Защита прав граждан - главный приоритет ("эж-ЮРИСТ", N 7, февраль 2003 г.)

Защита прав граждан - главный приоритет

Подписанная главами государств СНГ в 1993 году в г. Минске Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам сыграла позитивную роль в разрешении различных коллизионных вопросов, в том числе в сфере брачно-семейных правоотношений. Вместе с тем кардинальным образом изменившиеся отношения как между государствами СНГ, так и развитие в них собственного законодательства, в том числе и семейного, появление совершенно новых социальных институтов в обществе требовали разработки нового международного договора, отвечающего времени.

Поэтому 7 октября 2002 года на заседании Совета глав государств СНГ в г. Кишиневе была подписана (за исключением Туркменистана и Узбекистана) новая редакция Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам*(1).

Конвенция - новая, проблемы старые

Имея ряд принципиальных отличий от прежнего договора (это и увеличение объема правового содержания, более детальная регламентация определенных норм, в частности затрагивающих вопросы взаимопомощи по уголовным делам и др.), новая редакция Конвенции (точнее, ее отдельные положения) содержат некоторые спорные моменты, которые при ее применении в национальных судах могут создать затруднения.

Так, в части III "Семейные дела" в статьях 31, 32 практически в неизменном виде воспроизведены прежние положения статей 28 и 29, регулирующие применение законодательства по делам о расторжении брака и компетенции учреждений юстиции договаривающихся сторон, отдельные пункты которых в январе 2002 года явились предметом толкования Экономического Суда СНГ.

Вынесенное международным судом решение заслуживает пристального внимания как раз потому, что благодаря ему были устранены различия в понимании национальными судами точного смысла норм Конвенции, ставшие причиной затяжных судебных споров и вопросов возникновения признания решений по делам о расторжении брака и определении места проживания несовершеннолетних детей в странах Содружества.

Запрос о толковании в Экономический Суд СНГ был направлен Исполнительным комитетом Содружества по просьбе Посольства РФ в Республике Узбекистан, куда обратился гражданин России С., постоянно проживающий на ее территории и временно находящийся в г. Ташкенте. Свое обращение он мотивировал тем, что Мирабадским межрайонным судом по гражданским делам г. Ташкента принято к производству дело по иску его супруги, гражданки России М., постоянно проживающей в г. Ташкенте, о расторжении брака. Как ответчик, он возражал против рассмотрения дела в суде Узбекистана, так как ранее подал аналогичный иск к жене в суд по месту своей постоянной регистрации в Томской области, где также проживает их малолетний сын, гражданин России. Одновременно С. настаивал на применении норм российского Семейного кодекса.

Заявителем подчеркивалось, что он лишь временно зарегистрирован в г. Ташкенте. Согласно Протоколу от 28 марта 1997 года, дополнившему статью 32 Конвенции, права и обязанности, в том числе обязательства родителей по содержанию детей, определяются законодательством договаривающейся стороны, на территории которой они имеют постоянное совместное место жительства. При отсутствии же такового - законодательством стороны, гражданином которой является ребенок, в данном случае России.

Указанные обстоятельства первоначально были учтены при рассмотрении дела в первой инстанции межрайонным судом г. Ташкента и ввиду неподведомственности дело было прекращено. Однако апелляционная коллегия горсуда по гражданским делам по частной жалобе М. и по протесту районного прокурора отменила определение райсуда.

В итоге новым решением межрайонного суда г. Ташкента (в ином составе), применившего Семейный и Гражданско-процессуальный кодексы Узбекистана, брак был расторгнут, а малолетний сын оставлен с матерью.

Неожиданным продолжением запутанного бракоразводного процесса, который из семейной драмы превратился в предмет международного разбирательства, стало определение Северского горсуда Томской области.

В акте российского суда, принявшего к производству иск С. о расторжении брака и оставлении с ним малолетнего сына со ссылкой на статью 52 Конвенции, указывалось, что суд РФ не может признать решение Мирабадского межрайонного суда г. Ташкента, поскольку исключительная компетенция по решению судьбы малолетнего ребенка принадлежит суду России. Тем более, что в решении узбекского суда нет ссылки на нормы международного права, тогда как Конвенция вступила в силу и для РФ, и для Республики Узбекистан.

Обращайтесь - вам помогут

Разрешить возникшую коллизию мог только Экономический Суд СНГ, которому предстояло ответить на два вопроса:

- Какой нормой Конвенции должны руководствоваться судебные органы при рассмотрении дел о расторжении брака, если супруги являются гражданами одного государства, но проживают на территории разных стран?

- И судебный орган какого государства - участника Конвенции правомочен рассматривать подобные категории дел?

При этом принципиально важным являлось выяснение вопроса (не раскрываемого в Конвенции) об иностранных гражданах, которые считаются временно проживающими (пребывающими) на территории соответствующего государства. Может ли иностранец, имеющий статус временно проживающего, быть признан проживающим в смысле статьи 29 Конвенции?

Иными словами, может ли суд одной страны СНГ привлечь в качестве ответчика по делу о расторжении брака и решения судьбы малолетнего ребенка иностранца, если последний имеет в данной стране лишь временную регистрацию без вида на жительство, будучи постоянно проживающим (зарегистрированным) вместе с ребенком в стране своего гражданства?

Экономический Суд СНГ пришел к выводу о том, что независимо от того, компетентный суд какого государства - участника Конвенции рассматривает дело о расторжении брака между супругами, являющимися гражданами одного государства, суд страны их гражданства или суд другого государства, где они проживают (пункт 1 статьи 29 Конвенции), он обязан решать вопрос об условиях и порядке развода на основе законодательства о браке и семье того государства, гражданами которого являются оба супруга, и ссылаться в своем решении на материально-правовую норму этой страны. Поэтому противоречат Конвенции случаи, когда подобные вопросы разрешаются на основании семейного законодательства государства, суд которого рассматривал дело.

Также по делам о расторжении брака компетентны учреждения государства - участника Конвенции, гражданами которого являются супруги как в случае, когда один из них проживает за пределами этого государства, так и в случае, когда оба проживают за пределами страны своего гражданства, но на территориях разных государств.

Если же оба супруга проживают на территории другого государства - участника Конвенции компетентны по их выбору учреждения как государства, гражданами которого они являются, так и учреждения страны, где они проживают. Вопрос об их месте проживания решается в соответствии с национальным законодательством государства, учреждение которого устанавливает свою компетенцию.

Когда супруги обладают одинаковым гражданством, но проживают в разных государствах - участниках Конвенции, то компетентны также учреждения этих стран.

Важность этого решения Экономического Суда СНГ трудно недооценить, в том числе и для судов Республики Беларусь, РФ, которые также неоднократно сталкивались с необходимостью применения норм Конвенции.

Формальный подход

Другой причиной возникновения проблемных ситуаций при применении Конвенции является своего рода "недоговоренность" отдельных ее норм. Причем как в прежней, так и в новой редакциях. Например, статья 54 "Признание и исполнение решений" воспроизводит текст аналогичных пунктов статьи 51 Конвенции 1993 года.

В части, касающейся гражданских и семейных правоотношений, статья упоминает лишь решения учреждений юстиции договаривающихся сторон, включая утвержденные судом мировые соглашения по таким делам, и нотариальные акты в отношении денежных обязательств. То есть из нескольких видов судебных актов в Конвенции фигурируют только решения. Но, к примеру, в число первых входят также определения, постановления, судебные приказы, но их Конвенция оставила за рамками обязательного исполнения.

Судебная практика Республики Беларусь это подтверждает в случае с разводом супругов Вагнер, исполнение определения Октябрьского райсуда г. Санкт-Петербурга по ходатайству отца ребенка до разрешения иска передать дочь на воспитание отцу белорусскими судебными органами было отклонено. В том числе по описанной выше причине. То есть суд в Республике Беларусь в данном случае четко выполнил соответствующую норму Конвенции.

Кстати, в статью 54 в новой редакции была включена на первый взгляд необходимая норма об исполнении решений судов о наложении ареста на имущество, включая денежные средства на банковских счетах, в целях обеспечения иска.

Однако ее практическое применение представляется трудновыполнимым. К примеру, акт суда о выполнении таких действий выносится именно в форме определения. А это значит, что последнее, даже будучи процессуально безукоризненно оформленным, может по формальным основаниям не применяться не только в Республике Беларусь, но и в других странах, подписавших Конвенцию. А должник или нерадивый супруг, укрывающий имущество на территории другой страны, сможет, не торопясь, его переоформить на других лиц, растратить или же произвести иное отчуждение. Рассмотренные примеры красноречиво подтверждают необходимость как самого международного договора, регулирующего сферу, в том числе брачно-семейных отношений, так и важность правильного толкования всех норм Конвенции, поскольку за ними всегда стоят права конкретных людей.

"эж-ЮРИСТ", N 7, февраль 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Со стороны Азербайджана при этом было выражено особое мнение по ряду положений, Украиной сделана оговорка, согласно которой эта страна исключает признание и исполнение нотариальных актов в отношении денежных обязательств, а также исполнительных надписей.