Новый Гражданский процессуальный кодекс - новые проблемы (В.Д. Филиппов, "Адвокат", N 11, ноябрь 2002 г.)

Новый Гражданский процессуальный кодекс - новые проблемы

Судейское сообщество довольно индифферентно восприняло массированную критику в свой адрес, предшествовавшую внесению изменений в Закон о статусе судей. Теперь стало ясно: российская Фемида оказалась заблаговременно подготовленной к этим преобразованиям.

Недавно принят новый Арбитражно-процессуальный кодекс, составленный и пролоббированный Высшим Арбитражным Судом РФ. Двадцать третьего октября нынешнего года в Государственной Думе прошел третье чтение проект Гражданского процессуального кодекса РФ. В пояснительной записке к тексту для первого чтения Верховный Суд РФ признал необходимым сохранение института надзорного производства по причине низкого качества рассмотрения и разрешения дел нижестоящими судами, большим количеством судебных ошибок.

Действительно ли авторы проекта ГПК РФ озабочены повышением качества работы судов? Прошедший третье чтение проект положительного ответа на этот вопрос не дает.

Сохраняется правило о невозможности отмены в апелляционном, кассационном и надзорном порядке решения, "правильного по существу, по одним только формальным соображениям". Положение усугублено новеллой ст.364 проекта, допускающей нарушение или неправильное применение при постановлении судебного решения норм процессуального права при условии только предположений о том, что эти нарушения не привели или не могли привести к неправильному разрешению дела. Получается, что проект ГПК предусматривает возможность узаконить судебный акт на основании не проверки и исследования всех обстоятельств, но исключительно на основании предположений. Для сторон вводятся более строгие требования - от оформления исков до участия в процессе, и одновременно явно неоправданно занижаются требования для суда, проверяющего законность и обоснованность судебных актов.

Каждое решение суда претендует на силу закона, которую большинство из них и обретает. Поэтому требования к этим документам должны быть соответствующими их значимости. В противном случае - с благословения российского судейства в перспективе можно так же занизить требования к нотариальным и иным документам, перейти на вербальную форму разрешения споров:

Новеллы ст.381 и 383 проекта ГПК полны загадок. Из них следует, что если судьи, рассматривающие надзорные жалобы, отказывают в истребовании дел или в их передаче в суд надзорной инстанции, то председатели судов (а в Верховном Суде - и заместители) "вправе не согласиться" с такими действиями судьи и совершить иные.

Для судей, которым поручается рассмотрение жалоб, подотчетность руководству суда не установлена. Права граждан на обжалование упомянутых отказов судей никак не регламентированы. Отсюда неясность: в каком порядке акты надзорных судей должны или могут оказаться на столе председателей судов, которые с этими актами "вправе не согласиться"?

Обращает на себя внимание сложившаяся устойчивая тенденция включать в законопроекты словосочетания типа "суд может", "суд, председатель суда вправе".

Как известно, любое право порождает обязанность для отдельных лиц его гарантировать, реализовывать. Известно, что суд подчиняется закону и одновременно выступает гарантом его соблюдения для сторон спора. Но если закон не обязывает гаранта и у всех только права, получается оркестр без дирижера. Поэтому в основных процессуальных законах подобных словосочетаний быть не должно - у суда и судей в процессе не права, но полномочия. Права корпораций и их должностных лиц прописываются в специальных законах.

Статьями 381, 382, 386 проекта ГПК установлены увеличенные по сравнению с действующими сроки рассмотрения надзорных жалоб - в совокупности до 6-8 месяцев. Если к ним прибавить время на получение и заверение гражданами всех необходимых документов, их доставку почтой, учесть, что по размерам Россия значительно отличается, скажем, от Лихтенштейна, то годичный срок давности для обращений в порядке надзора, установленный ст.376 проекта, явно недостаточен и удобен, вероятно, только судейской корпорации.

В действующий ГПК в результате введения института мировых судей внесено неустранимое противоречие. Равенство граждан перед законом и судом "независимо от пола, расы: имущественного и должностного положения" гарантировано ст.19 Конституции, оно же продекларировано и в ст.6 проекта. Но решения мировых судей обретают силу закона уже в районных судах, а принимаются как по первой, так и по второй инстанции судьями единолично. Подсудность дел мировому судье определяется ценой иска - до 500 минимальных размеров оплаты труда. При этом безоговорочно к компетенции мирового судьи отнесены споры о разделе имущества супругов, стоимость которого, как правило, значительно превышает эту сумму.

Заявления о вынесении судебного приказа проектом также отнесены к подсудности мировых судей. Однако ГПК не дает ответа, как поступить истцу в случае отмены судебного приказа на основании возражения должника. Направляется ли его дело в райсуд как исковое производство либо он должен обращаться в суд самостоятельно?

Институтом мировых судей созданы имущественный ценз и явное процессуальное неравенство. По делам, подсудным райсудам, апелляционная инстанция заменена кассационной, состоящей из трех профессиональных судей. Стороны в райсуде вправе претендовать на рассмотрение их спора коллегиальным составом судей, на что не вправе рассчитывать участники процесса у мирового судьи.

Закон о мировых судьях существует с конца 1998 г., но его детализированная инкорпорация в проекте ГПК не делает ни Закон о мировых судьях, ни проект ГПК соответствующими Конституции.

В проекте предлагается новый порядок восстановления утраченных документов судебного производства. Для этого потребуются надлежаще заверенные копии документов, большая часть которых поступает в суд по его запросам, минуя заинтересованных лиц. Поэтому было правильным дополнить ст.35 проекта положениями о правах лиц, участвующих в деле. Необходимо гарантировать каждой стороне право на получение заверенной судом копии любого документа из дела. Целесообразно установить обязанность судьи разъяснять сторонам, что им необходимо иметь в запасе дубликаты письменных доказательств.

Статьей 316 проекта не решен вопрос о госпошлине при обращении с новым иском в случае утраты нерассмотренного по существу судебного производства.

Становление гражданского общества, правового государства влечет за собой соответствующую правовую активность граждан. Это нашло отражение в нормах ст.46 ГПК о праве граждан на обращение в суд с иском в интересах неопределенного круга лиц. Но ст.376 Кодекса в противоречие с общим принципом содержит ограничение - граждане не вправе обращаться по таким делам в надзорную инстанцию.

"Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению" - эта формулировка из ГПК 1964 г. беспрепятственно перекочевала в ст.67 проекта. Нормы закона не должны давать поводов для рассуждений о разделении убеждений на внутренние и внешние, ибо это допускает неоднозначное толкование. Убеждения либо есть, либо их нет. Более конкретной представляется, например, такая формулировка: "Суд оценивает доказательства по своему (личному) убеждению. Вне совещательной комнаты судья не вправе давать оценки тем или иным доказательствам, обстоятельствам дела".

Для получения достоверных доказательств ст.79 проекта сторонам предоставлены права заявлять ходатайства о назначении судебной экспертизы и на представление своих вопросов экспертам. Согласно этой норме "отклонение предложенных вопросов" суд "обязан мотивировать". Но в ст.80 (где говорится о назначении экспертизы) об этой обязанности суда нет ни слова. Права на обжалование определений норма также не дает. Правда, последующие статьи проекта говорят о праве ходатайствовать о назначении повторной экспертизы. Однако для соблюдения разумных сроков рассмотрения дел в целях своевременного и наиболее полного определения круга вопросов для экспертного исследования следует предоставить сторонам право обжаловать определения о назначении экспертизы в части отказа постановки заявленных ими вопросов экспертам. Это автоматически повлечет за собой ненадобность назначения большинства повторных экспертиз и сократит время рассмотрения дел.

Судебная повестка как средство извещения и вызова в суд, сохраненная в ст.113 проекта, уместна для свидетелей. Стороны есть смысл извещать копиями определений суда, в которых будут конкретно указаны все действия, необходимые к совершению при явке в суд. Это значительно упростит подготовку дела к разбирательству.

Положения гл.12 проекта (о предъявлении иска) усложняют процедуру обращения в суд. В ст.132 появилось новое требование - о приложении к иску обосновывающих документов. Понятно, что это правило преследует цель оптимизации судебного процесса, побуждая истца заранее подумать о доказательственной базе в обоснование своих требований. Но зачастую для получения таких документов истец нуждается в содействии суда, поэтому п.4 статьи целесообразно дополнить словами "или ходатайство об истребовании их судом". В противном случае норма становится явным препятствием для обращения за судебной защитой - заявление может быть возвращено истцу.

Институт оставления обращений без движения, предусмотренный ГПК 1964 г. с введением нового института - о возвращении обращений становится излишним нагромождением. Кодекс разрешает обжаловать оставление без движения исков и кассационных жалоб, но для аналогичных действий с апелляцией такое право не предусмотрено (ст.323 проекта). Следовало бы объединить ст.135, 136 и им подобные, дабы устранить излишества и нагромождения, исключить институт оставления обращений без движения.

Статья 186 проекта на первый взгляд позволяет заинтересованному лицу доказать подложность того или иного документа дела посредством проведения экспертизы. Но неопределенность того, что "суд может" назначить экспертизу, низводит норму до уровня декларативной.

Не улучшает положения содержание ст.214 и 227 - о высылке сторонам копий решений и определений суда. Правом своевременного получения этих документов наделены только лица, не присутствовавшие в судебном заседании. Остальные, как показывает практика, вынуждены будут по-прежнему месяцами обивать пороги суда в страхе пропустить срок обжалования, ожидать заветного момента составления судьей мотивированного судебного акта и выстаивать очереди за получением его копии. Для наиболее полной гарантии права как на информацию, так и на обжалование судебных актов целесообразно законом обязать суд направлять копии решений и определений всем участвующим в деле лицам.

Рассмотрение значительного количества дел заканчивается вынесением не решений, а определений. В них зачастую содержатся неясности, неточности, описки, арифметические ошибки. В проекте ГПК сохранено право сторон требовать разъяснения решения суда, исправления в нем описок, арифметических ошибок, право на дополнительное решение (ст.200-202). Но несмотря на то что некоторые из судебных определений могут быть предъявлены к исполнению, аналогичных прав в отношении неточностей и ошибок, допущенных в определениях суда, проект не предусматривает.

Нововведение ст.230 проекта - о том, что протокол судебного заседания "должен быть изготовлен и подписан не позднее трех дней после окончания судебного заседания", - ничем логически не оправданно, но чревато неприятными последствиями.

Протокол составляется секретарем судебного заседания непосредственно в ходе процесса. Это и делает его достоверным доказательством. О каком его изготовлении может идти речь? Конечно же, только о подписании судьей и подшивке в дело. Предоставляемые ГПК три дня допускают возможность подтасовки.

Ведение протокола судебного заседания - уязвимое место российского судопроизводства. Вряд ли профессия секретаря в суде станет в ближайшее время более престижной. Это место в обозримом будущем останется за студентами-заочниками юридических вузов. Поэтому повышение качества протокола - одного из важнейших документов дела - ожидать не приходится. Представляется целесообразным введение обязательного постраничного парафирования протокола судебного заседания всеми участниками процесса либо сторонами. Это облегчит участь сторон, вынужденных отслеживать сдачу дела в канцелярию, чтобы ознакомиться с протоколом и успеть сделать замечания на протокол, освободит судей от бремени рассмотрения этих замечаний.

В главе 41 проекта из числа лиц, уполномоченных опротестовывать судебные постановления, исключен прокурор, что противоречит федеральному закону и делает российский суд закрытой корпорацией.

Часть вторая ст.55 Конституции РФ запрещает издание законов, отменяющих или умаляющих права и свободы человека и гражданина. Представленный российской Фемидой новый ГПК демонстрирует неуважение к Основному Закону.

В.Д. Филиппов,

магистр права,

юрист

"Адвокат", N 11, ноябрь 2002 г.