Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 28 июля 2020 г. N Ф09-3400/19 по делу N А60-54209/2018

Екатеринбург

28 июля 2020 г.

Дело N А60-54209/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 22 июля 2020 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 28 июля 2020 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Рогожиной О.В.,

судей Кудиновой Ю.В., Новиковой О.Н.,

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы Ромашиной Ольги Михайловны (далее - должник), финансового управляющего имуществом Ромашиной О.М. - Алехина Андрея Борисовича (далее - управляющий ), Ли Михаила Ивановича(далее - кредитор) на определение Арбитражного суда Свердловской области от 13.12.2019 по делу N А60-54209/2018 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2020 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа в сети "Интернет".

В судебном заседании принял личное участие Ли М.И.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 08.11.2018 гражданка Ромашина О.М. признана несостоятельной (банкротом), открыта процедура реализации принадлежащего ей имущества, финансовым управляющим утвержден Алехин А.Б., официальное сообщение о чем опубликовано 17.11.2018 в издании "Коммерсантъ" за N 212 и 12.11.2018 на портале Единого федерального реестра сведений о банкротстве (далее - ЕФРСБ).

Ли М.И. обратился 10.02.2019 и 24.04.2019 в арбитражный суд первой инстанции с требованиями включить задолженность в размере 10 434 774 руб. 36 коп. в состав реестра требований кредиторов Должника в качестве обеспеченной залогом имущества Должника - квартирой N 29 по ул. Каспийской, 24 в г. Нижнем Тагиле с кадастровым номером 66:56:0000000:2244 (объединены к рассмотрению в одном производстве).

В свою очередь управляющий представил заявление о признании договора займа от 01.11.2017, договора залога квартиры от 03.03.2017 и дополнительного соглашения от 01.11.2017 к указанному договору залога, на основании которых Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии (далее - Росреестр) осуществила регистрацию обременения квартиры Ромашиной О.М., недействительными сделками с применением последствий признания их недействительными в виде снятия с указанной выше квартиры обременения в виде залога в пользу Ли М.И. (с учетом принятого судом на основании и в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнения).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 13.12.2019, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2020, в удовлетворении требований финансового управляющего о признании вышеуказанных сделок недействительными отказано; требования Ли М.И. в сумме 10 383 977 руб. 42 коп., в том числе: 8 940 000 руб. основного долга, 1 443 977 руб. 42 коп. процентов за пользование займом за период с 01.11.2017 по 30.01.2018, как обеспеченные залогом упомянутой выше квартиры признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов Ромашиной О.М.; производство по требованию Ли М.И. о включении в реестр 50 797 руб. 54 коп. судебных расходов по уплате государственной пошлины прекращено.

В кассационной жалобе Ромашина О.И. просит указанные судебные акты отменить, принять новый - об удовлетворении заявления управляющего Алехина А.Б. и отказе в требованиях Ли М.И. Должник не согласна с принятием судами в качестве преюдициальных обстоятельств, установленных в решении Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила от 04.10.2018 N 2-581/2018, при этом ссылается на то, что доводов о мнимости упомянутого договора займа в процессе рассмотрения указанного гражданского дела не приводилось; считает, что представленные возражающими лицами доказательства и приведенные доводы отвергнуты судами без их должной проверки. Заявитель жалобы полагает, что исходящие от Ли М.И. договоры являются мнимыми, поскольку их совершение не обусловлено разумными экономическими интересами, их целью является создание фиктивной кредиторской задолженности, обеспеченной залогом имущества должника в целях преимущественного получения им денежных средств. Кроме того, Ромашина О.И. считает, что Ли М.И. не доказал своей финансовой состоятельности на выдачу займа в сумме 8 940 000 руб., а также приводит доводы о том, что оспариваемые сделки являются недействительными по основаниям Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве). Должник также считает, что в связи с включением требований кредитора за реестр у суда не имелось оснований для их учета как обеспеченных залогом имущества должника, полагает, что это создает правовую неопределенность для разрешения в последующем вопроса об исключении спорной квартиры из конкурсной массы либо ее реализации.

В своей кассационной жалобе финансовый управляющий Алехин А.Б. просит обжалуемые судебные акты отменить и направить обособленный спор на новое рассмотрение. Управляющий также считает неверными и необоснованными выводы судов о подтвержденности Ли М.И. финансовой возможности выдать должнику спорный заем; полагает, что судами неправильно распределил бремя доказывания указанных обстоятельств.

Ли М.И. в кассационной жалобе и дополнении к ней просит обжалуемые судебные акты отменить в части признания его требований к должнику подлежащими удовлетворению за счет имущества, оставшегося после расчетов с кредиторами, включенными в реестр требований кредиторов. Кредитор считает, что срок на предъявление. требований подлежит для него исчислению с момента вынесения судебным приставом-исполнителем постановления о прекращении исполнительного производства в отношении должника, обращает внимание на вынесение решения о признании Ромашиной О.М. банкротом без его надлежащего уведомления, в результате чего о настоящем деле Ли М.И. стало известно лишь 07.02.2019 от судебных приставов.

Ли М.И. также представил отзывы на кассационные жалобы своих процессуальных оппонентов, в которых возражал против их удовлетворения.

Проверив законность обжалуемых судебных актов в порядке, установленном статьями 284 - 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд округа пришел к следующим выводам.

Как установлено судами и следует из вступившего в законную силу решения Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 04.10.2018 по делу N 2-581/2018, между Ли М.И. как Займодавцем и Ромашиной О.М. как Заемщиком 01.11.2017 совершен договор займа, по условиям которого Займодавец предоставил Заемщику заем на сумму 8 940 000 руб., а Заемщик обязался возвратить указанную сумму и уплатить проценты за пользование ею в установленный в договоре срок.

В пункте 1.2. данного договора стороны указали, что обеспечением исполнения Заемщиком принятых на себя обязательств выступает залог принадлежащей Ромашиной О.М. на праве собственности квартиры N 29 по ул. Каспийской, 24 в г. Нижнем Тагиле.

Согласно пункту 2.3. этого договора возврат суммы займа должен быть произведен в срок до 30.01.2018 путем передачи Займодавцу наличных денежных средств.

В соответствии с пунктом 2.4. указанного договора на сумму займа начисляются проценты по ставке 5,5% ежемесячно с момента получения суммы займа Заемщиком и до момента возврата ее Займодавцу.

Также упомянутым договором в его пункте 2.4.1 предусмотрено начисление неустойки за нарушение сроков возврата суммы займа в размере 1% от суммы задолженности за каждый день просрочки как по основному долгу, так и ежемесячных процентов по нему.

Ранее - 03.03.2017 между Ромашиной О.М. (залогодатель) и Ли М.И. (залогодержатель) заключен договор залога с целью обеспечения исполнения обязательств Ромашиной О.М. перед Залогодержателем по совершенному между ними договору займа.

Из содержания дополнительного соглашения N 2 к договору залога от 03.03.2017 следует, что стороны внесли изменения в ранее заключенный между ними договор залога, в котором изменили пункте 1.2. ранее заключенного договора размер займа, указав сумму 8 940 000 руб., указали в пункте 1.4. договора новый срок возврата займа - до 30.01.2018, указали в пункте 2.1. договора проценты за пользование займом в размере 5,5%.

Распиской Ромашиной О.М. от 01.11.2017 удостоверено получение ею от Ли М.И. денежной суммы в размере 8 940 000 руб. на основании договора займа от 01.11.2017.

Согласно рукописному уведомлению от 25.12.2017 Ромашина О.М. уведомляет Ли М.И. о невозможности уплатить долг и проценты в связи с непоступлением денег, и просит предоставить ей отсрочку.

Вышеуказанным решением от 04.10.2018 по делу N 2-581/2018 исковые требования Ли М.И. удовлетворены: с Ромашиной О.М. в его пользу взыскан долг по договору займа от 01.11.2017 в сумме 8 940 000 руб., проценты за пользование займом за период с 01.11.2017 по 30.01.2018 в размере 1 443 977 руб. 42 коп., и 50 797 руб. 54 коп. в возмещение расходов по оплате государственной пошлины, а также обращено взыскание на предмет залога - упомянутую выше квартиру N 29 по начальной продажной стоимости 1 500 000 руб.

Поскольку Должником указанная сумма долга не возмещена, в отношении должника открыта процедура реализации имущества, Ли М.И. обратился в арбитражный суд с заявлением об включении ее в состав реестра требований кредиторов Ромашиной О.М. как обеспеченной залогом имущества.

В свою очередь управляющий, полагая, что договоры займа и залога, с учетом дополнительного соглашения к последнему, являются недействительными (ничтожными) по основаниям статьи 61.2 Закона о банкротстве и статей 10, 168 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, предъявил встречное требование о признании их недействительными.

Отказывая управляющему в признании сделок недействительными и признавая требования Ли М.И. обоснованными, но подлежащими удовлетворению за счет оставшегося после погашения требований реестровых кредиторов имущества должника, суды первой и апелляционной инстанций исходили из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные главой X, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI названного Закона.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, предусмотренным Законом о банкротстве.

Так, пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки. Неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

В свою очередь совершенная должником-банкротом сделка, имевшая целью причинение вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (с учетом разъяснений пунктов 5 - 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63)) в случае ее совершения в пределах трехгодичного периода подозрительности и документального подтверждения оспаривающим ее лицом соответствующих критериев подозрительности (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки), недоказанность хотя бы одного из которых

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из пункта 1 статьи 812 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности от заимодавца им не получены или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре.

Согласно разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 за 2015 год, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25.11.2015, в случае спора, вытекающего из заемных правоотношений, на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В абзаце 4 пункта 4 Постановления N 63 дано разъяснение о том, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25) к сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статьи 10 и пунктов 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. При наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому основанию (например, по правилам статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Гражданский кодекс Российской Федерации исходит из ничтожности мнимых сделок, то есть сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума N 25). Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Таким образом, при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно (тем более, если решение суда по спорной сделке влияет на принятие решений в деле о банкротстве).

При рассмотрении вопроса о мнимости договора займа и документов, подтверждающих передачу денежных средств, суд не должен ограничиваться проверкой соответствия копий документов установленным законом формальным требованиям. Необходимо принимать во внимание и иные документы первичного учета, а также иные доказательства. Проверяя действительность сделки, исходя из доводов о наличии признаков мнимости сделки, суд должен осуществлять проверку, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических заемных отношений. При наличии убедительных доказательств невозможности предоставления займа бремя доказывания обратного возлагается на ответчика.

Так, в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление N 35) закреплен правовой подход, обязывающий суд при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Согласно пункту 6, абзацу 2 пункта 10 статьи 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом. Разногласия по требованиям кредиторов или уполномоченных органов, подтвержденным вступившим в законную силу решением суда в части их состава и размера, не подлежат рассмотрению арбитражным судом, а заявления о таких разногласиях подлежат возвращению без рассмотрения, за исключением разногласий, связанных с исполнением судебных актов или их пересмотром. Вместе с тем, по смыслу данных законоположений наличие вступившего в законную силу судебного акта, подтверждающего сумму долга, не освобождает арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, от обязанности определить очередность удовлетворения данного требования.

Требования конкурсных кредиторов, заявленные после закрытия реестра требований кредиторов, удовлетворяются за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, имущества должника (пункт 4 статьи 142 Закона о банкротстве).

Особенности правового регулирования срока предъявления требований при наличии возбужденного исполнительного производства обусловлены тем, что взыскатель, поручивший исполнение судебного решения государственной службе, специально созданной для этих целей, имеет разумные ожидания того, что он будет проинформирован путем индивидуального извещения об объективной невозможности продолжения процедуры взыскания, начатой по его заявлению; возложение на него обязанности по самостоятельному отслеживанию публикаций о судьбе должника является чрезмерным (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2018 по делу N 305-ЭС17-10070(2)).

В то же время процедура банкротства является публичной, сведения о введении процедуры банкротства публикуются в электронной и бумажной версиях издания "Коммерсантъ", размещаются в ЕФРСБ, а судебные акты арбитражного суда по делам о банкротстве публикуются на общедоступном официальном федеральном информационно-справочном ресурсе "Картотека арбитражных дел". В силу этого любое заинтересованное лицо, доподлинно информированное о начале производства по делу о банкротстве должника, имеет возможность своевременно получить сведения о процедуре банкротства и заявить свои требования в установленные законодательством порядке и срок.

Следовательно, реализация возможности применения к требованиям кредитора особого порядка исчисления срока предъявления таких требований в связи с ведением исполнительного производства, возбужденного на основании судебного акта, положенного в их основу, базируется только на том предположении, что обычный кредитор, сохраняющий статус взыскателя в исполнительном производстве, не оконченном в соответствии с частями 1, 3 статьи 47, частью 4 статьи 69.1, частью 4 статьи 96 Закона об исполнительном производстве, не обладает информацией о состоянии производства по делу о банкротстве, поэтому в такой ситуации суды должны выяснить и оценить отсутствие или наличие доказательств возврата исполнительного документа взыскателю, поступления в адрес должника от службы судебных приставов исполнительного листа, уведомления взыскателя о передаче исполнительных документов конкурсному управляющему и о порядке обращения с соответствующим требованием к должнику. Соответственно, при наличии в деле достаточных доказательств того, что взыскателю по исполнительному листу безусловно было известно о банкротстве должника, указанный особый порядок исчисления срока предъявления требований кредитора в деле о банкротстве при неоконченном исполнительном производстве по исполнительному документу, положенному в основу предъявленного требования, может быть реализован добросовестным и осмотрительным кредитором с момента его доподлинной осведомлённости с учетом конкретных обстоятельств.

В силу части 2 статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступившие в законную силу судебные постановления (в частности, решения) судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле (часть 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Как указано Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении от 21.12.2011 N 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

В данном случае, изучив доводы и возражения лиц, участвующих в деле, оценив представленные в материалы дела доказательства, исходя из установленных решением Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила Свердловской области от 04.10.2018 по делу N 2-581/2018, а также апелляционным постановлением Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 07.12.2018 обстоятельств совершения заемных сделок, а также недоказанности Ромашиной О.М. безденежности договора займа от 01.11.2017, проанализировав совокупность представленных кредитором в обоснование его финансовой возможности выдать должнику спорный заем и документально неопровергнутых возражающими лицами доказательств (договоры займа, дарения денежных средств с его родственниками, сведения об их доходах, расписки о получении средств, договоры купли-продажи имущества и т.д.), учитывая обстоятельства взаимоотношений кредитора с должником (длительное знакомство, оказание юридических услуг, наличие иных заемных отношений), суды нижестоящих инстанций, констатировав наличие у сторон оспариваемых сделок желания и достижение ими характерных для заемных и залоговых отношений правовых последствий, реальность выдачи займа и недоказанность управляющим необходимой совокупности условий для признания сделок недействительными по основаниям статьи 61.2 Закона о банкротстве, обоснованно отклонили его возражения о недействительности (ничтожности) договоров займа и залога по заявленным основаниям.

Исходя из установленного вступившим в законную силу решением от 04.10.2018 по делу N 2-581/2018 размера долга, сведений о погашении которого в большем объеме, равно как и доказательств прекращения залоговых отношений - не представлено, установив, что с учетом дат опубликования сведений о признании должника банкротом в издании "Коммерсант" и в ЕФРСБ реестр требований кредиторов должника подлежал закрытию 17.01.2019, тогда как с настоящим требование кредитор обратился лишь 10.02.2019, приняв во внимание, что Ли М.И. был исчерпывающим образом информирован о возбуждении в отношении Ромашиной О.М. начиная с октября 2018 года, о чем свидетельствуют не только отражение указанных сведений в решении и апелляционном постановлении по гражданскому делу N 2-581/2018, в котором он являлся непосредственным участником, но и поведение Кредитора в ходе рассмотрения вопроса о признании должника банкротом в рамках настоящего дела (представление 25 и 26.10.2018 документов по делу N 2-581/2018 в арбитражный суд первой инстанции еще до вынесения им решения о признании Ромашиной О.М. банкротом, заявление ходатайства о приостановлении производства по настоящему делу о банкротстве до вступления в законную силу акта по указанному выше гражданскому делу), установив, наличие у Ли М.И. осведомленности о начавшейся процедуре банкротства еще до момента открытия реестра требований кредиторов должника, ввиду чего основания для особого порядка исчисления срока предъявления таких требований в связи с ведением исполнительного производства не имеется, обоснованно отказали в удовлетворении заявленного им ходатайства о восстановлении срока включения в реестр и признали предъявленное им требование подлежащим удовлетворению в режиме, установленном пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве.

По результатам рассмотрения кассационных жалоб, изучения материалов дела, оценки доводов и возражений участвующих в споре лиц суд округа считает, что суды нижестоящих инстанций, надлежащим образом и в полном объеме исследовав и оценив все приведенные сторонами спора доводы и возражения и представленные в материалы дела доказательства, верно и в полной мере установили имеющие существенное значение для правильного разрешения настоящего спора фактические обстоятельства, дали им надлежащую и мотивированную правовую оценку, на основании которой пришли к верным, соответствующим установленным ими фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основанным на верном применении норм права, регулирующих спорные правоотношения, выводам о неподтвержденности материалами дела наличия в данном случае правовых и фактических оснований для признания совершенных между должником и кредитором сделок недействительными, а также наличии условий для включения заявленных последним требований за реестр требований кредиторов должника.

Доводы Ли М.И. о необходимости применения особого порядка исчисления срока предъявления требований, ввиду наличия возбужденного исполнительного производства являлись предметом исследования судов и получили надлежащую правовую оценку; отклоняя их, суды, исходили из осведомленности кредитора относительно наличия процедуры банкротства должника ранее даты получения информации от службы судебных приставов; а также то, что в рассматриваемом споре кредитор подучил исполнительный лист, направил его в службу судебных приставов, исполнительное производство по нему было возбуждено не только после открытия процедуры реализации имущества должника, но и официального опубликования сведений об этом.

Ссылка Ромашиной О.М. на то, что в связи с включением требований кредитора за реестр у суда не имелось оснований для их учета как обеспеченных залогом имущества должника, поскольку указанная ситуация создает правовую неопределенность для разрешения в последующем вопроса об исключении спорной квартиры из конкурсной массы либо ее реализации, судом округа отклоняется с учетом разъяснений как разъяснено пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан", где закреплено следующее: если кредитор по требованию, обеспеченному залогом единственного пригодного для постоянного проживания должника и членов его семьи жилого помещения, не предъявил это требование должнику в рамках дела о банкротстве либо обратился за установлением статуса залогового кредитора с пропуском срока, определенного пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве, и судом было отказано в восстановлении пропущенного срока, такой кредитор не вправе рассчитывать на удовлетворение своего требования за счет предмета залога, в том числе посредством обращения взыскания на данное имущество вне рамок дела о банкротстве; в этом случае жилое помещение считается не вошедшим в конкурсную массу в силу пункта 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, право залога на него прекращается после завершения процедуры реализации имущества при условии освобождения должника от дальнейшего исполнения обязательств (пункт 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве, статья 352 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, поскольку требования Ли М.И. включены за реестр, указание на их залоговое обеспечение не может служить препятствием ни к реализации вышеназванной квартиры, ни к ее исключению из конкурсной массы как единственно пригодного для постоянного проживания жилья при наличии тому необходимых условий.

Указание финансового управляющего на имевшие место нарушения норм процессуального права, выразившиеся в неверном распределении судом бремени доказывания финансовой состоятельности кредитора суд округа находит ошибочным, поскольку Ли М.И. во исполнение предписаний суда исполнил свою обязанность по доказыванию спорных обстоятельств путем предоставления соответствующих документов и объяснений, ввиду чего бремя их опровержения (ненадлежащего доказательственного значения) справедливо перенесено на возражающих лиц - должника и управляющего.

Иные приведенные в кассационных жалобах доводы и обстоятельства по существу сводятся к несогласию каждого из кассаторов с оценкой, данной судами представленным с их стороны в обоснование своих позиций по спору в дело доказательствам, и постановленными ими выводами, основанными на установленных по делу обстоятельствах, ввиду чего подлежат отклонению судом округа как выходящие за пределы компетенции и полномочий суда кассационной инстанции, установленных статьями 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Само по себе несогласие заявителей жалоб с выводами судов, основанными на расхожей с ними правовой оценке фактических обстоятельств и доказательственной базы по спору, не свидетельствует о наличии в обжалуемых судебных актах существенных нарушений норм материального и/или процессуального права, повлиявших на исход судебного разбирательства, или допущенной судебной ошибке, вследствие чего не может служить основанием для изменения/отмены законных и обоснованных судебных актов.

Таким образом, учитывая, что нарушений норм материального и/или процессуального права, являющихся основанием для изменения или отмены судебных актов (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом округа не установлено, следует признать, что обжалуемые определение Арбитражного суда Свердловской области от 13.12.2019 по делу N А60-54209/2018 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2020 по тому же делу являются законными и обоснованными, ввиду чего отмене по приведенным в кассационных жалобах доводам не подлежат.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Свердловской области от 13.12.2019 по делу N А60-54209/2018 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2020 по тому же делу оставить без изменения, кассационные жалобы Ромашиной Ольги Михайловны, финансового управляющего имуществом должника Алехина Андрея Борисовича, Ли Михаила Ивановича - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

О.В. Рогожина

Судьи

Ю.В. Кудинова О.Н. Новикова