Задержание и заключение под стражу должны быть не только обоснованными, но и законными (В.И. Руднев, "Журнал российского права", N 9, сентябрь 2004 г.)

Задержание и заключение под стражу должны быть
не только обоснованными, но и законными

Задержание и заключение под стражу, как меры уголовно-процессуального принуждения, связаны с лишением личности свободы, главным образом, на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. В случае незаконного и необоснованного применения задержания и заключения под стражу это может нанести существенный ущерб правам и свободам человека и гражданина. К сожалению, при применении задержания и заключения под стражу все еще имеют место следственные и судебные ошибки, которые дорого обходятся как отдельной личности, так и государству в целом.

Проблемам задержания, заключения под стражу посвящено немало научных работ. Некоторые публикации носят спорный характер и с выводами, содержащимися в них, не всегда можно согласиться. Так, в N 9 "Журнала российского права" за 2003 г. опубликована статья А.В. Гриненко "Обоснованность задержания и заключения под стражу по УПК РФ". Статья посвящена обоснованности применения указанных мер принуждения. Хотя следует отметить, что уголовно-процессуальный закон предусматривает не только обоснованность применения мер принуждения, но прежде всего законность их избрания. Более того, в ст. 7 УПК РФ говорится именно о законности при производстве по уголовному делу. В юридической литературе отмечается, что "законность действий и решений в уголовном судопроизводстве означает их осуществление (принятие) в порядке, предусмотренном нормами УПК. Под обоснованностью решений суда (судьи), прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя понимается подтверждение их фактами, доводами"*(1).

Таким образом, меры процессуального принуждения должны применяться не только обоснованно, но и законно, в строго установленном порядке. В статье 91 УПК РФ указано, что задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, может произойти при наличии оснований, установленных данной статьей. По мнению А.В. Гриненко, в уголовно-процессуальном законе необходимо предусмотреть отдельную статью "Задержание подозреваемого и обвиняемого для разрешения вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу". По мысли автора, наличие такой статьи может снять некоторые проблемы, связанные с задержанием и заключением под стражу. Из этого предложения можно сделать вывод, что задержание применяется в целях избрания меры пресечения только в виде заключения под стражу. Таким образом, одна форма лишения свободы будет переходить в другую. Представляется, что с этим утверждением автора согласиться нельзя.

Согласно ст. 91 УПК РФ задержание лиц, подозреваемых в совершении преступлений, применяется для пресечения преступлений, предотвращения совершения новых преступлений, недопущения возможности этим лицам скрыться от следствия и суда. Как показывает практика, задержание и применение мер пресечения, не связанных с лишением свободы, может оказаться вполне достаточным, чтобы лицо не совершило новых преступлений, не скрылось от органов следствия и суда. Помимо заключения под стражу, существуют и другие меры пресечения, такие как залог, домашний арест, личное поручительство, так что применение задержания вовсе не означает в последующем избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. К лицу, задержанному по подозрению в совершении преступления, могут применяться и иные меры пресечения, не влекущие заключение под стражу.

Кроме того, в ст. 91 УПК РФ говорится о праве, но не об обязанности органа дознания, следователя или прокурора задержать лицо по подозрению в совершении преступления. Если и имеются основания к уголовно-процессуальному задержанию, такое задержание не всегда следует производить.

Являются спорными и другие выводы А.В. Гриненко, изложенные в статье. Так, автор полагает излишним закрепление в ст. 94 УПК РФ оснований освобождения лица, подозреваемого в совершении преступления. Он считает, что "в законе должны быть указаны основания, которые допускают возможность в исключительном порядке лишить человека свободы. Если эти основания отсутствуют, лицо должно быть освобождено". Такой вывод, как представляется, не решает ряда проблем. Лицо может быть задержано в соответствии со ст. 91 УПК РФ и водворено в изолятор временного содержания (ИВС), однако состояние его здоровья может резко ухудшиться. Возникает вопрос, как быть в такой ситуации и должно ли указанное лицо дальше содержаться в ИВС или оно может быть освобождено?

Сказанное можно пояснить примером. Так, несовершеннолетний, совершивший кражу продуктов из ларька, был задержан по подозрению в совершении преступления. Впоследствии выяснилось, что он, будучи запуган взрослыми подстрекателями, совершил кражу, хотя характеризовался положительно. Основания к его уголовно-процессуальному задержанию имелись, но было признано целесообразным его освободить. К нему была применена мера пресечения, не связанная с заключением под стражу. Впоследствии подросток был осужден условно.

Поэтому если же в УПК не будут предусмотрены основания освобождения лиц, задержанных по подозрению в совершении преступлений, то не исключено, что задержанные лица будут находиться в ИВС в течение периода времени, превышающего срок задержания.

Как отмечается в юридической литературе, нередко случается, что "следователь из-за перегрузки либо по халатности или злому умыслу забывает о томящемся в тюрьме обвиняемом и не ведет расследование неделями, а то и месяцами"*(2). Чтобы таких случаев не было, основания освобождения лиц, задержанных по подозрению в совершении преступлений, в УПК РФ должны быть предусмотрены.

Если же обратиться к УПК других государств, то в них установлены дополнительные меры, направленные на недопущение нарушений прав лиц, задержанных по подозрению в совершении преступлений. Например, в ст. 136 УПК Республики Казахстан указано, что начальник места содержания задержанных немедленно должен освободить задержанных по истечении срока задержания при непоступлении документов об избрании меры пресечения к задержанному. Если руководитель администрации места содержания задержанных не выполнил этого, он несет ответственность, установленную законом*(3). Таким образом, отвечать за незаконное нахождение лица в местах содержания под стражей должны не только дознаватель, следователь, но и начальник места содержания под стражей.

А.В. Гриненко указывает на некоторые сложности, возникающие у следователя при расследовании преступления. По его мнению, следователь рискует утратой важных доказательств, когда после фактического задержания лица, он, составив постановление о возбуждении уголовного дела, направится к прокурору за получением согласия на это. Следует возразить автору. Так, следователь, как правило, фактически не задерживает лицо, подозреваемое в совершении преступления. Такое лицо задерживается на месте преступления сотрудниками уголовного розыска, ГИБДД и т.п. Затем лицо доставляется в дежурную часть, например, органов внутренних дел. Уголовно-процессуальное задержание с составлением соответствующих процессуальных документов вправе осуществить сотрудники органов дознания. Следователь в этот момент может произвести осмотр места происшествия и согласовать с прокурором вопрос о возбуждении уголовного дела. Следователь также вправе дать отдельное поручение органу дознания. И при надлежащей организации расследования проблем в этой ситуации не должно возникать. К сожалению, нередки случаи обратного характера, когда преступления укрывались от учета, в возбуждении уголовных дел незаконно отказывалось или же имели место незаконные задержания.

Поэтому необходимы различные меры, направленные на недопущение незаконных и необоснованных задержаний лиц, подозреваемых в совершении преступлений.

В связи с этим представляется, что прокурор должен вступать в уголовный процесс как можно раньше, чтобы не допускать совершения злоупотреблений со стороны сотрудников органов дознания или следователей. При этом важно, чтобы следы преступлений не пропадали, были зафиксированы и изъяты.

* * *

Следует отметить, что в УПК РФ предусмотрена довольно сложная процедура избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. В ст. 108 УПК РФ указано, что следователь, дознаватель должны сначала получить согласие прокурора о возбуждении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, а затем еще и обратиться в суд. По мнению А.В. Гриненко, при этом прокурор имеет недостаточно полномочий, которые, кроме того, и не прописаны в законе. Представляется, что получение следователем или дознавателем согласия прокурора на избрание меры пресечения в виде заключения под стражу является излишним. Согласно п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждый задержанный или заключенный под стражу в соответствии с подп. "с" п. 1 указанной статьи Конвенции, незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью. В п. 4 ст. 5 Конвенции указано, что каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу.

Таким образом, задержанное лицо немедленно должно доставляться именно в суд без какого-либо согласования с прокурором. Об этом говорится и в юридической литературе - "правильнее было бы, чтобы допрос подозреваемого после его задержания производился судом, поскольку именно на суд возложено решение вопроса о заключении задержанного под стражу. Такой порядок стал бы подлинной гарантией неприкосновенности личности"*(4).

* * *

Как известно, задержание и заключение под стражу могут применяться и к несовершеннолетним. Однако задержание и заключение под стражу несовершеннолетних должно иметь определенные особенности. Более того, в УПК РФ имеется отдельная глава 50, регламентирующая производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. Казалось бы, законодатель должен был установить отдельные процедуры, предусматривающие применение мер процессуального принуждения в отношении несовершеннолетних, если для этого в законе предоставляются соответствующие основания. Однако в ст. 423 УПК РФ указано, что задержание несовершеннолетнего подозреваемого, а также применение к несовершеннолетнему подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу производится в порядке, установленном ст. 91, 97, 99, 100 и 108 настоящего Кодекса. Из этого следует, что никаких особенностей в отношении задержания и заключения под стражу несовершеннолетних в УПК РФ не предусмотрено*(5). Таким образом, несовершеннолетние задерживаются и заключаются под стражу в таком же порядке и на такой же срок, как и взрослые. Более того, арест несовершеннолетних на срок до десяти суток без предъявления им обвинения является по отношению к ним чересчур суровой и несправедливой мерой процессуального принуждения. Все это противоречит международно-правовым нормам и принципам. Например, согласно Конвенции о правах ребенка, арест, задержание или тюремное заключение ребенка осуществляются согласно закону и используются лишь в качестве крайней меры и в течение как можно более короткого периода. Можно согласиться с А.В. Гриненко, что с принятием УПК РФ несовершеннолетние оказались в более тяжелом, чем взрослые, положении при решении вопроса об избрании в отношении них меры пресечения в виде заключения под стражу.

Возможно, что вследствие этого в 2003 году, по сравнению с 2002 годом, число арестованных несовершеннолетних возросло более чем в два раза*(6).

Эта ситуация должна быть изменена. Представляется, что в УПК РФ следует предусмотреть определенные особенности в избрании мер процессуального принуждения в отношении несовершеннолетних, в том числе и с учетом международных норм и принципов.

Несомненно, что проблемы применения задержания и заключения под стражу как мер процессуального принуждения требуют дальнейшего изучения и разработки.

В.И. Руднев,

ведущий научный сотрудник ИЗиСП,

кандидат юридических наук, доцент

"Журнал российского права", N 9, сентябрь 2004 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. И.Л. Петрухина. М., 2002. С. 24-25.

*(2) Резник Г. Почему на адвоката-защитника нельзя налагать денежное взыскание // Российская юстиция. 2003. N 8. С. 15.

*(3) См.: Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан - общая характеристика: Практическое пособие. Алматы, 1998. С. 145.

*(4) Попов С., Цепляева Г. Нормы нового УПК о подозреваемом не обеспечивают гарантии его конституционных прав // Российская юстиция. 2002. N 10. С. 33.

*(5) Кроме положений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 УПК РФ.

*(6) См.: Доклад о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в 2003 году // РГ. 2004. 29 июля.