Виноватых не сыскать (М. Смирнова, "эж-ЮРИСТ", N 12, март 2003 г.)

Виноватых не сыскать

Взыскание средств с государства - категория, во многом кажущаяся исключительно теоретической. Многочисленные иски, заявляемые лицами, уверенными в том, что, будучи субъектом гражданских правоотношений, государство должно в данной сфере "играть по тем же правилам", что и другие участники оборота, удовлетворяются далеко не всегда - многое зависит как от ситуации, так и от усмотрения суда. Жизнь между тем ставит все более сложные вопросы. Трагические события, связанные с террористическими актами на территории РФ, заставили задуматься не только о безопасности общества, но и о совершенстве действующих норм, регулирующих институт возмещения вреда.

По-американски

Деяния, квалифицируемые как террористические акты, совершались в истории человечества и ранее, однако только с середины 1970-х стала обсуждаться проблема обеспечения реального возмещения потерпевшему причиненного вреда. Дело в том, что с позиции гражданского права террористический акт является деликтом - причинением имущественного или морального вреда, подлежащего возмещению причинителем - террористом. Однако в реальности причинитель вреда иногда оказывается абсолютно неплатежеспособным, следовательно, потерпевший остается без возмещения, что с позиции гражданского права составляет его (потерпевшего) риск. Тем не менее, оценивая террористические акты как вызовы не отдельным лицам, а нации и государству, в мировой правовой практике пытаются найти публичные механизмы реального возмещения вреда, в которых бы участвовало общество в целом, а потерпевшие не остались без компенсации.

К примеру, во Франции по закону 1990 г. терроризм определяется не как обычное преступление, а новая форма гражданской войны. Пострадавшие от терроризма приравниваются к жертвам войны и получают право на материальную помощь в зависимости от степени вреда*(1). Характер же выплачиваемых компенсаций не является гражданско-правовым: вопрос об основаниях и условиях гражданской ответственности не поднимается. Государство добровольно принимает на себя обязанность обеспечить материальную помощь потерпевшим, привлекая в специально создаваемые фонды не только средства бюджета, но и пожертвования частных лиц.

В США проблема терроризма стала широко обсуждаться с 1993 года, когда в стране участились случаи терактов (достаточно вспомнить взрыв в 1993 году во Всемирном торговом центре; взрыв бомбы в Оклахома-сити, где погибли 169 человек; взрыв в Атланте во время Олимпийских игр). Кульминацией явились события 11 сентября 2001 года, после которых рассуждения о терроризме принято начинать с союза не "if" (если), а "when" (когда)*(2).

На законодательном уровне террористический акт не признается военным действием, а определяется как насилие или угроза насилия над жизнью, собственностью, инфраструктурой, причинившее вред США или гражданскому населению США за пределами государства (ч.102 Акта "О страховании рисков от терроризма", 2002 - Terrorism Risk Insurance Act, 2002, sec.102*(3)). Основываясь на принципах деликтного права, некоторые юристы "приходят к выводу о том, что вред должен быть возмещен причинителем - террористами и их спонсорами"*(4). Такая логика легла в основу Акта "О доступе жертв терроризма к компенсации", 2002 (Terrorism VictimТs Access to Compensation Act of 2002*(5)), закрепившего право потерпевших требовать возмещения вреда из заблокированных в США активов государств - спонсоров терроризма. В 1989 году самолет США UTA Flight 772 был взорван террористами над Нигерией; акция была квалифицирована как террористическая. Окружной суд округа Колумбии удовлетворил иск о возмещении вреда, где одним из ответчиков выступала Ливия, признанная государством - спонсором терроризма, а часть средств на возмещение вреда были взяты из заблокированных в США активов Ливии*(6).

В то же время подобный механизм является неэффективным по причине сложности доказывания финансирования государством террористической акции. Поэтому, учитывая то, что теракт является национальным бедствием и вызовом государству, а также причиняет значительные физические и нравственные страдания жертвам, обсуждение вопроса о возмещении вреда переходит от "кто должен заплатить" к "кто может заплатить" (from "who should pay" to "who can pay")*(7).

Следуя правовой логике, далее ставится вопрос: не обязана ли возмещать вред авиакомпания в случае совершения террористической акции с использованием самолета или архитектор, спланировавший здание таким образом, что оно полностью разрушается из-за сильного повреждения одной его части? Однако в американском праве одним из условий деликтной ответственности является предвидимый характер причиненного вреда, который едва ли может быть признан в случае теракта*(8).

В итоге, оценивая террористические акты как вызов нации, американцы склонились к необходимости участия общества в возмещении вреда жертвам терроризма, отойдя тем самым от частноправового механизма решения проблемы. В 2002 году был принят Акт "О страховании рисков от терроризма" (Terrorism Risk Insurance Act, 2002), предусмотревший создание специального страхового фонда, из средств которого должно осуществляться возмещение вреда жертвам терроризма на основании судебного решения. Взносы в фонд осуществляют федерация, штаты, частные лица. В первый год его создания 90% средств должно быть сформировано федеральным правительством (e-1-A sec.103). Участие федерального правительства в возмещении вреда жертвам террора упоминается также в Акте "О национальной безопасности" (Homeland Security Act of 2002, sec.502, 3*(9)). По мнению американского исследователя А. Себока, вопрос о соотношении требований о возмещении вреда: из компенсационного фонда, из заблокированных активов государств - спонсоров терроризма или от авиакомпаний предстоит решить судебной практике. Законодательно эти требования взаимоисключающими не представлены*(10).

По-русски

В российской системе права, под влиянием, вероятно, сильной патерналистской традиции, возмещение вреда жертвам теракта возложено на государство, исключая общество. Более того, у нас закреплен непубличноправовой механизм возмещения вреда, проявляющийся в том, что размер возмещения определяет не государство, выплачивая всем потерпевшим равные суммы, а частноправовой механизм, при котором каждый потерпевший вправе требовать в судебном порядке ту сумму, которая, по его мнению, покроет причиненный вред. Проблема остается только в доказательствах указанной суммы.

Согласно ст.17 ФЗ "О борьбе с терроризмом" возмещение вреда, причиненного в результате террористической акции, производится за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, на территории которого совершена эта террористическая акция, с последующим взысканием сумм этого возмещения с причинителя вреда в порядке, установленном гражданско-процессуальным законодательством. Таким образом, субъектом, обязанным возместить вред, является государство. Однако противоправное действие, квалифицируемое в качестве теракта, совершает не государство, а иное лицо - террорист.Получается, что государство отвечает за действие другого лица.

Можно предположить, что законодатель имел в виду ответственность не за действие другого лица, а за собственное бездействие, за допущение государством террористического акта. Если бы такое предположение было верным, то государство, доказав, что оно приняло все возможные меры для недопущения теракта, подлежало бы освобождению от ответственности. Но это не так: из ст.17 ФЗ "О борьбе с терроризмом" следует, что государство должно возмещать вред в любом случае. Иными словами, перед нами пример ответственности без вины за действие другого лица, называемой объективным вменением.

Аналогичное положение существовало некоторое время в советском законодательстве: в ст.30 Закона "О собственности в РСФСР", 1990 г.*(11) было закреплено, что ущерб, нанесенный собственнику преступлением, возмещается государством по решению суда, а понесенные при этом государством расходы взыскиваются с виновного в судебном порядке в соответствии с законодательством РСФСР. Такую ответственность относили к разновидности гражданско-правовых обязательств из причинения вреда, то есть квалифицировали как специальный вид деликтной ответственности*(12). Однако эта статья не реализовывалась в правоприменительной деятельности, и в итоге ее действие, как противоречащее системе права, было приостановлено на 1993 год, а затем и на 1994 год вплоть до отмены указанного Закона*(13).

Такая же судьба может постигнуть и ст.17 ФЗ "О борьбе с терроризмом": суд первой инстанции, рассматривавший иски потерпевших в результате захвата заложников в концертном зале на Дубровке, отказал в удовлетворении требований о возмещении вреда, сославшись на общие принципы ответственности государства, закрепленные в ГК РФ, которым ст.17 данного ФЗ противоречит.

Отвечает виновный

Конституционным основанием ответственности государства является ст.53 Конституции РФ, согласно которой каждый имеет право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Этому положению корреспондирует ст.1069 ГК РФ, в силу которой казна РФ, субъекта Федерации, муниципального образования отвечает за вред, причиненный незаконными действиями (бездействием) органов государства либо их должностных лиц. То есть на основании Конституции РФ и ГК РФ государство должно отвечать лишь за собственные незаконные действия, но не за преступления и деликты, совершенные иными лицами. В случае совершения противоправных действий иными лицами государство должно только обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст.52 Конституции РФ).

Таким образом, п.1 ст.17 ФЗ "О борьбе с терроризмом" оказывается противоречащим и гражданскому, и конституционному праву, поэтому, на наш взгляд, эта статья не может быть применена без ее проверки на соответствие Конституции*(14).

Здесь следует отметить, что гражданско-правовая ответственность государства за действие другого лица является архаичным институтом. Так, в древне-индийском источнике права "Артхашастре" (IV в. до н.э.) содержалось правило: "Похищенное грабителями и ненайденное государь должен возместить из своего имущества"*(15). В европейском праве, особенно эпохи просвещения, незыблемым считался как раз обратный принцип: "государство не отвечает перед потерпевшими за преступления, совершенные на его территории, а обязано лишь наказывать преступников"*(16).

Не только с историко-правовой позиции, но и с точки зрения как политики права, так и юридической догматики возмещение вреда государством за действие преступников сложно назвать удачной моделью. В частности, в гражданско-правовом порядке возмещение вреда государством ложится тяжелым бременем на бюджет, сокращая финансирование иных бюджетных сфер, поэтому, представляется, целесообразнее другой путь, по которому пошли в Западной Европе и США, где создаются специальные фонды, аккумулирующие государственные и частные средства, при этом все потерпевшие получают равную сумму возмещения. Тем самым конструкция возмещения вреда, причиненного терактом, выводится из сферы гражданского права и предстает своеобразным публично-правовым страхованием.

Общий догматический принцип системы права состоит в том, что ответственность несет тот, кто совершил противоправное действие. В данном же случае государство противоправного действия не совершает. За последнее столетие распространение получила так называемая строгая ответственность - ответственность без вины за действие другого лица*(17), а основной принцип, лежащий в основе этого института, может быть обозначен как принцип контроля должника над причинителем вреда. Это - частноправовой механизм, где ответственное лицо, осуществляя предпринимательскую деятельность, по собственной воле принимает на себя риск, состоящий в вероятности возмещать вред без собственной вины за действие, которое он не совершал. Отношения между государством и террористом являются не частноправовыми, а публичноправовыми, где риск государства оказывается необоснованным. В результате в российском законодательстве механизм возмещения вреда, причиненного в результате теракта, не разработан до такой степени, чтобы вписываться в систему права, при этом, чтобы жертвы не оставались без компенсации, а бюджет - без значительного урона.

М. Смирнова,

магистр частного права

"эж-ЮРИСТ", N 12, март 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Российская газета от 2 декабря 2002 г. С.3.

*(2) Warren Lutz, Esq. Terrorism: Lega* Liability Beyond The Terrorist. www.findlaw.com.

*(3) www. thomas. loc. gov/home/c107query. htm

*(4) Ibid.

*(5) Ibid.

*(6) Решение United States District Court for the District Court of Columbia, October 16, 2002. www. findlaw. com

*(7) Warren Lutz, Esq. Op. cit.

*(8) Ibid.

*(9) www. thomas. loc. gov/home/c107qury. htm.

*(10) Anthony J. Sebok. DEFENDING THE SEPTEMBER 11TH VICTIM COMPENSATION FUND: Why In The End, The Plan Is Fair To All. Feb. 11, 2002. www. findlaw. com.

*(11) Ведомости СНД РСФСР от 27.12.1990. N 30. Ст.416.

*(12) Суханов Е.А. Российский закон о собственности: Научно-практический комментарий. М., 1993. С.140.

*(13) Тактаев И.В. Кто заплатит за теракт? ЭЖ-Юрист N 1. 2003.

*(14) В этом случае мы столкнемся с беспрецедентным случаем: государство будет оспаривать на основании главы 2 Конституции (Права и свободы человека и гражданина) положение, дающее гражданам право чрезмерных требований к казне. В результате идея, лежащая в основе главы 2 "Защита естественных и неотчуждаемых прав человека", переворачивается и государство защищается от гражданина. То есть глава 2 может служить правовым основанием сбалансированности отношений между государством и гражданином.

*(15) Артхашастра (Наука политики). Пер. с санскрита/Ред. В.И. Кальянов. М., 1993. С.207.

*(16) Гроций Г. О праве войны и мира. Кн.2. Гл.XVII. Ч.XX. М. 1956. С.424.

*(17) Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т. Т.2. Пер. с нем. М., 1998. С.429.