Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 сентября 2018 г. Дело "Колобычко (Kolobychko) против Республики Молдова, Российской Федерации и Украины" (Жалоба N 36724/10) (Вторая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Вторая секция)

Дело "Колобычко (Kolobychko) против Республики Молдова, Российской Федерации и Украины"
(Жалоба N 36724/10)

Постановление Суда

Страсбург, 18 сентября 2018 г.

По делу "Колобычко против Республики Молдова, Российской Федерации и Украины" Европейский Суд по правам человека (Вторая Секция), заседая Палатой в составе:

Роберта Спано, Председателя Палаты Суда,

Юлии Лаффранк,

Леди Бианку,

Ишиль Каракаш,

Пауля Лемменса,

Валерия Грицко,

Дмитрия Дедова, судей,

а также при участии Стенли Найсмита, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 28 августа 2018 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 36724/10, поданной против Республики Молдова, Российской Федерации и Украины в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Украины Иваном Колобычко (далее - заявитель) 12 июня 2010 г.

2. Интересы заявителя представляли адвокаты Т. Кырнац (T. Carnat) и А. Бричак (A. Briceac), практикующие в г. Кишиневе. Власти Республики Молдова были представлены Уполномоченным Республики Молдова при Европейском Суде Л. Апостолом (L. Apostol). Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель жаловался, в частности, на нарушение статьи 2 Конвенции.

4. 18 декабря 2012 г. жалоба была коммуницирована властям Республики Молдова и Российской Федерации. Власти Украины были уведомлены о праве принять участие в рассмотрении настоящего дела (пункт 1 статьи 36 Конвенции и пункт 1 правила 44 Регламента Европейского Суда), но они оставили это уведомление без ответа.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1963 году и проживает в г. Тирасполе (Tiraspol) Приднестровского региона Республики Молдова. Заявитель является отцом Евгения Колобычко (Evgueni Kolobychko), родившегося в 1989 году.

6. Власти Республики Молдова утверждали, что они не имели возможности проверить обстоятельства дела, так как оспариваемые события происходили на территории, находящейся под исключительным контролем властей самопровозглашенной "Приднестровской Молдавской Республики" (далее - "ПМР"* (* Так в тексте (примеч. редактора).)).

7. Власти Российской Федерации не представили каких-либо замечаний в отношении обстоятельств настоящего дела.

8. Предыстория вопроса, включая вооруженный конфликт в Приднестровье в 1991-1992 годах и последующие события, изложены в Постановлениях Большой Палаты Европейского Суда по делам "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" (Ilascu and Others v. Moldova and Russia) (жалоба N 48787/99* (* См.: Европейский Суд по правам человека и Российская Федерация. 2004. N I (примеч. редактора).), §§ 28-185, ECHR 2004-VII) и "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" (Catan and Others v. Moldova and Russia) (жалобы NN 43370/04, 8252/05 и 18454/06* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 12 (примеч. редактора).), §§ 8-42, ECHR 2012 (извлечения)).

9. Обстоятельства дела в том виде, в котором они представлены заявителем и могут быть установлены на основании содержащихся в материалах дела документов, могут быть кратко изложены следующим образом.

A. Обстоятельства смерти Евгения Колобычко

10. 29 июля 2007 г. Евгений Колобычко был призван для прохождения срочной службы в армию "ПМР", в воинскую часть, дислоцированную в г. Тирасполе.

11. Согласно материалам дела 20 сентября 2007 г. Евгений Колобычко самовольно покинул воинскую часть и на протяжении более месяца находился у своей двоюродной сестры в г. Бендеры (Bender) в Приднестровье. Из письменных объяснений заявителя, его супруги и двоюродной сестры, о которой идет речь, следует, что на тот момент у Евгения Колобычко на теле имелись множественные кровоизлияния, и что он в связи с этим сообщил, что солдаты подвергли его издевательствам и жестокому обращению.

12. По утверждению заявителя, власти "ПМР" доставили его сына в его воинскую часть 24 октября 2007 г.

13. 1 ноября 2007 г. заявителя уведомили о том, что его сын вновь сбежал из казармы.

14. 3 января 2008 г. на берегу реки Днестр было найдено находящееся на стадии разложения тело мужчины в военной форме.

B. Расследование, проведенное органами власти "ПМР"

15. 4 января 2008 г. по поручению властей "ПМР" было составлено заключение судебно-медицинской экспертизы тела, найденного на берегу реки Днестр. Европейский Суд не располагает информацией о содержании этого заключения.

16. Генетическая экспертиза от 4 февраля 2008 г., назначенная властями "ПМР" и проведенная экспертом Министерства обороны Российской Федерации, установила, что это было тело Евгения Колобычко. В соответствующем заключении, кроме того, упоминалось, что согласно выводам судебно-медицинской экспертизы смерть наступила в результате утопления, и тело оставалось в воде около четырех недель.

17. В неуказанные в материалах дела даты военная прокуратура "ПМР" возбудила уголовное дело по факту смерти Евгения Колобычко и признала заявителя потерпевшим по делу.

18. Письмом от 29 декабря 2008 г. военная прокуратура "ПМР" уведомила заявителя о том, что расследование было приостановлено в связи с неустановлением лица, которому могло быть предъявлено обвинение. Прокуратура указала, что копия постановления о приостановлении расследования не может быть предоставлена потерпевшей стороне.

C. Жалобы, поданные властям Республики Молдова и Российской Федерации

19. Между тем, 5 февраля 2008 г. власти Республики Молдова по обращению заявителя возбудили уголовное дело по факту смерти Евгения Колобычко.

20. 2 апреля 2008 г. заявитель также подал жалобу в Генеральную прокуратуру Российской Федерации в связи с предполагаемым убийством его сына и предполагаемым жестоким обращением, которому его сын подвергся при прохождении военной службы.

21. Письмом от 25 апреля 2008 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации направила жалобу заявителя в Генеральную прокуратуру Республики Молдова.

22. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы от 29 июля 2008 г., составленному экспертом, назначенным органом власти Республики Молдова, проводящим расследование, в клиновидных пазухах носа Евгения Колобычко находилась вода, что подтверждало версию о наступлении смерти в результате утопления. В заключении также уточнялось, что тело находилось на стадии разложения, но какой-либо травмы, предшествовавшей наступлению смерти, обнаружить не удалось. Наконец, эксперт указал, что его выводы основывались на выводах, содержащихся в заключении судебно-медицинской экспертизы от 4 января 2008 г. (см. выше § 15).

23. Постановлением от 29 октября 2009 г. Генеральная прокуратура Республики Молдова приостановила расследование по уголовному делу о предполагаемом убийстве Евгения Колобычко на основании того, что лицо, которому могло быть предъявлено обвинение, не было установлено. Генеральная прокуратура Республики Молдова отметила, что орган власти, проводивший расследование, заслушал заявителя и с учетом контекста дела выполнил все зависящие от него процессуальные действия для установления обстоятельств дела. В то же время Генеральная прокуратура Республики Молдова поручила сотруднику, занимающемуся делом, произвести следственные действия с целью установления личностей возможных исполнителей преступления и докладывать о ходе этих поисков не реже одного раза каждые шесть месяцев.

II. Соответствующие законодательство Республики Молдова и правоприменительная практика, а также иные соответствующие материалы

24. Доклады межправительственных и неправительственных организаций, соответствующие законодательство Республики Молдова и правоприменительная практика, а также иные соответствующие документы кратко изложены в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" (Mozer v. Republic of Moldova and Russia) (жалоба N 11138/10* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. N 3 (примеч. редактора).), §§ 61-77, ECHR 2016).

Право

I. Юрисдикция

25. Прежде всего Европейский Суд должен определить, относятся ли обжалуемые заявительницей события к юрисдикции властей государств-ответчиков по смыслу статьи 1 Конвенции.

A. Доводы сторон

26. Власти Республики Молдова считали, что события, о которых идет речь, относятся к юрисдикции Республики Молдова и к юрисдикции Российской Федерации.

27. В свою очередь власти Российской Федерации утверждали, что события, лежащие в основе поданных заявителем жалоб, не относятся к их юрисдикции, и поэтому жалоба в отношении Российской Федерации должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу как несовместимая с правилами ratione personae и ratione loci. Как и в вышеупомянутом Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" (§§ 92-94), власти Российской Федерации высказали мнение, что подход, принятый Европейским Судом по вопросу юрисдикции в упомянутом выше Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", а также в деле "Иванцок и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" (см. Постановление Европейского Суда по делу "Иванцок и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" (Ivantoc and Others v. Moldova and Russia) от 15 ноября 2011 г., жалоба N 23687/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 10 (примеч. редактора).)) и в упомянутом выше Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", был ошибочным и несовместимым с нормами международного публичного права.

28. Заявитель возразил, что события, о которых идет речь, относятся к юрисдикции обоих вышеупомянутых государств-ответчиков.

B. Мнение Европейского Суда

29. Европейский Суд отмечает, что по вопросу о юрисдикции стороны в настоящем деле придерживаются позиций, аналогичных позициям, которых придерживались стороны в вышеупомянутых Постановлениях Большой Палаты Европейского Суда по делам "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" (§§ 83-101) и "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" (§§ 81-95). В частности, заявитель и власти Республики Молдова утверждали, что события относятся к юрисдикции обоих государств-ответчиков, тогда как власти Российской Федерации утверждали, что Российская Федерация не осуществляла какой-либо юрисдикции.

30. Европейский Суд напоминает, что общие принципы, касающиеся вопроса о юрисдикции по смыслу статьи 1 Конвенции в отношении деяний и событий, имевших место в Приднестровском регионе Республики Молдова, были установлены в вышеупомянутых Постановлениях Большой Палаты Европейского Суда по делам "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" (§§ 311-319), "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", а также недавно по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" (§§ 97-98).

1. Юрисдикция Республики Молдова

31. В вышеупомянутых Постановлениях Большой Палаты Европейского Суда по делам "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" и "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" Европейский Суд счел, что, даже если власти Республики Молдова не осуществляли какой-либо власти над Приднестровским регионом, из факта того, что Республика Молдова являлась государством, которому принадлежит данная территория, следовало, что лица, находящиеся в этом регионе, находились под ее юрисдикцией. Возлагаемое на власти Республики Молдова на основании статьи 1 Конвенции обязательство по обеспечению каждому, находящемуся под ее юрисдикцией, прав и свобод, гарантированных Конвенцией, сводилось, однако, к обязательству принять зависящие от нее и соответствующие нормам международного права меры, будь то меры дипломатического, экономического, судебного или иного характера (см. упомянутые выше Постановления Большой Палаты Европейского Суда по делам "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", § 333, "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" § 109, и "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", § 100). Обязательства властей Республики Молдова в соответствии со статьей 1 Конвенции были охарактеризованы как позитивные обязательства (см. упомянутые выше Постановления Большой Палаты Европейского Суда по делам "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", §§ 322 и 330-331, "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", §§ 109-110, и "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", § 99).

32. Европейский Суд не усматривает каких-либо оснований проводить различие между настоящим делом и делами, упомянутыми выше. Европейский Суд отмечает, кроме того, что власти Республики Молдова не возражали против использования в настоящем деле аналогичного подхода. Таким образом, Европейский Суд приходит к выводу, что сын заявителя находился в настоящем деле под юрисдикцией властей Республики Молдова по смыслу статьи 1 Конвенции, но ответственность этого государства в отношении действий, обжалуемых заявителем, должна устанавливаться в свете вышеуказанных позитивных обязательств (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", § 335).

2. Юрисдикция Российской Федерации

33. Европейский Суд напоминает, что им было установлено в деле "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", что власти Российской Федерации способствовали как с военной, так и с политической точки зрения созданию сепаратистского режима в регионе Приднестровья в 1991-1992 годах (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", § 382). В последующих делах, касавшихся Приднестровья, Европейский Суд, помимо этого, отмечал, что до июля 2010 года "ПМР" могла продолжать существовать, противодействуя при этом усилиям, прилагаемым властями Республики Молдова и международными субъектами для урегулирования конфликта и восстановления демократии и верховенства права в регионе, только благодаря военной, экономической и политической поддержке со стороны властей Российской Федерации (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Иванцок и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", §§ 116-120, а также упомянутые выше Постановления Большой Палаты Европейского Суда по делам "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", §§ 121-122, и "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", §§ 108 и 110). В деле "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" Европейский Суд пришел к выводу, что высокая степень зависимости "ПМР" от поддержки властей Российской Федерации являлась веским доказательством, позволяющим предполагать, что Российская Федерация продолжала осуществлять эффективный контроль над властями Приднестровья и оказывать на них решающее влияние, и поэтому заявитель находился под юрисдикцией данного государства для целей статьи 1 Конвенции (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", §§ 110-111).

34. В отсутствие новой соответствующей информации, подтверждающей обратное, Европейский Суд полагает, что данный вывод всё еще остается в силе для рассматриваемого в настоящем деле периода, а именно с июля 2007 года по июнь 2010 года. Таким образом, Европейский Суд не находит каких-либо оснований проводить различие между настоящим делом и упомянутыми выше делами "Илашку и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", "Иванцок и другие против Республики Молдова и Российской Федерации", "Катан и другие против Республики Молдова и Российской Федерации" и "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации".

35. Из этого следует, что сын заявителя находился в настоящем деле под юрисдикцией властей Российской Федерации по смыслу статьи 1 Конвенции. Соответственно, Европейский Суд отклоняет возражения властей Российской Федерации относительно юрисдикции ratione personae и ratione loci.

36. Европейский Суд определит ниже, имелось ли нарушение защищаемых Конвенцией прав заявителя, влекущее за собой ответственность какого-либо из государств-ответчиков (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", § 112).

3. Юрисдикция Украины

37. Европейский Суд отмечает, что жалоба также подана против властей Украины. Европейский Суд, тем не менее, подчеркивает, что настоящее дело основано на событиях, которые произошли исключительно на территории, находящейся под контролем "ПМР". В связи с этим Европейский Суд замечает, с одной стороны, что регион Приднестровья является, с точки зрения международного публичного права, частью территории Республики Молдова, а с другой стороны, что отсутствуют какие-либо доказательства существования какого бы то ни было контроля, осуществляемого Украиной над действиями "ПМР". Таким образом, сын заявителя не находился под юрисдикцией Украины. Следовательно, данная часть жалобы должна быть объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу и отклонена как несовместимая с правилами ratione personae и ratione loci Конвенции в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

38. Ссылаясь на статьи 2, 3 и 13 Конвенции, заявитель жаловался на смерть своего сына, произошедшую при прохождении обязательной воинской службы, а также на отсутствие эффективного расследования обстоятельств этой смерти.

Европейский Суд напоминает, что он имеет право принимать решение о правовой квалификации фактов жалобы, рассматривая ее в соответствии со статьями или положениями Конвенции, которые отличаются от тех, на которые ссылается заявитель (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Радомилья и другие против Хорватии" (Radomilja And Others v. Croatia), жалобы NN 37685/10 и 22768/12* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2018. N 2 (примеч. редактора).), § 126, ECHR 2018). В настоящем деле Европейский Суд полагает, что жалобы следует рассматривать с точки зрения только статьи 2 Конвенции. Это положение Конвенции в соответствующей части предусматривает следующее:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом...".

A. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

39. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба в части, касающейся властей Республики Молдова и Российской Федерации, не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также считает, что эта жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

B. Существо жалобы

40. Заявитель считал, что власти не выполнили свое обязательство по охране жизни Евгения Колобычко. Заявитель утверждал, что его сын подвергался преследованию и жестокому обращению со стороны других военнослужащих. Заявитель также настаивал на том, что расследование обстоятельств смерти его сына не было достаточно всесторонним и независимым. Кроме того, он жаловался на то, что не имел доступа к расследованию, проводимому властями "ПМР".

41. Власти Республики Молдова и Российской Федерации не представили замечаний по существу этих жалоб.

1. Статья 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте

42. Европейский Суд напоминает, что налагаемое статьей 2 Конвенции обязательство защищать право на жизнь требует проведения в определенной форме эффективного расследования в случае, когда лицо лишается жизни при подозрительных обстоятельствах (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шилих против Словении" (Silih v. Slovenia) от 9 апреля 2009 г., жалоба N 71463/01, § 157, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мустафа Тунч и Феджире Тунч против Турции" (Mustafa Tunc and Fecire Tunc v. Turkey) от 14 апреля 2015 г., жалоба N 24014/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2018. N 8 (примеч. редактора).), § 171).

43. Европейский Суд также напоминает, что эффективность расследования оценивается на основании нескольких ключевых параметров: адекватности следственных действий, оперативности расследования, участия родственников умершего лица в расследовании и независимости расследования. Эти параметры связаны между собой и не являются, взятые по отдельности, самоцелью. Для получения более подробной информации об этих критериях Европейский Суд отсылает к вышеупомянутому Постановлению Большой Палаты по делу "Мустафа Тунч и Феджире Тунч против Турции" (§§ 172-182) и к Постановлению Большой Палаты Европейского Суда по делу "Армани да Сильва против Соединенного Королевства" (Armani Da Silva v. United Kingdom) от 30 марта 2016 г. (жалоба N 5878/08* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 3 (примеч. редактора).), §§ 232-239).

44. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что Евгений Колобычко исчез из своей казармы 1 ноября 2007 г., а его тело в военной форме было обнаружено на берегу реки Днестр спустя два месяца. Европейский Суд полагает, что должно было быть проведено расследование обстоятельств его смерти.

45. Европейский Суд подчеркивает, что он не располагает информацией ни о решениях, принятых органами власти "ПМР" и касающихся расследования по факту смерти Евгения Колобычко, ни о содержании материалов следствия, хранящихся у указанных органов власти. Это объясняется прежде всего тем, что заявителю не была предоставлена копия постановления о приостановлении расследования (см. выше § 18). Помимо этого, Европейской Суд отмечает, что власти обоих государств-ответчиков также не предоставили в распоряжение Европейского Суда копии документов, исходящих от органов власти "ПМР", поскольку воздержались от комментариев по существу данной жалобы. В связи с этим Европейскому Суду затруднительно получить представление об адекватности расследования в настоящем деле. Тем не менее Европейский Суд в любом случае считает, что отсутствует необходимость высказываться по этому вопросу по причинам, изложенным ниже.

46. Европейский Суд напоминает, что расследование должно быть доступно для семьи потерпевшего в объеме, необходимом для защиты ее законных интересов, и что должен существовать достаточный общественный контроль за ходом расследования, степень которого может изменяться от случая к случаю (см. Постановление Европейского Суда по делу "Хью Джордан против Соединенного Королевства" (Hugh Jordan v. United Kingdom) от 4 мая 2001 г., жалоба N 24746/94, § 109, и упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Армани да Сильва против Соединенного Королевства", § 235). Однако необходимый доступ общественности или родственников потерпевшего может быть предоставлен и на других стадиях процедуры (см. среди прочих примеров Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Джулиани и Гаджо против Италии" (Giuliani and Gaggio v. Italy), жалоба N 23458/02, § 304, ECHR 2011 (извлечения), и упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мустафа Тунч и Феджире Тунч против Турции", § 179).

47. Европейский Суд уже устанавливал нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте в делах, в которых заявители были уведомлены о судебных решениях, касающихся расследования, со значительной задержкой, а предоставленная информация не содержала каких-либо разъяснений о мотивах принятых решений (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Труфин против Румынии" (Trufin v. Romania) от 20 октября 2009 г., жалоба N 3990/04, § 52, и Постановление Европейского Суда по делу "Велча и Мазэре против Румынии" (Velcea and Mazare v. Romania) от 1 декабря 2009 г., жалоба N 64301/01, § 114), поскольку подобная ситуация препятствовала любому эффективному обжалованию. Также в деле "Анык и другие против Турции" (Anik and Others v. Turkey) (см. Постановление Европейского Суда от 5 июня 2007 г., жалоба N 63758/00, §§ 76-77), в котором после вынесения постановления о прекращении уголовного дела заявители не получили каких-либо документов по делу, за исключением своих собственных показаний, Европейским Судом было установлено нарушение статьи 2 Конвенции на основании того, что прекращение уголовного дела не могло быть эффективно обжаловано без предварительного ознакомления с данными материалов следствия.

48. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что заявитель как отец Евгения Колобычко имел законный интерес в участии в расследовании, проводившемся властями "ПМР", особенно с учетом того, что указанные власти признали за заявителем статус потерпевшей стороны в рамках этой процедуры (см. выше § 17). Европейский Суд, тем не менее, отмечает, что текст постановления о приостановлении расследования не был предоставлен заявителю, и заявитель получил лишь очень краткое письмо, в котором отсутствовало какое-либо упоминание о мотивах, лежавших в основе этого постановления (см. выше § 18). Кроме того, Европейский Суд подчеркивает следующее: не похоже также, что у заявителя когда-либо имелась возможность ознакомиться с материалами следствия, находящимися у властей "ПМР". В связи с этим Европейский Суд отмечает, что власти государств-ответчиков никоим образом не оспаривали невозможность доступа заявителя к содержанию указанных материалов. Такая невозможность, несомненно, серьезно препятствовала любому эффективному обжалованию заявителем действий органа власти "ПМР", проводившего расследование, что власти государств-ответчиков также не отрицают.

49. Исходя из этого Европейский Суд полагает, что непривлечение заявителя властями "ПМР" к участию в расследовании или даже непредоставление ему связанной с расследованием информации лишило заявителя возможности защищать свои законные интересы.

50. Европейский Суд считает, что установления этого факта достаточно, чтобы сделать вывод о том, что проведенное властями "ПМР" расследование обстоятельств смерти Евгения Колобычко не являлось эффективным по смыслу статьи 2 Конвенции (см., mutatis mutandis, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Анык и другие против Турции", § 78).

51. Следовательно, имело место нарушение процессуальной составляющей статьи 2 Конвенции.

2. Статья 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте

52. Европейский Суд вновь подчеркивает, что статья 2 Конвенции налагает на государства позитивное обязательство принимать все необходимые превентивные меры для защиты лица, жизнь которого находится под угрозой в результате преступных действий другого лица (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Осман против Соединенного Королевства" (Osman v. United Kingdom) от 28 октября 1998 г., § 115, Reports of Judgments and Decisions 1998-VIII) или в соответствующих случаях в результате его собственных действий, когда это лицо находится под контролем властей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кинан против Соединенного Королевства" (Keenan v. United Kingdom), жалоба N 27229/95, §§ 89-93, ECHR 2001-III). Европейский Суд отмечает, что данное обязательство распространяется вне всякого сомнения и на сферу обязательной военной службы (см. Решение Европейского Суда по делу "Альварес Рамон против Испании" (Alvarez Ramon v. Spain) от 3 июля 2001 г., жалоба N 51192/99) и что, когда государство устанавливает для своих граждан обязательную воинскую повинность, оно должно продемонстрировать самую тщательную осмотрительность, в частности, что касается применения оружия (см. Постановление Европейского Суда по делу "Абдуллах Йылмаз против Турции" (Abdullah Yilmaz v. Turkey) от 17 июня 2008 г., жалоба N 21899/02, § 56). Тем не менее не следует упускать из виду непредсказуемость человеческого поведения и необходимо толковать позитивное обязательство государства таким образом, чтобы не возлагать на государство невыносимое или чрезмерное бремя. Европейский Суд напоминает, что при рассмотрении этого вопроса ему следует проверить, вышла ли возможная ошибка военных специалистов далеко за рамки простого ошибочного суждения или неосторожности (см. ibid., § 57).

53. В настоящем деле Европейский Суд отмечает, что через два месяца после своего исчезновения Евгений Колобычко был найден мертвым на берегу реки, за пределами своей казармы. Европейский Суд также констатирует: было установлено, что причиной его смерти являлось утопление, а тело оставалось в воде около четырех недель (см. выше §§ 16 и 22). Европейский Суд считает, что отсутствуют какие-либо основания отступить от этих выводов в материалах дела. Таким образом, из предоставленных в его распоряжение и не оспоренных заявителем материалов следует, что смерть Евгения Колобычко наступила примерно через месяц после его исчезновения из казармы.

54. Европейский Суд напоминает, что при оценке фактических обстоятельств он применяет принцип доказывания "вне всякого разумного сомнения", подчеркивая, что такое доказывание может быть результатом совокупности достаточно серьезных, точных и согласующихся между собой доказательств или неопровержимых презумпций (см., среди многих других, упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Джулиани и Гаджо против Италии" (Giuliani and Gaggio v. Italy), § 181).

55. В настоящем деле имеющиеся в распоряжении Европейского Суда материалы не позволяют ему сделать вывод о том, что Евгений Колобычко был убит или что его смерть наступила на территории казармы. Следовательно, Европейский Суд считает неустановленным "вне всякого разумного сомнения", что военнослужащие или представители "ПМР" были причастны к смерти, о которой идет речь.

56. С учетом вышеуказанного Европейскому Суду также надлежит установить, знали ли или должны ли были власти Приднестровья предполагать, что существовала реальная и непосредственная угроза жизни Евгения Колобычко, и в случае утвердительного ответа сделали ли они всё, что от них можно было бы разумно ожидать, для предотвращения этой угрозы.

57. Европейский Суд отмечает, что утверждения, согласно которым жизнь Евгения Колобычко находилась в опасности в результате преследований и жестокого обращения со стороны военнослужащих, основаны лишь на утверждениях заявителя и родственников жертвы, то есть на утверждениях, ссылающихся исключительно на высказывания самого Евгения Колобычко. Европейский Суд отмечает, что заявитель не представил каких-либо других доказательств в обоснование своего довода. Таким образом, Европейский Суд не располагает достаточными доказательствами, подтверждающими, что жизнь сына заявителя находилась под угрозой в результате действий других лиц.

58. Следовательно, в отношении сына заявителя требования статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте нарушены не были.

3. Ответственность властей Республики Молдова и Российской Федерации

59. Европейский Суд должен далее определить, исполнили ли власти Республика Молдова в настоящем деле свое позитивное обязательство по принятию надлежащих и достаточных мер для обеспечения сыну заявителя прав, вытекающих из статьи 2 Конвенции (см. выше § 32). В деле "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" Европейский Суд указал, что позитивные обязательства, возлагаемые на власти Республики Молдова, касались как мер, необходимых для восстановления ее контроля над территорией Приднестровья в качестве подтверждения ее юрисдикции, так и мер, призванных обеспечить соблюдение прав отдельных заявителей (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", § 151).

60. Относительно первого аспекта позитивных обязательств властей Республики Молдова, а именно восстановления их контроля над национальной территорией, Европейский Суд в деле "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" счел, что с начала военных действий в 1991-1992 годах по июль 2010 года власти Республики Молдова приняли все зависящие от них меры (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", § 152). С учетом того, что обжалуемые в настоящем деле события имели место до последней указанной даты, Европейский Суд не усматривает каких-либо оснований прийти к другому выводу в настоящем деле (см. ibid.).

61. Что касается второго аспекта позитивных обязательств, а именно обязанности обеспечить соблюдение прав сына заявителя, Европейский Суд полагает, что органы власти Республики Молдова предприняли в настоящем деле усилия по защите интересов сына заявителя. В частности, Генеральная прокуратура Республики Молдова на основании жалоб, поданных заявителем, возбудила уголовное дело по факту смерти Евгения Колобычко (см. выше § 19). В дальнейшем она приняла процессуальные меры, которые, как представляется, были в ее силах. Так, Генеральная прокуратура Республики Молдова назначила судебно-медицинскую экспертизу тела Евгения Колобычко и заслушала заявителя (см. выше §§ 22 и 23).

62. С учетом вышеизложенного Европейский Суд приходит к выводу, что власти Республики Молдова исполнили свои обязательства в отношении сына заявителя, и властями этого государства-ответчика не было допущено нарушения требований статьи 2 Конвенции.

63. Что касается ответственности властей Российской Федерации, Европейским Судом было установлено, что они осуществляли эффективный контроль над "ПМР" в течение рассматриваемого периода (см. выше §§ 33-34). С учетом этого вывода и в соответствии со своей прецедентной практикой у Европейского Суда отсутствует необходимость устанавливать, осуществляли ли власти Российской Федерации определенный контроль над политикой и действиями подчиненной местной администрации (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации", § 157). В силу постоянной военной, экономической и политической поддержки "ПМР" со стороны властей Российской Федерации, без которой "ПМР" не смогла бы продолжать свое существование, возникает ответственность властей Российской Федерации в соответствии с Конвенцией за нарушение прав сына заявителя (см. ibid.).

64. Таким образом, с учетом выводов, сделанных выше в § 51, Европейский Суд считает, что властями Российской Федерации было допущено нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

III. Применение статьи 41 Конвенции

65. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

66. Заявитель требовал присудить ему 60 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

67. Власти Республики Молдова оставили решение вопроса об обоснованности этого требования на усмотрение Европейского Суда.

68. Власти Российской Федерации считали, что они не должны выплачивать компенсацию, так как, по их мнению, на них не может быть возложена ответственность за какое-либо нарушение прав сына заявителя. Власти Российской Федерации добавили, что в любом случае требуемая сумма является чрезмерной.

69. Европейский Суд напоминает, что в настоящем деле им было установлено, что власти Республика Молдова не могут быть привлечены к ответственности за какое-либо нарушение прав, гарантированных сыну заявителя Конвенцией. Таким образом, отсутствуют основания для того, чтобы власти этого государства-ответчика выплатили заявителю компенсацию морального вреда.

70. Европейским Судом выше было установлено нарушение со стороны властей Российской Федерации статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правом аспекте в отношении сына заявителя. Принимая во внимание нарушение, допущенное властями этого государства-ответчика, а также его тяжесть, Европейский Суд полагает обоснованным присудить компенсацию морального вреда в настоящем деле. Принимая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 20 000 евро, которые должны быть выплачены властями Российской Федерации.

B. Судебные расходы и издержки

71. Заявитель также требовал присудить ему 2 400 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в ходе рассмотрения дела в Европейском Суде. Заявитель утверждал, что он заключил договор со своими представителями, который им, однако, не был приобщен к материалам дела. Заявитель, тем не менее, предоставил подробную ведомость о количестве рабочих часов, затраченных соответствующими представителями на работу над настоящим делом (40 часов по почасовой ставке 60 евро). Заявитель, кроме того, представил сведения о почасовых ставках, рекомендованных Союзом адвокатов Республики Молдова, которые составляют от 40 до 150 евро.

72. Власти Республики Молдова сочли эти требования чрезмерными. Что касается властей Российской Федерации, то они сочли их чрезмерными и необоснованными.

73. Согласно прецедентной практике Европейского Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных расходов и издержек, если будет доказано, что они были понесены в действительности, были необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, принимая во внимание предоставленные ему документы и свою прецедентную практику, Европейский Суд считает разумным присудить заявителю требуемую им сумму, покрывающую судебные расходы и издержки, понесенные в ходе рассмотрения дела в Европейском Суде. Указанная сумма должна быть выплачена властями Российской Федерации.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

74. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Европейский Суд:

1) объявил единогласно жалобу приемлемой для рассмотрения по существу в отношении властей Республики Молдова;

2) объявил большинством голосов жалобу приемлемой для рассмотрения по существу в отношении властей Российской Федерации;

3) объявил единогласно оставшуюся часть жалобы неприемлемой для рассмотрения по существу;

4) постановил единогласно, что по настоящему делу властями Республики Молдова не было допущено нарушения требований статьи 2 Конвенции;

5) постановил шестью голосами "за" при одном - "против", что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте со стороны властей Российской Федерации;

6) постановил единогласно, что по настоящему делу властями Российской Федерации не было допущено нарушения статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте;

7) постановил шестью голосами "за" при одном - "против", что:

(a) власти Российской Федерации обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы:

(i) 20 000 (двадцать тысяч) евро, а также любой налог, который может быть начислен на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 2 400 (две тысячи четыреста) евро, а также любой налог, который может быть начислен заявителю на указанную сумму, в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

8) отклонил единогласно оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 18 сентября 2018 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Стенли Найсмит Секретарь Секции Суда

Роберт Спано Председатель Палаты Суда

В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Европейского Суда к настоящему Постановлению прилагается особое мнение судьи Дмитрия Дедова.

Особое мнение судьи Дмитрия Дедова

Мое голосование по настоящему делу основывается на доводах, изложенных мной в моем особом мнении по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мозер против Республики Молдова и Российской Федерации" (Mozer v. Republic of Moldova and Russia), жалоба N 11138/10, ECHR 2016) по вопросу об осуществлении властями Российской Федерации эффективного контроля над Приднестровьем.