Новые вопросы в практике условно-досрочного освобождения (С. Улицкий, "Российская юстиция", N 2, февраль 2004 г.)

Новые вопросы в практике условно-досрочного освобождения

Статья 79 УК РФ устанавливает право осужденных к лишению свобода на условно-досрочное освобождение. Такое право возникает, когда виновный отбыл установленную часть срока наказания: не менее одной трети, половины, двух третей - соответственно за преступление небольшой или средней тяжести, тяжкое, особо тяжкое преступление - и суд признал, что осужденный для своего исправления не нуждается в полном отбывании назначенного ему наказания.

Практика условно-досрочного освобождения выдвинула ряд новых вопросов. Рассмотрим некоторые из них.

Первый вопрос. Может ли суд рассматривать ходатайство осужденного об условно-досрочном освобождении до того, как администрация колонии решила вопрос о необходимости внесения соответствующего представления?

До 26 ноября 2002 г. закон считал, что обратиться в суд по поводу условно-досрочного освобождения лишенного свободы вправе только администрация исправительного учреждения (ч. 1 ст. 363 УПК РСФСР и ч. 1 ст. 399 УПК РФ).

Но 26 ноября 2002 г. своим постановлением N 16-П Конституционный Суд РФ признал, что Конституция РФ позволяет обращаться с такой просьбой и самому осужденному. И вот теперь одни юристы-практики считают, что слушание в суде дела об условно-досрочном освобождении по ходатайству осужденного вообще не может зависеть от того, рассматривала ли предварительно этот вопрос администрация колонии, другие - что суд вправе слушать такое дело лишь после того, как администрация колонии решила, следует или нет представлять осужденного к условно-досрочному освобождению.

Чья позиция более правильна? Однозначно ответить на этот вопрос нельзя. Возможность судебного рассмотрения зависит от конкретных обстоятельств.

Рассмотрим их. Часть 9 ст. 175 Уголовно-исполнительного кодекса России предусматривает, что по отбытии осужденным необходимой части наказания администрация исправительного учреждения обязана в течение месяца рассмотреть вопрос и вынести постановление о представлении либо об отказе в представлении осужденного к условно-досрочному освобождению.

Этот вопрос изучает сначала Совет воспитателей отряда, затем - специальная комиссия, которую обычно называют административной. В комиссию входят: начальник учреждения, его заместители по безопасности и воспитательной работе, начальники оперативной и специальной частей.

Комиссия изучает личное дело осужденного и характеристику на него, подготовленную начальником отряда. При необходимости на заседание комиссии вызывают осужденного. Свое мнение комиссия мотивирует. Но для начальника колонии оно носит все же лишь рекомендательный характер.

Если начальник решает представить осужденного к условно-досрочному освобождению, то спецчасть (спецотдел) готовит для суда нужный материал.

В суд направляют соответствующее представление. К нему прилагают характеристику и личное дело осужденного. Представление и характеристика остаются в суде и приобщаются к делу об условно-досрочном освобождении, а личное дело суд изучает и после судебного заседания возвращает в исправительное учреждение. Такой порядок содействует полному и объективному исследованию вопроса о возможности условно-досрочного освобождения осужденного.

Значит, как правило, дело в суде нужно рассматривать после обсуждения соответствующего вопроса администрацией колонии. Но отсюда вовсе не следует, что суд обязан ожидать такого обсуждения бесконечно.

Закон дает администрации на раздумье один месяц. Если она в этот срок не укладывается, то суд, думаю, вправе слушать дело по ходатайству осужденного, истребовав из колонии необходимые материалы.

Вместе с тем суды справедливо считают, что если вопрос об условно-досрочном освобождении того или иного осужденного рассмотрен в колонии до истечения месячного срока, то препятствий для судебного рассмотрения дела до окончания этого срока нет. Так, администрация исправительного учреждения отказала в представлении С. к условно-досрочному освобождению, рассмотрев этот вопрос через 12 дней после отбытия им требуемой законом части наказания. Не согласившись с таким решением, С. обратился в суд.

Суд заслушал дело через 26 дней после отбытия осужденным необходимой части наказания. Администрация колонии изложила суду доводы Совета воспитателей и административной комиссии, и суд справедливо отказал С. в освобождении, ибо в колонии он неоднократно подвергался законным дисциплинарным взысканиям.

Здесь рассмотрение в суде дела до истечения установленного ч. 9 ст. 175 УИК РФ месячного срока было оправданно: оно не ущемляло процессуальных прав ни администрации, ни осужденного.

А вот необходимость поспешного слушания в суде дела об условно-досрочном освобождении П. юридически отнюдь не бесспорна. П. отбывал лишение свободы за особо тяжкое преступление. Две трети срока у него истекли 24 декабря 2002 г. Рассмотрение вопроса о представлении П. к условно-досрочному освобождению административная комиссия колонии назначила на 25 января 2003 г. Тем не менее суд заслушал дело П. 23 января 2003 г., полагая, что подсчет надо начинать с 24 декабря, а среднемесячная продолжительность не может превышать 30 дней.

Согласиться с таким мнением трудно. Конечно, в Уголовно-исправительном кодексе нет специальной нормы, говорящей о порядке исчисления процессуальных сроков, а правила ч. 2 ст. 173 УИК РФ к подобным случаям не относятся. Но если в какой-либо отрасли права нет соответствующей процессуальной нормы, то надо, по-моему, руководствоваться нормами, регулирующими сходные правоотношения в другой отрасли. Иными словами, подсчет времени тут нужно вести исходя из порядка, установленного в Уголовно-процессуальном (ст. 128) и Гражданско-процессуальном (ст.ст. 107 и 108) кодексах.

Значит, месячный срок для рассмотрения дела на административной комиссии правильно было исчислять с нуля часов 25 декабря. А последний день срока был 25 января. И администрация колонии в срок укладывалась.

Проявленная же судом торопливость не способствовала законному решению вопроса об условно-досрочном освобождении П.

Второй вопрос - о видах обращений в суд об условно-досрочном освобождении и обосновании их содержания. Сейчас имеют место два вида обращений в суд: представление администрации исправительного учреждения и ходатайство самого осужденного.

Часть 3 ст. 175 УИК РФ устанавливает, что в представлении должны содержаться данные, характеризующие личность осужденного, а также его поведение, отношение к учебе и труду во время отбывания наказания, отношение осужденного к совершенному им деянию.

А что и как должно быть изложено в соответствующем ходатайстве осужденного?

Признавая допустимость непосредственного обращения в суд самого осужденного, Конституционный Суд РФ в постановлении от 26 ноября 2002 г. данный вопрос не затронул. Нет ответа на него и в законе. И это, пожалуй, объяснимо. Ведь установление в подобных случаях строгих формальных требований могло бы в ряде случаев затруднить обращение осужденного в суд и тем самым помешать своевременному и правильному решению вопроса об условно-досрочном освобождении.

Но и указание в ходатайстве осужденного лишь на то, что он отбыл необходимую часть наказания, тоже едва ли приемлемо потому, что одного только этого обстоятельства самого по себе недостаточно - условно-досрочное освобождение предполагает, что виновный не нуждается в дальнейшем отбывании наказания. Таковым можно считать осужденного, который хотя и не прошел еще весь путь исправления, но все же твердо встал на эту стезю. Поэтому правильно поступают суда, предлагающие осужденному как-то обосновать, хотя бы в свободной форме, ходатайство об условно-досрочном освобождении.

Статья 9 УИК определяет исправление как формирование у осужденного уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития, стимулирование правопослушного поведения.

Добиться такого результата в колонии отнюдь не легко. Процесс исправления осужденного может продолжаться после его освобождения в течение испытательного срока, равного неотбытой части наказания. Однако завершение исправления на свободе требует, чтобы условно-досрочно освобожденный твердо встал на путь исправления уже в колонии. Иначе можно ожидать не исправления, а совершения освобожденным нового преступления.

Твердое становление на путь исправления означает, что осужденный психологически и нравственно подготовлен к преодолению трудностей, которые могут ждать его после освобождения и что до полного исправления он все же сумеет удержаться от совершения новых преступлений.

В любом случае важно, чтобы осужденный отразил в ходатайстве свое отношение к совершенному им преступлению. Если виновный не раскаялся, то считать его твердо вставшим на путь исправления, по-моему, ошибочно.

Раскаяние предполагает признание вины. Но этим оно не ограничивается: о раскаянии должен говорить весь образ жизни осужденного в колонии.

Например, осужденный за хулиганство не должен прежде всего сквернословить, дерзить, угрожать кому бы то ни было. Желательно, чтобы он принес извинения людям, пострадавшим от его хулиганских поступков. Осужденному за хищение следует бережно относиться к чужому имуществу, принимать меры к погашению материального ущерба. Если образ жизни осужденного во время отбывания наказания не позволяет сделать вывод о его раскаянии и твердом становлении на путь исправления, то ходатайство об условно-досрочном освобождении нельзя считать основательным.

Третий вопрос. Обязан ли суд рассматривать ходатайство об условно-досрочном освобождении, если его заявляет не сам осужденный, а его адвокат?

В судебной практике по этому поводу нет единства. Некоторые суды рассматривают подобные ходатайства, некоторые отклоняют их на том основании, что закон не наделяет адвоката соответствующим правом. Представляется, что второе решение более правильное. Часть 4 ст. З99 УПК РФ говорит, что в стадии исполнения приговора "осужденный может осуществлять свои права с помощью адвоката". Осуществление этих прав предполагает не только участие адвоката в судебном рассмотрении вопроса об условно-досрочном освобождении, но и оказание помощи осужденному в составлении направляемого в суд ходатайства. Такое ходатайство осужденный может написать сам с помощью адвоката, а может поручить его составление адвокату. Однако подписать ходатайство в любом случае должен сам осужденный, а не его адвокат.

Четвертый вопрос - обжалование судебных постановлений по вопросам условно-досрочного освобождения.

Постановление Конституционного Суда РФ от 26 ноября 2002 г., в котором признано право осужденного самостоятельно обратиться в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении, поставило перед практикой и два таких вопроса: может ли осужденный обжаловать в кассационном порядке судебное постановление об отказе в удовлетворении его ходатайства? вправе ли администрация исправительного учреждения принести в том же порядке жалобу в вышестоящий суд, если, по ее мнению, осужденный освобожден неправильно?

Попробуем разобраться. Статья 401 УПК РФ гласит, что на постановление суда, вынесенное при разрешении вопросов, связанных с исполнением приговоров, могут быть поданы жалоба или представление в кассационном порядке, установленном главой 45 УПК РФ.

Само право на обжалование заслуживает, конечно, одобрения. Но кто может обжаловать судебные постановления? Об этом в главе 45 УПК, увы, не говорится. Глава же 43 УПК РФ, содержащая общие правила по апелляционному и кассационному обжалованию, на которую, кстати сказать, ст. 401 УПК РФ и вовсе не ссылается, указывает на возможность обжалования судебного решения сторонами, раскрывая содержание этого понятия в ч. 4 ст. 354 УПК РФ.

Между тем стороны - это участники уголовного судопроизводства, выполняющие на основе состязательности функции обвинения (уголовного преследования) или защиты от обвинения (п. 45 ст. 5 УПК РФ). При решении же вопроса об условно-досрочном освобождении участники процесса не обсуждают вопрос о виновности или невиновности осужденного, не предлагают правовую оценку совершенного им преступления, не высказывают соображения, какое наказание нужно назначить виновному. Поэтому здесь нет сторон, обвинения и защиты. И если ст. 246 УПК РФ говорит об обязательном участии в судебном разбирательстве обвинителя, то ч. 6 ст. 339 УПК РФ устанавливает, что в судебном заседании вправе участвовать прокурор. Часть 4 ст. 339 УПК РФ говорит не о защитнике, а об адвокате.

Следовательно, решая вопрос о субъектах права на обжалование постановлений по вопросам условно-досрочного освобождения, нельзя руководствоваться перечнем жалобщиков, указанным в ст. 354 УПК РФ: там закон предполагает совершенно иные правоотношения.

Что же из этого следует? Пожалуй, только то, что по смыслу ст.ст. 399 и 401 УПК РФ право внести кассационное представление на постановление суда об условно-досрочном освобождении либо об отказе в нем имеет прокурор, а обжаловать в кассационном порядке такие постановления могут администрация исправительного учреждения - когда суд освободил осужденного вопреки ее мнению, и сам осужденный - когда суд в освобождении отказал. Рассмотрение же таких жалоб и представлений должно проходить в процессуальном порядке, установленном главой 45 УПК РФ.

С. Улицкий,

профессор Дальневосточного госуниверситета

(г. Владивосток)

"Российская юстиция", N 2, февраль 2004 г.