Определение Рязанского областного суда от 22 июня 2011 г. N 33-1204 Суд удовлетворил иск о признании недействительным договора дарения квартиры и применении последствий недействительности сделки, поскольку истица была введена в заблуждение при заключении спорного договора принадлежащей ей квартиры, так как достигнутый результат не соответствует той цели, которая имелась ею в виду

Определение Рязанского областного суда
от 22 июня 2011 г. N 33-1204

Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда в составе:

председательствующего Левковой Г.И.,

судей Вергазовой Л. В., Споршевой С. В.,

при секретаре Малышевой О. В.,

заслушала в открытом судебном заседании дело по кассационной жалобе Мельниковой Н.Г. на решение Железнодорожного районного суда г. Рязани от 06 мая 2011 года, которым постановлено:

Исковые требования Мельниковой А.А. к Мельниковой Н.Г. о признании недействительным договора дарения квартиры и применении последствий недействительности сделки, удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: ... от 25.11.2002 г., заключенный между Мельниковой А.А. и Мельниковой Н.Г.

Признать недействительным выданное Мельниковой Н.Г. свидетельство о государственной регистрации права.

Погасить в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о государственной регистрации права на квартиру, расположенную по адресу: ... за Мельниковой Н.Г.

Взыскать с Мельниковой Н.Г. в пользу Мельниковой А.А. расходы на оформление доверенностей в сумме ... руб. ... коп., расходы на оплату услуг представителя в сумме ... руб. ... коп.

Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Левковой Г.И., объяснения Мельниковой Н.Г., ее представителя по доверенности Грининой Н.М., поддержавших доводы кассационной жалобы, судебная коллегия установила:

Мельникова А.А. обратилась в суд с иском к Мельниковой Н.Г. о признании недействительным договора дарения квартиры и применении последствий недействительности сделки.

В обоснование требований указала, что до 25 ноября 2002 года являлась собственником квартиры N, расположенной в доме <адрес>. 25 ноября 2002 года она оформила договор дарения указанной квартиры на свою внучку Мельникову Н.Г. Подписывая договор дарения, она полагала, что заключила договор пожизненного содержания с иждивением, поскольку внучка обещала осуществлять за нею уход.

С июня 2010 года внучка перестала навещать Мельникову А.А., не оказывает ей никакой помощи. После предъявления внучке претензий, последняя заявила, что является собственником спорной квартиры, и может выселить истицу. О том, что ею заключен именно договор дарения квартиры, Мельникова А.А. узнала в декабре 2010 года, когда обратилась за юридической помощью.

Право собственности ответчицы зарегистрировано в Управлении Федеральной регистрационной службы по Рязанской области, ей выдано свидетельство о государственной регистрации права.

Полагает, что договор дарения квартиры подписан ею в силу преклонного возраста, плохого состояния здоровья, юридической неграмотности. Данная сделка совершена ею под влиянием заблуждения, поскольку на момент подписания оспариваемого договора, она полагала, что составляет договор пожизненного содержания с иждивением.

На основании ст. 178 ГК РФ просила признать договор дарения спорной квартиры, признать недействительным выданное ответчице свидетельство о государственной регистрации права, погасить в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о государственной регистрации права на квартиру за ответчицей, взыскать судебные расходы.

Суд удовлетворил исковые требования Мельниковой А.А., постановив указанное решение.

В кассационной жалобе Мельникова Н.Г. просит решение суда отменить, ссылаясь на несоответствие выводов суда установленным по делу обстоятельствам, вынести решение об отказе истице в иске.

Проверив законность и обоснованность решения суда, судебная коллегия полагает, что решение суда отмене не подлежит.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований Мельниковой А.А., суд пришел к правильному и обоснованному выводу о том, что заключенным между сторонами договор дарения квартиры от 25 ноября 2002 года, следует признать недействительным, поскольку собранные по делу доказательства, в их совокупности, свидетельствуют о том, что указанный договор был заключен истицей Мельниковой А.А. под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение. Соответственно, Мельникова А.А. подлежит восстановлению в правах собственника спорной квартиры.

Собранным по делу доказательствам: объяснениям сторон, показаниям свидетелей, письменным доказательствам, судом дана надлежащая правовая оценка, выводы суда, положенные в основу решения, должным образом мотивированы.

По смыслу ст. 178 ГК РФ, сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Так, судом установлено, что истица Мельникова А.А., в результате приватизации 12.03.1993 года, стала собственником кв. N, расположенной в доме <адрес>. Она зарегистрирована и проживает в спорной квартире одна с 9 октября 1984 года, спорное жилое помещение является единственным местом для проживания истицы. Иного жилья на территории города Рязани и Рязанской области истица не имеет.

25 ноября 2002 года между Мельниковой А.А. и Мельниковой Н.Г. был заключен договор дарения спорной квартиры, который был зарегистрирован УФРС по Рязанской области 9 декабря 2002 года за N.

Право собственности ответчицы на спорную квартиру зарегистрировано 09.12.2002 года.

Проанализировав собранные по делу доказательства, суд первой инстанции правильно указал, что Мельникова А.А. была введена в заблуждение при заключении договора дарения принадлежащей ей квартиры, поскольку достигнутый результат не соответствует той цели, которая имелась ею в виду.

Так, вместо договора пожизненной ренты, который предусматривал бы определенные обязанности по содержанию лица, принявшего в собственность жилое помещение, был заключен договор дарения. В результате данного договора истица лишилась права собственности на жилье, но при этом, никаких обязанностей ответчицы в отношении истицы по предоставлению ренты - по этому договору не возникло: ответчица помощи ей не оказывает, уход за нею не осуществляет. Волеизъявление истицы не соответствовало ее действительной воле, поскольку она полагала, что совершает сделку пожизненного содержания с иждивением. Намерений подарить принадлежащую ей квартиру без встречного предоставления никогда не заявляла, так как проживала, проживает, и является зарегистрированной в указанной квартире. Совокупность собранных по делу доказательств, свидетельствуют о том, что договор дарения заключен исключительно с единственной целью получения необходимой помощи от близкого человека.

Такое заблуждение имеет существенное значение, так как заключенным договором были нарушены права и законные интересы Мельниковой А.А., поскольку то, на что она рассчитывала, заключая договор, в действительности не получила.

Суд правильно учитывал то обстоятельство, что заблуждению относительно природы сделки способствовали такие обстоятельства, как пожилой возраст истицы (1930 года рождения), состояние здоровья: с 2001 года истица является инвалидом 1 группы по общему заболеванию, имеет ряд хронических заболеваний: ишемическая болезнь сердца, гипертоническая болезнь, стенокардия функциональный класс 3, постинфарктный кардиосклероз, катаракта обоих глаз, двухсторонняя тугоухость, ангеопатия сетчатки. В 1997 и 2001 годах она перенесла два инфаркта миокарда. Истица нуждается в постоянном постороннем уходе. Также при вынесении решения судом учитывалась и недостаточная грамотность истицы.

Доводы жалобы ответчика о том, что суд дал неверную оценку доводам истца и ответчика, не дал оценку свидетельским показаниям, что истцом не доказано, что в момент заключения договора дарения она заблуждалась, являются необоснованными и отмену решения суда не влекут.

Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Приведенная в решении оценка собранных по делу доказательств, в том числе пояснений истца и ответчика, показаний свидетелей соответствует требованиям ст. 67 ГПК РФ и доводами кассационной жалобы Мельниковой Н. Г. не опровергается.

Ссылаясь на незаконность решения и несоответствие выводов суда материалам дела, Мельникова Н. Г., по существу, настаивает на переоценке представленных в материалах дела доказательств, которые, по ее мнению, подтверждают необоснованность исковых требований. Переоценка доказательств не входит в компетенцию суда кассационной инстанции. Доводы, приведенные в кассационной жалобе, не свидетельствуют о неправильности выводов суда.

Утверждение о пропуске истицей срока за защитой нарушенного права в суд, также было предметом обсуждения суда первой инстанции.

В соответствии с ч. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной, и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179, либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. Судом бесспорно установлено, что истице стало известно о заключенном договоре дарения, а не сделки пожизненного содержания с иждивением, только в декабре 2010 года, когда она обратилась за юридической помощью. В ответ на адвокатский запрос БТИ 02.12.2010 г. выдало реестр на спорную квартиру, из которого следует, что в результате договора дарения истица перестала быть собственником спорной квартиры. Обратившись 31 января 2011 года, истица не пропустила, установленный законодательством срок защиты нарушенного права.

При таких обстоятельствах, решение суда в обжалованной части постановлено в соответствии с нормами материального права и с соблюдением норм процессуального права.

Предусмотренных ст. 362 ГПК РФ оснований для его отмены в кассационном порядке не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, судебная коллегия определила:

решение Железнодорожного районного суда г. Рязани от 06 мая 2011 года в обжалуемой части оставить без изменения, а кассационную жалобу Мельниковой Н.Г. - без удовлетворения.