Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 9 декабря 2022 г. N Ф04-6591/22 по делу N А27-27039/2017

г. Тюмень

9 декабря 2022 г.

Дело N А27-27039/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 05 декабря 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объёме 09 декабря 2022 года.

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Глотова Н.Б.,

судей Бедериной М.Ю.,

Куклевой Е.А. -

при ведении протокола помощником судьи Канбековой И.Р. с использованием системы веб-конференции рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы Калыгина Максима Олеговича, Перминовой Светланы Вениаминовны на определение от 07.04.2022 Арбитражного суда Кемеровской области (судья Поль Е.В.) и постановление от 06.09.2022 Седьмого арбитражного апелляционного суда (судьи Иванов О.А., Дубовик В.С., Кудряшева Е.В.) по делу N А27-27039/2017 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью Горно-Транспортной компании "Сибирь" (ОГРН 1164205082513, ИНН 4205347554), принятые по заявлениям конкурсного управляющего и Федеральной налоговой службы к Калыгину Максиму Олеговичу, Перминовой Светлане Вениаминовне о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

С использованием системы веб-конференции в судебном заседании приняли участие представители: Перминовой Светланы Вениаминовны - Петрова Е.А. по доверенности от 03.06.2021; Калыгина Максима Олеговича - Андреев В.В. по доверенности от 03.06.2021; Управления Федеральной налоговой службы по Кемеровской области - Кандыба А.П. по доверенности от 13.05.2022.

Суд установил:

в деле о банкротстве общества с ограниченной ответственностью Горно-Транспортной компании "Сибирь" (далее - компания, должник) его конкурсный управляющий Косарева Оксана Владимировна (далее - управляющий) и Федеральная налоговая служба обратились (далее - ФНС России) обратились в арбитражный суд с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Определением от 07.04.2022 Арбитражного суда Кемеровской области, оставленным без изменения постановлением от 06.09.2022 Седьмого арбитражного апелляционного суда, признано доказанным наличие оснований для привлечения Калыгина Максима Олеговича, Перминовой Светланы Вениаминовны (далее также - ответчики) к субсидиарной ответственности по обязательствам компании. Производство по заявлению в части определения размера ответственности приостановлено до окончания расчётов с кредиторами.

Не согласившись с указанными определением и постановлением, Калыгин М.О. и Перминова С.В. обратились с кассационными жалобами, в которых просят их отменить и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

В обоснование кассационной жалобы Перминова С.В. ссылается на ошибочный вывод судов относительно определения за ней статуса контролирующего должника лица, а также на неверное распределение бремени доказывания, приведшее к неверному установлению обстоятельств, с которыми связано ведение Перминовой С.В. совместного хозяйства с Калыгиным М.О.

По мнению кассатора, утверждение судов об отсутствии у Перминовой С.В. в период с 2017 года и в дальнейшем значительного дохода, который бы позволил самостоятельного оплатить приобретённое имущество, не подтверждается материалами дела; суды дали ненадлежащую оценку ряду заёмных обязательств, которые позволили увеличить имущественную массу ответчика.

Перминова С.В. настаивает на том, что брак с Калыгиным М.О. расторгнут в 2015 году; совместное хозяйство с Калыгиным М.О. она не ведёт.

В своей кассационной жалобе Калыгин М.О. приводит доводы о том, что суды, применив к спорным правоотношения положения статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (далее - Закон N 134-ФЗ), неверно определили момент начала течения срока исковой давности на подачу заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, не приняв во внимание тот факт, что о нарушении своих прав ФНС России стало известно после принятия решения налогового органа от 08.12.2017 N 4807.

Податель жалобы также считает, что Перминова С.В. не относится к контролирующим должника лицам в понимании пункта 4 статьи 61.10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), ввиду отсутствия доказательств её вовлеченности в процесс управления компанией либо дачи обязательных для исполнения указаний, оказания влияния на принятие участником (руководителем) решений.

В судебном заседании представители подателей жалоб поддержали изложенные в них доводы, просили судебные акт отменить.

Представитель ФНС России считает доводы жалоб необоснованными по основаниям, изложенным в отзыве.

Учитывая надлежащее извещение иных участвующих в деле лиц о времени и месте проведения судебного заседания, кассационные жалобы рассматриваются в отсутствие их представителей в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Суд кассационной инстанции, проверив в соответствии с положениями статей 284, 286 АПК РФ правильность применения судами норм материального и процессуального права, изучив материалы дела, заслушав представителей лиц, участвующих в споре, исходя из доводов кассационных жалоб, пришёл к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Как следует из материалов дела и установлено судами, Калыгин М.О. являлся учредителем, единственным участником и руководителем должника.

В период с декабря 2005 года по 25.03.2015 Перминова С.В. состояла в браке с Калыгиным М.О., в котором 03.06.2006 рождён ребёнок - Калыгин Н.М.

В дальнейшем, несмотря на расторжение брака, у Перминовой С.В. и Калыгина М.О. 16.08.2018 рождена дочь - Калыгина М.М.

ФНС России и конкурсный управляющий, ссылаясь на то, что должником под руководством Калыгина М.О. совершались существенно убыточные сделки по выводу активов, необоснованную выгоду из которых извлекла Перминова С.В., что лишило возможности сформировать конкурсную массу, повлекло невозможность удовлетворения требований кредиторов в рамках дела о банкротстве, обратились в арбитражный суд с указанными заявлениями.

Удовлетворяя заявленные требования, суды двух инстанций, руководствуясь пунктом 4 статьи 10, статьями 61.10, 61.11 Закон о банкротстве, разъяснениями, данными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), исходили из доказанности совершения Калыгиным М.О. ряда безвозмездных для должника сделок, направленных на выведение его денежных средств, что сделало невозможным исполнение обязательств перед кредиторами. Перминова С.В., состоящая в близких (супружеских) отношениях с указанным контролирующим должника лицом, была вовлечена в деятельность компании, участвовала в совершении сделок по выводу имущества, извлекла из них существенную для себя и своей семьи выгоду.

Суд округа считает, что судами по существу приняты правильные судебные акты.

Применение той или иной редакции статьи 10 Закона о банкротстве (в настоящее время статей 61.11, 61.12 Закона о банкротстве) в части норм материального права зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности, а не от того, когда было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности. Нормы процессуального права подлежат применению в редакции, действующей на дату обращения с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.

В основе субсидиарной ответственности, а равно и ответственности в виде возмещения убытков лежит правонарушение, находящееся в причинной связи с невозможностью удовлетворить требование кредиторов.

Учитывая период совершения названными лицами вменяемых им действий, являющихся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, суды применили положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закон N 134-ФЗ, устанавливающие презумпции доведения должника до банкротства в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Закона.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закреплённой в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

В пункте 23 Постановления N 53 разъяснено, что презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинён существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

Из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 22.06.2020 N 307-ЭС19-18723(2,3), следует, что при установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание, является ли ответчик инициатором такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий.

По смыслу абзаца третьего пункта 16 Постановления N 53 к ответственности подлежит привлечению то лицо, которое инициировало совершение подобной сделки и (или) получило (потенциальную) выгоду от её совершения.

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинён существенный вред кредиторам (абзац второй пункт 23 Постановления N 53).

По итогам оценки представленных в материалы обособленного спора доказательств в их совокупности и взаимосвязи в порядке, предусмотренном статьёй 71 АПК РФ, суды пришли к выводу о том, что результате совершения Калыгиным М.О. противоправных действий утрачено имущество должника (уголь) на сумму 239 590 058,72 руб., полученный должником от обществ с ограниченной ответственностью торговый дом "Углетранс", "Колмар" (поставщикам оплачено только 29 296 000 руб.).

Имея денежные средства на счетах компании, Калыгин М.О. допустил их необоснованное расходование на приобретение векселей публичного акционерного общества "Сбербанк России" на сумму 2 401 500 руб. и 10 000 000 руб., которые переданы аффилированному с должником лицу - обществу с ограниченной ответственностью "Торгсервис" (далее - общество "Торгсервис") по договору процентного вексельного займа от 13.03.2017 и предъявлены последним к оплате, наравне с иными заёмными обязательства, возврат по которым обществом "Торгсервис" должнику не осуществлён.

Кроме того, выпиской по расчётному счёту подтверждается расходование должником 99 495 000 руб. на приобретение иных векселей, судьба которых также неизвестна.

Оценка условий всех вышеуказанных операций позволяет прийти к выводу о том, что они совершены в существенно худшую для должника сторону, отличаются от рыночных условий, то есть от условий, при которых независимые друг от друга участники гражданских правоотношений совершают аналогичные сделки.

Калыгиным М.О. не представлено разумного экономического обоснования такой модели хозяйственной деятельности, расходования денежных средств в условиях наличия задолженности на осуществление вексельных сделок, соответственно, прямая причинная связь между заключением данных сделок и возникновением у должника признаков банкротства установлена и документально подтверждена.

С учётом объёма деятельности должника и размера его кредиторской задолженности, утраченное имущество квалифицировано как существенный вред, причинённый имущественным правам кредиторов.

Проанализировав поведение привлекаемых к ответственности Калыгина М.О. и Перминовой С.В., исходя из совокупности установленных по делу обстоятельств, их вовлечённости в процесс управления компанией и наличие супружеских, в дальнейшем, как минимум, личных доверительных отношений, сохранившихся и после расторжения брака, суды сочли, что их целенаправленные действия свидетельствуют о выводе активов должника и создания всех условий для причинения ущерба его кредиторам.

Приняв во внимание выявленные ФНС России обстоятельства, относительно регистрации на имя Перминовой С.В. восьмидесяти семи объектов недвижимого имущества, шести земельных участков, дорогостоящих автомобилей, приобретение имущества на сумму превышающую 140 млн. руб. без подтверждения доходов, суды заключили, что указанное с достаточной степенью достоверности подтверждает, что Перминова С.В. является лицом, непосредственно извлекавшим выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника, поскольку является конечным получателем ликвидных активов вследствие реализации недобросовестной схемы, основанной на выведении имущества на внешне безупречных условиях, а также ненаправлении денежных средств на нужды компании, проведения расчётов с кредиторами.

К суждениям Перминовой С.В. относительно совершения сделок по приобретению зарегистрированных на её имя активов исключительно на заёмные средства, полученные от третьих лиц, суды обоснованно отнеслись критически в силу существенных противоречий в отношении обстоятельств предоставления денежных средств и недоказанности финансовой возможности лиц, их якобы предоставивших.

Более того, выглядит весьма абсурдно ситуация, при которой на стороне Перминовой С.В. происходит постоянный прирост активов только за счёт заёмных средств в условиях отсутствия у неё доходов, позволяющих обслуживать такие обязательства.

Следовательно, выводы судов о доказанности соответствия Перминовой С.В. признакам контролирующего должника лица и о её непосредственном участии в совершении сделок, повлекших банкротство компании, соответствуют установленным обстоятельствам согласованного поведения членов семьи и передачи активов должника; сделаны при правильном применении приведенных норм права в их толковании, данном высшей судебной инстанцией.

С учётом изложенного суды правомерно констатировали наличие оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Доводы Калыгина М.О. о пропуске заявителя срока на подачу заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности исследованы, оценены и мотивированно отклонены судами с учётом следующего.

Согласно пункту 5 статьи 10 Закона о банкротстве заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 статьи 10 Закона о банкротстве может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Указанная норма устанавливает пресекательный трёхгодичный срок для подачи заявления о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, который подлежит исчислению со дня признания должника банкротом.

Компания признана банкротом решением от 30.05.2018 Арбитражного суда Кемеровской области.

Заявление конкурсным управляющим и ФНС России поданы 28.05.2021, то есть в пределах трёх лет с даты введения в отношении должника процедуры банкротства и, соответственно, в пределах срока исковой давности, исчисляемого с момента субъективной осведомлённости о наличии оснований для привлечения ответчиков к гражданско-правовой ответственности за совершённые ими противоправные деяния в отношении должника.

Сведений о том, что конкурсный управляющий и ФНС России знали о противоправности тех или иных действий Калыгина М.О. и Перминовой С.В. с момента их совершения, обладали сведениями о цепочке сделок по перемещению активов должника к их реальному держателю, материалы дела не содержат.

Таким образом, признавая доказанным наличие оснований для привлечения контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела заявленных требований, а также из отсутствия доказательств, свидетельствующих об ином (статьи 9, 65 АПК РФ).

Суд кассационной инстанции считает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами первой и апелляционной инстанций установлены правильно, доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 АПК РФ.

Доводы, изложенные в кассационных жалобах, направлены на переоценку доказательств по делу, что в соответствии со статьей 287 АПК РФ не входит в компетенцию суда округа.

Нарушений судами норм материального или процессуального права, являющихся в силу статьи 288 АПК РФ основанием для отмены судебного акта, судом кассационной инстанции не установлено, в связи с чем кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 07.04.2022 Арбитражного суда Кемеровской области и постановление от 06.09.2022 Седьмого арбитражного апелляционного суда по делу N А27-27039/2017 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Н.Б. Глотов

Судьи

М.Ю. Бедерина Е.А. Куклева