Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 11 января 2022 г. N Ф02-7323/21 по делу N А19-27176/2018

город Иркутск

11 января 2022 г.

Дело N А19-27176/2018

Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Первушиной М. А.,

судей: Волковой И.А., Парской Н.Н.,

при участии в судебном заседании представителя Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" Трофимовой Н.И. (доверенность от 13.05.2021, паспорт), генерального директора общества с ограниченной ответственностью "Иркутскдолгнадзор" Усольцева А.Д. (приказ от 24.07.2020, паспорт),

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" в лице конкурсного управляющего - Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" на определение Арбитражного суда Иркутской области от 15 июля 2021 года по делу N А19-27176/2018, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 13 октября 2021 года по тому же делу,

УСТАНОВИЛ:

Центральный Банк Российской Федерации в лице отделения Иркутского Сибирского главного управления Центрального банка Российской Федерации обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании акционерного общества "Восточно-Сибирский транспортный коммерческий банк" (далее - АО "ВостСибтранскомбанк", должник, Банк) несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда Иркутской области от 27 мая 2019 года АО "ВостСибтранскомбанк" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Иркутской области с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, к обществу с ограниченной ответственностью "Агентство по надзору над соблюдением законодательства в сфере погашения просроченной задолженности "Иркутскдолгнадзор" (далее - ООО "Иркутскдолгнадзор") о признании недействительным договора уступки прав (требований) N 1/2018 от 28.05.2018, заключенного между АО "ВостСибтранскомбанк" и ООО "Иркутскдолгнадзор" и применении последствий недействительности сделки: признать за АО "ВостСибтранскомбанк" право (требование) по кредитным договорам, перечисленным в приложении N 1 к договору N 1/2018 уступки прав (требований) от 28.05.2018; обязать ООО "Иркутскдолгнадзор" возвратить АО "ВостСибтранскомбанк" документы, переданные ему по актам приема-передачи от 28.05.2018, являющимися приложением к договору N 1/2018 уступки прав (требований) от 28.05.2018; обязать ООО "Иркутскдолгнадзор" возвратить АО "ВостСибтранскомбанк" все доходы, полученные от должника по исполнительным документам в отношении должников, права требования по которым были переданы по договору N 1/2018 уступки прав (требований) от 28.05.2018 с даты его заключения.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 15 июля 2021 года, оставленным без изменения постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда от 13 октября 2021 года, в удовлетворении заявления отказано.

Конкурсный управляющий, не согласившись с принятыми по делу судебными актами, обратился в Арбитражный суд Восточно - Сибирского округа с кассационной жалобой, в которой просит определение 15 июля 2021 года и постановление суда апелляционной инстанции от 13 октября 2021 года отменить, ссылаясь на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, неправильное применение судом норм материального и процессуального права, и принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

По мнению заявителя кассационной жалобы, суды неправильно применили нормы пункта 1 статьи 61.2. Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), поскольку оспариваемая сделка совершена Банком в течение одного года до отзыва лицензии при неравноценном встречном исполнении обязательств ответчиком. Суды необоснованно приняли во внимание лишь заключение эксперта N 28/20 от 03.02.2020, не оценив его наряду с иными доказательствами, имеющимися в деле, в частности тех, которые подтверждают получение ответчиком 2 299 827 рублей 83 копейки исполнение прав требований к заемщикам, приобретенных им по договору, как от Банка, так и в ходе принудительного исполнения службой судебных приставов о взыскании Банком задолженности по кредитным договорам. Для признания сделки недействительной обстоятельства недобросовестности контрагента не требуется. Оспариваемая сделка не является сделкой, совершенной в обычной хозяйственной деятельности. Суды ошибочно посчитали, что совокупность всех обстоятельств, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве не доказана. Сумма переданной ответчику задолженности по кредитам (40 158 808 рублей 09 копеек) в 333 раз превышающая сумму оплаты по договору уступки (120 476 рублей 44 копейки), очевидно свидетельствует о явном ущербе, так как долги по кредитным договорам реальны ко взысканию. Судами ошибочно истолкованы и не применены номы статей 10, 168, 170, 174 Гражданского кодекса Российской Федерации. Суды не учли, что ответчик не вправе осуществлять деятельность по возврату просроченной задолженности физических лиц, а равно приобретать такую задолженность у Банка. Судами сделан неверный вывод о том, что оспариваемая сделка не прикрывает договор дарения. Ответчик полностью компенсировал свои расходы на приобретение у Банка прав требований за счет средств полученных в результате судебной работ, проведенной Банком. Дарение спорного права ответчику в силу статьи 575 Гражданского кодекса Российской Федерации недопустимо в отношениях между коммерческими организациями и является ничтожным в силу статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. Суды проигнорировали наличие признаков недействительности сделки по пункту 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации. Руководство Банка, уступив ответчику обеспеченные поручительством и залогом права требования к заемщикам в сумме 40 000 000 рублей за 120 000 рублей, действовало явно в ущерб банку и, как следствие, его кредиторам, о чем ответчик знал или должен был знать. Совершение оспариваемой сделки спровоцировало уменьшение активов Банка, а впоследствии и конкурсной массы, что привело к нарушению прав и законных интересов кредиторов Банка.

В отзыве на кассационную жалобу ООО "Иркутскдолгнадзор" считает доводы, изложенные в ней несостоятельными, ссылаясь на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного заседания извещены по правилам статей 123, 186 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (определение выполнено в форме электронного документа, подписанного усиленной квалифицированной электронной подписью судьи, в связи с чем направлено лицам, участвующим в деле, посредством его размещения на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" и информационной системе "Картотека арбитражных дел" - kad.arbitr.ru), однако своих представителей в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа не направили, в связи с чем кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие.

Кассационная жалоба рассматривается в порядке, установленном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив соответствие выводов Арбитражного суда Иркутской области и Четвертого арбитражного апелляционного суда о применении норм права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, правильность применения судом первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемых судебных актов и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, Арбитражный суд Восточно - Сибирского округа приходит к выводу о необоснованности доводов кассационной жалобы и отсутствии оснований для ее удовлетворения.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Приказом Банка России от 19.10.2018 N ОД-2715 у АО "ВостСибтранскомбанк" отозвана лицензия на осуществление банковских операций. Приказом Банка России от 19.10.2018 года N ОД2716 назначена временная администрация по управлению Банком.

Между АО "ВостСибтранскомбанк" и ООО "Иркутскдолгнадзор" заключен договор уступки прав (требований) N 1/2018 от 28.05.2018, по условиям которого АО "ВостСибтранскомбанк" передало ООО "Иркутскдолгнадзор" в полном объеме свое право (требование), возникшее из кредитных договоров, заключенных с физическими лицами, включая имущественные права (требования) суммы кредита, процентов, неустойки, а также права по договорам, обеспечивающим исполнение обязательств по кредитными договорам и другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты, начисленные на дату передачи прав, в том числе право на неуплаченные проценты, начисленные на дату передачи прав (подписания договоров), а ООО "Иркутскдолгнадзор" приняло указанные права (требования) в порядке и на условиях, предусмотренных договором.

Пунктом 3.1 договора предусмотрено, что оплата уступки прав (требований) по договору производится на основании счета АО "ВостСибтранскомбанк", который ООО "Иркутскдолгнадзор" обязано оплатить в течение 5 рабочих дней с момента подписания настоящего договора.

Согласно пункту 3.2 договора стоимость уступки прав (требований) определена в Перечне должников (приложение N 1 к договору).

В соответствии с приложением N 1 к договору размер уступаемых прав (требований) к должникам по кредитным договорам составил 40 158 808 рублей 09 копеек, сумма платы за уступаемые права требований составляет 120 476 рублей 44 копейки.

Оплата по договору произведена платежным поручением N 87 от 31.05.2018 в размере 120 476 рублей 44 копейки.

Указывая на то, что совершение оспариваемой сделки направлено на уменьшение активов банка, сделка совершена при неравноценном встречном исполнении обязательств, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

В обоснование доводов о недействительности спорной сделки, заявитель указал, что договор N 1/2018 от 28.05.2018 заключен в период подозрительности, установленный пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной; совершение оспариваемой сделки направлено на уменьшение активов должника. Кроме того, спорный договор является притворной сделкой, и прикрывает дарение, поскольку цена уступаемого требования чрезмерно занижена, должники по кредитным договорам платежеспособны, требования по кредитным договорам не являются спорными. Договор уступки ничтожен, поскольку дарение между коммерческими организациями запрещено. Также сделка недействительна на основании пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку ООО "Иркутскдолгнадзор" не могло не знать о явном причинении ущерба, заключаемой сделкой заявителю.

Арбитражный суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исходил из отсутствия доказательств, подтверждающих совокупность оснований для признания сделки недействительной.

Четвертый арбитражный апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции.

Согласно статьям 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, 32 Закона о банкротстве дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В силу пункта 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Учитывая, что дело о банкротстве АО "ВостСибтранскомбанк" возбуждено 16.11.2018, а оспариваемая сделка совершена 28.05.2018 (то есть в течение года до принятия заявления о признании должника банкротом), суды пришли к правильному выводу, что оспариваемая сделка попадает в период подозрительности, установленный пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Вместе с тем, согласно пункту 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 года N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63) при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего.

Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 настоящего Постановления).

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

При этом, как указано в пункте 8 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 для признания сделки недействительной на основании указанной нормы не требуется, чтобы она уже была исполнена обеими или одной из сторон сделки, поэтому неравноценность встречного исполнения обязательств может устанавливаться исходя из условий сделки.

Исходя из анализа приведенных норм, для признания сделки недействительной по основанию, указанному в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, лицу, требующему признания сделки недействительной, необходимо доказать, а суд должен установить следующие обстоятельства: сделка заключена в течение года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления (данный срок является периодом подозрения, который устанавливается с целью обеспечения стабильности гражданского оборота); имеет место неравноценное встречное исполнение обязательств.

Пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Аналогичные разъяснения изложены в пункте 5 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В силу разъяснений, изложенных в пункте 6 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.

Неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостатком денежных средств; недостаточность имущества - превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Следовательно, на конкурсном управляющем, оспаривающем договор уступки, лежит обязанность представить доказательства того, что: целью сделок являлось причинение вреда имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделок был причинен вред имущественным правам кредиторов; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки; неравноценность встречного исполнения обязательств.

Пунктом 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 разъяснено, что в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом (пункт 12 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63).

В соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, оценив представленные в материалы дела доказательства, суды пришли к правомерному выводу, что конкурсным управляющим совокупность обстоятельств, входящих в предмет исследования по статье 61.2 Закона о банкротстве, не доказана.

В материалах дела отсутствуют документы финансовой, бухгалтерской отчетности должника, из которых бы усматривалось, что деятельность должника на момент совершения оспариваемых сделок была убыточна, должник был неплатежеспособен, кредиторская задолженность в спорный период превышала активы должника. Не предоставлена информация об активах должника. Не представлено доказательств причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения оспариваемой сделки, так как передача прав требования не являлась безвозмездной. Заявителем не представлены какие-либо документы и доказательства, свидетельствующие о заинтересованности ООО "Иркутскдолгнадзор" по отношению к должнику в силу статьи 19 Закона о банкротстве, в то время как условие об осведомленности является необходимым элементом, позволяющим признать недействительной сделку по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Отсутствие в деле доказательств заинтересованности ООО "Иркутскдолгнадзор" указывает на то, что последний на момент совершения сделки - 28.05.2018 не располагал и не мог располагать сведениями о неплатежеспособности (недостаточности) имущества должника, а равно о наличии у должника неисполненных обязательств перед кредиторами, при том, что дело о банкротстве возбуждено в ноябре 2018 года. Доказательств обратного не представлено. Доказательств того, что ответчик был осведомлен о неисполнении должником своих обязательств перед другими контрагентами, не представлено. В материалы дела не представлены также документы, свидетельствующие, что финансовое состояние должника являлось неудовлетворительным на момент заключения сделки.

Как правильно указали суды, само по себе наличие у должника других кредиторов в отсутствие иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в рамках рассматриваемого основания, нельзя расценивать как действия, направленные на нарушение прав и законных интересов кредиторов должника.

Не доказана конкурсным управляющим и неравноценность встречного исполнения оспариваемого договора.

Согласно пункту 8 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки. При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

В настоящем случае, доказательств, что имеется существенная разница между рыночной стоимостью уступленного права и ценой оспариваемой сделки, заявитель не представил.

Согласно условиям договора цессии, последняя является возмездной. Несоответствие размера встречного предоставления объему и ликвидности передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для вывода о неравноценности встречного исполнения. Получение права со значительным дисконтом не свидетельствует о том, что новый кредитор гарантированно получил бы исполнение по всем уступленным обязательствам от должников и, как следствие, имущественную разницу в размере дисконта. Имущественная ценность права требования не может быть равна номиналу права.

Дисконт является обычным в хозяйственной практике условием приобретения чужого права требования, поскольку цессионарий принимает на себя риски получения действительного исполнения и несения дополнительных расходов, сопряженных с необходимостью, например, обратиться за судебной защитой приобретенного права, обратиться в службу судебных приставов.

При таких обстоятельствах нормальной деловой практикой и разумной деловой целью является приобретение требования к проблемному должнику с дисконтом по сравнению с номинальной стоимостью.

Заключение договоров уступки права (требования) с дисконтом является обычной практикой и для кредитного учреждения, при этом дисконт определяется исходя из перспектив погашения обязательств, и, исходя из того, что банк в данном случае, оценив финансовое положение должников, принял решение о целесообразности восстановления своих нарушенных прав путем уступки права (требования), в результате чего, незамедлительно получив от цессионария денежные средства, приобрел возможность извлечения прибыли от их использования, в то время как должниками до настоящего времени расчеты по кредитным обязательствам в полном объеме не произведены, при том, что для банка наличие просроченной непогашенной кредиторской задолженности имеет негативные последствия с учетом необходимости формирования соответствующих резервов.

Учитывая вышеизложенное и принимая во внимание заключение эксперта ООО "Русская провинция" Ногина Максима Петровича N 28/20 от 03.02.2020, согласно которому рыночная стоимость всего страхового портфеля уступленных прав по сделке

N 1/2018 от 28.05.2018 составляет 119 346 рублей, а сумма платы за уступаемые права требований составляет 120 476 рублей 44 копейки, что подтверждается платежным поручением от 31.05.2018 N 87, суды правомерно отклонили доводы о неравноценности полученного по сделке.

Поскольку конкурсный управляющий не представил доказательств, подтверждающих наличие совокупности всех обстоятельств, необходимых для признания оспариваемой сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о несостоятельности (банкротстве), суды первой и апелляционной инстанций правомерно отказали в удовлетворении заявления о признании спорной сделки недействительной по специальным основаниям.

На основании разъяснений, указанный в пункте 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63, наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

На основании презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также общего принципа доказывания в арбитражном процессе лицо, от которого требуются разумность или добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно - пока не доказано обратное.

Действия сторон могут быть квалифицированы по статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации как злоупотребление правом при наличии факта того, что сделка была совершена исключительно с намерением причинить вред другому лицу, целью совершения сделки являлось умышленное уменьшение конкурсной массы до возбуждения дела о банкротстве, имущество передавалось по заведомо заниженной цене.

Доказательств недобросовестного поведения сторон при совершении сделки заявитель при рассмотрении спора не представил.

Доказательства того, что, заключая оспариваемый договор, стороны действовали в обход закона, с противоправной целью, с целью причинения вреда другим кредиторам, равно как и доказательства заинтересованности при совершении оспариваемой сделки, в материалы дела не представлены. Также не представлены доказательства того, что имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях ООО "Иркутскдолгнадзор" и Банка в ущерб интересам последнего.

В силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В пункте 75 постановления Пленума ВС РФ N 25 от 23.06.2015 сделки, нарушающие явно выраженный законодательный запрет, ничтожны как посягающие на публичные интересы (п. 2 ст. 168 ГК РФ).

Согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии с пунктом 87 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила.

Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации или специальными законами.

Заявителем указано на притворность сделки, выразившейся в дарении.

Учитывая, что оплата по договору произведена платежным поручением N 87 от 31.05.2018 в размере 120 476 рублей 44 копеек, суды правомерно отклонили доводы о том, что договор уступки прав (требований) N 1/2018 от 28.05.2018 является притворной сделкой и прикрывает дарение, поскольку, согласно статье 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом, в данном случае уступка права требования была оплачена.

В законе существует запрет на заключение договоров дарения между коммерческими организациями.

Согласно пункту 3 статьи 423 Гражданского кодекса Российской Федерации договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

Ни законом, ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер уступки требования.

Существо оспариваемого договора также не позволяет считать его безвозмездным.

В силу положений статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательным признаком договора дарения должно служить вытекающее из соглашения о цессии очевидное намерение передать право в качестве дара.

Проанализировав условия договора цессии N 1/2018 от 28.05.2018, суды пришли к правильному выводу, что это намерение не усматривается.

Уступка права (требования) непосредственно направлена на переход права (требования); ее нельзя квалифицировать как возмездную или безвозмездную, поскольку она лишь оформляет исполнение обязательства по передаче права, возникшего из соглашения об уступке права (требования).

При таких обстоятельствах, арбитражные суды сделали правильный вывод о том, что договор уступки права требования не может быть признан притворной сделкой, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства наличия у сторон намерения заключить иную сделку. Он совершен в форме, отвечающей требованиям закона, из содержания договора определенно следует состав передаваемых требований, основания возникновения, размер задолженности, а также возмездный характер договора уступки права требования, поэтому спорная сделка не может быть признана притворной, поскольку при ее совершении стороны преследовали цель создать реальные правовые последствия в виде перехода к цессионарию права требования о возмещении убытков.

Ссылка заявителя на пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации правомерно признана судами безосновательной, поскольку доказательств несоответствия оспариваемой сделки положениям указанной нормы, а именно нарушения указанным договором цессии публичных интересов либо прав третьих лиц в материалы дела не представлено.

Пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Как установлено судами и следует из материалов дела, принятие решения о заключении договора N 1/2018 уступки прав (требований) от 28.05.2018 было принято на собрании кредитным советом, а не председателем правления единолично.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 93 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25, пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица.

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать. О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения.

По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого, сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду, невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

Доказательств того, что сделка заключена на заведомо и значительно невыгодных условиях, сделкой причинен явный ущерб банку, заявителем не представлено. Из материалов дела такового не усматривается, поскольку, неравноценность встречного исполнения не доказана. Заключение договоров цессии с дисконтом является обычным в хозяйственной практике и, следовательно, такое отчуждение права требования не свидетельствует о заключении сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, о причинении явного ущерба.

Заявителем не представлено доказательств того, что ООО "Иркутскдолгнадзор" знало или должно было знать о явном ущербе для банка; а также не представлены доказательства того, имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях ООО "Иркутскдолгнадзор" и банка в ущерб интересам банка.

Также он не обосновал, в силу каких обстоятельств у ООО "Иркутскдолгнадзор" должны были возникнуть сомнения, опасения о возможном причинении заключаемой сделкой ущерба интересам банка, учитывая, что такого рода сделки ранее неоднократно заключались самим банком и ООО "Иркутскдолгнадзор", как с иными лицами, так и между собой.

При таких обстоятельствах, суды двух инстанций пришли к правильному выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемой сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Доводы кассационной жалобы фактически повторяют доводы, изложенные в суде первой и апелляционной инстанции, указанные доводы судами рассмотрены и им дана надлежащая оценка, что нашло свое отражение в судебных актах. Указанные доводы не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права, а фактически направлены на переоценку установленных при рассмотрении дела судом первой и апелляционной инстанций обстоятельств, что в силу требований статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации недопустимо в суде кассационной инстанции, поэтому Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа указанные доводы не могут быть приняты во внимание.

Нарушение норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, не установлено.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы Арбитражный суд Восточно - Сибирского округа приходит к выводу о том, что определение Арбитражного суда Иркутской области от 15 июля 2021 года по делу N А19-27176/2018 и постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 13 октября 2021 года по тому же делу основаны на полном и всестороннем исследовании имеющихся в деле доказательств, приняты с соблюдением норм материального и процессуального права, в связи с чем на основании пункта 1 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат оставлению без изменения.

Расходы по уплате государственной пошлины за кассационное рассмотрение дела на основании статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отнесению на заявителя кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 274, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Иркутской области от 15 июля 2021 года по делу N А19-27176/2018, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 13 октября 2021 года по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

М.А. Первушина

Судьи

И.А. Волкова Н.Н. Парская