Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 28 января 2021 г. N Ф04-5206/20 по делу N А27-27162/2017

г. Тюмень

28 января 2021 г.

Дело N А27-27162/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 25 января 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 28 января 2021 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Глотова Н.Б.,

судей Куклевой Е.А.,

Мелихова Н.В. -

рассмотрел в судебном заседании с использованием средств аудиозаписи кассационную жалобу Огурецкого Владимира Андреевича на определение от 06.05.2020 Арбитражного суда Кемеровской области (судья Апциаури Л.Н.) и постановление от 27.07.2020 Седьмого арбитражного апелляционного суда (судьи Иванов О.А., Назаров А.В., Фролова Н.Н.) по делу N А27-27162/2017 о несостоятельности (банкротстве) индивидуального предпринимателя Цанга Валерия Николаевича (ИНН 423500589908, ОГРНИП 315421200003902), принятые по заявлению Огурецкого Владимира Андреевича о включении требования в размере 47 000 000 руб. в реестр требований кредиторов должника, по заявлениям Огурецкого Антона Владимировича, финансового управляющего Демидовича Валентина Львовича об оспаривании сделок должника.

В заседании принял участие представитель Огурецкого Владимира Андреевича - Наприенко А.Б. по доверенности от 24.06.2019.

Суд установил:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) индивидуального предпринимателя Цанга Валерия Николаевича (далее - Цанг В.Н., должник) арбитражным судом рассмотрен обособленный спор:

по заявлению от 15.05.2018 Огурецкого Владимира Андреевича (далее - Огурецкий В.А.) о включении требования в размере 47 000 000 руб. в реестр требований кредиторов должника;

по заявлению финансового управляющего Демидовича Валентина Львовича (далее - управляющий) о признании договора займа от 20.08.2014, договора залога от 20.08.2014, заключённых между Огурецким В.А. и Цангом В.Н., ничтожными сделками; признании соглашения о внесудебной реализации от 01.08.2016, дополнительного соглашения к договору займа от 01.08.2016, заключённых между Огурецким В.А. и Цангом В.Н., недействительными сделками; применении последствий их недействительности в виде взыскания с Огурецкого В.А. стоимости имущества, переданного по недействительному соглашению о внесудебной реализации от 01.08.2016 в размере 65 000 000 руб.;

по заявлению Огурецкого Антона Владимировича (далее - Огурецкий А.В.) о признании договора купли-продажи недвижимого имущества от 30.08.2016, заключённого между Огурецким А.В. и Цангом В.Н., мнимой сделкой, применении последствий недействительности в виде аннулирования записи о праве собственности Огурецкого А.В. на объекты недвижимого имущества, восстановления записи о праве собственности Цанга В.Н. на объекты недвижимого имущества.

Определением от 06.05.2020 Арбитражного суда Кемеровской области, оставленным без изменения постановлением от 27.07.2020 Седьмого арбитражного апелляционного суда, заявление Огурецкого В.А. оставлено без удовлетворения. Договоры займа от 20.08.2014, залога от 20.08.2014, соглашение о внесудебной реализации заложенного имущества (предмета залога) от 01.08.2016, дополнительное соглашение к договору займа от 20.08.2014 признаны недействительными сделками. В порядке применения последствий недействительности дополнительного соглашения к договору займа от 20.08.2014 с Огурецкого В.А. в конкурсную массу взыскано 65 000 000 руб. В удовлетворении ходатайства управляющего о прекращении производства по заявлению Огурецкого А.В. отказано.

Заявление Огурецкого А.В. об оспаривании договора купли-продажи нежилых сооружений от 30.08.2016 оставлено без удовлетворения.

Не согласившись с принятыми судебными актами, Огурецкий В.А. обратился с кассационной жалобой, в которой просит их отменить, направить обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По мнению заявителя, выводы судов об отсутствии у кредитора финансовой возможности выдать заём должнику ввиду недоказанности Огурецким В.А., получившим кредитные средства преимущественно в 2011 - 2012 годах, за счёт каких денежных средств исполнялись кредитные обязательства, сделаны в отсутствие надлежащей оценки доказательств, свидетельствующих о получении в банке кредита с процентной ставкой 17 % с обязательством резервирования на депозитном счёте суммы, равной сумме предоставленного кредита, и правом на получения процентов по вкладу с целью предоставлении должнику займа по ставке - 28 % либо под иной, более высокий процент, чем обосновывался экономический смысл получения кредитных средств.

С позиции кассатора, судами не установлена рыночная стоимость имущества, переданного по спорным сделкам, что имеет ключевое значение при применении правовых последствий недействительности таких сделок. Выводы судов о том, что Огурецкий А.В. получил в собственность недвижимое имущество стоимостью 65 000 000 руб., не соответствуют доказательствам, свидетельствующим о том, что стоимость имущества по состоянию на 01.08.2016 составляла 7 121 341 руб. Кроме того, материалами дела опровергается то обстоятельство, что Огурецкий А.В. располагал денежными средствами в размере 65 000 000 руб. на дату совершения спорной сделки с Огурецким В.А., следовательно, вывод судов о действительности договора купли-продажи недвижимого имущества, заключённого между Цанг В.Н. и Огурецким А.В. является необоснованным.

По утверждению подателя жалобы, Огурецкий В.А. является ненадлежащим ответчиком по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Судами неправомерно не применены последствия недействительности спорных сделок в виде возврата в конкурсную массу полученного Огурецким А.В. по сделке недвижимого имущества.

Огурецкий В.А. считает, что основания для удовлетворения заявления управляющего о признании договора займа от 20.08.2014 недействительным (ничтожным) по безденежности отсутствовали, поскольку в силу положений пункта 1 статьи 812 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) данная сделка может быть признана лишь незаключенной. При уточнении заявленных требований управляющим одновременно изменён предмет и основания, что выразилось в следующем, изначально сделки оспаривались по основаниям, предусмотренным положениями пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), в последствии управляющий просил признать сделки (ничтожными) мнимыми в соответствии со статьёй 170 ГК РФ, что влечёт отказ в удовлетворении заявленных требований.

Управляющий направил отзыв, который судом кассационной инстанции во внимание не принимается ввиду несоблюдения требований статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) о направлении копии отзывов в адрес других лиц, участвующих в деле в срок, обеспечивающий возможность ознакомления до начала судебного заседания.

Представитель Огурецкого В.А. в судебном заседании поддержал доводы, изложенные кассационной жалобе.

Учитывая надлежащее извещение иных участвующих в обособленном споре лиц о времени и месте проведения судебного заседания, кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие в соответствии с положениями части 3 статьи 284 АПК РФ.

Суд кассационной инстанции, проверив в соответствии с положениями статей 284, 286 АПК РФ правильность применения судами норм материального и процессуального права, изучив материалы дела, исходя из доводов кассационной жалобы, пояснений представителя кассатора, пришёл к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между Огурецким В.А. (займодавец) и Цангом В.Н. (заёмщик) подписан договор займа от 20.08.2014, в соответствии с условиями которого займодавец (кредитор) передаёт в собственность заёмщику (должнику) денежные средства в размере 112 000 000 руб., а заёмщик обязуется вернуть займодавцу сумму займа в срок и в порядке, предусмотренные договором (пункт 1.1).

В соответствии с пунктом 1.3 договора сумма займа представляется заёмщику на срок до 30.09.2014 включительно.

Факт передачи денежных средств Огурецким В.А. подтверждён распиской от 20.08.2014 в получении Цангом В.Н. 112 000 000 руб.

В этот же день (20.08.2014) Огурецким В.А. и Цангом В.Н. подписан договор залога недвижимого имущества в обеспечение исполнения обязательств по договору займа.

При этом в собственности Цанга В.Н. находилась производственная база по адресу: Кемеровская область, Промышленновский район, посёлок городского типа Промышленная, улица Некрасова, N 2, включающая несколько объектов, часть из которых обременены залоговыми обязательствами Цанга В.Н. перед банками. В отношении необременённого залогом имущества заключён указанный договор залога от 20.08.2014.

Спустя два года Огурецким В.А. и Цангом В.Н. подписано соглашение о внесудебной реализации заложенного имущества от 01.08.2016, согласно которому залоговое имущество подлежит продаже по цене 65 000 000 руб. с удержанием вырученных денежных средств в счёт уплаты долга по договору займа от 20.08.2014.

В связи с этим в дополнительном соглашении от 01.08.2016 к договору займа стороны предусмотрели, что после реализации залога сумма задолженности по договору займа от 20.08.2014 составляет 47 000 000 руб. Срок возврата займа определён 01.12.2017.

Вместе с тем при исполнении соглашения о внесудебной реализации заложенного имущества от 01.08.2016 Огурецкий В.А. (залогодержатель), действуя от имени и за счёт Цанга В.Н., как агент, по поручению Цанга В.Н. (залогодателя, принципала) заключил договор купли-продажи нежилых сооружений от 30.08.2016, покупателем которых являлся Огурецкий А.В. (сын Огурецкого В.А.).

Право собственности Огурецкого А.В. на недвижимое имущество зарегистрировано 04.10.2016.

Ссылаясь на неисполнение Цангом В.Н. обязательств по возврату займа, размер которого с учётом реализации заложенного имущества в счёт погашения части долга составил 47 000 000 руб., Огурецкий В.А. обратился в арбитражный суд с заявлением о включения требования в реестр.

В целях подтверждения наличия у Огурецкого В.А. финансовой возможности предоставить должнику сумму займа в размере 112 000 000 руб. в материалы дела представлены: справки о доходах физического лица, кредитные договоры, договоры банковского вклада, договоры о дарении денег.

Дополнительно приобщены расписки о получении должником денежных средств в 2013 году и в июле 2014 года.

В целях подтверждения расходования денежных средств, полученных по договору займа, должник пояснил, что они были потрачены на приобретение имущества, расчёты по долгам сторонних организаций (ООО "Проминвест", ООО "Кенворд", ООО "Крендель Плюс", ООО "Транспром", ООО "ЖКХ Барачатское", ООО "Пекарь Плюс"), на погашение задолженности по заработной плате перед сотрудниками пекарни, а также задолженности за покупку оборудования и задолженности перед банком.

Полагая, что сделки займа, внесудебной реализации заложенного имущества и определения окончательной суммы займа с учётом погашения части долга совершены в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, со злоупотреблением правом, носят мнимый характер, управляющий заявил требование о признании их недействительными.

В заявлении о признании договора купли-продажи недвижимого имущества от 30.08.2016 ничтожной сделкой Огурецкий А.В. указывал, что государственная регистрация права собственности произведена без фактической передачи объектов недвижимого имущества и исполнения обязательств по их оплате.

Удовлетворяя заявление управляющего и отказывая в удовлетворении заявления Огурецкого В.А., суд первой инстанции исходил из доказанности оснований недействительности договоров займа и залога, соглашения о внесудебной реализации залога и дополнительного соглашения к договору займа, предусмотренных положениями пункта 1 статьи 170 ГК РФ ввиду установленного обстоятельства, свидетельствующего об отсутствии у Огурецкого В.А. финансовой возможности предоставить должнику сумму займа, экономической целесообразности заключения договора займа, о наличии у сторон намерения создать видимость совершения договора займа и договора залога с целью вывода имущества должника.

Кроме того, в отношении соглашения о внесудебной реализации залога и дополнительного соглашения к договору займа суд указал на наличие признаков недействительности, предусмотренных положениями пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Отказывая в удовлетворении заявления Огурецкого А.В., суд первой инстанции указал на пропуск заявителем срока исковой давности, а также на отсутствие у Огурецкого А.В., поведение которого после заключения договора купли-продажи недвижимого имущества от 30.08.2016 давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки, в силу положений пункта 5 статьи 166 ГК РФ права на заявления о её недействительности.

В порядке применения последствий ничтожных сделок, суд счёл, что причитающиеся должнику по действительному договору купли-продажи нежилых сооружений от 30.08.2016 денежные средства подлежат взысканию с Огурецкого В.А., удержавшего суммы вырученных средств на основании ничтожного соглашения о внесудебной реализации залога.

Апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции.

Выводы судов соответствуют установленным обстоятельствам дела и примененным нормам права.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ мнимой является сделка, совершённая лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Данная норма применяется в том случае, если стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений её исполнять или требовать исполнения, при заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

Для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из её сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений её исполнять либо требовать её исполнения. Согласно позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в абзаце втором пункта 86 постановления от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Для установления воли сторон в соответствии с положениями статей 160, 421, 431, 434 ГК РФ оценке подлежит вся совокупность отношений сторон, в том числе содержание заключённых сторонами соглашений, составленных сторонами в целях их заключения и исполнения документов, предшествующее и последующее поведение участников сделки.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих её сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств, которые представляются в суд лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений, а суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

При наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

В силу характера дел о несостоятельности, выражающегося в том, что в условиях недостаточности имущества должника удовлетворение требований каждого нового кредитора влечёт снижение доли удовлетворения требований иных кредиторов, в делах о несостоятельности установлен повышенный по сравнению с общеисковым процессом стандарт доказывания для кредиторов, предъявивших требования должнику, а факт передачи денег по договору не может подтверждаться исключительно письменным подтверждением должником получения предмета договора.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Проанализировав представленные доказательства, суды обоснованно указали на недоказанность наличия у Огурецкого В.А. финансовой возможности с учётом условий договора займа единовременно выдать денежные средства в размере 112 000 000 руб., учитывая, что совокупный доход Огурецкого В.А. за период с 2010 года по 2014 год составлял лишь 5 187 726,85 руб., при этом сведения о декларировании в налоговом органе доходов указанного лица в большем размере отсутствуют. Представленные кредитные договоры, договоры банковского вклада, договоры дарения денег супругой Огурецкой Н.В., сыновьями - Огурецким А.В. и Огурецким В.В., расписки должника о получении суммы займа по частям также не подтверждают наличие у Огурецкого В.А. денежных средств в сумме 112 000 000 руб. на дату выдачи займа.

Доводы должника о том, что полученные денежные средства по договору займа были направлены на приобретение имущества, на проведение расчётов по долгам сторонних организаций, документально не подтверждены.

Исследуя поведения сторон, суды установили, что Огурецкий В.А. принял меры по взысканию долга после возбуждения в отношении должника-заёмщика дела о банкротстве, спустя практически четыре года после наступления срока возврата суммы займа и спустя два года после заключения сторонами соглашения о внесудебной реализации заложенного имущества, при этом должник в ходе рассмотрения дела в суде общей юрисдикции исковые требования признал полностью, факт заключения договора займа не оспаривал, сведения о возбуждении в отношении себя дела о банкротстве и введения процедура реализации имущества на дату рассмотрения дела (06.03.2018) суду не сообщил.

Наличие заключённого с должником договора залога предоставляло Огурецкому В.А. право обратить взыскание на заложенное имущество, однако указанным правом последний в течение длительного периода времени не воспользовался.

Принимая во внимание отсутствие доказательств, свидетельствующих о том, что стороны оспариваемой сделок имели действительные намерения по реальному исполнению обязательств, при отсутствии доказательств наличия у Огурецкого В.А. финансовой возможности предоставить заём, суды пришли к обоснованному выводу о наличии признаков мнимой сделки.

Как верно указано судами в силу пункта 3 статьи 329 ГК РФ в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, договор залога недействителен в связи с недействительностью договора займа как основного обязательства.

В силу пункта 1 статьи 167 ГК РФ при ничтожности договора залога, ничтожны и все его согласованные впоследствии условия, в том числе о внесудебной реализации залога.

Вместе с тем следует отметить, что установленными обстоятельствами подтверждается формальный характер взаимоотношений сторон, совершение спорных сделок лишь для вида в целях придания видимости гражданско-правовых обязательств с целью введения в заблуждение окружающих относительно характера возникших между сторонами правоотношений.

В силу пункта 5 статьи 166 ГК РФ заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Оценивая действия Огурецкого А.В., заявившего требования о ничтожности договора купли-продажи недвижимого имущества от 30.08.2016 лишь после того, как управляющим заявлено требование о взыскании с Огурецкого В.А. 65 000 000 руб. в качестве последствия недействительности сделок, суды пришли к правильному выводу о том, что поведение Огурецкого А.В. по исполнению указанного договора купли-продажи дало основание другим лицам полагаться на действительность оспариваемой сделки, что само по себе является препятствием для удовлетворения заявления о признании её недействительным.

Приведённые Огурецким В.А. в кассационной жалобе доводы противоречат установленным обстоятельствам по данному обособленному спору, оцененным судами первой и апелляционной инстанций по результатам полного и всестороннего анализа доказательств, входящих в предмет исследования по данной категории дел об оспаривании сделок должника.

Нарушений судами норм материального или процессуального права, являющихся в силу статьи 288 АПК РФ основанием для отмены судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

В этой связи кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 06.05.2020 Арбитражного суда Кемеровской области и постановление от 27.07.2020 Седьмого арбитражного апелляционного суда по делу N А27-27162/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу Огурецкого Владимира Андреевича - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Н.Б. Глотов

Судьи

Е.А. Куклева Н.В. Мелихов