Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 15 декабря 2020 г. N Ф09-5225/19 по делу N А60-65929/2018

Екатеринбург

15 декабря 2020 г.

Дело N А60-65929/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 08 декабря 2020 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 15 декабря 2020 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Тихоновского Ф.И.,

судей Соловцова С.Н., Шершон Н.В.

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Кузнецова Сергея Николаевича на постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.09.2020 по делу N А60-65929/2018 Арбитражного суда Свердловской области.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании приняли участие представители:

Государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - Первых И.Ю. (доверенность от 04.10.2020);

Кузнецова С.Н. - Жабковская Г.В. (доверенность от 24.10.2019).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 26.11.2018 принято заявление Центрального Банка Российской Федерации о признании банкротом публичного акционерного общества "Уральский транспортный банк" (далее - общество "Уралтрансбанк", Банк, должник), возбуждено настоящее дело о банкротстве.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 27.12.2018 общество "Уралтрансбанк" признано банкротом, открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего возложены на Государственную корпорацию "Агентство по страхованию вкладов" (далее - Корпорация "АСВ", конкурсный управляющий).

В адрес суда 01.08.2019 поступило заявление конкурсного управляющего о признании недействительными сделок по уступке Банком прав требований, совершённых с обществом с ограниченной ответственностью "Независимое коллекторское бюро "Содействие" (далее - общество НКБ "Содействие"), обществом с ограниченной ответственностью "Темирион" (далее - общество "Темирион"), обществом с ограниченной ответственностью "Коллекторское агентство "Юридические технологии" (далее - общество КА "Юридические технологии").

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 24.03.2020 (судья Колинько А.О.) в удовлетворении заявленных конкурсным управляющим требований отказано.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.09.2020 (судьи Нилогова Т.С., Гладких Е.О., Данилова И.П.) определение суда первой инстанции от 24.03.2020 отменено, оспариваемые конкурсным управляющим договоры уступки права (требования), заключённые между должником и обществом НКБ "Содействие", обществом "Темирион", обществом КА "Юридические технологии" признаны недействительными.

Не согласившись с постановлением апелляционного суда, Кузнецов С.Н. обратился с кассационной жалобой, в которой, указывая на несоответствие выводов материалам дела, нарушение норм процессуального права, просит указанный судебный акт отменить.

В обоснование доводов жалобы заявитель указывает на неверные, по его мнению, выводы суда о транзитности перечисления денежных средств, об экономической нецелесообразности заключения оспариваемых договоров для ответчиков и о том, что действительной целью заключения договоров цессии являлось искусственное улучшение показателей Банка.

Ссылаясь на положения части 2 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, кассатор ссылается на неправомерное приобщение апелляционным судом дополнительных доказательств, предоставленных конкурсным управляющим, поскольку невозможность их представления в суд первой инстанции не была обоснована.

Конкурсный управляющий должника в отзыве на кассационную жалобу просят в её удовлетворении отказать, обжалуемое постановление апелляционного суда оставить без изменения.

В соответствии со статьями 274, 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции проверяет законность постановления суда апелляционной инстанции, которым отменено определение суда первой инстанции, в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе.

Как следует из материалов дела, конкурсным управляющим установлено, что в период с 2011 по 2016 годы Банк заключал с обществом НКБ "Содействие" и обществом "Темирион" договоры уступки прав требования (цессии), на основании которых уступал право требования к заёмщикам указанным обществам.

Всего с обществом НКБ "Содействие" было заключено 46 договоров на сумму не менее 398 874 850,47 руб., с обществом "Темирион" - 2 договора на сумму не менее 166 837 929,93 руб.

По условиям договоров цессии права требования оценивались сторонами сделки в сумму, равную размеру уступаемого долга, которая должна быть уплачена в сроки, указанные в договорах цессии, которые впоследствии неоднократно продлевались.

В последующем, в 2017 году общество НКБ "Содействие" и общество "Темирион" с согласия Банка (Банк выступил третьим подписантом договоров) уступили права и обязанности, возникшие на основании договоров цессии, обществу КА "Юридические технологии" на аналогичных первоначальной цессии условиях.

Между тем, несмотря на состоявшиеся уступки прав требования, банк, являясь первоначальным кредитором, продолжал контролировать уступленную задолженность, администрировать её, производя расчеты с новым цедентом посредством проведения внутренних банковских переводов.

Полагая, что указанные договоры цессии являются мнимыми, что цель их совершения была отличной от предмета договора и не сопоставима с обычаями делового оборота в данной сфере деятельности, конкурсный управляющий обратился с рассматриваемым заявлением.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности конкурсным управляющим совокупности оснований, необходимых для признания оспариваемых сделок недействительными (мнимыми), поскольку договоры уступки прав требований (цессии) были заключены в процессе обычной хозяйственной деятельности Банка и ответчиков, на рыночных условиях, подтверждена реальность передачи прав требования, заинтересованность ответчиков по отношению к должнику не установлена. Кроме того, суд не усмотрел оснований для признания сделок недействительными по пункту 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), поскольку в результате оспариваемых сделок не был причинён вред должнику.

Отменяя определение суда первой инстанции и удовлетворяя требование конкурсного управляющего, апелляционный суд исходил из следующего.

По правилам пункта 1 статьи 166 Гражданским кодексом Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии со статьей 168 Гражданским кодексом Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданским кодексом Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения.

Для признания сделки недействительной на основании указанной нормы необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Таким образом, доказыванию подлежат обстоятельства того, что при совершении спорной сделки стороны не намеревались её исполнять; оспариваемая сделка действительно не была исполнена, не породила правовых последствий для третьих лиц.

Согласно пункту 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида её формальное исполнение.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у её сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника либо для создания искусственных оснований для получения и удержания денежных средств должника, а также могут быть любые иные цели, но нетипичные для соответствующего вида сделок.

Руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, суд установил наличие оснований для признания оспариваемых договоров недействительной сделкой.

Так, апелляционный суд установил, что требования к клиентам банка были уступлены ответчикам по цене, соответствующей размеру задолженности без применения дисконта, а также то, что заёмщики, требования которых были уступлены Банком, не были уведомлены о смене кредитора и продолжали исполнять свои кредитные обязательства Банку по реквизитам, указанным в кредитных договорах. В последующем, денежные средства, поступавшие Банку от таких заёмщиков, зачислялись Банком на счета цессионариев, открытые в самом Банке, и в то же время или с незначительным промежутком времени списывались Банком в счет расчетов по соответствующему договору цессии, при этом суммы транзакций в пользу цессионариев и от цессионариев Банку были тождественными, то есть перевод поступивших денежных средств от заемщиков Банка на счета общества НКБ "Содействие", общества "Темирион", общества КА "Юридические технологии" носил транзитный характер.

При этом, после уступки прав требования администрированием обязательств и ведением претензионно-исковой работы по заёмщикам Банка, не исполняющим надлежащим образом кредитные обязательства, занимались сотрудники Банка от имени Банка, истцом в судебных спорах о взыскании кредитных долгов к заёмщикам Банка, права требования к которым были уступлены, выступал сам Банк (пункты 5.8, 5.9 оспариваемых договоров); документация по заемщикам (кредитное досье и т.д.) фактически оставалась в Банке, цессионарии не имели материальных и трудовых ресурсов для хранения и обработки такого значительного объема документов; при замене в 2017 году стороны цессионария с общества НКБ "Содействие" и общества "Темирион" на общество КА "Юридические технологии" порядок работы с дебиторской задолженностью заемщиков Банка не изменился.

Изучив оспариваемые договоры, суд установил, что условия, согласованные сторонами, не типичны для сделок подобного рода. Так, в пункте 5.4 оспариваемых договоров установлено право нового кредитора отказаться от исполнения договора цессии в случае нарушения им условий об оплате. Указанные положения расценены судом как фактически позволяющие цессионарию отказаться от исполнения договора цессии в одностороннем порядке в любое время, не неся при этом риска наступления неблагоприятных последствий.

Положения пункта 5.10 предусматривают проведение Банком претензионно-исковой работы по уступленным требованиям от своего имени с перечислением взысканных сумм на счет нового кредитора. Исходя из того, что цессионарием являлись коллекторские организации, для которых такая деятельность являлась основной, суд критически отнёсся к тому, что оплата таких работ хотя бы в размере, позволяющим покрыть расходы Банка за администрирование задолженности, договорами не установлена.

Указанные положения договоров и последующее поведение сторон, в том числе по транзитному перечислению денежных средств апелляционный суд расценил как свидетельствующие об отсутствии у сторон цели в передачи прав требования от Банка цессионариям.

Вместе с тем, оформление оспариваемых договоров и отражение этих сделок в бухгалтерском учете Банка позволило должнику трансформировать ссудную задолженность невысокого качества в дебиторскую задолженность юридического лица (цессионария), обслуживающую свой долг согласно условиям договоров цессии, что давало Банку возможность относить такую дебиторскую задолженность в более высокую категорию качества.

Использование такой системы заключения договоров цессии приводило к искажению фактического финансового положения Банка, что, в свою очередь, позволяет сделать вывод о противоправной цели оспариваемых сделок. Вместе с тем, достижение указанной цели стало возможным только при заранее согласованных действиях всех участников изложенной схемы по оформлению, что стало основанием для установления осведомлённости ответчиков и должника о мнимости оформляемых договоров и противоправной цели создания видимости реальных взаимоотношений.

Все возражения относительно наличия у цессионариев финансового интереса в заключении оспариваемых сделок были отклонены апелляционным судом исходя из того, что приобретение задолженности клиентов Банка без дисконта, принимая во внимание то, что более половины передаваемых прав требования представляют собой просроченную задолженность по уступленным требованиям на срок более года, которая согласно стандартам Банка России относится к категории от сомнительной до безнадежной (в зависимости от финансового положения должника), вероятность взыскания задолженность в полном размере невысока. В пользу указанного вывода свидетельствует также и то, что общество КА "Юридические технологии" после отзыва у должника лицензии отказалось от исполнения оспариваемых договоров, вместе с тем, если бы исполнение договора было выгодно для указанного цессионария, прекращение лицензии должника не послужило основанием для такого отказа.

То обстоятельство, что работники общества КА "Юридические технологии" действительно проводили некоторую работу по взысканию долга с должников Банка от его имени, не признан свидетельствующим о том, что передача прав требования фактически состоялась, поскольку такая работа проводилась, по мнению суда, в рамках договора от 01.09.2014 N 7-5-61/421 оказания услуг по взысканию сумм задолженности, возникшей по кредитам Банка, то есть в рамках оказания коллекторских услуг. При этом оказание коллекторских услуг в пользу Банка в том числе и в отношении ряда должников, права требования к которым якобы ранее были уступлены им в пользу общества НКБ "Содействие", общества "Темирион" с переходом прав к обществу КА "Юридические технологии" расценено апелляционным судом как свидетельствующее о том, что ни одна из сторон сделки не считала оспариваемые договоры цессии основанием для перехода прав требований от Банка в собственность к другому лицу. Представленные в материалы дела доверенности на работников общества КА "Юридические технологии", выданные Банком, в связи с отсутствием указания на то, что они выданы во исполнение оспариваемых договоров цессии, также подтверждают, что они составлены в рамках договора 01.09.2014 N 7-5-61/421 и отношения к оспариваемым сделкам не имеют.

Руководствуясь указанными ранее нормами права, проанализировав фактические обстоятельства настоящего спора и оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации имеющиеся в материалах дела доказательства, апелляционный суд признал обоснованными требования конкурсного управляющего о признании договоров уступки прав требований (цессии) ничтожными в силу их мнимости.

Учитывая, что к мнимой сделке применение реституции невозможно, ответчики какой-либо имущественной выгоды не получили, апелляционный суд отказал в применении последствий недействительности сделки.

Таким образом, удовлетворяя настоящие требования, суд исходил из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности конкурсным управляющим должника заявленных требований, а также из отсутствия доказательств, свидетельствующих об ином (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права, регулирующие спорные отношения.

Приведенные в кассационной жалобе доводы о неправомерном приобщении апелляционным судом к материалам дела дополнительных доказательств подлежат отклонению, поскольку не свидетельствуют о нарушении апелляционным судом норм процессуального права.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

С учетом приведенной правовой позиции, характера рассматриваемого спора, суд кассационной инстанции отклоняет доводы заявителя о необходимости иной оценки обстоятельств установленных судом апелляционной инстанций.

Суд кассационной инстанции полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судом апелляционной инстанции установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьёй 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта (ст. 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом кассационной инстанции не установлено. Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного, обжалуемый судебный акт следует оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.09.2020 по делу N А60-65929/2018 Арбитражного суда Свердловской области оставить без изменения, кассационную жалобу Кузнецова Сергея Николаевича - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном ст. 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Ф.И. Тихоновский

Судьи

С.Н. Соловцов Н.В. Шершон