Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 18 августа 2022 г. N А81-8137/19 по делу N А81-8137/2019

город Тюмень

18 августа 2022 г.

Дело N А81-8137/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 17 августа 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 18 августа 2022 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Доронина С.А.,

судей Глотова Н.Б.,

Ишутиной О.В.-

рассмотрел в отрытом судебном заседании кассационную жалобу Федеральной налоговой службы в лице Управления Федеральной налоговой службы по Ямало-Ненецкому автономному округу (далее - уполномоченный орган) на определение от 26.01.2022 Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа (судья Мотовилов А.Н.) и постановление от 06.05.2022 Восьмого арбитражного апелляционного суда (судьи Горбунова Е.А., Зорина О.В., Зюков В.А.) по делу N А81-8137/2019 о несостоятельности (банкротстве) открытого акционерного общества "Уренгойлифт" (ИНН 8904064845, ОГРН 1108904002019; далее - общество "Уренгойлифт", должник), принятые по заявлениям уполномоченного органа, конкурсного управляющего Сутормина Дмитрия Викторовича о привлечении Карпова Павла Юрьевича, Департамента имущественных отношений администрации города Новый Уренгой (далее - департамент), Травина Александра Станиславовича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Суд установил:

в рамках дела о банкротстве общества "Уренгойлифт" уполномоченный орган (04.06.2021) и конкурсный управляющий (24.05.2021) обратились в арбитражный суд с заявлением о привлечении Карпова П.Ю., департамента, Травина А.С. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Определением от 26.01.2022 Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа, оставленным без изменения постановлением от 06.05.2022 Восьмого арбитражного апелляционного суда, в удовлетворении заявлений отказано.

В кассационной жалобе уполномоченный орган просит определение суда от 26.01.2022 и постановление апелляционного суда от 06.05.2022 отменить, направить обособленный спор на новое рассмотрение.

Податель кассационной жалобы считает ошибочным вывод судов об отсутствии у должника по состоянию на 01.01.2016 признаков неплатёжеспособности, возникновения у Карпова П.Ю. обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве общества "Уренгойлифт".

Кассатор указывает на то, что с января 2016 года прекратились расчёты с кредиторами, то есть прекратилось финансового-хозяйственная деятельность; задолженность перед уполномоченным орган начала формироваться с конца 2014 года; чистые активы общества "Уренгойлифт" с 2016 года имели отрицательные значения.

Уполномоченный орган также не согласен с выводами судов о пропуске им срока исковой давности для подачи рассматриваемого заявления в арбитражный суд.

По мнению подателя жалобы, началом течения срока исковой давности необходимо считать 20.07.2022 - дата инвентаризации имущества должника, по результату проведения которой уполномоченному органу стало известно о недостаточности имущества предприятия-банкрота для удовлетворения своих требований.

Изучив материалы обособленного спора, доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на неё, проверив в соответствии со статьями 286, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) законность определения и постановления в обжалуемой части, суд округа не находит оснований для их отмены.

Материалами обособленного спора подтверждается, что генеральным директором общества "Уренгойлифт" в период с 10.02.2011 по 28.11.2018 являлся Карпов П.Ю., единственным учредителем должника с 09.11.2011 департамент.

Уполномоченный орган, обращаясь в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением, сослался на то, что обязанность подачи заявления о признании ОАО "Уренгойлифт" банкротом у Карпова П.Ю. возникла с 01.01.2016, поскольку задолженность по уплате обязательных платежей по состоянию на указанную дату составила 15 264 641,79 руб.

Согласно абзацу шестому пункта 1 статьи 9 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) руководитель должника обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением должника о собственном банкротстве, в частности, в случае, если должник отвечает признакам неплатёжеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона о банкротстве).

В силу положений пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции действующей на момент совершения вменяемых бывшему руководителю должника правоотношения - Закон N 134-ФЗ) нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьёй 9 настоящего Закона, влечёт за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Закона.

Из содержания приведённых норм следует, что в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителя должника к ответственности, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 21.10.2019 N 305-ЭС19-9992, невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечёт за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введённых в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения.

Исходя из этого в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве законодатель предусмотрел презумпцию наличия причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введённых в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение.

В то же время данная презумпция может быть опровергнута контролирующим лицом путём представления достоверных доказательств, с высокой степенью вероятности подтверждающих его добросовестность, в частности, принятие им разумных мер, направленных на выход из кризисной ситуации.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 18.07.2003 N 14-П, формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отражённое в бухгалтерском балансе должника, не свидетельствует об отсутствии у должника возможности исполнить свои обязательства; такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника, а приобретение разницей между суммами задолженностей отрицательных значений не является основанием для немедленного обращения в арбитражный суд с заявлением должника о банкротстве.

При этом высшая судебная инстанций последовательно отмечает недопустимость отождествления неплатёжеспособности с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 18245/12, определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2016 N 310-ЭС15-12396).

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 29.03.2018 N 306-ЭС17-13670(3) сформулирован правовой подход, согласно которому в случае доказанности руководителем должника того, что, несмотря на временные финансовые затруднения (в частности, возникновение признаков неплатёжеспособности) добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несёт субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

В рассматриваемом случае судами установлено, что в 2016 году в собственности должника имелась СКЗ (тёплая стоянка), которая впоследствии реализована за 4 000 000 руб. Активы общества "Уренгойлифт" на конец 2015 года составляли 62 821 000 руб., общество в тот период вело активную финансово-хозяйственную деятельность и получало прибыль. При этом кредиторская задолженность общества "Уренгойлифт" по состоянию на 01.01.2016 составляла 15 264 641,79 руб.

Доказательств того, что по состоянию на 01.01.2016 имущества должника было недостаточно для удовлетворения требования конкурсных кредиторов, уполномоченный органом в материалы обособленного спора не представлено (стать 65 АПК РФ).

Исходя из указанных обстоятельств суды первой и апелляционной инстанций правильно указали на то, что обстоятельства наличия у общества "Уренгойлифт" непогашенной кредиторской задолженности, более чем в три раза меньше стоимости, принадлежащих ему активов, свидетельствует о временном характере возникших финансовых затруднений, а не объективном банкротстве субъекта коммерческой деятельности.

Таким образом, поскольку по состоянию на 01.01.2016 у общества "Уренгойлифт" отсутствовали признаки объективного банкротства, суды первой и апелляционной инстанций обосновано указали на невозникновение у Карпова П.Ю. обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в срок до 31.01.2016. Оснований не согласиться с данными выводами суда первой и апелляционной инстанций у суда округа не имеется.

Доводы, приведённые уполномоченным органом в жалобе, касающиеся неправильного определения судами первой и апелляционной инстанций наступления у должника признаков объективного банкротства, не могут быть приняты во внимание на данной стадии процесса, поскольку эти доводы направлены на переоценку доказательств и установление фактических обстоятельств по делу, что находится за пределами полномочий судебной коллегии (статья 286 АПК РФ).

В силу нормы абзацу четвёртого пункта 5 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трёх лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Данная применяемая норма содержала указание на необходимость применения двух сроков исковой давности:

однолетнего субъективного, исчисляемого по правилам, аналогичным пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ);

трёхлетнего объективного, исчисляемого со дня признания должника банкротом.

По смыслу действовавшей на момент совершения, вменяемого бывшему руководителю должника редакции статьи 200 ГК РФ и статьи 10 Закона о банкротстве исковая давность по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности в любом случае не могла начать течь ранее момента возникновения у истца права на иск и объективной возможности для его реализации.

Процедура конкурсного производства в отношении общества "Уренгойлифт" введена 12.03.2020, соответственно, именно с этой даты у уполномоченного органа возникло право на иск о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности.

Обстоятельства наличия у уполномоченного органа сведений о финансовом состоянии должника, возникновения у Карпова П.Ю., по его мнению, обязанности по обращения в суд с заявлением о банкротстве подконтрольного ему предприятия по мотиву непогашения задолженности перед различными бюджетами Российской Федерации установлены судами исходя из общедоступных сведений картотеки арбитражных дел.

Так, судами отмечено, что уполномоченный орган ещё в 2016 году обращался в арбитражный суд с заявлением о признании общества "Уренгойлифт" банкротом. Определением суда от 17.05.2016 заявление было оставлено без движения, а 16.06.2016 - возвращено заявителю.

В основание указанного заявления уполномоченного органа о банкротстве должника положены одни и те же обстоятельства, что и в рассматриваемом заявлении о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, в связи с чем суды двух инстанций правомерно сочли срок исковой давности подлежащим исчислению с даты открытия в отношении общества "Уренгойлифт" процедуры конкурсного производства.

Исходя из изложенного, суды первой и апелляционной инстанций, установив, что уполномоченный орган обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности (04.06.2021) по истечении года с даты открытия в отношении общества "Уренгойлифт" процедуры конкурсного производства (12.03.2020), пришли к правильному о пропуске заявителем однолетнего субъективного срока исковой давности.

Указание уполномоченного органа на необходимость исчисления срока исковой давности с даты получения им сведений о недостаточности имущества должника для погашения его требований, подлежит отклонению. Ответственность руководителя должника за неподачу заявления о банкротстве должника является индивидуально определённой и ограничивается размером обязательств, возникших в связи с недобросовестным сокрытием руководителем предприятия от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица (после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве), следовательно, вопрос достаточности (недостаточности) активов конкурсной массы для погашения обязательств перед отдельным кредитором не имеет правового значения для начала течения срока исковой давности.

Таким образом, суд кассационной инстанции полагает, что судами первой и апелляционной инстанций обособленный спор разрешён верно, их выводы основаны на полном и всестороннем исследовании фактических обстоятельств дела при правильном применении норм материального права.

Нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу части 4 статьи 288 АПК РФ, судом округа не установлено.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 26.01.2022 Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа и постановление от 06.05.2022 Восьмого арбитражного апелляционного суда по делу N А81-8137/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной налоговой службы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

С.А. Доронин

Судьи

Н.Б. Глотов О.В. Ишутина