Постановление Президиума Московского городского суда от 2 апреля 2010 г. N 44у-58/10 Суд обоснованно переквалифицировал действия обвиняемых на самоуправство и установил, что наличие денежных обязательств в виде заработной платы явилось поводом для вторжения в чужое жилище с целью получения долга от потерпевших, т.е. самовольного и принудительного изъятия имущества (денег), совершенного с применением насилия

Постановление Президиума Московского городского суда
от 2 апреля 2010 г. N 44у-58/10

Президиум Московского городского суда в составе:

председательствующего Колышницыной Е.Н.,

членов президиума Дмитриева А.Н., Курциньш С.Э., Васильевой Н.А., Агафоновой Г.А., Фомина Д.А.

рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по надзорным жалобам адвоката Г.Г.Ш. на приговор Тушинского районного суда г. Москвы от 20 мая 2009 года, которым

Н.Р.Ф., родившийся 30 ноября 1971 г. в с. Хучни Табасаранского р-на Республики Дагестан несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима без штрафа.

Г.В.Ш., родившийся 17 сентября 1976 г. в с. Геджух Дербентского р-на Республики Дагестан несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима без штрафа.

К.Н.С., родившийся 26 мая 1984 г. в с. Кузьмино-Гать Тамбовского района Тамбовской обл., судимый 6 февраля 2007 г. по п. "б, в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в 2 года,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к 7 годам лишения свободы без штрафа.

На основании ст. 70 УК РФ частично присоединено неотбытое наказание по предыдущему приговору и окончательно к отбытию назначено 7 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима без штрафа.

Срок отбывания наказания исчисляется:

- Н.Р.Ф.- с 20 декабря 2008 года;

- К.Н.С. - с 5 сентября 2008 года;

- Г.В.Ш. - с 17 ноября 2008 года.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 05 октября 2009 года приговор оставлен без изменения.

В надзорных жалобах в интересах осужденных Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. адвокат Г.Г.Ш. полагает, что суд пришел к ошибочному выводу о виновности осужденных в разбойном нападении, поскольку необоснованно отверг показания подсудимых, потерпевших и свидетеля Ш. о наличии денежных обязательств потерпевших перед подсудимыми, что и стало поводом к совершению преступления.

Утверждает, что при наличии противоречивых показаний потерпевших и свидетелей, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из них и отверг другие.

Кроме того, по мнению защиты, приговор суда является несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного осужденным наказания. С учетом изложенного ставится вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных решений.

В отношении осужденного К.Н.С. дело рассмотрено в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 410 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Московского городского суда Рольгейзера В.Э., объяснения адвоката Г.Г.Ш., поддержавшей доводы надзорных жалоб, и выступление первого заместителя прокурора г. Москвы Р., полагавшего необходимым действия осужденных переквалифицировать на ч. 2 ст. 330 УК РФ с назначением наказания Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. по 3 года лишения свободы, а К.Н.С. - 1 год 1 месяц лишения свободы и с применением ст. 70 УК РФ - 1 год 7 месяцев лишения свободы, президиум установил:

Приговором суда Н.Р.Ф., Г.В.Ш. и К.Н.С. признаны виновными в разбое, то есть в нападении в целях хищения чужого имущества с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище, совершенном при следующих обстоятельствах.

Н.Р.Ф., Г.В.Ш., К.Н.С. и не установленное следствием лицо в не установленные следствием время и месте вступили в преступный сговор, направленный на совершение разбойного нападения на К.Б.Б. и Г.А.Г. в целях хищения имущества последних, для чего заранее приобрели в не установленные следствием время и месте предметы, похожие на пистолеты, с целью оказания физического и психологического воздействия на потерпевших. Далее, Н.Р.Ф., Г.В.Ш., К.Н.С. и не установленное следствием лицо 31 июля 2008 года примерно в 01 час прибыли к квартире 4 дома 4 корп. 1 по ул. Мещерякова в г. Москве и незаконно проникли в данную квартиру. После чего, реализуя совместный преступный умысел на завладение имуществом потерпевших К.Б.Б. и Г.А.Г. и действуя согласно предварительной договоренности и предварительному распределению ролей, в то время как К.Н.С. и неустановленное следствием лицо следили за окружающей обстановкой, находясь около входа в комнату и лишая тем самым лиц, находящихся в комнате, возможности покинуть квартиру или позвать на помощь, Г.В.Ш. и Н.Р.Ф., имея при себе неустановленные следствием предметы, похожие на пистолеты, подошли к спящему в комнате Г.А.Г. и, продолжая действовать во исполнение единого с соучастниками преступного сговора, с целью подавления воли потерпевшего к сопротивлению, нанесли Г.А.Г. в область шеи не менее двух ударов рукоятками неустановленных предметов, похожих на пистолеты, применяя их тем самым в качестве предметов, используемых в качестве оружия, и угрожая применением насилия, опасного для жизни и здоровья. Н.Р.Ф. и Г.В.Ш., причинив совместно Г.А.Г. физическую боль, подавили таким образом его волю к сопротивлению.

Продолжая реализовывать общий преступный сговор, Г.В.Ш. и Н.Р.Ф. выдвинули Г.А.Г. требования о передаче им денег, на что потерпевший отдал нападавшим денежные средства в размере 16000 рублей. Далее Г.В.Ш., согласно предварительной договоренности с соучастниками, имея при себе неустановленный следствием предмет, похожий на пистолет, с целью устрашения потерпевших и подавления воли последних к сопротивлению, подошел к К.Б.Б. и нанес последнему не менее трех ударов по голове рукояткой неустановленного предмета, похожего на пистолет, используя данный предмет в качестве оружия и угрожая применением насилия, опасного для жизни и здоровья, причинил физическую боль потерпевшему К.Б.Б. После чего Н.Р.Ф., реализуя совместный с соучастниками преступный умысел, нанес один удар ногой в лицо К.Б.Б., применив тем самым к последнему насилие, не опасное для жизни и здоровья, а Г.В.Ш., передернув затвор неустановленного предмета, похожего на пистолет, приставил предмет к голове К.Б.Б. и пригрозил убийством в случае отказа последнего передать ему и его соучастникам деньги, угрожая таким образом насилием, опасным для жизни и здоровья, и применив при этом предмет, используемый в качестве оружия. В ответ на требования Г.В.Ш. и Н.Р.Ф., К.Б.Б. передал нападавшим деньги в сумме 51000 рублей. После чего Г.В.Ш., Н.Р.Ф., К.Н.С. и неустановленное лицо, удерживая при себе похищенное имущество на общую сумму 67000 рублей, с места преступления скрылись.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в надзорных жалобах адвоката Г.Г.Ш., президиум находит состоявшиеся судебные решения подлежащими изменению по следующим основаниям.

Суд правильно установил фактические обстоятельства дела, связанные с противоправным завладением имуществом потерпевших Г.А.Г. и К.Б.Б., сопровождавшимся применением к ним насилия и угроз физической расправы, обоснованно постановив обвинительный приговор в отношении Н.Р.Ф., Г.В.Ш. и К.Н.С.

Виновность осужденных в совершении описанного в приговоре деяния подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, в частности: показаниями потерпевших К.Б.Б. и Г.А.Г. о том, как осужденные прибыли к ним на квартиру, избили их рукоятками предметов, похожих на пистолеты, угрожая убийством и расправой и отобрали принадлежащие им деньги; показаниями свидетеля Б. о том, что ей было известно о наличии у Г.В.Ш. пистолета, а со слов матери ей стало также известно об избиении К.Б.Б., который был должен какие-то деньги К.Н.С., Г.В.Ш. и Н.Р.Ф.; показаниями свидетеля Н. о наличии у Г.В.Ш. пистолета и о том, что К.Б.Б. рассказал ей о действиях подосланных Н.М.Ф. лиц, которые ворвались к нему в квартиру, избили его и отобрали деньги; заявлением К.Б.Б. о совершенном в отношении него преступлении; протоколами осмотра места происшествия, протоколом предъявления лица для опознания, заключением эксперта, протоколом осмотра предметов, копиями трудовых договоров между ООО "Лизингстроймаш" с одной стороны и Н.М.Ф. и Г.А.Г. с другой стороны.

Вместе с тем президиум находит, что действия виновных неправильно квалифицированы по ч. 3 ст. 162 УК РФ как разбой, совершенный с незаконным проникновением в жилище, поскольку суд, давая юридическую оценку содеянному, без достаточных оснований отверг доводы осужденных о мотивах их противоправного поведения, исходя при этом из ошибочного представления о том, что наличие определенных гражданско-правовых (в данном случае - денежных) обязательств одного субъекта перед другим может быть подтверждено лишь соответствующими письменными документами (договором, соглашением, распиской и т.п.).

Согласно п. 1 примечаний к ст. 158 УК РФ, под хищением чужого имущества понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. По смыслу закона, корыстная цель является неотъемлемым признаком любого уголовно-наказуемого хищения чужого имущества, в том числе - совершаемого в форме разбойного нападения на собственника или иного владельца этого имущества.

Однако, Н.Р.Ф., Г.В.Ш. и К.Н.С. на всем протяжении производства по делу наличие умысла на хищение чужого имущества и предварительного сговора на совершение разбойного нападения на потерпевших отрицали.

При этом Н.Р.Ф. пояснил, что он предложил К.Б.Б. и Г.А.Г. заняться строительством спортивного объекта в г. Сочи и договорился с ними, что по окончании работы они уплатят ему за предоставленную информацию 10% от заработанной суммы. После возвращения К.Б.Б. и Г.А.Г. в г. Москву он пытался встретиться с Г.А.Г. для получения оговоренной суммы, но тот на встречу не явился. Тогда он созвонился с Г.В.Ш. и попросил подвезти его к дому, где проживали потерпевшие, после чего все вместе поднялись в квартиру, где он забрал у К.Б.Б. и Г.А.Г. причитающиеся с них деньги, которые они отдали добровольно. Г.В.Ш. тоже предъявлял претензии к К.Б.Б., не заплатившему ему деньги за работу.

Г.В.Ш. подтвердил показания Н.Р.Ф. в части переуступки К.Б.Б. и Г.А.Г. строительного объекта в г. Сочи с условием уплаты последними определенного процента от заработанной суммы. Об этом ему стало известно со слов самого Н.Р.Ф. и К.Б.Б. Кроме того, Г.В.Ш. пояснил, что 30 июля 2008 года он вместе с Н.Р.Ф. заходил в квартиру потерпевших, которые заплатили Н.Р.Ф. деньги, а он ещё предложил К.Б.Б. разобраться с деньгами, которые он задолжал ему (Г.В.Ш.) и другим рабочим, трудившимся в ЗАО "Тарон".

Обсудив доводы подсудимых о мотивах противоправного поведения в отношении потерпевших К.Б.Б. и Г.А.Г., суд признал их не заслуживающими доверия и расценил как способ защиты от предъявленного обвинения. При этом в приговоре указано, что потерпевший Г.А.Г. в судебном заседании изменил ранее данные показания без приведения убедительных объяснений такого изменения и что каких-либо объективных доказательств, и в первую очередь - документов, подтверждающих наличие денежных обязательств К.Б.Б. и Г.А.Г. перед подсудимыми, в деле не имеется и поэтому доводы подсудимых о том, что они требовали от потерпевших не чужое имущество, а свои деньги, нельзя признать обоснованными.

Между тем, в судебном заседании потерпевший Г.А.Г. показал, что с Н.Р.Ф. существовала договоренность о том, чтобы уплатить ему по окончании работы на строительном объекте в г. Сочи 10% от заработанной суммы. Вернувшись в Москву он приехал на встречу с Н.Р.Ф., чтобы передать деньги, но встреча не состоялась. Указанные 10% они должны были отдать Н.Р.Ф. Деньги Н.Р.Ф. он отдал лично. При этом Н.Р.Ф. он сообщил, что отдаст только обещанные Н.Р.Ф. 10%, а третью часть от прибыли отдавать не собирается, потому что работа им фактически не выполнялась.

Хотя потерпевший Г.А.Г. в своих первоначальных показаниях в стадии следствия действительно отрицал наличие договоренности с Н.М.Ф. по поводу выплаты ему определенного процента от заработанной суммы, уже на следующем допросе он пояснил, что от Н.М.Ф. ему стало известно, что он (Г.А.Г.) и К.Б.Б. должны отдать ему 10% от полученной прибыли за информацию о работе. Кому именно нужно передать деньги Н.М.Ф. не сказал. Он (Г.А.Г.) звонил Н.М.Ф., при этом последний сообщил, что в г. Сочи не приедет и работать не будет, на что Г.А.Г. сказал ему, что денег за работу он соответственно тоже не получит, но пообещал, что 10% прибыли за предоставленную информацию все же отдаст (т. 1 л.д. 65-67).

Таким образом, Г.А.Г. по существу изменил свои показания относительно договоренности с Н-ми еще в стадии следствия, а не в судебном заседании.

Кроме того, показания Г.А.Г. в этой части согласуются с другими исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так, потерпевший К.Б.Б. в судебном заседании пояснил, что после возвращения из Сочи от Г.А.Г. ему стало известно, что Н.Р.Ф. они должны отдать 10% заработка за то, что тот останется в Москве и будет координировать их работу. Кроме того, по словам К.Б.Б., 31 июля 2008 года ему звонили оба брата Н-вы, причем Н.Р.Ф. требовал отдать ему 5000 рублей, а его брат Н.М.Ф. - третью часть от заработанных денег.

Также из материалов дела видно, что когда осужденные в ночь на 31 июля 2008 года приехали на квартиру потерпевших требовать деньги, не называя ни сумм, ни каких-либо процентов, Г.А.Г. сразу выложил и отдал Н.Р.Ф. 16000 рублей, т.е. ровно 10% от суммы, заработанной им в г. Сочи.

Отвергая доводы осужденных об отсутствии у них умысла на разбой и выражая недоверие к показаниям потерпевшего Г.А.Г. в судебном заседании, суд перечисленным обстоятельствам объективной оценки не дал, хотя они имеют существенное значение для правильного разрешения дела.

Согласно приговору, осужденные Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. предъявляли денежные требования не только к Г.А.Г., но и к К.Б.Б., причем, как следует из показаний Г.В.Ш., он лично имел претензии к К.Б.Б., который задолжал ему заработную плату за работу в ЗАО "Тарон", где он у него работал в должности водителя. При этом Г.В.Ш. уточнил, что К.Б.Б. остался ему должен примерно 150000 рублей.

Допрошенный в качестве свидетеля генеральный директор ЗАО "Тарон" Ш. пояснил, что Г.В.Ш. был принят на работу как персональный водитель К.Б.Б., которого он предупреждал, что бюджета фирмы недостаточно для содержания такого штата. Он не видел ордеров, где отмечалась выдача денежных средств в качестве оплаты труда Г.В.Ш. Все документы фирмы, касающиеся работы К.Б.Б. и Г.В.Ш., утеряны в 2007 году. Он лишь выдавал К.Б.Б. деньги для расчета с рабочими, а тот сам ими распоряжался. Как ему известно от рабочих, К.Б.Б. до сих пор не рассчитался с ними по заработной плате.

Оценивая показания свидетеля Ш., суд не нашел оснований не доверять ему, но в то же время счел, что его показаний для вывода о наличии в действиях подсудимых состава самоуправства недостаточно, поскольку "никаких объективных доказательств, в том числе письменных, задолженности К.Б.Б. перед подсудимыми суду не представлено".

С такой оценкой собранных по делу доказательств, в том числе показаний свидетеля Ш., согласиться нельзя, поскольку они по существу основаны на ошибочном представлении о том, что договоренности и соглашения между субъектами правоотношений, берущими на себя определенные денежные обязательства, а также наличие задолженности одного субъекта перед другим, может быть подтверждено только письменными документами (договорами, расписками и т.п.).

С учетом совокупности собранных и приведенных в приговоре доказательств, в частности, показаний потерпевших Г.А.Г. и К.Б.Б. о наличии у них определенных денежных обязательств перед Н.Р.Ф., а также показаний подсудимого Г.В.Ш. о наличии за К.Б.Б. задолженности по выплате ему заработной платы в ЗАО "Тарон", косвенно подтвержденных показаниями свидетеля Ш., что изначально послужило поводом для вторжения виновных в чужое жилище с целью получения долга от потерпевших, президиум приходит к выводу об отсутствии у осужденных умысла на хищение чужого имущества и усматривает в их действиях признаки самоуправства, т.е. самовольного, вопреки установленному законом порядку, принудительного изъятия имущества потерпевших, оспариваемого гражданином и причинившего существенный вред правоохраняемым интересам.

Хотя осужденный К.Н.С. лично каких-либо претензий материального порядка к потерпевшим не предъявлял, их не избивал и ничем им не угрожал, он тем не менее, как правильно установлено приговором суда, с целью оказания содействия Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. в самоуправном принудительном изъятии чужого имущества совместно с ними и неустановленным лицом пришел в квартиру потерпевших и, выполняя отведенную ему роль, наблюдал за окружающей обстановкой, страховал выход из комнаты на случай, если потерпевшие попытаются покинуть помещение или позвать на помощь.

При таких обстоятельствах президиум находит, что действия Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. подлежат переквалификации с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 330 УК РФ как самоуправство, совершенное с применением насилия и угрозой его применения, причинившее существенный вред. Одновременно действия К.Н.С. подлежат переквалификации с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 1 ст. 330 УК РФ как самоуправство, причинившее существенный вред.

Таким образом, поскольку при рассмотрении дела допущено неправильное применение уголовного закона, то в соответствии со ст. 409 и п. 3 ч. 1 ст. 379 УПК РФ имеются достаточные основания для пересмотра судебных решений в порядке надзора.

Вместе с тем законных поводов для отмены приговора и кассационного определения, как об этом ставится вопрос защитой, по делу не усматривается.

При назначении наказания президиум исходит из положений ст. 60 УК РФ данных о личности виновных, наличия признанных судом смягчающих обстоятельств и считает, что исправление Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. может быть достигнуто лишь при реальном отбывании ими наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 407 и 408 УПК РФ, президиум постановил:

надзорные жалобы адвоката Г.Г.Ш. удовлетворить частично.

Приговор Тушинского районного суда г. Москвы от 20 мая 2009 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 5 октября 2009 года в отношении Н.Р.Ф., Г.В.Ш. и К.Н.С. изменить:

- переквалифицировать действия Н.Р.Ф. и Г.В.Ш. с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 2 ст. 330 УК РФ, по которой назначить каждому из них 3 года лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- переквалифицировать действия К.Н.С. с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 1 ст. 330 УК РФ, по которой назначить 2 года исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства и на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, из расчета один день лишения свободы за три дня исправительных работ с частичным присоединением к назначенному наказанию 6-ти месяцев лишения свободы, не отбытых по предыдущему приговору от 6.02.2007 года, назначить К.Н.С. окончательно к отбытию 1 год 2 месяца лишения свободы в колонии-поселении.

В остальном приговор и кассационное определение оставить без изменения, а надзорные жалобы адвоката Г.Г.Ш. - без удовлетворения.

Зачесть К.Н.С. в срок отбывания наказания содержание под стражей с 5 сентября 2008 года и в связи полным отбытием назначенного наказания из-под стражи его немедленно освободить.

Председательствующий

Е.Н. Колышницына