Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 1 февраля 2023 г. N Ф10-6125/22 по делу N А23-2572/2021

г. Калуга

01 февраля 2023 г.

Дело N А23-2572/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 25 января 2023 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 01 февраля 2023 года.

Арбитражный суд Центрального округа в составе:

председательствующего судьи Смотровой Н.Н.,

судей Бутченко Ю.В., Чаусовой Е.Н.,

при участии:

от истца - представителя Полковниковой Е.Б. по доверенности от 13.03.2022,

от ответчика - представителя Акулина А.А по доверенности от 01.02.2021,

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью Калужский многопрофильный деревоперерабатывающий комбинат "Союз-Центр" на решение Арбитражного суда Калужской области от 04.08.2022 и постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.10.2022 по делу N А23-2572/2021,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Бонус Альянс" (далее - истец) обратилось 20.10.20 в Арбитражный суд Калужской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью Калужский многопрофильный деревоперерабатывающий комбинат "Союз-центр" (далее - ответчик) о взыскании с ответчика 122 209 280,80 руб. - основной задолженности, пени и процентов за пользование чужими денежными средствами, в том числе по договорам от 30.12.16 N 952/16-ОСМ, от 24.11.15 N 947/2015-УИМ, от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ, от 30.12.14 N 115, от 25.03.16 N 47, от 17.12.14 N 121, от 27.03.19 N 20-02/2019, от 28.09.19 N 28/09/2017, от 25.12.15 N 136 (делу присвоен N А23-7987/2020).

Определением суда первой инстанции от 05.04.21 по делу N А23-7987/2020 в отдельное производство выделены требования истца о взыскании с ответчика задолженности по договору от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ в размере 44 224 468,12 руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 3 430 234,18 руб. за период с 26.06.19 по 15.10.20, право требования которых перешло к истцу по договору цессии от 27.03.19 N 20/02/2019 от цедента - общества с ограниченной ответственностью "Калужская лесозаготовительная компания" (далее - ООО "КЛК"), делу присвоен N А23-2572/2021.

Ответчик обратился со встречным исковым заявлением к истцу о признании незаключенным договора цессии от 27.03.19 N 20-02/2019.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ООО "КЛК" и временный управляющий ООО "КЛК" Азымов Наиль Няжипович (далее - Азымов Н.Н.), в качестве соответчика по встречному иску привлечено ООО "КЛК".

Решением суда первой инстанции от 04.08.22, оставленным без изменения постановлением Двадцатого арбитражного суда от 26.10.22, первоначальные исковые требования удовлетворены, в удовлетворении встречных исковых требований отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, ответчик обратился в Арбитражный суд Центрального округа с кассационной жалобой, в которой просит их отменить в связи с неправильным применением судами при их принятии норм материального и процессуального права, неполным выяснением судами обстоятельств дела, и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В отзыве на кассационную жалобу истец возражает против ее удовлетворения ввиду законности обжалуемых судебных актов.

Кассационная жалоба рассматривается Арбитражным судом Центрального округа в установленном гл. 35 АПК РФ порядке.

ООО "КЛК" и арбитражный управляющий ООО "КЛК" своих представителей в судебное заседание не направили, о его проведении извещены надлежаще, в связи с чем и на основании ч.3 ст. 284 АПК РФ судебное заседание проводится в их отсутствие.

В судебном заседании представитель ответчика настаивал на отмене обжалуемых судебных актов, поддержав приведенные в кассационной жалобе доводы.

Представитель истца возражала против отмены обжалуемых судебных актов, поддержав приведенные в отзыве на кассационную жалобу доводы.

Проверив в порядке ст. 286 АПК РФ законность и обоснованность обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для их отмены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, исходя из следующего.

В обоснование принятых судебных актов суды первой и апелляционной инстанции сослались на следующие обстоятельства.

Между ООО "КЛК" (продавец) и ответчиком (покупатель) был заключен договор купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ, по условиям которого ООО "КЛК" приняло на себя обязательство передать ответчику товар (дрова технологические), а ответчик обязался осмотреть товар, принять и оплатить его на условиях, установленных договором.

Во исполнение договора, ООО "КЛК" поставило ответчику товар, в том числе на сумму 44 224 468,12 руб., а ответчик не оплатил его.

Во исполнение договора подряда на заготовку и вывоз древесины от 22.03.18 N 049/18, заключенного между истцом (подрядчик) и ООО "КЛК" (заказчик), истец выполнил работы стоимостью 44 224 468,12 руб., а ООО "КЛК" не оплатило их.

ООО "КЛК" и истец в лице уполномоченных представителей установили, что по состоянию на 27.03.19 задолженность заказчика ООО "КЛК" в пользу подрядчика истца по договору подряда составляет 44 224 468,12 руб. (акт от 27.03.19, т. 1 л. 18-19).

Между ООО "КЛК" (цедент) и истцом (цессионарий) заключен договор от 27.03.19 N 20-02/2019 уступки требования (цессии), по условиям которого ООО "КЛК" уступает, а истец - принимает, право требования ООО "КЛК" к ответчику об оплате задолженности в размере 44 224 468,12 руб. за поставленный по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ товар.

Согласно п. 1.3 договора цессии от 27.03.19 N 20-02/2019, уступаемое требование удостоверяется следующими документами: копией договора купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ и актом сверки взаиморасчетов за период с 01.01.19 по 27.03.19.

В названном акте сверки ответчик и ООО "КЛК" в лице уполномоченных представителей установили, что по состоянию на 27.03.19 задолженность ответчика (покупателя) в пользу поставщика (ООО "КЛК") по договору от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ составляет 145 985 232,60 руб. (т. 1 л. 104-110).

ООО "КЛК" (цедент) уведомлением от 29.03.19 N 3 известило ответчика (должник) об уступке по договору цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 истцу права требования к ответчику по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ, полученным ответчиком 01.04.19 (т. 1 л. 100).

Истец в письме от 31.10.19 N 31 просил ответчика оплатить приобретенную по договору цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 задолженность в размере 44 224 468,12 руб. по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ (т. 1 л.д. 103).

Ответчик в письме от 11.11.19 N 1292-11/19 сообщил истцу (новый кредитор), что возникновение долга по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ обусловлено неблагоприятными экономическими факторами, предложив рассмотреть вопрос о возможности погашения долга путем приобретения в собственность помещений (т. 1 л.д. 99).

Согласно актам от 30.09.19, от 31.12.19, от 26.08.20 подписанным уполномоченными представителями истца и ответчика, содержащими оттиски их печатей, по состоянию на 30.09.19, 31.12.19, 26.08.20 задолженность ответчика по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ в пользу истца по договору от 27.03.19 N 20-02/2019 составляет 44 224 468,12 руб. (т. 1 л. 112-122).

Ссылаясь на неудовлетворение ответчиком в добровольном порядке требования о погашении полученной по договору цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 задолженности, истец обратился в арбитражный суд с рассмотренным в настоящем деле иском к ответчику о взыскании задолженности за поставленный товар по договору от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ в размере 44 224 468,12 руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 3 430 234,18 руб. за период с 26.06.19 по 15.10.20.

Ответчик обратился в арбитражный суд со встречным иском к истцу и ООО "КЛК" о признании незаключенным договора цессии от 27.03.19 N 20-02/2019.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции предупрежденный об уголовной ответственности за дачу ложных показаний свидетель Юрьев А.Е., являвшийся в спорный период генеральным директором ООО "КЛК", дал показания о том, что по договору цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 ООО "КЛК" (цедент) уступило истцу (цессионарий) право требования к ответчику (должник) 44 224 468,12 руб. задолженности за товар, поставленный по договору поставки от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ, и всех прав, связанных с передаваемым требованием.

Суды первой инстанции признал не подлежащим удовлетворению встречный иск ответчика о признании незаключенным договора цессии от 27.03.19 N 20-02/2019, нормативно обосновав свой вывод положениями ст.ст. 386, 388, 432 ГК РФ, разъяснениями в п.п. 1-3, 6, 44 постановления Пленума ВС РФ от 25.12.18 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" (далее - постановление Пленума ВС РФ от 25.12.18 N 49), в п. 20 постановления Пленума ВС РФ от 29.09.15 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 43), и сославшись на то, что ответчик был надлежащим образом извещен цедентом ООО "КЛК" об уступке права требования истцу по названном у договору цессии; что реальность уступленного по договору цессии права и зачтенного за него права подтверждена, в том числе, исходя из принципа добросовестности (эстоппель), с учетом непоследовательности поведения ответчика, который признал наличие уступленной задолженности в письме истцу от 11.11.19 N 1292-11/19, в актах сверки между истцом и ответчиком от 30.09.19, от 31.12.19, от 26.08.20; также приняв во внимание показания свидетеля Юрьева А.Е., и то, что ответчик при рассмотрении дела, в нарушение ст. 65 АПК РФ не заявил о фальсификации доказательств и о назначении экспертизы, в связи с чем принял на себя предусмотренный ч.2 ст. 9 АПК РФ риск наступления последствий несовершения процессуальных действий.

Суды первой инстанции также признал подлежащими удовлетворению в полном объеме требования истца о взыскании с ответчика задолженности в размере 44 224 468,12 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 3 430 234,18 руб. за период с 26.06.19 по 15.10.20 по договору поставки от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ, нормативно обосновав свой вывод положениями п. 1 ст. 384, ст.ст. 506, 516, 395 ГК РФ, разъяснениями в п. 4 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.17 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 54), в п. 53 постановления Пленума ВС РФ от 24.03.16 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 7), и сославшись на то, что представленные истцом расчеты задолженности и процентов являются обоснованными, арифметически верными, и на то, что при рассмотрении дела в нарушение ст. 65 АПК РФ ответчик не представил контррасчет суммы долга и процентов, в связи с чем принял на себя предусмотренный ч.2 ст. 9 АПК РФ риск наступления последствий несовершения процессуальных действий.

Суд апелляционной инстанции поддержал приведенные выводы суда первой инстанции, отклонив как неосновательные возражения ответчика против решения суда первой и инстанции, основанные на том, что в договоре цессии не индивидуализировано уступаемое право и не указано, за какие конкретные поставки, или за какой период уступается право требования оплаты; что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что цедент (ООО "КЛК") и цессионарий (истец) достигли соглашения в отношении уступаемого права требования; что суд первой инстанции необоснованно установил наличие долга по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ в отсутствие первичных документов бухгалтерского учета.

В обоснование суд апелляционной сослался на то, что ответчик не завил возражений против долга после получения уведомления об уступке прав по договору поставки от 29.03.19 N 3; что в подтверждение факта наличия задолженности истцом представлены надлежащие доказательства: акт сверки расчетов от 27.03.19 между ООО "КЛК" и ответчиком, акты сверки расчетов между истцом и ответчиком от 30.09.19, от 31.12.19, от 26.08.20, которыми ответчик фактически признает наличие задолженности; что ответчик не предоставил доказательств погашения ответчиком спорной задолженности перед ООО "КЛК" или истцом, ввиду чего удовлетворение заявленного к рассмотрению искового требования не нарушает права ответчика, как должника в спорном правоотношении.

Также суд апелляционной инстанции, сославшись на положения ст. 10 ГК РФ, с учетом принципа эстоппель, и разъяснения в абз. 5 п.1 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.15 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 25) указал на то, что арбитражный суд обязан принять меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны обязательства, которой в рассматриваемом случае является истец.

В кассационной жалобе ответчик поддерживает возражения против удовлетворения иска и отказа в удовлетворении встречного иска, заявлявшиеся им при рассмотрении дела судам первой и апелляционной инстанции.

Изучив материалы дела, оценив доводы ответчика и истца, суд округа находит выводы судов первой и апелляционной инстанций относительно исхода разрешения спора преждевременными, основанными на неполном выяснении юридически значимых фактических обстоятельств дела, определяющих результат разрешения спора, без рассмотрения вопроса о формировании необходимого для правильного рассмотрения спора субъектного состава участвующих в деле лиц, ввиду следующего.

В соответствии с п.1 ст. 432 ГК РФ, договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Согласно п.1 ст. 382 ГК РФ, право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Следовательно, предметом договора цессии является уступка кредитором права требования, возникшего из конкретного обязательства, а договор цессии должен содержать сведения об обязательстве, из которого у первоначального кредитора возникло уступаемое им право.

Таким образом, в силу положений п. 1 ст. 382, ст. 432 ГК РФ к существенным условиям договора уступки права требования относятся условие об объеме прав кредитора, переходящих к другому лицу, а также о форме уступки требования. Положения указанных норм предусматривают, что договор цессии должен содержать сведения об обязательстве, из которого у первоначального кредитора возникло уступаемое право.

В соответствии с абз. 7 п. 13 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.07 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений гл. 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - информационное письмо Президиума ВАС РФ N 120), отсутствие в соглашении об уступке части права (требования), возникшего из длящегося обязательства, указания на основание возникновения передаваемого права (требования), а также условий, позволяющих его индивидуализировать (конкретный период, за который передается право (требование) на уплату суммы задолженности должника), может свидетельствовать о незаключенности этого договора в соответствии со ст. 432 ГК РФ.

Соответственно, поскольку из ст.ст. 382, 384 ГК РФ следует, что в предмет договора уступки права входит согласование конкретного обязательства, право требования по которому передается новому кредитору, то в силу этого, условия договора уступки права должны позволить конкретизировать то обязательство, по которому передается право требования.

В п. 21 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.17 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 ГК РФ о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" (далее - постановление Пленума ВС РФ N 54), приведены разъяснения, согласно которым, по смыслу ст. 385 ГК РФ уведомление о переходе права должно содержать сведения, позволяющие с достоверностью идентифицировать нового кредитора, определить объем перешедших к нему прав. Если указанных в уведомлении сведений недостаточно для совершения должником исполнения новому кредитору, должник, по общему правилу, вправе исполнить обязательство первоначальному кредитору или приостановить исполнение и потребовать представления соответствующих сведений от первоначального кредитора.

Исходя из п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.17 N 165 "Обзор судебной практики, связанный с признанием договоров не заключенными" (далее - информационное письмо Президиума ВАС РФ N 165) договор, являющийся незаключенным вследствие несогласования существенных условий является фактически отсутствующим в виду недостижения сторонами какого-либо соглашения, а, следовательно, не может порождать каких-либо правовых последствий в будущем.

Таким образом, применительно к договорам цессии, по которым уступается только часть из общей суммы задолженности, признание должником наличия долга перед кредитором-цедентом, само по себе не является безусловным доказательством согласованности предмета договора цессии в отношении части уступаемого цессионарию долга.

Суды первой и апелляционной инстанции установили, что по договору цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 ООО "КЛК" уступило истцу право требования к ответчику суммы задолженности по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ в размере 44 224 468,12 руб. из суммы задолженности ответчика по названному договору по состоянию на 27.03.19 в размере 145 985 232,60 руб.

Таким образом, по названному договору цессии истцу уступлена только часть задолженности ответчика перед ООО "КЛК".

Ответчик при рассмотрении спора в судах первой и апелляционной инстанции ссылался на то, что в договоре цессии отсутствует конкретизация уступленного истцу права требования в части общей задолженности ответчика перед ООО "КЛК" за многочисленные поставки товара, включенные в названный акт сверки.

Данный довод поддерживается ответчиком и в кассационной жалобе, в которой он в его обоснование ссылается на то, что в акте сверки за период с 01.01.19 по 27.03.19 указана следующая информация: сальдо начальное по договору (на 01.01.2019) - 114 876 383,73 руб.; в период с 01.01.19 по 27.03.19 осуществлялись ежедневные поставки дров, причем, в течение одного дня могло быть осуществлено несколько поставок (к примеру, 01.03.19 ООО "КЛК" осуществило 23 поставки дров ответчику); общая стоимость дров, поставленных ООО "КЛК" ответчику за период с 01.01.19 по 27.03.19, составляет 76 051 662,55 руб. общая сумма оплат за период с 01.01.19 по 27.03.19 составляет 57 842 341,27 руб.; сальдо конечное по договору (на 27.03.19) - 145 985 232,60 руб.

При этом, согласно доводам ответчика, в договоре цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 его стороны не указали ни конкретные поставки из названного акта сверки, на основании которых возникло право требования в уступаемом размере (44 224 468,12 руб. из 145 985 232,60 руб.), ни период, за который могла возникнуть эта задолженность, либо иные данные, позволяющие выделить, индивидуализировать, уступленную истцу часть задолженности из общего размера задолженности ответчика перед ООО "КЛК".

Суды надлежащей оценки приведенным возражениям ответчика не дали. Ссылки судов на то, что до обращения истца в суд ответчик признавал наличие уступленной истцу задолженности перед ООО "КЛК" (в письме от 11.11.19 N 1292-11/19 и в актах сверки между истцом и ответчиком от 30.09.19, 31.12.19, 26.08.20), и что наличие долга признал бывший руководитель ООО "КЛК", на нарушение требований ст.ст. 65, 9 АПК РФ не свидетельствуют о неосновательности приведенных возражений ответчика.

Отношения ООО "КЛК" и ответчика как сторон по договору купли-продажи носили длящийся характер, в связи с чем, неуказание в договоре уступки права требования первичных учетных документов, из которых возникло данное требование, либо периода возникновения уступаемой задолженности, также может свидетельствовать о не согласовании сторонами предмета данного договора.

Вопреки выводам судов, само по себе признание должником, кредитором, общего долга, часть из которого уступлена, равно как и признание части данного долга, не заменяет необходимости конкретизации той части долга ответчика перед ООО "КЛК", которая была уступлена истцу, для выделения ее общей суммы долга Это обусловлено, в частности и тем, что, согласно акту сверки между ООО "КЛК" и ответчиком за период с 01.01.19 по 27.03.19, общий долг ответчика перед ООО "КЛК" по состоянию на 27.03.19 в размере 145 985 232,60 руб. складывается из сумм задолженности за многочисленные поставки товара ответчику на протяжении трех месяцев (только за январь в акте сверки отражено более 240 поставок), и истцу по договору цессии уступлено право требования только части долга в размере 44 224 468,12 руб. (30% от общей суммы долга).

При этом, в названном акте сверки не содержится указания на конкретные первичные документы относительно зафиксированных в нем операций, с указанием их наименования (счет-фактура, товарная накладная, универсальный передаточный документ, платежное поручение, и т.д.), номера, даты, при помощи которых из общей суммы долга ответчика перед ООО "КЛК" на 27.03.19 в сумме 145 985 232,60 руб. можно было бы однозначно выделить задолженность в сумме 44 224 468,12 руб., уступленную истцу по договору цессии, а также проверить ее реальность (установить, в какие даты из указанных в акте сверки были произведены не оплаченные поставки, право требования задолженности за которые уступлено истцу, по каким первичным документам, на какую сумму).

В акте сверки за период с 01.01.19 по 27.03.19 обозначенные в нем приходно-расходные операции приведены только с указанием информации по общему типу: "04.01.19 приход (808 от 04.01.2019) 69 899,16" (1-я строка раздела "сальдо начальное"), или: "09.01.19 оплата (09.01.2019) 2 631 933,45 (20-я строка раздела "сальдо начальное").

В письме ответчика от 11.11.19 N 1292-11/19, в актах сверки между истцом и ответчиком от 30.09.19, 31.12.19, 26.08.20, в показаниях бывшего руководителя ООО "КЛК", на которые сослались суды, также отсутствует указание на какие-либо признаки, позволяющие выделить задолженность из общей суммы задолженности ответчика перед ООО "КЛК", ту часть задолженности, которая уступлена истцу.

В договоре цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 такая информация также не приведена.

Между тем, поскольку цессия влечет замену кредитора в обязательстве (полностью или в какой части права (требования), условие договора цессии о предмете уступаемого права должно быть сформулировано таким образом, чтобы исключить неоднозначное толкование объема уступаемых прав, в том числе, и при возникновении споров о взыскании с ответчика части или полной суммы его задолженности перед ООО "КЛК", вошедшей в акт сверки за период с 01.01.19 по 27.03.19.

Кроме того, согласно ст. 432 ГК РФ, договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Исходя из положений гл. 24 ГК РФ, к существенным условиям договора цессии в силу закона относится предмет уступаемого права и основания его возникновения у цедента. Отсутствие в договоре цессии существенных условий свидетельствует о незаключенности этого договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Соответственно, условия об обязательствах, права (требования) по которым передаются, являются существенными условиями договора.

В п. 1.3 договора цессии от 27.03.19 N 20-02/2019 указано, что уступаемое требование подтверждено следующими документами: договором купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ и актом сверки взаиморасчетов с 01.01.19 по 27.03.19.

При этом, в договоре цессии отсутствует какая-либо индивидуализация названного акта сверки - не указаны дата его составления, номер, прочие индивидуализирующие признаки, позволяющие выделить его из ряда документов с таким же наименованием, что и в п. 1.3 договора цессии: "акт сверки взаиморасчетов за период с 01.01.2019 - 27.03.2019 г.".

В ходе рассмотрения дела суды первой и апелляционной инстанции пришли к выводу о том, что в п. 1.3 договора цессии поименован акт сверки взаимных расчетов между ООО "КЛК" и ответчиком за период с 01.01.19 - 27.03.19 по договору от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ на дрова технологические, представленный истцом и приобщенный к материалам дела (т. 1 л. 104-110).

Ответчик в возражение против требований истца и в обоснование встречного иска также ссылался на то, что только акт сверки, в отсутствие надлежащим образом оформленных первичных документов, не является достаточным доказательством наличия выступающей предметом договора цессии задолженности.

Отклоняя данный довод ответчика, поддержанный в кассационной жалобе, суды сослались на те же доказательства, на основании которых они отклонили довод ответчика об отсутствии должной конкретизации уступленного по договору цессии права (признание ответчиком долга в переписке с истцом и в актах сверки, эстоппель, показания бывшего руководителя цедента, акт сверки, указанный в п. 1.3 договора цессии, непредставление первичных документов участвующими в деле лицами, положения ст.ст. 65, 9 АПК РФ).

Вместе с тем, в соответствии со ст. 68 АПК РФ обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

В нормативных актах о бухгалтерском учете акт сверки среди первичных учетных документов не указан.

В соответствии с положениями ст. 9 Федерального закона от 06.12.11 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете", каждый факт хозяйственной жизни подлежит оформлению первичным учетным документом (далее - закон N 402-ФЗ).

Не допускается принятие к бухгалтерскому учету документов, которыми оформляются не имевшие места факты хозяйственной жизни, в том числе лежащие в основе мнимых и притворных сделок.

Данные, содержащиеся в первичных учетных документах, подлежат своевременной регистрации и накоплению в регистрах бухгалтерского учета (ст. 10 закона N 402-ФЗ).

В силу изложенного, акт сверки расчетов не является первичным учетным документом, так как не соответствует требованиям, предъявляемым закон N 402-ФЗ к первичным учетным документам, оформляющим хозяйственные операции субъектов предпринимательской деятельности.

Такой акт не носит правопорождающего характера, поскольку не приводит к возникновению, изменению или прекращению правоотношений лиц его подписавших.

Соответственно, по общему правилу, акт сверки может служить доказательством наличия задолженности только при наличии надлежащим образом оформленных первичных документов.

Таких первичных документов в материалы дела представлено не было.

Суд первой инстанции в обоснование принятия акта сверки в качестве допустимого доказательства наличия и размера выступающей предметом договора цессии задолженности по договору купли-продажи, также сослался на неисполнение ответчиком, цедентом и его временным управляющим, требований определений суда о предоставлении первичных документов, подтверждающих наличие указанной задолженности, в связи с чем, как указал суд, данные лица не исполнили требований ст. 65 АПК РФ и приняли на себя предусмотренный ч.2 ст. 9 АПК РФ риск наступления неблагоприятных для их процессуальных последствий от непредставления данных документов.

Однако, установленное ст. 65 АПК РФ общее правило о распределении бремени доказывания по делам искового производства, равно как и закрепленный в ст. 9 АПК РФ принцип состязательности в арбитражном процессе, не отменяют для осуществляющего правосудие арбитражного суда необходимости достижения задач правосудия, закрепленных в ст.ст. 2, 6 АПК РФ, в том числе, по укреплению законности и предупреждению правонарушений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, эффективный судебный контроль может быть как предварительным, так и последующим. Суд при рассмотрении дела обязан исследовать по существу его фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы; иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное ч.1 ст. 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным (пункт 2.3 Определения от 06.10.15 N 2317-О).

В Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям, утвержденным Президиумом ВС РФ 08.07.20 (далее - Обзор ВС от 08.07.20) судам разъясняется, что в судебной практике выявляются факты обращения в суд недобросовестных участников гражданского оборота в целях легализации доходов, полученных в результате нарушения законодательства, в том числе обращение в суд при действительном отсутствии спора для получения исполнительных документов и вывода денежных средств за рубеж без соблюдения ограничений и правил, установленных Федеральным законом от 7 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" (далее - закон N 115-ФЗ), валютным, налоговым и таможенным законодательством; предъявление в органы принудительного исполнения и кредитные организации поддельных исполнительных документов судов; выраженное в иных формах намерение использовать механизм принудительного исполнения судебных актов для придания правомерного вида доходам, полученным незаконным путем.

Выявление подобных фактов требует реагирования со стороны судов, поскольку укрепление законности и предупреждение правонарушений является одной из задач судопроизводства (ч. 3 ст. 2 АПК РФ).

В силу ч.2 ст. 9 АПК РФ, арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

На основании приведенных положений при рассмотрении экономических споров арбитражный суд, в целях достижения задач судопроизводства, вправе в рамках руководства процессом по своей инициативе проверять обстоятельства, касающиеся возможного обращения участников оборота к судебному порядку разрешения споров в целях легализации доходов, полученных в результате нарушения законодательства.

При реализации указанных полномочий суды вправе истребовать доказательства, привлекать к участию в деле государственные органы, если обстоятельства дела свидетельствуют о наличии признаков легализации доходов, полученных незаконным путем.

Вместе с тем, содержащиеся в обжалуемых судебных актах выводы об обстоятельствах, установленных в рамках данного дела, не позволяют считать исследованными все спорные правоотношения, с учетом реализации задач арбитражного судопроизводства, определенных ст. 2 АПК РФ.

В частности, ответчик в возражение против требований истца и в обоснование встречного иска также ссылался на то, что только акт сверки, в отсутствие надлежащим образом оформленных первичных документов, не является достаточным доказательством наличия выступающей предметом договора цессии задолженности.

Отклоняя данный довод ответчика, поддержанный в кассационной жалобе, суды сослались на те же доказательства, на основании которых они отклонили довод ответчика об отсутствии должной конкретизации уступленного по договору цессии права (признание ответчиком долга в переписке с истцом и в актах сверки, эстоппель, показания бывшего руководителя цедента, акт сверки, указанный в п. 1.3 договора цессии, непредставление первичных документов участвующими в деле лицами, положения ст.ст. 65, 9 АПК РФ).

Между тем, судами со ссылкой на ст.ст. 65, 9 АПК РФ и на круг доказательств, не относящихся к первичным, установлен формальный факт заключения между истцом и ООО "КЛК" договора цессии, по которому истец приобрел право требования к ответчику на сумму более 44 миллионов.

При этом, судами не проведена оценки действительного экономического смысла такой операции; не проверена реальность уступленной по договору цессии задолженности; не принято мер к индивидуализации уступленной части задолженности в рамках общей задолженности ответчика перед цедентом ООО "КЛК", от которой сумма уступки составляет 30%; не осуществлена проверка законности положенных в основу перечислений действий; не реализованы необходимые меры к получению первичных доказательств наличия взыскиваемой в деле задолженности.

Суд округа отмечает, что само по себе непредставление ответчиком и цедентом ООО "КЛК" первичных документов относительно взыскиваемой истцом в деле задолженности, не означает невозможность проверки реальности данной задолженности.

Так, истец ссылается на то, что по договору цессии он получил право требования к ответчику части задолженности за товар (дрова технологические), поставленный ответчику ООО "КЛК" по договору купли-продажи от 24.01.18 N 34/18-ДЛЛ в период с 01.01.19 по 27.03.19, но не оплаченный ответчиком.

В данном акте сверки указаны даты и суммы оплат от ответчика в адрес ООО "КЛК", а также суммы, даты и, предположительно, нумерация, приходных операций от ООО "КЛК" в адрес ответчика.

Соответственно, данные операции ответчика и ООО "КЛК" по купле-продаже товара являются налогооблагаемыми и должны были отражаться в их налоговой и бухгалтерской отчетности (в том числе в книгах покупок и продаж), подлежащей предоставлению данными юридическими лицами в налоговый орган с соответствующими декларациями в обоснование исчисления соответствующих налогов. Данные документы также могли быть предметом камеральной или выездной проверки со стороны налогового органа.

В силу изложенного, первичная документация относительно поставок, часть задолженности по которым взыскивается в настоящем деле, объективно может иметься в распоряжении уполномоченного налогового органа.

Сведения об оплатах, зафиксированные в акте сверки, могли быть проверены путем истребования Выписок по счетам ответчика и ООО "КЛК", сведений о кассовых операциях (если расчеты осуществлялись в наличной форме).

Однако, суды не рассмотрели вопроса о принятии мер получению такой документации от налогового органа, кредитных учреждений, в целях проверки реальности долга в размере более 44 миллионов, взыскиваемого в настоящем деле, признав доказанным его наличие в отсутствие первичной документации, фактически только на основании акта сверки, оценки поведения ответчика и показаний бывшего руководителя цедента, находящегося в процедуре банкротства, при том, что второй участник договора купли-продажи: ответчик, заявлял возражения против иска.

Относительно основанного на ст. 10 ГК РФ и на разъяснении в абз. 5 п.1 постановления Пленума ВС РФ N 25 указания апелляционного суда о наличии у арбитражного суда при рассмотрении настоящего дела обязанности по принятию мер, обеспечивающих защиту интересов истца, как добросовестной стороны обязательства, суд округа отмечает следующее.

Как следует из обстоятельств настоящего спора, в том числе, до его выделения из общего дела N А23-7987/2020, истцом к ответчику заявлено требований на взыскание задолженности и санкций по разным договорам на сумму более 122 миллионов рублей.

При этом, право требования части этих средств приобретено истцом у иных кредиторов ответчика по договорам цессии. В частности, рассматриваемое в настоящем деле право требования к ответчику на сумму более 44 миллионов приобретено истцом по договору цессии и на эту задолженность истец начислил еще проценты на сумму более 3-х миллионов, в результате чего сумма иска к ответчику превышает 47 миллионов.

Вместе с тем, в подтверждение реальности данной задолженности ответчика на сумму более 44 миллионов, истец представил в материалы дела акт сверки расчетов, без первичной документации.

В договоре цессии также в качестве доказательств реальности задолженности ответчика перед цедентом (ООО "КЛК") имеется ссылка только на 2 документа, ни один из которых не относится к первичным доказательствам наличия долга по договору купли-продажи (поставки): сам договор купли-продажи и акт сверки задолженности по нему.

Иск о взыскании данной задолженности подан истцом 20.10.20, то есть, спустя более одного года после заключения договора цессии 27.03.19.

При этом, судя по доступной для судов информации из судебных актов по основному делу N А23-7987/2020, и связанных с ним дел N А23-3900/2021 и N А23-2572/2021 (настоящее дело), участвующие в настоящем деле лица, как со сходным интересом в данном деле (истец и ООО "КЛК"), так и с противоположным (ответчик), связаны договорными отношениями по ряду договоров в области лесозаготовительных работ на различных их этапах.

Так, истец по настоящему делу по договору с ответчиком получил в субаренду арендуемые ответчиком лесные участки, и, по заказу ответчика, выполнял для него работы по подготовке проекта освоения лесов, лесоустройственные работы на субарендуемых лесных участках, а также выступал поставщиком леса для ответчика (из дела N А23-7987/2020).

ООО "КЛК" по договорам выступал поставщиком леса ответчику (настоящее дело), подрядчиком у ответчика на выполнение для него работ по заготовке и вывозу древесины (дело N А23-3900/2021), заказчиком выполнения истцу работ по заготовке и вывозу древесины (настоящее дело).

Соответственно, ответчик сдавал истцу в субаренду лесные участки, заказывал истцу работы по подготовке проекта освоения лесов, лесоустройственные работы на субарендуемых лесных участках, приобретал древесину у истца и ООО "КЛК", заказывал ООО "КЛК" работы по заготовке и вывозу древесины.

Исходя из рассматриваемых дел, ООО "КЛК" уступило истцу по договорам цессии в общей сложности прав требования к ответчику на сумму более 56 миллионов (44 224 468,12 руб. по договору цессии от 27.03.19 - требование рассматривается в настоящем деле и 12 091 798,72 руб. по договору цессии от 28.09.20 - требование рассмотрено в деле N А23-3900/2021).

При этом, как следует из решения Арбитражного суда Калужской области от 26.11.21 по делу N А23-3900/2021, в п. 1.3 договора цессии от 28.09.20 N 28/09/2020/1, помимо ссылок на договор и акт сверки, в качестве документов, подтверждающих уступаемое ООО "КЛК" истцу право требования к ответчику по факту и размеру, также указаны конкретные универсальные передаточные документы (далее - УПД) с указанием номера, даты сумм. Данные УПД были представлены истцом суду при рассмотрении дела N А23-3900/2021. Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, суд принял решение об удовлетворении иска, которое вступило в законную силу и ответчиком не обжаловалось.

В рассматриваемом в настоящем деле договоре цессии от 27.03.19 не имеется подобных ссылок на УПД, иные первичные документы, подтверждающее уступаемое истцу право требования к ответчику по факту и размеру (указаны только договор, из которого возникла задолженность, и акт сверки), и такие документы не были представлены суду в материалы дела.

Также суд округа считает необходимым отметить, что, порядок предоставления лесных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, определяется Лесным кодексом Российской Федерации (далее - ЛК РФ).

В соответствии с п. 2 ст. 3 ЛК РФ, имущественные отношения, связанные с оборотом лесных участков, лесных насаждений, полученных при использовании лесов и осуществлении мероприятий по сохранению лесов древесины и иных лесных ресурсов, регулируются гражданским законодательством, а также Земельным кодексом Российской Федерации, если иное не установлено настоящим Кодексом, другими федеральными законами.

Согласно ст. 4 ЛК РФ, участниками лесных отношений являются Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования, граждане и юридические лица.

От имени Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований в лесных отношениях участвуют соответственно органы государственной власти Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления в пределах своих полномочий, установленных нормативными правовыми актами.

Наряду с этим, ООО "КЛК", уступивший истцу право требования к ответчику на указанную сумму, находится в процедуре банкротства по заявлению налогового органа от 09.04.21 (принято судом 16.04.21, рассматривается в деле N А23-2803/2021) с признанной обоснованной суммой требований к ООО "КЛК" в размере 3 703 068,52 руб.

Таким образом, договор цессии, заключенный между истцом и ООО "КЛК" 27.03.19, то есть, менее чем за 3 года до возбуждения в отношении ООО "КЛК" производства по делу о несостоятельности (банкротстве) 16.04.21, попадает в период подозрительности, установленный п.2 ст. 61.2 Федерального закона от 26.10.02 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - закон N 127-ФЗ).

В соответствии с п.2 ст. 61.2 закона N 127-ФЗ сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов, и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Согласно п.1 ст. 19 закона N 127-ФЗ, в целях данного закона, заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.06 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

В соответствии с п.2 ст. 19 закона N 127-ФЗ, заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также:

- руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника;

- лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи;

- лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

При этом, бывший руководитель ООО "КЛК", на показания которого суды сослались в числе прочего в подтверждение реальности договора цессии и наличия уступленного права, относится к приведенному в п.2 ст. 19 закона N 127-ФЗ перечню заинтересованных по отношению к должнику лиц в целях применения закона N 127-ФЗ.

Также ст.ст. 61.10 - 61.22 закона N 127-ФЗ предусмотрена ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве, в том числе, за совершение сделок, причинивших вред имущественным интересам кредиторов должника.

С учетом изложенного судам следовало учесть, что, согласно ст. 8 Федерального закона от 07.08.01 N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" (далее - закон N 115-ФЗ), п. 1, п.п. 6-7 п. 5 Положения о Федеральной службе по финансовому мониторингу, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 13.06.12 N 808 (далее - Положение N 808), к публичным полномочиям Росфинмониторинга отнесено выявление признаков, свидетельствующих о том, что операция (сделка) с денежными средствами или иным имуществом связана с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, или финансированием терроризма, а также осуществление в соответствии с законодательством Российской Федерации контроля за операциями (сделками) с денежными средствами или иным имуществом.

Пунктами 5.1 и 5.11 Положения о Федеральной налоговой службе, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30.09.04 N 506, установлено, что налоговые органы могут привлекаться к участию в деле, например, при выявлении признаков легализации доходов, полученных вследствие нарушения законодательства о налогах и сборах, нарушением валютного законодательства и неполнотой учета выручки.

В аналогичном порядке следует разрешать и вопрос о привлечении к участию в деле органов прокуратуры в связи с осуществлением прокурорского надзора в сфере противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма (ст. 14 закона N 115-ФЗ).

Государственные органы могут быть привлечены к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (ст. 51 АПК РФ).

Поскольку вопрос о составе лиц, участвующих в деле, решается судом начиная со стадии подготовки дела к судебному разбирательству (п. 5 ч. 1 ст. 135 АПК РФ), то суд вправе проинформировать государственные органы о наличии спора и возможности вступления в процесс, либо привлечь уполномоченный орган к участию в деле по своей инициативе на данной стадии, о чем указывается в определении о принятии искового заявления (административного искового заявления, заявления) к производству, определении о назначении (об отложении) предварительного судебного заседания (судебного заседания).

Указанные правовые позиции изложены в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям, утвержденным Президиумом ВС РФ 08.07.20.

Процессуальная заинтересованность Росфинмониторинга в участии в настоящем деле может быть обусловлена его публичными полномочиями, учитывая размер иска и обстоятельства доказывания реальности взыскиваемой задолженности.

Также, с учетом обстоятельств спора, судами не рассмотрен вопрос о необходимости привлечения к участию в деле иных государственных органов (налогового органа; прокуратуры; в случае, если взыскиваемая в деле задолженность возникла при использовании лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, органа, предоставившего соответствующие лесные участки в пользование - при необходимости), с целью необходимости представления ими обоснованной позиции по фактическим обстоятельствам дела о соблюдении сторонами закона в спорных правоотношениях, проверки реальности выступающей предметом договора цессии задолженности, выявления экономического обоснования наличия спора в целях проверки реальности спора между истцом и ответчиком, наличия в деле добросовестной стороны обязательства, в защиту которой суд обязан принять необходимые меры защиты, также с учетом нахождения на рассмотрении Арбитражного суда Калужской области иных схожих с настоящим дел.

Данные нарушения привели к не полному исследованию доказательств и принятию неправильного и необоснованного судебного акта, что является основанием для его отмены в силу ч.3 ст. 288 АПК РФ.

Поскольку указанные нарушения, допущенные судами при рассмотрении дела, привели к не полному исследованию фактических обстоятельств дела, что могло привести к принятию неправильного судебного акта, в то время как суд кассационной инстанции в силу положений ч. 1 ст. 286 АПК РФ, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в суде первой инстанции, либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, о том, какая норма материального права должна быть применена и какое решение, постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела, обжалуемые судебные акты подлежат отмене в соответствии с ч.3 ст. 288 АПК РФ, а дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции, при котором суду следует учесть изложенное и принят законный и обоснованный судебный акт.

В соответствии с ч.3 ст. 289 АПК РФ, при отмене судебного акта с передачей дела на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов разрешается арбитражным судом, вновь рассматривающим дело.

В связи с рассмотрением кассационной жалобы, суд округа на основании ч. 4 ст. 283 АПК РФ считает необходимым отменить приостановление исполнения обжалуемых судебных актов, введение определением суда округа от 16.12.22.

На основании изложенного, руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, статьями 288, 289, 283 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Калужской области от 04.08.2022 и постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.10.2022 по делу N А23-2572/2021 отменить, направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Калужской области.

Отменить приостановление исполнения решения Арбитражного суда Калужской области от 04.08.2022 и постановления Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.10.2022 по делу N А23-2572/2021, введенное определением Арбитражного суда Центрального округа от 16.12.2022.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном ст. 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Н.Н. Смотрова

Судьи

Ю.В. Бутченко Е.Н. Чаусова