Понятие терроризма в уголовном законодательстве России и Украины. Сравнительный анализ (В.Емельянов, "Российская юстиция", 1999, N 11)

Понятие терроризма в уголовном законодательстве России и Украины.
Сравнительный анализ

Как всякий состав преступления состав терроризма должен содержать совокупность взаимосвязанных наиболее общих, типичных признаков, характерных для данного вида деяний и позволяющих четко отграничить его от других смежных составов.

Однако вряд ли можно считать, что принимаемые в бывших союзных республиках статьи о составах терроризма близки к совершенству, соответствуют в полной мере сущности и формам терроризма как явления и не вступают в противоречие с другими составами. В частности, в ч.1 ст.205 УК РФ признаки состава терроризма сформулированы следующим образом: "Терроризм, то есть совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, если эти действия совершены в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решений органами власти, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях".

С одной стороны, признаки состава терроризма в указанной формулировке представляются чрезмерно расширенными за счет указания на возможность наступления любых "иных общественно опасных последствий", ибо из смысла самого состава усматривается, что данное деяние может быть совершено общеопасным способом, влекущим не любые, а тяжкие последствия. С другой стороны, рамки состава представляются искусственно зауженными за счет указания на то, что данные действия могут совершаться в целях оказания воздействия на принятие решений лишь "органами власти", поскольку в реальной действительности террористы оказывают воздействие не только на органы власти, но и на международные и другие организации, на физических лиц (политиков, бизнесменов). Тем более нелогичным последнее положение ст.205 УК выглядит на фоне ст.206 УК РФ, предусматривающей ответственность за захват заложника в целях понуждения "государства, организации или гражданина" совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения, ибо по международным стандартам захват заложника рассматривается как разновидность терроризма, поэтому и состав терроризма должен содержать признаки всех адресатов воздействия террористов.

Попытка избежать указанные недостатки предпринята при конструировании состава терроризма в ст.232 проекта УК Украины, представленного Верховной Раде Украины ко второму чтению. Диспозиция данной статьи проекта УК Украины гласит: "Терроризм, то есть применение оружия, совершение взрыва, поджога или иных действий, которые создавали опасность для жизни или здоровья человека либо причинения значительного материального ущерба или наступления иных тяжких последствий, если такие действия были совершены с целью нарушения общественной безопасности, устрашения населения, провокации гражданского или военного конфликта, международных осложнений либо с целью воздействия на принятие решений или совершение либо несовершение действий органами государственной власти или местного самоуправления, должностными лицами этих органов, объединениями граждан, юридическими лицами или группами лиц, либо привлечения внимания общественности к соответствующим политическим, религиозным или иным взглядам виновного (террориста), а также угроза совершения указанных действий в тех же целях".

Однако уже при чисто внешнем восприятии состава терроризма, предусмотренного ст.232 проекта УК Украины, обращает на себя внимание его очевидная громоздкость и чрезмерная перегруженность ненужной информацией детализирующего характера, тогда как в уголовно-правовой науке постоянно утверждается, что всякий состав преступления должен быть точным, лаконичным и выверенным, подобно математической формуле, здесь не должно присутствовать ничего лишнего и ничто существенное не должно быть упущено.

В частности, совершенно излишним представляется указание в качестве цели террористических действий "привлечение внимания общественности к соответствующим политическим, религиозным или иным взглядам виновного (террориста)", поскольку всякое привлечение внимания к себе служит для террориста не самоцелью, а средством достижения цели оказания воздействия на кого-либо с тем, чтобы эти лица или органы своими действиями удовлетворили интересы террориста. "Привлечение внимания" есть лишь один из этапов "оказания воздействия", полностью охватывается последним понятием и не нуждается в существовании в качестве самостоятельного признака состава.

Также излишними видятся цели "провокации гражданского или военного конфликта, международных осложнений", поскольку, во-первых, никакие конфликты и осложнения не служат для террористов самоцелью, а являются средством достижения цели оказания какого-либо воздействия, а, во-вторых, они могут выступать и в качестве "иных тяжких последствий", к каковым приведут действия террористов. Излишне детализированной представляется и формулировка "с целью воздействия на принятие решений или совершение либо несовершение действий", поскольку в данном контексте "принятие решений" и "совершение либо несовершение действий" вполне могут рассматривать как взаимозаменяемые, ибо ничего нельзя сознательно совершить, не приняв решения.

Нет необходимости также при перечислении адресатов воздействия террористов наряду с органами государственной власти или местного самоуправления указывать еще и на должностных лиц этих органов, так как без должностных лиц органы сами по себе не существуют и никаких решений не принимают.

В то же время представляется неверным отсутствие в ст.232 проекта УК Украины среди адресатов воздействия террористов физических лиц. Данное обстоятельство не только не согласуется с действительностью, но и с другими родственными составами ныне действующего УК Украины, предусматривающего ответственность за захват заложников (ст.123.1) и угрозу совершения хищения радиоактивных материалов (ч.1 ст.228.4), в диспозициях которых в точном соответствии с международными конвенциями в качестве адресатов воздействия указываются государство, международная организация, физическое или юридическое лицо или группа лиц. Поскольку указанный перечень адресатов воздействия при характеристике действий террористического свойства представляет собой международный стандарт, нашедший отображение в других статьях УК, то он не может игнорироваться и при конструировании состава терроризма.

Основными же недостатками обеих формулировок состава терроризма (ст.205 РФ и ст.232 проекта УК Украины) являются следующие.

Неудачным является указание в качестве цели терроризма "нарушение общественной безопасности". Ведь ст.205 УК РФ и ст.232 проекта УК Украины расположены в главах "Преступления против общественной безопасности", исходя из чего предельно ясно, что именно общественная безопасность является объектом всех преступлений, составы которых предусмотрены в них. Указание же в статье на то, что объект преступления является еще и его целью, во-первых, никакой дополнительной смысловой нагрузки не несет, а, во-вторых, выглядит типичной тавтологией, как если бы диспозицию статьи об ответственности за убийство сформулировать примерно так: "умышленное убийство в целях лишения жизни", а об ответственности за кражу - "тайное похищение чужого имущества в целях посягательства на собственность".

Но самым серьезным недостатком рассматриваемых формулировок является то, что в них цели оказания воздействия, понуждения и устрашения населения представлены не во взаимосвязи и взаимообусловленности, а в качестве альтернативных признаков, что сделало указанные составы всеобъемлющими и всепоглощающими, конкурирующими практически со всеми составами с признаками насилия и принуждения и даже с признаками ненасильственных преступлений с элементами принуждения. Указанный недостаток усугубляется и тем, что при формулировании объективных признаков наряду с совершением или угрозой совершения взрыва, поджога и т.д. сюда отнесено совершение "иных" действий, могущих повлечь "иные" последствия (в украинском варианте - "иные тяжкие последствия"). Более широких формулировок представить просто невозможно. Они пригодны для всех или большинства преступлений.

В результате получается, что если согласно данным составам рассматривать терроризм как оказание воздействия с помощью "иных" действий, могущих повлечь "иные" последствия и без признаков устрашения населения, то под такое определение терроризма подпадают все составы с признаками принуждения, воспрепятствования и т.д.

А если рассматривать терроризм как устрашение населения с помощью "иных" действий, могущих повлечь "иные последствия" и без признаков оказания воздействия или понуждения к чему-то, то в этой части составом терроризма охватываются не только преступления с элементами принуждения, но и более широкий круг преступных деяний (включая, например, хулиганство, различного рода угрозы и т.д.), а также и те деяния, которые, в сущности, преступлениями не являются (например, распространение слухов о приближении "конца света", или государственного переворота, либо нового "скачка цен").

Ясно, что такого рода "безразмерные" составы - путь к произволу и беззаконию в правоприменительной практике. Для того чтобы состав терроризма отражал сущность этого явления и по своим признакам отличался от всех других составов с элементами принуждения, насилия и т.д., он должен содержать во взаимосвязи и взаимозависимости совокупность следующих признаков.

Во-первых, объективные признаки состава наряду с совершением взрыва, поджога должны содержать указание не на любые "иные" действия, а именно общеопасные действия, совершаемые способом, опасным для жизни и здоровья неопределенного количества невинных жертв, то есть действия, адекватные взрыву и поджогу (отравления, затопления, экологические катастрофы и т.д.).

Во-вторых, устрашение населения должно быть не альтернативным, а конструктивным, связующим, "цементирующим" признаком состава. Без устрашения нет никакого терроризма. Это совершенно бесспорно для современной террологии и на этот признак международного терроризма прямо указано в ст.24 проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, разработанного в рамках ООН. Это комплексный объективно-субъективный признак терроризма, а не какая-то отдельная цель.

В-третьих, в качестве цели террористических актов выступает понуждение, оказание воздействия на кого-либо на фоне устрашения населения путем совершения или угрозы совершения общеопасных действий.

С учетом изложенного считаю возможным сформулировать признаки состава терроризма следующим образом: "Терроризм, то есть совершение или угроза совершения взрыва, поджога или иных общеопасных действий, могущих повлечь гибель людей или иные тяжкие последствия и направленных на устрашение населения в целях понуждения государства, международной организации, физического или юридического лица или группы лиц совершить или воздержаться от совершения какого-либо действия".

Доцент Национальной юридической академии Украины им.Ярослава Мудрого, кандидат юридических наук

В.Емельянов