Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 13 сентября 2019 г. N Ф06-50705/19 по делу N А55-27273/2017

г. Казань

13 сентября 2019 г.

Дело N А55-27273/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 09 сентября 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 13 сентября 2019 года.

Арбитражный суд Поволжского округа в составе:

председательствующего судьи Моисеева В.А.,

судей Коноплевой М.В., Самсонова В.А.,

при участии представителей:

Зобнина А.А. - Третьяковой Н.В., доверенность от 26.07.2019,

Исполняющего обязанности конкурсного управляющего ООО "Проектный офис" Голенцова Е.А. - Почекуевой Е.С., доверенность от 26.08.2019,

в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом,

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу Зобнина Александра Александровича

на постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.05.2019 (председательствующий судья Радушева О.Н., судьи Колодина Т.И., Серова Е.А.)

по делу N А55-27273/2017

по заявлению Зобнина Александра Александровича о включении требования в размере 53 138 130,83 руб. в реестр требований кредиторов, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Проектный офис" (ИНН 6316192300, ОГРН 1136316010731),

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Самарской области от 28.11.2017 принято к производству заявление Зобнина Александра Александровича по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Проектный офис" (далее - ООО "Проектный офис"), возбуждено производство по делу.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 11.01.2018 в отношении ООО "Проектный офис" введена процедура наблюдения.

Временным управляющим ООО "Проектный офис" утвержден Голенцов Евгений Александрович, член Саморегулируемой межрегиональной общественной организации "Ассоциация антикризисных управляющих".

Сообщение опубликовано 20.01.2018 в газете "Коммерсантъ" N 10.

Зобнин А.А. обратился в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов ООО "Проектный офис" в общем размере 53 138 130, 83 руб., в том числе: 39 728 000 руб. - основной долг, 7 836 016, 89 руб. - проценты за пользование займом, 5 514 113, 94 руб. - проценты за пользование чужими денежными средствами, 60 000 руб. - расходы по уплате государственной пошлины, в состав требований кредиторов третьей очереди.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 28.09.2018 ООО "Проектный офис" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство. Исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на временного управляющего Голенцова Е.А.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 02.10.2018 заявление Зобнина А.А. о включении в реестр требований кредиторов должника удовлетворено.

Требование Зобнина А.А. в общем размере 53 138 130, 83 руб., в том числе: 39 728 000 руб. - основной долг, 7 836 016, 89 руб. - проценты за пользование займом, 5 514 113, 94 руб. - проценты за пользование чужими денежными средствами, 60 000 руб. - расходы по уплате государственной пошлины, включено в реестр требований кредиторов ООО "Проектный офис", в состав требований кредиторов третьей очереди.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.05.2019 определение Арбитражного суда Самарской области от 02.10.2018 отменено.

Принят новый судебный акт.

Заявление Зобнина А.А. о включении его требования в реестр требований кредиторов ООО "Проектный офис" оставлено без удовлетворения.

Зобнин А.А. обратился в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить постановление суда апелляционной инстанции, оставить в силе определение суда первой инстанции о включении его требования в реестр требований кредиторов должника.

Считает, что апелляционным судом ошибочно применены нормы материального права - абзац 8 статьи 2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) от 26.10.2002 N 127-ФЗ (далее - Закон о банкротстве); отсутствуют доказательства корпоративного характера отношений, выдачи им (Зобниным А.А.) займов с целью компенсации негативных результатов его воздействия на хозяйственную деятельность должника либо сокрытия кризисной ситуации от кредиторов, транзитного характера перечислений с целью создания искусственной задолженности.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заслушав в судебном заседании представителей Зобнина А.А. и исполняющего обязанности конкурсного управляющего ООО "Проектный офис" Голенцова Е.А., судебная коллегия приходит к следующему.

Требование кредитора к должнику основано на решении Октябрьского районного суда г. Самары от 31.07.2017 по делу N 2-3324/17, которым с ООО "Проектный офис" в пользу Зобнина А.А. взыскано 45 242 113 руб. 94 коп., из них: по договору займа от 10.06.2015 в размере 16 000 000 руб., начисленные на данную сумму проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 12.05.2015 по 02.07.2017 в сумме 3 461 479,43 руб.; по договору займа от 16.03.2016 в размере 23 728 000 руб., начисленные на данную сумму проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 17.08.2016 по 02.07.2017 в размере 2 052 634,51 руб., а также расходы по оплате госпошлины в сумме 60 000 руб.

Апелляционным определением Самарского областного суда от 23.11.2017 решение Октябрьского районного суда г. Самары оставлено без изменения.

Требование Зобнина А.А. признано судом первой инстанции обоснованным, подлежащим включению в реестр требований кредиторов должника в заявленном размере, подтвержденнsм судебным актом общей юрисдикции ввиду неисполнения должником обязательств по возврату полученных займов.

Отклоняя доводы кредиторов о мнимом характере займов, наличии аффилированности между Зобниным А.А. и должником, суд первой инстанции, сославшись на положения статьи 69 АПК РФ, указал на то, что кредиторы, в том числе уполномоченный орган, вправе воспользоваться механизмом обжалования решения Октябрьского районного суда от 31.07.2017, предусмотренным положением пункта 24 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35.

Суд апелляционной инстанции указанные выводы суда первой инстанции признал ошибочными, требование Зобнина А.А. не подлежащим признанию обоснованным и не подлежащим включению в реестр; исходил при этом из следующего.

Судом апелляционной инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что единственным участником ООО "Проектный офис" на момент заключения договора займа, являлась оффшорная компания Ольмерт Холдинг ЛТД, владельцем которой является г-жа Зое Грегориу, Кипр (25 000 акций).

Согласно декларации доверительной собственности от 08.10.2011, г-жа Зое Грегориу, являясь владельцем 25 000 акций в "Ольмерт Холдинг ЛТД" в качестве доверительного собственника указала гр. Зобнина А.А. -("Собственник").

Согласно указанной декларации г-жа Зое Грегориу обязуется и дает согласие не передавать, продавать или распоряжаться акциями, как по распоряжению Собственника, а также с целью осуществления прав доверительной собственности отдает на хранение Собственнику Акционерный сертификат, а также наделяет полномочиями и уполномочивает Собственника в любое время завершать передачу и дополнить документ любыми необходимыми деталями. Безоговорочно передает Собственнику право получать любые дивиденды и прибыль. Также согласно доверенностям от 29.08.2011, 16.09.2016, 09.02.2017, 27.03.2017 Ольмерт Холдинг ЛТД назначает Зобнина А.А. поверенным для осуществления от имени и по поручению Компании правовой и текущий деятельности, которую Поверенный сочтет необходимой в интересах Компании, в том числе, распоряжаться имуществом, активами и пассивами Компании, с полномочиями на подписание и удостоверение любых соответствующих документов.

Также доверенность содержит в себе положения, согласно которым Зобнин А.А. вправе совершать действия по любым вопросам текущей и прочей деятельности Компании, активам, обязательствам и собственности, включая вопросы приобретения права собственности, погашения, получения и продления срока займа.

С учетом изложенных обстоятельств суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что Зобнин А.А. является конечным бенефициаром (выгодоприобретателем) ООО "Проектный офис" через оффшорную компанию Ольмерт Холдинг Лтд.

Суд апелляционной инстанции также установил, что согласно выпискам по движению денежных средств, после поступления денежных средств от Зобнина А.А. должнику по договору займа от 18.06.2015, со счета последнего были частично переведены денежные средства на счет ООО "Страховое дело" в качестве займов, что подтверждается актом сверки взаимных расчетов за период с 01.01.2015 по 31.12.2017; учредителем в размере 80% и единоличным исполнительным органом ООО "Страховое дело" является Алексеев И.Н., 20% принадлежат Ольмерт Холдинг ЛТД.

Судом принято во внимание, что достоверные сведения о том, для чего предоставлялся займ Зобниным А.А. и на что должником потрачены денежные средства, полученные по договору займа, в материалах дела отсутствуют.

Анализ финансово-хозяйственной деятельности ООО "Проектный офис" позволил суду апелляционной инстанции сделать вывод о том, что разумных экономических мотивов привлечения займов от Зобнина А.А. не имелось, так как в период поступления спорных заемных средств должник, выступая в качестве займодавца, предоставлял денежные средства физическим и юридическим лицам.

Судом приняты во внимание пояснения конкурсного управляющего должником о том, что выданные должником займы возвращены не были, судебная перспектива взыскания задолженности утрачена вследствие отказа истца (ООО "Проектный офис") от исковых требований по взысканию задолженности с заемщиков.

Таким образом, судом апелляционной инстанции поставлена под сомнение экономическая целесообразность заключения договора займа с Зобниным А.А. ввиду последующей передачи денежных средств по договорам займа другим юридическим и физическим лицам и последовавшим отказом должника от поддержания требований по взысканию задолженности по договорам займа.

Судом апелляционной инстанции также установлено, что согласно выписке АО "Московский коммерческий банк" по операциям на счете (специальном банковском счете) ООО "Проектный офис" N 40702840800000007249 за период с 01.01.2016 по 21.09.2017 у него имелись денежные средства в размере 22 005 908,85 руб., которые 16.06.2017 единоличным распоряжением директора Новицкого С.А. выведены за рубеж на транзитный счет заемщика в зарубежном банке Raiffeisen Bank International AG; выводу сумм за рубеж непосредственно предшествовало предоставление Зобниным А.А. денежных средств по договорам процентного займа.

В этой связи суд апелляционной инстанции указал на то, что в отсутствие прозрачности структуры оффшорной компании и сведений о движении денежных средств в зарубежном банке не прослеживается судьба валюты, что свидетельствует о нерыночном характере правоотношений, выходящих за рамки обычного хозяйственного интереса; перечисление денежных средств между аффилированными лицами по договорам займа может быть логически объяснено тем, что денежные средства фактически не являлись займом, носили транзитный характер перечислений внутригруппового перераспределения денежных средств между аффилированными участниками обособленного спора; схема, позволяющая финансировать аффилированные лица путем предоставления им займов для дальнейшего возврата денежных средств путем включения в реестр требований кредиторов, должны быть квалифицированы как злоупотребление правом.

Установив, что заявитель требования является по отношению к должнику аффилированным лицом и обязательства носят корпоративный характер, ввиду того, что возникли из внутригрупповой сделки, квалифицировав поведение вышеуказанных лиц как недобросовестное и свидетельствующее о транзитном движении денежных средств внутри группы лиц, объединенных общностью хозяйственных интересов, выдаваемых с указанием в назначении платежа в счет выдачи займов, фактически являющимися сделками внутригруппового финансирования, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для признания требований Зобнина А.А., обоснованными, подлежащими удовлетворению за счет имущества должника наряду с требованиями независимых кредиторов.

Суд апелляционной инстанции исходил из того, что ввиду аффилированности должника и Зобнина А.А., последний обязан был исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов повышает вероятность представления внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых, что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ)), тогда как таких доказательств им не представлено.

Довод Зобнина А.А. о том, что его требование основано на вступившем в законную силу решении суда общей юрисдикции, являющемся преюдициальным в соответствии с положением статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), отклонен судом апелляционной инстанции, так как квалификация правоотношений судом общей юрисдикции не исключает возможности иной правовой оценки тех же отношений арбитражным судом, поскольку, согласно части 3 статьи 69 АПК РФ вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно только в части установленных им фактических обстоятельств, на что указывалось Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в постановлении от 03.09.2007 N 13988/06, постановлении от 17.07.2007 N 11974/06).

Суд апелляционной инстанции принял во внимание, что кредитор - ООО "Операционный центр" воспользовался правовым механизмом, предусмотренным пунктом 24 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 и оспорил вступившее в законную силу решение Октябрьского районного суда г. Самары от 31.07.2017 по делу N 2-3324/17, однако апелляционным определением Судебной коллегии Самарского областного суда от 19.07.2018 апелляционная жалоба ООО "Операционный центр" была оставлена без рассмотрения по существу по основаниям подачи жалобы лицом, не обладающим правом апелляционного обжалования, следовательно, ООО "Операционный центр" было лишено права на судебную защиту своих интересов.

Суд апелляционной инстанции указал на то, что рассмотрение арбитражным судом в рамках обособленного спора по делу о банкротстве по существу возражений против требований кредитора, основанных на вступившем в законную силу судебном акте, минуя механизм, определенный пунктом 24 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 возможно в том исключительном случае, когда в его реализации возражающему на требования лицу отказано - в связи с отказом в восстановлением пропущенного срока обжалования или в связи отказом в признании прав обжалующего лица нарушенными судебным актом (с оставлением таких отказов без изменения судами вышестоящих инстанций).

В этом случае, ввиду недопустимости лишения лица права на судебную защиту против противопоставляемого его возражениям судебного акта по спору, в котором он не участвовал, его возражения должны быть рассмотрены по существу в споре по требованию кредитора о включении в реестр, поскольку, как отмечается в пункте 6 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26.05.2011 N 10-П, по смыслу статей 1 (часть 1), 2, 18, 46, 55 (часть 3) и 118 Конституции Российской Федерации, обязывающих Российскую Федерацию как правовое государство к созданию эффективной системы защиты конституционных прав и свобод посредством правосудия, неотъемлемым элементом нормативного содержания права на судебную защиту, имеющего универсальный характер, является право заинтересованных лиц, в том числе не привлеченных к участию в деле, на обращение в суд за защитой своих прав, нарушенных неправосудным судебным решением.

Судебная коллегия кассационной инстанции оснований для отмены постановления суда апелляционной инстанции и удовлетворения кассационной жалобы не усматривает.

В соответствии со статьями 71 и 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве суд должен исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. При этом необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

В силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия. По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются ("Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017)" (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017).

В соответствии с правовыми позициями, содержащимися в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(1) и N 308-ЭС17-1556(2) по делу N А32-19056/2014, при функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.). Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения требований участников, основанных на договорах займа, следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и сторонами сделок, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, заключение таких сделок может при определённых обстоятельствах свидетельствовать о намерении сторон временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника и может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При таких условиях, с учетом конкретных обстоятельств дела, суд вправе переквалифицировать отношения по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 ГК РФ, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора взаимоотношений.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6), наличие внутригрупповых отношений и, как следствие, общности хозяйственных интересов имеет существенное значение для правильного разрешения спора, поскольку установление подобного факта позволяет дать надлежащую оценку добросовестности действий как кредитора, заявившего о включении своих требований в реестр, так и должника.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение.

Верховный Суд Российской Федерации в определении от 06.06.2017 N 81-КГ17-5 указал, что вменяемый контроль над обществом-должником должен быть подтвержден лишь прямыми доказательствами - исходящими от бенефициара документами, в которых содержатся явные указания, адресованные должнику, относительно его деятельности. О наличии подконтрольности, в частности, могли свидетельствовать следующие обстоятельства: действия названных субъектов синхронны в отсутствие к тому объективных экономических причин; они противоречат экономическим интересам должника и одновременно ведут к существенному приросту имущества лица, привлекаемого к ответственности; данные действия не могли иметь место ни при каких иных обстоятельствах, кроме как при наличии подчиненности одного другому и т.д.

Кроме того, выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве.

Подобные факты могут свидетельствовать о подаче заявления о включении в реестр по требованиям, основанных на ничтожных договорах займа исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (10 ГК РФ). При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац 4 пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (соответствующая правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306ЭС16-20056 (6)).

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (мнимая сделка), ничтожна.

Данная норма направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, завладение имуществом должника.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств, которые представляются в суд лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений (статья 65 АПК РФ).

При наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно. Как следует из разъяснений, содержащихся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.05.2010 N 677/10, транзитное движение денежных средств, оформленное договорами займа, может представлять собой сделку, совершенную лишь для вида, либо для прикрытия другой сделки без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, с целью введения в заблуждение окружающих относительно характера возникших между сторонами правоотношений. Таким образом, оформленное договорами займа транзитное перечисление денежных средств в случае, если оно не связано с реальным несением кредитором расходов (например, при получении кредитором переданных в заем денежных средств по договорам займа при отсутствии доказательств исполнения обязанности по возврату займа), может свидетельствовать о формальном характере перечислений, имеющих своей исключительной целью установление доминирующего контроля над процедурой несостоятельности (банкротства).

В определениях Верховного Суда Российской Федерации от 30.05.2016 N 305-ЭС16-1409 по делу N А40-31186/2014, от 17.05.2016 N 305-ЭС16-1045 по делу N А40-95123/2014, от 21.04.2016 N 302-ЭС14-1472 по делу N А33-1677/13, от 15.12.2014 N 309-ЭС14-923 по делу N А07-12937/2012 нашла отражение позиция о том, что, если поведение участника оборота выходит за рамки стандартного поведения коммерческой организации как разумного участника гражданского оборота, стремящегося к получению максимальной прибыли, бремя доказывания своей добросовестности переносится на этого участника оборота. Презумпция добросовестности в этом случае судом применяться не должна.

Вышеназванный подход обусловлен тем, что группа лиц по общему правилу предполагает интеграцию входящих в нее звеньев, в том числе индивидуальных предпринимателей и иных физических лиц, не только через общую управленческую политику, наличие общей стратегии, но также через объединение финансовых ресурсов и капиталов. В такой ситуации стороннее лицо ограничено в сборе доказательств по вопросу за счет средств какого конкретно лица, входящего в группу лиц, сделан тот или иной платеж, осуществлен возврат займа, в то время как аффилированным кредиторам при предъявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений не составит труда опровергнуть указанные сомнения и раскрыть порядок экономического взаимодействия внутри группы, доказать финансовую самостоятельность того или иного субъекта группы, а также цели совершения финансовых операций, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений.

Оценив по правилам статьи 71 АПК РФ все представленные в материалы дела доказательства в их взаимосвязи и совокупности, приняв во внимание доводы и возражения сторон данного обособленного спора с учетом установленных презумпций и распределения бремени доказывания по настоящему спору, установив мнимость спорного договора займа и корпоративный характер заявленного к включению в реестр требований кредиторов требования, а также признаки использования схемы транзитного движения денежных средств, суд апелляционной инстанции с учетом вышеприведенных правовых позиций, сформированных Верховным Судом Российской Федерации, правомерно отказал в удовлетворении требования Зобнина А.А. о включении в реестр требований кредиторов ООО "Проектный офис".

Суд апелляционной инстанции действовал в рамках предоставленных полномочий и оценивал обстоятельства по своему внутреннему убеждению, что соответствует положениям статьи 71 АПК РФ.

Довод заявителя кассационной жалобы о том, что его требование как основанное на вступившем в законную силу решении суда общей юрисдикции в соответствии с положением статьи 69 АПК РФ подлежит включению в реестр, являлся предметом оценки суда апелляционной инстанции, правомерно отклонен.

Иные доводы заявителя кассационной жалобы, подлежат отклонению, так как сводятся к вопросам оценки доказательств и установлению фактических обстоятельств, и, при этом, не опровергают сделанные судом апелляционной инстанции выводы по существу спора.

Между тем переоценка доказательств и установление обстоятельств спора в силу положений АПК РФ не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

При таких обстоятельствах у суда кассационной инстанции отсутствуют правовые основания для отмены обжалуемых судебных актов.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.05.2019 по делу N А55-27273/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

В.А. Моисеев

Судьи

М.В. Коноплева В.А. Самсонов