Определение Конституционного Суда РФ от 24 декабря 2020 г. N 2897-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью "Рейканен Партс" на нарушение его конституционных прав частью 2 статьи 14.10 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и статьей 1487 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию ООО "Рейканен Партс" вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. ООО "Рейканен Партс" оспаривает конституционность следующих законоположений:

части 2 статьи 14.10 "Незаконное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг)" КоАП Российской Федерации, устанавливающей административную ответственность за производство в целях сбыта либо реализацию товара, содержащего незаконное воспроизведение чужого товарного знака, знака обслуживания, наименования места происхождения товара или сходных с ними обозначений для однородных товаров, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 14.33 данного Кодекса, если указанные действия не содержат уголовно наказуемого деяния;

статьи 1487 "Исчерпание исключительного права на товарный знак" ГК Российской Федерации, согласно которой не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия.

Как следует из представленных материалов, в ходе проведения осмотра складских и производственных помещений, принадлежащих заявителю, контролирующим органом был выявлен факт производства заявителем в целях сбыта запчастей для автотранспортных средств, содержащих незаконное воспроизведение товарных знаков. Решением арбитражного суда, оставленным без изменения вышестоящими арбитражными судами, ООО "Рейканен Партс" было привлечено к административной ответственности в соответствии с частью 2 статьи 14.10 КоАП Российской Федерации, и ему было назначено административное наказание в виде административного штрафа с конфискацией предметов, содержащих незаконное воспроизведение товарных знаков. Суды указали, что общество путем ремонта и (или) восстановления производило в целях сбыта запчасти для автотранспортных средств, на которых присутствовали товарные знаки иных правообладателей, правомерность использования которых не подтверждена, лицензионные договоры с правообладателями не представлены; при этом неправомерное использование товарного знака может заключаться не только в размещении его на товаре, но и во введении в оборот продукции, на которой товарный знак воспроизведен без согласия правообладателя. Как подчеркнул суд первой инстанции, изъятые у ООО "Рейканен Партс" запчасти имеют явные отличия от оригинальных; реализация такой продукции может привести к реальной угрозе здоровью и жизни потребителей.

По мнению заявителя, оспариваемые законоположения не соответствуют статьям 17 (части 2 и 3), 19 (части 1 и 2), 34, 35 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку они позволяют необоснованно привлекать к административной ответственности лиц, осуществляющих в целях сбыта ремонт автозапчастей, товарный знак на которые нанесен с согласия правообладателя либо им самим, и применять правила об исчерпании исключительного права на товарный знак без учета положений статьи 133 "Неделимые вещи" ГК Российской Федерации, а также допускают недобросовестное поведение правообладателя.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности; не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию (статья 34); право частной собственности охраняется законом (статья 35, часть 1); каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени (статья 23, часть 1); каждому гарантируется свобода научного, технического и других видов творчества; интеллектуальная собственность охраняется законом (статья 44, часть 1); установление правовых основ единого рынка, таможенное регулирование, правовое регулирование интеллектуальной собственности относятся к ведению Российской Федерации (статья 71, пункты "ж", "о").

В силу также вытекающих из статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации принципов равенства и справедливости, на основе которых осуществляется регулирование и государственная, в том числе судебная, защита прав и законных интересов (частных и публичных) участников рыночного взаимодействия, праву каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности корреспондирует обязанность ответственного отношения к правам и свободам тех, кого затрагивает такая деятельность.

Применительно к интеллектуальным правам, включая исключительное право на товарный знак, это означает обязанность их обладателя соблюдать общеправовые принципы реализации прав и свобод, в частности добросовестность при их осуществлении и недопустимость злоупотребления ими. Вместе с тем, как и право собственности, интеллектуальные права подлежат защите исходя из общего блага и необходимости поддержания конкурентной экономической среды, в том числе в целях утверждения в Российской Федерации конституционно значимых ценностей.

Осуществляя правовое регулирование ответственности за нарушение интеллектуальных прав (статья 71, пункт "о", Конституции Российской Федерации), федеральный законодатель в пределах своих полномочий вправе устанавливать и изменять меры ответственности, в том числе их вид и размер, будучи вместе с тем связан предписаниями статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, которые во взаимосвязи с ее статьями 8, 17, 19, 34 и 35 применительно к праву частной собственности, свободе экономической деятельности допускают возможность их ограничений федеральным законом, если такие ограничения базируются на общих принципах права, отвечают требованиям равенства и справедливости, являются адекватными, соразмерными конституционно значимым целям и ценностям и необходимы для их защиты (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2018 года N 8-П).

В частности, применительно к мерам гражданско-правовой ответственности за нарушение исключительного права на товарный знак Конституционный Суд Российской Федерации указывал, что они должны определяться с учетом характера совершенного правонарушения и исходя из требования адекватности порождаемых ими последствий (в том числе для лица, в отношении которого они применяются) тому вреду, который причинен в результате противоправного деяния, с тем чтобы обеспечивалась их соразмерность правонарушению, соблюдался баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от противоправных посягательств (постановления от 13 февраля 2018 года N 8-П, от 24 июля 2020 года N 40-П и др.).

Так, в соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в Постановлении от 13 февраля 2018 года N 8-П, хотя пункты 1 и 2 статьи 1515 ГК Российской Федерации во взаимосвязи со статьями 1252, 1484 и 1487 данного Кодекса позволяют относить к контрафактным как поддельную продукцию, так и товар, снабженный законным товарным знаком, но импортированный в Россию без согласия правообладателя, этим, однако, не предопределяется возможность применения одинаковых мер гражданско-правовой ответственности к импортеру, ввозящему на территорию России поддельные или недоброкачественные товары, и к импортеру, не получившему на ввоз в Россию товара, ранее на законных основаниях выпущенного в оборот в другой стране, согласия правообладателя товарного знака. Очевидна разница в степени угрозы для законного оборота, степени общественной опасности использования потребителями товаров, контрафактных в силу поддельного происхождения, и товаров, признаваемых таковыми исключительно в силу их ввоза в страну неуполномоченным импортером. Поскольку подпункт 1 пункта 4 статьи 1515 ГК Российской Федерации прямо предписывает суду определять размер компенсации, на выплату которой вправе рассчитывать обладатель исключительного права на товарный знак, по собственному усмотрению исходя из характера правонарушения, предполагается, что ее конкретный размер должен устанавливаться с учетом того, что при параллельном импорте понесенные правообладателем убытки, по общему правилу, не столь велики, как при ввозе поддельных товаров, маркированных принадлежащим ему товарным знаком.

Аналогичные требования лежат и в основе применения мер административной ответственности за нарушение интеллектуальных прав; иное - в силу конституционного запрета дискриминации и выраженных в Конституции Российской Федерации идей справедливости и гуманизма - было бы несовместимо с принципом индивидуализации ответственности за административные правонарушения (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 года N 15-П, от 14 февраля 2013 года N 4-П, от 25 февраля 2014 года N 4-П, от 8 апреля 2014 года N 10-П и др.).

Оспариваемая заявителем часть 2 статьи 14.10 КоАП Российской Федерации, устанавливая административную ответственность за производство в целях сбыта либо реализацию товара, содержащего незаконное воспроизведение чужого товарного знака, вопреки доводам заявителя не предполагает необоснованного привлечения к административной ответственности, а потому не может рассматриваться как нарушающая конституционные права заявителя, в деле которого судами было установлено не только наличие товарных знаков иных правообладателей на продукции, но и нанесение заявителем этих товарных знаков на свою упаковку; кроме того, реализация заявителем под своим товарным знаком продукции, содержащей также товарные знаки иных правообладателей, создает - в силу известности этих товарных знаков - у потенциальных потребителей убеждение в связи продаваемых ООО "Рейканен Партс" запчастей с этими правообладателями.

Статья 1487 ГК Российской Федерации, в которой в рамках дискреции законодателя установлен национальный режим исчерпания исключительного права на товарный знак, сама по себе не может рассматриваться как несовместимая с требованиями Конституции Российской Федерации; вместе с тем она действует в контексте принципов и норм Конституции Российской Федерации и в системной связи с другими положениями гражданского законодательства (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2018 года N 8-П). Как следует из позиций, выраженных в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 24 июля 2020 года N 40-П, упомянутая норма предполагает, что розничному продавцу не требуется заключать лицензионный договор с правообладателем в случае продажи товара, введенного в гражданский оборот на территории Российской Федерации правообладателем или с его согласия. Для установления факта нарушения исключительного права на товарный знак суд оценивает представленные сторонами доказательства происхождения товара. В связи с этим данная норма также не может расцениваться как нарушающая конституционные права и свободы заявителя, в деле с участием которого суд первой инстанции указал, что представители ООО "Рейканен Партс" не смогли дать пояснения относительно происхождения изъятой продукции, не представили каких-либо документов и лишь сослались на демонтаж данной продукции с автомобилей и ее последующий ремонт работниками общества.

Переоценка установленных фактических обстоятельств конкретного дела, оценка доказательств, послуживших основанием для применения в нем норм права, не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью "Рейканен Партс", поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин