Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 25 декабря 2023 г. N Ф06-12045/23 по делу N А55-16634/2011

г. Казань

25 декабря 2023 г.

Дело N А55-16634/2011

Резолютивная часть постановления объявлена 20 декабря 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 25 декабря 2023 года.

Арбитражный суд Поволжского округа в составе:

председательствующего судьи Кашапова А.Р.,

судей Самсонова В.А., Третьякова Н.А.,

в отсутствии лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом,

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу финансового управляющего Нижарадзе Гурама Эросиевича - Мазурова Владимира Анатольевича

на определение Арбитражного суда Самарской области от 30.08.2023 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.10.2023

по делу N А55-16634/2011

по заявлению Нижарадзе Гурама Эросиевича о включении в реестр требований кредиторов должника по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства" (ИНН 6367362599, ОГРН 1036302399100),

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Самарской области от 11.10.2011 в отношении общества с ограниченной ответственностью "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства" (далее - ООО "Пчелопромышленная Компания "Самарский областной центр пчеловодства") введена процедура наблюдения. Временным управляющим утвержден Бочкарев И.В.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 19.04.2012 должник признан несостоятельным (банкротом) с открытием конкурсного производства.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 26.09.2018 утверждено мировое соглашение и прекращено производство по делу N А55-16634/2011 о несостоятельности (банкротстве) ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства".

Определением Арбитражного суда Самарской области от 28.11.2022 мировое соглашение, утвержденное определением Арбитражного суда Самарской области от 26.09.2018, расторгнуто, производство по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства" возобновлено, открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Троцкий Глеб Владимирович.

Нижарадзе Гурам Эросиевич обратился в Арбитражный суд Самарской области с заявлением о включении в третью очередь реестра требований кредиторов должника требования в размере 1 193 308,98 руб.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 30.08. 2023 заявление удовлетворено частично. Требование Нижарадзе Гурама Эросиевича в размере 1 193 308,98 руб. - основной долг, признано обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства", указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты. В остальной части в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.10.2023 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми судебными актами финансовый управляющий Нижарадзе Гурам Эросиевич - Мазуров Владимир Анатольевич обратился в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационной жалобой, в которой просит отменить состоявшиеся судебные акты, обособленный спор направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, проверив в соответствии с пунктом 1 статьи 286 АПК РФ правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, законность принятых судебных актов, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, между ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства" и Нижарадзе Гурамом Эросиевичем заключены: договор займа от 22.10.2018, согласно которому кредитор предоставил должнику беспроцентный заем в размере 300 000 руб., что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру N 1 от 22.10.2018; договор займа от 13.05.2019, согласно которому кредитор предоставил должнику беспроцентный заем в размере 650 000 руб., что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру N 1 от 13.05.2019; договор займа от 05.01.2020, согласно которому кредитор предоставил должнику беспроцентный заем в размере 450 000 руб., что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру N 1 от 05.01.2020; договор займа от 21.06.2021, согласно которому кредитор предоставил должнику беспроцентный заем в размере 50 000 руб., что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру N 1 от 21.06.2021.

Должник частично погасил задолженность по договору займа от 22.10.2018, что подтверждается расходными кассовыми ордерами N 2 от 09.06.2022, N 3 от 09.06.2022, N 4 от 06.07.2022, N 5 от 06.07.2022, N 6 от 07.07.2022, N 7 от 08.07.2022, N 8 от 05.08.2022, N 9 от 06.08.2022, N 10 от 06.08.2022, N 11 от 07.08.2022, N 12 от 08.08.2022, N 13 от 08.08.2022, N 14 от 08.08.2022, N 15 от 16.08.2022, N 16 от 19.08.2022, N 17 от 21.08.2022, N 18 от 24.08.2022, N 19 от 01.09.2022, N 20 от 01.09.2022, N 21 от 08.09.2022, N 22 от 08.09.2022, N 23 от 10.09.2022, N 24 от 12.09.2022, N 25 от 13.09.2022, N 26 от 13.09.2022, N 27 от 14.09.2022, N 28 от 15.09.2022, N 29 от 16.09.2022, N 30 от 30.09.2022, на общую сумму 256 691,09 руб.

Также заявителем представлено дополнение к заявлению о включении в реестр требований кредиторов должника, в котором заявитель просил также включить задолженность перед ним, возникшую из исполнения Нижарадзе Г.Э. обязательств перед ООО "Компания ГСК", МП г.Самара "Самараводоканал", АО "СУТЭК" по утвержденному мировому соглашению.

Отказывая в принятии заявленного в порядке статьи 49 АПК РФ уточнения, суд первой инстанции исходил из недопустимости одновременного изменения основания и предмета иска. Так, заявитель не только увеличивает сумму требований, но и увеличивает указанную сумму за счет иных требований, не связанных с неисполнением обязательств по первоначальному требованию.

Удовлетворяя требования Нижарадзе Гурама Эросиевича в размере 1 193 308,98 руб. - основной долг, и признавал обоснованными и подлежащими удовлетворению после погашения требований ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства", указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты суд первой инстанции исходил из следующего.

Как следует из представленных в материалы дела документов, Нижарадзе Г.Э. в период предоставления денежных средств по договорам займа являлся руководителем должника и участником общества с размером доли 88 процентов.

Однако, само по себе совершение сделки с лицом, которое является руководителем должника, не свидетельствует о недействительности сделки и как следствие не влечет отказа во включении в реестр. Несмотря на то, что одним из основных связывающих кредитора и заявителя критериев является установление признаков аффилированности, необходимо учитывать, что ни налоговое, ни гражданское законодательство не содержит запрета на проведение финансово-хозяйственных операций между взаимозависимыми лицами.

Заявителем представлены в материалы дела доказательства фактической возможности предоставления денежных средств должнику в указанном объеме, а именно - акт о передаче денежных средств, выписки по расчетному счету за 2018, 2019, 2020 гг. в отношении лица, предоставившему денежные средства Нижарадзе Г.Э.

Отклоняя доводы финансового управляющего кредитора относительно того, что договоры займа являются притворной сделкой, направленной на сокрытие доходов должника от предпринимательской деятельности, суд первой инстанции установил, что они носят предположительный характер, при этом представленные финансовым управляющим документы, в том числе договоры субаренды нежилого помещения от 01.09.2020, протоколы судебных заседаний, подтверждают возникновение обязательств должника перед третьими лицами, направленные на осуществление деятельности, однако не подтверждают ведение предпринимательской деятельности должником, равно как и получение прибыли от какой-либо деятельности должника.

При этом доводы финансового управляющего относительно не отражения задолженности по спорным займам в бухгалтерской отчетности должника в разделе "долгосрочные обязательства" также не приняты арбитражным судом, поскольку ненадлежащее оформление бухгалтерской отчетности общества, с учетом отражения в кассовых книгах должника операций по зачислению заемных денежных средств на счет общества, не свидетельствуют о незаключенности и мнимости договоров займа.

Заявляя доводы о мнимости и притворности договоров займа, финансовый управляющий Мазуров В.А. не представил доказательств заключения оспариваемых договоров без намерения создать соответствующие правовые последствия.

При этом, финансовый управляющий не опроверг доводы о наличии у кредитора финансовой возможности предоставить заем и пояснения о целях предоставления займа и его расходовании.

Доводы относительно получения должником дохода от предпринимательской деятельности, в том числе от продажи меда, сдачи в аренду нежилых помещений, также носят вероятностный характер, основанные на предположениях.

Убедительных доказательств обратного заявителем не представлено.

Вопреки доводам финансового управляющего Нижарадзе Эроси Шамеловича - Мазурова Владимира Анатольевича, аффилированность сторон сделок не исключает реализацию права кредитора на включение его требований в реестр требований кредиторов должника при условии достаточности доказательств реальности исполнения сторонами заключенных сделок и обоснованности размера задолженности.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым заинтересованность (аффилированность) лица является самостоятельным основанием для отказа во включении в реестр требований кредиторов либо основанием для понижения очередности удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными.

Вместе с тем из указанного правила имеется ряд исключений, которые проанализированы в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор от 29.01.2020), обобщившим правовые подходы, позволяющие сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности (субординации) требования аффилированного с должником лица.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 3 Обзора от 29.01.2020, требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

На основании пункта 3.1 Обзора от 29.01.2020 контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования, в частности, с использованием конструкции договора займа и других договорных конструкций, то есть, избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Поэтому при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты).

В ситуации, когда скрытый от кредиторов план выхода из кризиса не удалось реализовать, естественным следствием принятия подобного риска является запрет на противопоставление требования о возврате компенсационного финансирования независимым кредиторам, из чего вытекает необходимость понижения очередности удовлетворения требования аффилированного лица.

Не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора от 29.01.2020).

О наличии имущественного кризиса на стороне должника в период предоставления займов свидетельствуют следующие фактические обстоятельства.

Судом установлено, что согласно информации размещенной в электронной картотеке арбитражных дел (kad.arbitr.ru), определением Арбитражного суда Самарской области от 26.09.2018 утверждено мировое соглашение и прекращено производство по делу N А55-16634/2011 о несостоятельности (банкротстве) ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства" ИНН 6367362599 ОГРН 1036302399100.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 28.11.2022 мировое соглашение, утвержденное определением Арбитражного суда Самарской области от 26.09.2018, расторгнуто, производство по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства" возобновлено, открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден Троцкий Глеб Владимирович.

При этом, за период между утверждением мирового соглашения (2018 г.) и возобновлением производства по делу о несостоятельности (банкротстве) (2022 г.) у должника образовалась новая кредиторская задолженность, которая включена в реестр требований кредиторов определениями Арбитражного суда Самарской области от 01.03.2023 в отношении ООО "ВаттКомплект" в размере 181 501,33 руб., 16.05.2023 - Митрофановой Татьяны Минуловны в размере 115 191 руб., 23.05.2023 - ООО "ПромКомплектСервис" в размере 358 967,68 руб., 09.06.2023 - ООО ПМК "Теплогазсервис" в размере 1 116 680 руб.

Более того, из пояснений Нижарадзе Гурама Эросиевича следует, что в отсутствие собственных средств организации, начиная с 2018 по 2021 гг., предоставление денежных средств было направлено на частичное исполнение мирового соглашения, восстановление предпринимательской деятельности должника, посредством осуществления ремонтных и иных работ на объектах недвижимости должника.

Таким образом, вышеуказанные обстоятельства подтверждают осуществление финансирования должника заявителем в условиях имущественного кризиса предприятия, начиная с октября 2018 года.

Анализ условий заключенных договоров займа, с учетом представленного обоснования мотивов их совершения - восстановление предпринимательской деятельности должника, свидетельствует о том, что заявитель, не приняв решений, направленных на уравновешение чистых активов и размера уставного капитала, предоставлял должнику денежные средства в форме займов, фактически намереваясь компенсировать негативные результаты своего бездействия на хозяйственную деятельность должника.

Предоставление денежных средств участником подконтрольному должнику входит в предмет добросовестного исполнения обязанностей контролирующего лица, обязанного принимать управленческие решения не только ради извлечения прибыли, но и ради соблюдения имущественных прав кредиторов при нормальном режиме хозяйствования. Предъявление требования к должнику только в деле о банкротстве, возбуждение которого, как правило, уже свидетельствует о неплатежеспособности должника, с учетом установленных в совокупности обстоятельств спора, не свидетельствует о совершении кредитором своевременных действий по реализации своих гражданских прав вне дела о банкротстве.

При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что фактически осуществляя финансирование должника, не принимая мер к истребованию задолженности, не востребовав долг в разумный срок, заявитель, как мажоритарный участник общества, руководитель общества должника, предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, должен был осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы.

С учетом установленных обстоятельств, суд первой инстанции пришел выводу о том, что заявленное в настоящем обособленном споре требование Нижарадзе Гурама Эросиевича в размере 1 193 308,98 руб. - основной долг, следует признать обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований общества с ограниченной ответственностью "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства", указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Апелляционный суд, повторно рассмотрев обособленный спор по правилам главы 34 АПК РФ, с выводами суда согласился.

Суд кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, которые не противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в нем доказательствам, считает, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением норм материального и процессуального права.

Согласно п. 1 ст. 807 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В соответствии с пунктом 2 статьи 808 ГК РФ в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.

В силу пункта 1 статьи 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа, а также уплатить проценты на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором (пункт 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как в отзыве, так и в апелляционной жалобе, финансовый управляющий Нижарадзе Э.Ш. - Мазуров В.А. указывает на аффилированность кредитора и должника, отсутствие доказательств фактической возможности предоставления денежных средств должнику, заключение договоров займа в отношении средств, которые являлись прибылью должника, не оприходованной в надлежащем порядке.

С учетом специфики дела о банкротстве, определяющей повышенный стандарт доказывания и предполагающей необходимость особой степени осмотрительности и разумности в действиях контрагентов при совершении и исполнении сделок с должником, указание в расписке на произведенный между сторонами расчет не является безусловным доказательством реальности передачи денежных средств.

Судебной практикой выработан правовой подход о необходимости применения повышенного стандарта доказывания при рассмотрении заявления об установлении требований аффилированного с должником кредитора. В подобных случаях суд проводит более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с требованиями независимых кредиторов. Основанием ко включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга (п. 26 постановления Пленума N 35, определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413, от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197).

Особенности оценки достоверности требования, вытекающего из отношений по передаче должнику в виде займа наличных денежных средств, разъяснены в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", а именно, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Верховный Суд Российской Федерации последовательно отмечает, что в условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между отдельным кредитором (как правило, связанным с должником), носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами: за собственниками бизнеса (через аффилированных лиц - если должник юридическое лицо) или за самим должником (через родственные связи - если должник физическое лицо).

Подобные споры характеризуются предоставлением минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств о наличии задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора; пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга; признанием обстоятельств дела или признанием ответчиком иска и т.п.

В связи с совпадением интересов должника и такого кредитора их процессуальная активность не направлена на установление истины. Конкурирующий кредитор и арбитражный управляющий как лица, не участвовавшие в сделке, положенной в основу требований о включении в реестр, объективно лишены возможности представить в суд исчерпывающий объем доказательств, порочащих эту сделку.

В то же время они могут заявить убедительные доводы и (или) указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в действительности или заключенности сделки.

При оценке доводов о пороках сделки суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов установленным законом формальным требованиям.

Необходимо принимать во внимание и иные доказательства, в том числе об экономических, физических, организационных возможностях кредитора или должника осуществить спорную сделку. Формальное составление документов об исполнении сделки не исключает ее мнимость (пункт 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 25 от 23.06.2015 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"). Бремя опровержения доводов о фиктивности сделки лежит на лицах, ее заключивших, поскольку в рамках спорного правоотношения они объективно обладают большим объемом информации и доказательств, чем другие кредиторы. Предоставление дополнительного обоснования не составляет для них какой-либо сложности.

Предъявление к конкурирующим кредиторам повышенного стандарта доказывания привело бы к неравенству кредиторов.

Для уравнивания кредиторов в правах арбитражный суд должен оказывать содействие в реализации их прав, создавать условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

Процессуальная активность конкурирующих кредиторов при содействии арбитражных судов (пункт 3 статьи 9, пункты 2, 4 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) позволяет эффективно пресекать злоупотребления (формирование фиктивной задолженности) и не допускать недобросовестных лиц к распределению конкурсной массы. Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411 по делу N А41-48518/2014, фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей.

Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется.

Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон.

Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации под мнимой сделкой понимается сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

При совершении мнимой сделки стороны не преследуют цели совершения какойлибо сделки вообще, не намереваются совершить какие-либо действия, влекущие соответствующие данной сделке правовые последствия.

Из разъяснений данных в пункте 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение.

Таким образом, по смыслу положений пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации и с учетом приведенной выше правовой позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 для признания сделки мнимой необходимо доказать наличие у лиц, участвующих в сделке, отсутствие намерений исполнять сделку.

Однако исполнение (полное или частичное) договора одной из сторон в условиях, когда конечная цель сделки не была достигнута, может свидетельствовать об отсутствии оснований для признания договора мнимой сделкой.

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Как разъяснено в пункте 87 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна.

В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым заинтересованность (аффилированность) лица является самостоятельным основанием для отказа во включении в реестр требований кредиторов либо основанием для понижения очередности удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными.

Вместе с тем из указанного правила имеется ряд исключений, которые проанализированы в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор от 29.01.2020), обобщившим правовые подходы, позволяющие сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности (субординации) требования аффилированного с должником лица.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 3 Обзора от 29.01.2020, требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

На основании пункта 3.1 Обзора от 29.01.2020 контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования, в частности, с использованием конструкции договора займа и других договорных конструкций, то есть, избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства.

Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации). Поэтому при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты).

В ситуации, когда скрытый от кредиторов план выхода из кризиса не удалось реализовать, естественным следствием принятия подобного риска является запрет на противопоставление требования о возврате компенсационного финансирования независимым кредиторам, из чего вытекает необходимость понижения очередности удовлетворения требования аффилированного лица.

Не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 Обзора от 29.01.2020).

Арбитражный суд Поволжского округа оснований для отмены судебных актов не усматривает.

Оценив представленные доказательства, суды признали, что заявленное требование является обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований ООО "Пчелопромышленная компания "Самарский областной центр пчеловодства", указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Изложенные в кассационной жалобе доводы, подлежат отклонению, так как выводов суда не опровергают, не свидетельствуют о допущении судами нарушений норм материального права и (или) процессуального права и не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку, по сути, эти возражения сводятся к несогласию с произведенной судами оценкой обстоятельств спора; доводы заявителя кассационной жалобы тождественны доводам, которые были предметом исследования в судах первой и апелляционной инстанций и получили надлежащую правовую оценку с подробным изложением мотивов отклонения.

Суд кассационной инстанции считает, что исходя из конкретных обстоятельств, установленных по настоящему делу, предмета и оснований заявленных требований, правовые нормы, регулирующие спорные правоотношения, судами применены правильно и спор разрешен в соответствии с установленными обстоятельствами и представленными доказательствами при правильном применении норм материального и процессуального права.

В силу статьи 286 АПК РФ суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрении, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не установлены в решении или постановлении либо отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции не вправе переоценивать доказательства и устанавливать иные обстоятельства, отличающиеся от установленных судами нижестоящих инстанций, в нарушение своей компетенции, предусмотренной статьями 286, 287 АПК РФ.

Таким образом, фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц; изложенные в обжалованных судебных актах, их выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела и нормам права, в связи с чем у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для отмены или изменения принятых по делу судебных актов, предусмотренные статьей 288 АПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 286, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Самарской области от 30.08.2023 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.10.2023 по делу N А55-16634/2011 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

А.Р. Кашапов

Судьи

В.А. Самсонов Н.А. Третьяков