность. Следовательно, общественная безопасность - это состояние реальной действительности, исключающее реальную возможность причинения вреда жизни, здоровью людей, имуществу и живой природе, поскольку силы, способные его причинить, контролируются разумной волей человека, руководимого в своих действиях требованиями соответствующих правил и норм.

Противоправным деянием, посягающим на общественную безопасность, является нарушение правил и норм, охраняющих это состояние, которое создает общественно опасную обстановку, заключающую в себе реальную угрозу причинения вреда силами, высвободившимися из-под власти человека. Общественно опасная обстановка, вызванная потерей контроля за функционированием техники, называется аварийной.

Общественно опасная (аварийная) обстановка обязательно предшествует причинению вреда и представляет собой признак объективной стороны преступления, занимающий определенное место во времени и пространстве и обладающий таким качеством, как наличие сил, способных причинить вред. Его выявление раскрывает сущность связи между деянием и причинением вреда жизни, здоровью людей, имуществу и живой природе, выступающих в качестве дополнительных объектов посягательства, которые поражаются силами, высвободившимися из-под контроля человека.

В судебно-следственной практике допускаются ошибки, вызванные отсутствием критериев для обоснования обвинения в том или ином нарушении правил и норм в связи с совершением преступления. Таким критерием может быть отношение к созданию аварийной обстановки: если нарушение привело к ее возникновению, то обвинение должно быть с ним связано, если же нет, то нарушение преступлением не является.

Последствием преступления, посягающего на общественную безопасность, принято считать вред, причиняемый жизни, здоровью людей, имуществу и живой природе. В действительности последствием является целая цепочка взаимосвязанных явлений, в которой вред представляет собой лишь отдельное звено, следовательно, сам по себе он самостоятельного последствия не представляет. Например, при совершении дорожно-транспортного преступления нарушение правил движения приводит к неконтролируемому перемещению автомобиля, удару, опрокидыванию, разрушению или повреждению машины, загоранию, взрыву. И на каждом этапе вред может быть причинен.

Общественно опасная обстановка является единственным непосредственным результатом посягательства на общественную безопасность, который зависит от воли виновного. На дальнейшее развитие событий создавший ее человек воздействовать уже не может.

Форма вины определяется по характеру отношения лица к своим действиям и их последствиям. Следовательно, форма вины в преступлениях, посягающих на общественную безопасность, определяется по характеру отношения лица к допускаемому им нарушению правил и норм, создающему общественно опасную (аварийную) обстановку, и к самой этой обстановке.

"Двойную" вину сторонники этой концепции обнаружили и в некоторых преступлениях, не связанных с посягательством на общественную безопасность. Они полагают, что найденные ими в одной статье два состава преступления можно "как бы" слить в один состав. Но "как бы" - это не научный подход к решению проблемы.

Считаю, что, например, в деянии, предусмотренном ч.4 ст.111 УК, никакого "раздвоения" вины нет. Лицо совершает действие, влекущее причинение вреда здоровью, который является не только тяжким, но и опасным для жизни. Если смертельный исход не наступает, форма вины определяется по характеру отношения лица к совершаемому им причинению тяжкого вреда здоровью. Но и при смертельном исходе вина определяется таким же образом. Изменение состояния пострадавшего с момента причинения вреда здоровью и до наступления смертельного исхода определяется его возрастом и здоровьем, своевременностью и качеством оказания медицинской помощи и т.д. В этом процессе единственным моментом, зависящим от воли лица, является его начало - причинение опасного для жизни вреда здоровью. На все остальное виновный непосредственного влияния оказывать уже не может. Следовательно, форма вины должна определяться по характеру отношения виновного к причинению такого вреда здоровью, которое создает угрозу для жизни. Здоровье является основным, а жизнь - дополнительным объектом посягательства. Характер отношения виновного к смерти пострадавшего не может рассматриваться в качестве юридической категории формы вины, так как не имеет самостоятельного значения, а вытекает из отношения к причинению вреда здоровью. Если лицо имело целью причинение тяжкого вреда здоровью, следовательно, оно должно было сознавать возможность смертельного исхода.

Подводя итог, выскажу мнение, что ст.27 целесообразно из УК исключить, убрав завесу, прикрывающую неразрешенность проблемы. Статья фактически не применяется, потому что ее содержание только вносит путаницу при квалификации преступлений. Также целесообразно исключить указание на связь ответственности за нарушение различных правил, охраняющих общественную безопасность, только с неосторожностью в причинении вреда.

Доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ

В.Лукьянов