К вопросу о форме установления незаконности действий судебного пристава исполнителя (Г.П. Чернышов, "Экономическое правосудие на Дальнем Востоке России", N 2, июль-август 2004 г.)

К вопросу о форме установления незаконности действий
судебного пристава исполнителя

Закон об исполнительном производстве наделяет судебного пристава-исполнителя полномочиями совершить ряд действий, результатом которых может явиться принудительная реализация имущества должника. Нарушения, допущенные судебным приставом, в процессе исполнения судебного акта при определенных условиях могут служить основанием для признания сделки с имуществом должника, совершенной при участии судебного пристава-исполнителя, недействительной на основании ст. 168 ГК РФ.

Вместе с тем, закон об исполнительном производстве (ст. 90 Закона) устанавливает право взыскателя или должника обжаловать действия судебного пристава-исполнителя в предусмотренном порядке.

В связи с этим возникает вопрос о необходимости предварительного обжалования действий судебного пристава-исполнителя для того, чтобы ссылаться на допущенные им нарушения при оспаривании сделки с имуществом должника, совершенной при участии судебного пристава-исполнителя.

Другими словами - это вопрос о форме установления незаконности действий судебного пристава-исполнителя.

Строго говоря, вопрос о том, в какой форме должна устанавливаться незаконность действий судебного пристава-исполнителя, созвучен с проблемой способа установления незаконности акта власти при возмещении причиненного государством вреда. И в том и в другом случае вопрос можно сформулировать так: возможно ли установление незаконности акта власти в рамках процесса по иску, вытекающему из гражданских правоотношений*(1), либо необходимо предварительное обжалование или отмена акта власти в порядке административного производства*(2).

Применительно к предмету настоящей статьи, вопрос можно сформулировать следующим образом. Возможно ли доказывать незаконность действий судебного пристава-исполнителя при принудительной реализации имущества должника в рамках процесса о применении последствий недействительности сделки с имуществом должника, совершенной судебным приставом-исполнителем. Либо это можно сделать только в процессе по жалобе на действия судебного пристава-исполнителя, который, стало быть, должен предварять процесс по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки.

В пользу второго решения поставленного вопроса обычно приводят аргументы, основанные на том, что установление незаконности действий судебного пристава-исполнителя должно осуществляться в предусмотренной процессуальным законодательством форме. Имеется в виду, что дела по жалобам на действия судебного пристава-исполнителя рассматриваются в порядке главы 24 АПК РФ как дела, возникающие из административных и иных публичных правоотношений. Данное обстоятельство связано с целым рядом отличий процедуры рассмотрения данных дел от дел, вытекающих из гражданских правоотношений. Обычно ссылаются на следующие отличия:

- Срок для подачи должником жалобы на действия судебного пристава составляет 10 дней*(3). Срок исковой давности по иску о применении последствий недействительной ничтожной сделки составляет 10 лет.

- Иное распределение бремени доказывания. Законность совершенных действий должна быть доказана судебным приставом-исполнителем, а не подателем жалобы (п. 5 ст. 200 АПК РФ).

- Иной состав лиц, участвующих в деле. Ответной стороной по жалобе на действия судебного пристава-исполнителя выступает сам судебный пристав (ст. 90 Закона об исполнительном производстве), тогда как одним из ответчиков по иску о применении последствий недействительной ничтожной сделки, совершенной при участии судебного пристава-исполнителя, должен выступать приобретатель имущества должника.

- Иные сроки рассмотрения дел. Дела по жалобам на действия судебного пристава исполнителя рассматриваются в течение 10 дней с момента поступления жалобы в арбитражный суд (абз. 2 п. 1 ст. 200 АПК РФ).

- Иная подсудность. Жалобы на действия судебного пристава-исполнителя рассматриваются судом общей юрисдикции, если исполнительный лист выдан данным судом (ст. 90 Закона об исполнительном производстве). Если же должником по исполнительному производству и приобретателем имущества должника являются юридические лица либо граждане-предприниматели, то дело по иску должника о применении последствий недействительности ничтожной сделки будет подведомственно арбитражному суду. Это объясняется тем, что данный иск предъявляется к сторонам в сделке, которыми выступают приобретатель имущества должника и специализированная организация, осуществившая реализацию имущества должника на основании поручения судебного пристава-исполнителя.

Если же устанавливать незаконность действий судебного пристава-исполнителя не в рамках производства по жалобе на его действия, а в рамках производства по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки с имуществом должника, совершенной при участии судебного пристава-исполнителя, то все эти особенности игнорируются. Подобное игнорирование особенностей, установленных законодателем специально для рассмотрения дел по жалобам не действия судебного пристава, по мнению сторонников описываемой точки зрения, противоречит закону, а потому недопустимо.

Отсюда делается вывод, что для того, чтобы ссылаться на незаконность действий судебного пристава в процессе по иску об оспаривании сделок с имуществом должника, совершенных при участии судебного пристава, необходимо предварительно обжаловать действия судебного пристава в установленном законодателем порядке. И только после вступления в законную силу судебного акта по жалобе на действия судебного пристава возможно ссылаться на незаконность его действий при обосновании недействительности сделки с имуществом должника и применении последствий недействительности этой сделки.

Кроме аргументов, основанных на особенностях процессуальной формы рассмотрения дел по жалобам на действия судебного пристава, в пользу необходимости предварительного обжалования действий судебного пристава-исполнителя приводят также ч. 2 ст. 13 ГК РФ. В силу этой нормы, "в случае признания судом акта (ненормативного - Г.Ч.) недействительным нарушенное право подлежит восстановлению либо защите иными способами, предусмотренными статьей 12 настоящего Кодекса". Отсюда выводят, что применение любого способа защиты гражданских прав, предусмотренных в ст. 12 ГК РФ, в том случае, когда их применение основано на незаконных действиях органов государственной власти, их должностных лиц, возможно только в случае (т.е. не ранее - Г.Ч.) признания судом таких действий незаконными*(4).

Таким образом, в обоснование точки зрения о необходимости предварительного установления незаконности действий судебных приставов в судебном процессе по жалобе на его действия приводят аргументы, основанные как на процессуальных, так и на материально-правовых нормах действующего законодательства.

Посмотрим, однако, насколько эти аргументы являются обоснованными.

Остановимся сначала на материально-правовом аргументе. Думается, что ссылка на ст. 13 ГК РФ в данном случае делается не вполне корректно. Во-первых, эта статья не упоминает о действиях или бездействии органов власти, а говорит только о ненормативных актах. Поэтому приводить данную статью в обоснование необходимости предварительного обжалования незаконных действий или бездействия судебных приставов означает подвергать ее текст расширительному толкованию. Вместе с тем, необходимости в этом нет, т. к. текст статьи точен и ясен и оснований выходить за его рамки не дает. Кроме того, систематическое толкование ст. 13 и 1069 ГК РФ приводит к выводу, что понятия действия и акты соотносятся как общее и частное. Законодатель рассматривает акт органа власти как разновидность его действия, но не наоборот. Во-вторых, из ч. 2 ст. 13 вовсе не следует, что в ней обжалование актов органов власти рассматривается как условие для применения иных способов защиты гражданских прав. Смысл ч. 2 ст. 13 ГК РФ заключается в том, что если, несмотря на признание акта власти недействительным, восстановления нарушенного права не произошло, то лицо вправе обратиться к иным способам защиты своего права*(5).

Таким образом, ссылка на ч. 2 ст. 13 ГК РФ в обоснование точки зрения о необходимости предварительного обжалования действия судебных приставов для последующей ссылки на их незаконность в процессе по иску о признании сделки, совершенной при участии судебного пристава, недействительной представляется неубедительной.

Внимательный анализ аргументов в пользу разбираемой позиции, основанных на нормах процессуального законодательства, также приводит к выводу об их неубедительности.

Прежде всего отметим, что все указанные выше аргументы основаны на оценке обжалования действий судебного пристава-исполнителя как реализации особого способа защиты права должника в исполнительном производстве. В самом деле, гл. 24 АПК РФ и ст. 90 Закона об исполнительном производстве предусматривают, что должник в исполнительном производстве может защитить свои права, нарушенные незаконными действиями судебного пристава-исполнителя, путем подачи жалобы на его действия. Речь, стало быть, идет о защите должником по исполнительному производству своих прав, имеющихся у него в правоотношениях с судебным приставом-исполнителем. Указанные отношения имеют публично-правовую природу. Именно поэтому институт обжалования действий судебного пристава-исполнителя расположен в гл. 24 АПК РФ, регулирующей рассмотрение споров, вытекающих из публичных правоотношений. Вот почему эти нормы должны применяться только тогда, когда должник обращается за защитой своих прав как стороны публичного правоотношения, в котором он состоит с судебным приставом-исполнителем.

Если же должник не преследует цели восстановить свои права как стороны публичного правоотношения, то нормы, рассчитанные на подобное восстановление, применяться не должны потому, что должник в этих случаях не использует тот способ защиты, для реализации которого установлены соответствующие нормы.

Способ защиты нарушенных прав должен объективно быть способным восстановить нарушенные права в данном конкретном случае обращения лица к этому способу. В этом проявляется, в частности, заинтересованность лица, обращающегося в суд за судебной защитой. Лицо обращается к суду с просьбой защитить нарушенные права. Если лицо избирает для этого заведомо негодное средство, то у него объективно нет заинтересованности в применении этого средства. В подобных случаях лицо обращается к суду не за защитой своего права, а либо заблуждается в своей заинтересованности, либо злоупотребляет своим правом на судебную защиту. И в том и в другом случае его обращение к суду не должно увенчиваться успехом. В удовлетворении требований такого лица должно быть отказано по причине отсутствия его заинтересованности на обращение в суд.

Именно с таким положением вещей мы сталкиваемся в случае, когда имущество должника уже реализовано, а исполнительное производство окончено исполнением. Должник, считая, что имущество было реализовано судебным приставом незаконно (например, с нарушением очередности обращения взыскания), обращается в суд с жалобой на действия судебного пристава. В данном случае, обжалование действий пристава не способно защитить нарушенное право собственности должника на принадлежащее ему имущество. А ведь именно в этом в подобных случаях заключается интерес должника. Ведь обжалование действий судебного пристава не имеет для должника никакого значения в случае реализации имущества должника.

С разбираемой точки зрения, получив решение о признании действий судебного пристава незаконными, должник получит возможность ссылаться на незаконность действий пристава в процессе по его иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки, совершенной при участии судебного пристава.

Какое же значение будет иметь решение суда по жалобе должника на действия судебного пристава для разрешения спора о применении последствий недействительности ничтожной сделки?

Ответ представляется очевидным - только доказательственное. Говорить о преюдициальном значении здесь не приходится, поскольку состав лиц в деле по жалобе на действия судебного пристава и в деле по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки разный. Укажем хотя бы на то, что в первом случае к участию в деле не должен привлекаться приобретатель имущества должника. Вместе с тем, его участие в деле об изъятии у него приобретенного имущества является обязательным. Стало быть, решение суда по жалобе на действия судебного пристава может иметь только доказательственное значение для разрешения дела по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки.

Действующее законодательство не предусматривает, что это доказательство является единственно возможным. Следовательно, все другие доказательства, приводимые участниками процесса, имеют для суда такое же значение как и решение по жалобе на действия судебного пристава. Суд не связан решением по ранее рассмотренному делу, а должен непосредственно рассмотреть все доказательства в данном судебном заседании (ст. 5, 8, 9, 10 АПК РФ).

Иными словами, в процессе по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки с имуществом должника, совершенной при участии судебного пристава, будут исследоваться все те доказательства, которые исследовались в процессе по жалобе на действия судебного пристава.

Здесь достаточно рельефно проступают недостатки рассматриваемого взгляда. Их можно сформулировать следующим образом.

1. Должник принуждается к использованию ненужного ему для восстановления его прав способа защиты. Этот способ защиты только условно может быть назван в качестве такового, поскольку в реальности он никакие права должника не защищает.

2. Суд, рассматривая дело по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки с имуществом должника, должен повторно оценить те доказательства, которые оценивались судом при рассмотрении жалобы должника на действия судебного пристава-исполнителя. Ведь гл. 24 АПК РФ не знает нормы, закрепленной в п. 7 ст. 194 АПК РФ, о распространении обязательной силы решения суд на лиц, не участвовавших в этом деле.

3. Суд, рассматривающий дело по жалобе на действия судебного пристава-исполнителя, не выполняет свою основную задачу - защиту нарушенных прав (ст. 2 АПК РФ). Суд в данном случае фактически превращается в сборщика доказательств для будущего процесса (по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки). Между тем, можно утверждать, что такая функция противоречит назначению суда в современном обществе. И подтверждение этому можно найти в действующем законодательстве. Так, суд, рассматривая дело об установлении юридического факта и установив, что на самом деле между сторонами существует спор о праве, оставляет заявление об установлении юридического факта без рассмотрения и разъясняет сторонам их право обратиться в суд в исковом порядке (ч. 3 ст. 217 АПК РФ). Это правило можно объяснить в том числе с позиций развиваемого здесь взгляда. Установление факта, имеющего юридическое значение, для лица в данном случае неинтересно. Лицо использует процедуру установления факта, имеющего юридическое значение, для того, чтобы облегчить себе задачу доказывания данного факта в другом процессе. Суд, таким образом, превращается в орган, снабжающий лицо доказательствами.

4. Должник подвергается совершенно ненужному и необъяснимому риску проиграть процесс по жалобе на действия судебного пристава. В условиях состязательности процесса велика цена ошибки стороны при ведении дела. Едва ли есть веские основания, чтобы подвергать должника по исполнительному производству риску проиграть процесс по его жалобе на действия судебного пристава-исполнителя. Ведь цена победы в этом процессе для него не велика. Ему придется еще раз доказывать то же самое, но в присутствии других лиц и перед другим составом суда. Цена поражения с позиции рассматриваемой точки зрения, напротив, слишком велика.

5. Рассматриваемая позиция проводит к отрицанию принципа процессуальной экономии и связана с совершенно не нужным использованием аппарата государственного принуждения.

Наряду со сказанным можно сформулировать и иные аргументы против критикуемой позиции.

1. Прежде всего закон не ограничивает выбор лицом способа защиты своих прав*(6).

2. Далее закон не устанавливает, что незаконность действий судебного пристава может быть доказана только вступившим в законную силу решением суда по жалобе на его действия.

3. Не исключена ситуация, когда вступившее в законную силу решение суда о признании действий судебного пристава незаконными будет впоследствии отменено, а в удовлетворении жалобы отказано. Если в промежуток между вступлением такого решения в силу и его отменой будет вынесено решение о применении последствий недействительности сделки с имуществом должника, то непонятно, что делать с таким решением после отмены решения суда по жалобе на действия судебного пристава. Отменять как незаконное?

4. Последовательное приведение в жизнь критикуемой позиции приведет к фактическому сокращению срока исковой давности по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Это объясняется тем, что лицо, не оспорившее действия пристава в течение 10 дней, лишится возможности применить последствия недействительности ничтожной сделки в судебном порядке. Едва ли есть основания для различного регулирования вопросов исковой давности в тех случаях, когда сделка с имуществом должника является элементом процесса принудительного исполнения судебного акта и во всех прочих случаях.

Сказанное приводит к выводу о том, что доказывание незаконности действий судебного пристава исполнителя возможно в процессе по иску о применении последствий недействительности ничтожной сделки с имуществом должника, совершенной при участии судебного пристава-исполнителя. Самостоятельного процесса по жалобе на действия судебного пристава-исполнителя для этого не требуется.

Что касается судебной практики, то она по интересующему нас вопросу не сложилась. Можно встретить как судебные решения, в которых говорится о необходимости предварительного самостоятельного судебного обжалования действий судебного пристава, так и судебные акты с противоположными выводами. Аргументы, используемые судами, приведены выше. Я думаю, что в этой части судебная практика испытывает недостаток в разъяснениях высших судебных инстанций.

Г.П. Чернышов,

адвокатское бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры",

старший юрист, адвокат

"Экономическое правосудие на Дальнем Востоке России", N 2, июль-август 2004 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) В пользу такого решения см.: Маковский А.Л. Гражданская ответственность государства за акты власти // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика. М., 1998. С. 108; Рипинский С.Ю. Имущественная ответственность государства за вред, причиненный предпринимателям. СПб., 2002. С. 180-186.

*(2) В пользу такого решения см.: Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 3. - 4-е изд., перераб. и доп. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 2004. С. 26 (автор главы А.П. Сергеев).

*(3) Считаю, что АПК РФ в части установления сроков подачи жалобы на действия судебного пристава-исполнителя не внес ничего нового. Пункт 4 ст. 198 АПК РФ, установивший 3-х месячный срок для подачи жалобы, сопровождается оговоркой "если иное не установлено федеральным законом". Закон об исполнительной производстве как раз и является федеральным законом, установившим иной срок подачи жалобы. См: Постановление ФАС Северо-Западного округа N А42-3092/03-КА-15 от 22.09.03. В отличие от АПК РФ, ГПК РФ 3-х месячный срок подачи жалобы установил императивно. В итоге создался ненужный разнобой в регулировании сходных правоотношений. Думаю, что АПК РФ в этой части подлежит корректировке.

*(4) Любимова Р.Н. Ответственность органов власти за вред, причиненный актами, не соответствующими закону, незаконными действиями (бездействием) // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. N 3.

*(5) Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Часть первая (под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина). М., 2002.

*(6) Шпачева Т.В. Споры о признании недействительными публичных торгов, проведенных в процессе исполнительного производства // Арбитражные споры. 2000. N 4 (12).