Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 3 октября 2024 г. N Ф09-6776/22 по делу N А47-13956/2017

Екатеринбург

03 октября 2024 г.

Дело N А47-13956/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 01 октября 2024 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 03 октября 2024 г.

Арбитражный суд Уральского округа в составе:

председательствующего Шавейниковой О. Э.,

судей Савицкой К.А., Тихоновского Ф.И.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Никифоровой К.Ю. рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу финансового управляющего имуществом Горячева Владимира Юрьевича - Ильиной Анны Владимировны на определение Арбитражного суда Оренбургской области от 22.02.2024 по делу N А47-13956/2017 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.07.2024 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения данной информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа в сети Интернет, явку в суд округа не обеспечили.

В судебном заседании в режиме веб-конференции приняли участие:

представитель финансового управляющего Ильиной А.В. - Савченко Т.А. (доверенность от 24.01.2024);

представитель Мурашева Дмитрия Александровича - Прилепина А.А. (доверенность от 26.03.2023 N 56АА3184469);

представители Борисовой Тамары Ивановны - Федорова О.А. (доверенность от 21.11.2023 N 63АА8053185);

Мурашева Ирина Александровна лично.

В Арбитражный суд Оренбургской области 10.11.2017 поступило заявление Богдалова Искандера Медхатовича о признании несостоятельным (банкротом) Горячева Владимира Юрьевича (далее также - должник), которое определением от 13.11.2017 принято к производству суда, возбуждено дело о банкротстве должника.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 12.12.2017 утверждено мировое соглашение, производство по делу о признании Горячева В.Ю. несостоятельным (банкротом) прекращено.

Затем 15.03.2021 Богдалов И.М. обратился в Арбитражный суд Оренбургской области с заявлением о расторжении мирового соглашения, утвержденного определением суда от 12.12.2017.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 17.05.2022 заявление Богдалова И.М. о расторжении мирового соглашения удовлетворено, дело о банкротстве Горячева В.Ю. возобновлено. Этим же определением суда заявление кредитора признано обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов, финансовым управляющим утверждена Ильина А.В.

Решением Арбитражного суда Оренбургской области от 30.11.2022 Горячев В.Ю. признан несостоятельным (банкротом), в отношении его имущества введена процедура реализации, финансовым управляющим утверждена Ильина А.В. (далее - финансовый управляющий, управляющий).

Финансовый управляющий обратился в Арбитражный суд Оренбургской области с заявлением о признании договоров купли-продажи от 04.02.2020, заключенного между Горячевым В.Ю. и Мурашевым Д.А., и от 25.03.2020, заключенных Мурашевым Д.А. с Горячевой Елизаветой Владимировной и Горячевым Даниилом Владимировичем, недействительными сделками и применении последствий их недействительности в виде взыскания с Горячевой Е.В. и Горячева Д.В. конкурсную массу должника денежных средств в сумме 990 000 и 3 500 000 руб. соответственно (с учетом уточнений, принятых судом первой инстанции в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

К участию в рассмотрении спора в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Мурашева И.А., Борисова Т.И. и Бухтояров Игорь Николаевич.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от 22.02.2024, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.07.2024, в удовлетворении требований финансового управляющего отказано.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, финансовый управляющий обратился в Арбитражный суд Уральского округа с кассационной жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции от 22.02.2024 и постановление апелляционного суда от 11.07.2024 отменить и направить спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции, ссылаясь на нарушение судами норм права, несоответствие выводов судов обстоятельствам дела.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней заявитель приводит доводы о наличии у должника на момент совершения спорных сделок неисполненных обязательств перед Богдаловым И.С., возникших из расписки от 21.01.2013, которые не были погашены в ходе исполнения мирового соглашения, настаивает на доказанности того факта, что оспариваемые договоры были заключены в целях вывода имущества должника в пользу заинтересованных лиц (детей) и избежания обращения на него взыскания кредиторами, указывает, что согласно данным съемки со спутника на момент заключения договора о продаже земельного участка от 04.02.2020 на нем были расположены жилые дома, право собственности на которые было зарегистрировано за детьми должника через незначительный промежуток времени (менее чем через месяц) после приобретения ими 25.03.2020 земельных участков у Мурашева Д.А., при том что данные дома не учитывались сторонами изначально при заключении оспариваемых договоров и определении цены продажи. По мнению управляющего, все действия должника по продаже земельного участка Мурашеву Д.А., последующие действия по объединению, межеванию участка производились при наличии расположенных на них жилых домов, при этом, с точки зрения управляющего, выводы судов о недоказанности нахождения на земельных участках жилых домов на момент заключения спорных договоров, сделаны без учета представленных в материалы дела технических планов, деклараций и фотоснимков. Заявитель жалобы полагает, что спорное имущество фактически не выбывало из владения должника, последний после его отчуждения Мурашеву Д.А. сохранил возможность определять судьбу данного имущества, в том числе давая новому собственнику указания, кому должны быть впоследствии проданы выделенные Мурашевым Д.А. земельные участки, заключая от имени детей сделки по отчуждению имущества конечным приобретателям. Податель жалобы также ссылается на отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих, что дома были построены на средства детей, и неисследование судами данного вопроса, равно как и вопроса о том, за счет каких денежных средств земельные участки приобретались Горячевым Д.В. и Горячевой Е.В.

Представители Мурашева Д.А., Мурашевой И.А. и Борисовой Т.И. в судебном заседании возражали против доводов кассационной жалобы, просили оставить обжалуемые судебные акты без изменения, кассационные жалобы без удовлетворения, представили соответствующие отзывы, которые приобщены судом округа к материалам дела.

Должником и Бухтояровым И.Н. также представлены отзывы на кассационную жалобу, в которых они против доводов жалобы возражают, просят в удовлетворении жалобы отказать.

Проверив законность обжалуемых судебных актов в порядке, установленном статьями 284-287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

Как установлено судами и следует из материалов дела. 04.02.2020 между Горяевым В.Ю. (продавец) и Мурашевым Д.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи земельного участка, по условиям которого в собственность покупателя передан земельный участок площадью 809 кв. м, находящийся по адресу: Оренбургская обл. г. Оренбург, дачное некоммерческое товарищество "Водник", ул. Лесная, земельный участок N ****. Стоимость отчуждаемого имущества согласована сторонами в сумме 200 000 руб.

Согласно пункту 4 указанного договора расчет между сторонами произведен полностью до подписания договора. Государственная регистрации права собственности произведена в установленном порядке 10.02.2020.

После приобретения земельного участка площадью 809 кв. м Мурашев Д.А. 29.01.2020 объединяет данный участок со своим участком площадью 1 000 кв. м, в результате чего образуется земельный участок общей площадью 1 809 кв. м.

Затем 18.03.2020 Мурашев Д.А. производит раздел образовавшегося земельного участка площадью 1 809 кв. м на три самостоятельных земельных участка площадью 570, 639 и 600 кв. м.

Земельный участок площадью 639 кв. м остался в собственности Мурашева Д.А., а земельные участки площадью 570 и 600 кв. м были проданы им Горячеву Д.В. на основании договора купли-продажи от 25.03.2020 по цене 140 000 руб. и Горячевой Е.В. на основании договора купли-продажи от 25.03.2020 по цене 150 000 руб. соответственно.

Далее, 20.04.2020, Горячевым Д.В. и Горячевой Е.В. произведена регистрация права собственности жилые дома, расположенные на приобретенных земельных участках площадью 570 и 600 кв. м.

В последствии, 18.06.2020 между Горячевым Д.В. в лице Горячева В.Ю. и Бухтояровым И.Н. заключен предварительный договор купли-продажи жилого дома с земельным участком площадью 570 кв. м, которым стороны договорились о подготовке и заключении в последующем договора купли-продажи указанного имущества по цене 3 500 000 руб.

Основной договор купли-продажи указанных объектов недвижимости между Горячевым Д.В. и Бухтояровым И.Н. заключен 19.09.2020.

Регистрация перехода права собственности произведена 01.10.2020.

На основании договора купли-продажи от 30.12.2020, заключенного между Горячевой Е.В. в лице Горячева В.Ю. и Борисовой Т.И., право собственности на земельный участок площадью 600 кв. м и расположенный на нем дом перешло к Борисовой Т.И. по цене 990 000 руб. Регистрация перехода права собственности произведена 19.01.2021.

Ссылаясь на то, что спорные сделки совершены между аффилированными лицами по заниженной стоимости в целях вывода ликвидного имущества должника, указывая на то, что на спорных земельных участках уже на момент заключения первой сделки располагались жилые дома, которые не были учтены сторонами при определении цены отчуждения имущества, финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением о признании цепочки указанных сделок недействительными на основании статей 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В данном случае суды первой и апелляционной инстанций, разрешая заявленные требования, исходили из недоказанности факта заинтересованности Горячева В.Ю. и Мурашева Д.А. по отношению друг к другу и отсутствия у последнего цели причинения вреда кредиторам должника в результате совершения спорной сделки, при этом приняли во внимание пояснения Мурашева Д.А. относительно реальных целей приобретения им земельного участка у должника, заключающихся в наличии у него необходимости уменьшения площади собственного земельного участка и невозможности произведения его раздела при существующей площади, договоренности сторон сделки относительно осуществления данных действий.

Принимая во внимание отсутствие доказательств, свидетельствующих о занижении сторонами цены отчуждения имущества, исходя из того, что таковая определена с учетом технических характеристик, расположения земельных участков, факт наличия на участках жилых домов управляющим не подтвержден, установив, что последующее отчуждение Мурашевым Д.А. выделенных земельных участков в пользу детей должника обусловлено изначальной договоренностью сторон договора от 04.02.2020, в результате его совершения вред кредиторам должника причинен не был, заключив, что конечные приобретатели объектов недвижимости являются добросовестными, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу об отсутствии оснований для признания договоров купли-продажи от 04.02.2020 и 25.03.2020 недействительными сделками по заявленным основаниям и, как следствие, для удовлетворения требований финансового управляющего.

Суд округа с выводами судов относительно отсутствия признаков аффилированности Горячева В.Ю. и Мурашева Д.А., о добросовестности конечных приобретателей - Бухтоярова И.Н. и Борисовой Т.И. соглашается.

В данном случае в материалах дела, вопреки позиции управляющего, не имеется доказательств, безусловно подтверждающих факт заинтересованности Мурашева Д.А. по отношению к должнику применительно к положениям статьи 19 Закона о банкротстве. Само по себе наличие между сторонами договорных правоотношений об аффилированности сторон, являющейся элементом презумпции, предусмотренной статьей 61.2 Закона о банкротстве, не свидетельствует. Равным образом, наличие таких отношений между сторонами сделки, в отсутствие иных доказательств недобросовестности их действий, не может являться явным свидетельством злоупотребления ими своими правами и/или недействительности (ничтожности) имеющихся между ними отношений. С учетом изложенного доводы кассационной жалобы об ином судом округа отклонены.

Между тем, по мнению суда округа, судами не учтено следующее.

При принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений, а результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия или отказа в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие - не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; обстоятельства, имеющие значение для верного рассмотрения дела, определяются судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, согласно подлежащим применению норм материального права (части 1, 2 статьи 65, статья 71 часть 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил доводы лиц, участвующих в деле, законы и иные нормативные правовые акты, которым руководствовался суд при принятии решения (пункты 2, 3 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Целью оспаривания сделок в конкурсном производстве по специальным основаниям главы III.1 Закона о банкротстве является наиболее полное удовлетворение требований кредиторов исходя из принципов очередности и пропорциональности.

К сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она совершена; так, сделка может быть признана недействительной по статье 10 и пунктам 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а при наличии в законе специального основания недействительности сделка признается недействительной по этому основанию (например, по статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", далее - постановление Пленума N 25).

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила. Притворная сделка характеризуется тем, что стороны умышленно искажают свое волеизъявление таким образом, чтобы вместо той сделки, которую они на самом деле хотят совершить, внешне это выглядело как иная сделка. Воля совершающих сделку лиц направлена не на те правовые последствия, которые отражены в волеизъявлении.

Это означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку - ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2020 N 301-ЭС17-19678).

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок возможна ситуация, когда создается лишь видимость вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзия последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по выводу активов во избежание обращения взыскания со стороны кредиторов; имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем бенефициара данной сделки, он принимает решения относительно данного имущества; таким образом, цепочкой последовательных притворных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица; такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании специальных положений главы III.1 Закона о банкротстве или по общегражданским основаниям.

Следовательно, существенное значение для правильного рассмотрения обособленного спора, исходя из заявленных оснований оспаривания, имеют обстоятельства, касающиеся установления наличия (отсутствия) факта притворности последовательных сделок купли-продажи, реальности передачи фактического контроля над передаваемым имуществом конечному покупателю.

Как следует из содержания обжалуемых судебных актов, суды в данном случае, делая вывод об отсутствии оснований для признания договоров от 04.02.2020 и 25.03.2020 недействительными, фактически сосредоточились на проверке соответствия требованиям закона договора купли-продажи от 04.02.2020, заключенного между Горячевым В.Ю. и Мурашевым Д.А.

В то же время финансовый управляющий при рассмотрении настоящего спора в судах первой и апелляционной инстанций последовательно приводил доводы о том, что стороны спорных сделок не имели намерения создавать соответствующие характеру договора правовые последствия, о чем, по мнению заявителя, также свидетельствуют пояснения Мурашева Д.А. относительно цели приобретения земельного участка и условий сделки, последующие действия по объединению, разделению земельных участков и дальнейшая реализация Мурашевым Д.А. выделенных участков детям Горячева В.Ю.

Данная позиция управляющего согласуется с пояснениями самого Мурашева Д.А. об отсутствии у него намерения становиться собственником всего спорного земельного участка, приобретении такового лишь в целях уменьшения площади принадлежащего ему участка, а также о наличии договоренности с должником по последующей реализации выделенных земельных участков лицам, указанным Горячевым В.Ю.

Финансовый управляющий указывал, что в результате совершенных сделок спорное имущество осталось во владении должника и заинтересованных по отношению к нему лиц, должник сохранил фактический контроль за имуществом, что, в частности, выражается в наличии у него возможности давать указания относительно лиц, в пользу которых должны быть отчуждены выделенные Мурашевым Д.А. земельные участки, заключении им от имени детей сделок по дальнейшей реализации земельных участков и находящихся на них объектов недвижимости в пользу добросовестных приобретателей.

Фактически позиция управляющего по своему существу сводилась к тому, что оспариваемые договоры представляют собой цепочку последовательных сделок, прикрывающих сделку по передаче должником ликвидного имущества в пользу заинтересованных лиц (дочери и сына) по существенно заниженной стоимости, и наличии признаков злоупотребления правом, а также обращал внимание судов на необходимость исследования финансовой возможности Горячева Д.В. и Горячевой Е.В. оплатить приобретенные у Мурашева Д.А. земельные участки.

При этом управляющий настаивал на том, что на момент отчуждения земельного участка Мурашеву Д.А. на нем уже были расположены жилые дома, которые в последствии были отчуждены детям должника.

Так, в частности, управляющий, мотивируя свою позицию, указывал на то, что согласно данным съемок со спутников по состоянию на апрель 2019 года на земельном участке предположительно располагался фундамент или дома со стенами, а в 2020 году на земельном участке располагались дома.

Ссылаясь на отчет об оценке от 16.07.2020 N ОН/880-/2020/16/07, представленного Бухтояровым И.Н, в приложениях к которому имеется технический план расположенного на одном из земельных участков здания на 09.04.2020, содержащий характеристики здания (количество этажей - 2, материал наружных стен - каменные, площадь объекта недвижимости - 95,3 кв. м) и декларация об объекте недвижимости от 06.04.2020, управляющий высказывал аргументированные сомнения в возможности постройки двухэтажного дома Горячевым Д.В. и Горячевой Е.В. в течение незначительного промежутка времени (13 дней) после перехода к ним права собственности на земельные участки, отмечая, что данные дома являются каменными и для их постройки необходимо значительное количество времени либо существенное количество трудовых и производственных ресурсов, соответствующая финансовая возможность, акцентировал внимание на непредставлении указанными лицами доказательств, подтверждающих несение ими собственных расходов на постройку объектов недвижимости, расположенных на спорных земельных участках.

Приводимые финансовым управляющим доводы и обстоятельства, касающиеся притворности сделок, наличия на земельных участках на момент их отчуждения объектов недвижимости жилого назначения, а также источника денежных средств для осуществления строительства (чьи финансовые вложения имели место быть должника, его детей или и Мурашева Д.А.) имеют существенное значение для правильного разрешения настоящего спора и с очевидностью должны были свидетельствовать о необходимости более пристальной оценки судом представленных сторонами доказательств и включения.

Между тем, данные доводы и обстоятельства не нашли должного отражения и оценки в обжалуемых судебных актах. Ни судом первой, ни судом апелляционной инстанции применительно к вышеприведенным нормам права и разъяснениям к ним указанные обстоятельства в предмет доказывания включены не были, вопросы, связанные с целями совершения спорных договоров, периодом возведения жилых домов на спорных земельных участках, за счет каких ресурсов производилось строительство, условиями последующего отчуждения объектов недвижимости по цене, значительно превышающей цену приобретения, не исследовались и на обсуждение сторон не выносились, спорные сделки на предмет притворности не анализировались, наличие либо отсутствие прикрываемой сделки, соответствие прикрываемой сделки действующему законодательству не устанавливалось.

Вместе с тем, без установления и проверки совокупности обозначенных выше обстоятельств, вывод судов об отсутствии оснований для отказа в удовлетворении заявленных финансовым управляющим требований не может быть признан в достаточной степени обоснованным и мотивированным.

Кроме того, с учетом объективной сложности получения арбитражным управляющим отсутствующих у него прямых доказательств притворности сделок, наличия жилых домов на земельных участках, судам необходимо принимать во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств. В условиях отсутствия в распоряжении финансового управляющего документации, опосредующей правоотношения должника и его контрагентов по сделке, управляющему достаточно привести серьезные доводы и представить существенные косвенные свидетельства притворности сделок, после чего в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания обратного переходит на стороны цепочки последовательных договоров купли-продажи, настаивающих на самостоятельном характере отношений по каждой из сделок.

Учитывая приводимые финансовым управляющим доводы, именно на ответчиков, в том числе Горячева Д.В. и Горячеву Е.В., перешло бремя опровержения обстоятельств, свидетельствующих, по мнению управляющего, о наличии в их действиях признаков недобросовестности и злоупотребления своим правом, в частности именно на указанных лицах лежала обязанность раскрыть все обстоятельства осуществления строительства жилых домов на отчужденных земельных участках, которые были бы способны развеять соответствующие сомнения иных участников процесса и суда.

Однако из материалов дела не следует, что Горячевым Д.В. и Горячевой Е.В. представлялись соответствующие доказательства, раскрывающие вышеуказанные обстоятельства возведения объектов недвижимости, существо, цели совершаемых с их участием сделок.

Горячевы фактически устранились от участия в судебном разбирательстве, предоставления суду каких-либо пояснений и доказательств, не принимали участия ни в одном судебном процессе по настоящему обособленному спору. Подобное поведение лиц, которые должны быть заинтересованы в рассмотрении спора в их пользу, презюмирует их уклонение от опровержения доводов и обстоятельств, на которые мотивированно указывает процессуальный оппонент, вследствие чего ответчики должны самостоятельно нести риск наступления негативных последствий от собственного пассивного процессуального поведения.

Отклоняя доводы управляющего о наличии на земельном участке на момент его отчуждения жилых домов, суды ограничились указанием на то, что они опровергаются документами дела и пояснениями Бухтоярова И.Н. и Борисовой Т.И.

В то же время с учетом приводимых управляющим мотивированных доводов формальная ссылка судов на документально неподтвержденные пояснения третьих лиц относительно наличия (отсутствия) конкретных обстоятельств на момент совершения первой из оспариваемых сделок при условии того, что собственниками спорного имущества такие лица стали уже после состоявшейся регистрации права собственности на жилые дома, не может быть признана обоснованной.

В силу статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

Принимая в качестве допустимого доказательства пояснения третьих лиц, суды первой и апелляционной инстанций в нарушение положений статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации какой-либо надлежащей оценки вышеприведенным доводам управляющего и представленным в их обоснование доказательствам не дали, мотивы со ссылкой на конкретные документы, которые были приняты ими во внимание при отклонении доводов управляющего, не указали, доказательств, на которых основана позиция третьих лиц об отсутствии на земельном участке на момент его отчуждения жилых домов, не привели.

Вопреки занятой судами позиции, сам по себе факт регистрации права собственности на жилые дома после приобретения земельных участков детьми должника в упрощенном порядке путем подачи декларации в рамках процесса "Дачная амнистия" с учетом приводимых управляющим доводов не может свидетельствовать об отсутствии данных объектов недвижимости на момент заключения оспариваемых сделок.

Возлагая на финансового управляющего бремя доказывания наличия (отсутствия) жилых домов на момент совершения спорных сделок, правомерности таких сделок, суды фактически освободили ответчиков от доказывания ими своей добросовестности при заключении оспариваемых договоров, что противоречит требованиям процессуального законодательства и Закона о банкротстве.

При таких обстоятельствах, исходя из того, что исследование вопроса о периоде возведения жилых домов имеет существенное значение для правильного рассмотрения настоящего обособленного спора, при этом данный вопрос судами в предмет доказывания включен не был, выводы судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для признания оспариваемых сделок недействительными следует признать преждевременными, сделанными при неверном распределении бремени доказывания (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции может отменить решение суда первой инстанции и (или) постановление суда апелляционной инстанции полностью или в части и направить дело на новое рассмотрение в соответствующий арбитражный суд. На основании указанной нормы дело может быть направлено на новое рассмотрение, если для разрешения спора и применения норм права требуется установление нижестоящими судами обстоятельств, которые ранее не устанавливались, и между сторонами существует спор, имели ли место данные обстоятельства.

Учитывая изложенное в мотивировочной части данного постановления, суд округа считает, что определение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда подлежат отмене как принятые с нарушением норм процессуального права (часть 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а исходя из того, что для принятия обоснованного и законного судебного акта требуется дополнительное исследование и оценка доказательств, установление имеющих значение для дела обстоятельств, что невозможно в арбитражном суде округа в силу его полномочий, обособленный спор в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции, с учетом изложенного в мотивировочной части настоящего постановления, надлежит устранить отмеченные недостатки, дать надлежащую правовую оценку всем доводам участвующих в деле лиц, в том числе касающихся притворности оспариваемых сделок, правильно распределить бремя доказывания, исследовать и оценить в совокупности представленные в подтверждение доводов и возражений сторон доказательства, по результатам принять решение в соответствии с установленными обстоятельствами и действующим законодательством.

Руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Оренбургской области от 22.02.2024 по делу N А47-13956/2017 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.07.2024 по тому же делу отменить. Обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Оренбургской области.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

О.Э. Шавейникова

Судьи

К.А. Савицкая Ф.И. Тихоновский