Постановление Европейского Суда по правам человека от 14 января 2020 г. Дело "S.A. и другие (S.A. and Others) против Российской Федерации" (Жалобы NN 2297/15 и 21260/16) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "S.A. и другие (S.A. and Others)
против Российской Федерации"
(Жалобы NN 2297/15 и 21260/16)

Постановление Суда

Страсбург, 14 января 2020 г.

По делу "S.A. и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Алены Полачковой, Председателя Комитета Суда,

Дмитрия Дедова,

Джильберто Феличи, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

проведя 3 декабря 2019 г. закрытое заседание,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано двумя жалобами (NN 2297/15 и 21260/16), поступившими 13 января 2015 г. и 12 апреля 2016 г. соответственно в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) и поданными в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) восемью гражданками Российской Федерации, перечисленными ниже (далее - заявительницы).

2. Заявительницы в Европейском Суде были представлены юристами неправительственных организаций "Правовая инициатива по России" (Stichting Russian Justice Initiative) и "Правовое содействие - Астрея", работающих в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем сменившим его в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. 16 мая 2018 г. власти государства-ответчика были уведомлены о жалобах. 7 января 2020 г. Европейский Суд в соответствии с пунктом 1 правила 33 и пунктом 4 правила 47 своего Регламента решил скрыть персональные данные заявительниц и их родственников, упомянутых в этом Постановлении.

Факты

I. Обстоятельства жалоб

4. Заявительницы являются гражданками Российской Федерации, которые в рассматриваемое время проживали в селе Рубежное Наурского района Чеченской Республики. В рассматриваемое время население села, которое расположено в 90 км от столицы Чечни г. Грозного, составляло 2 500 человек.

5. В ночь с 3 на 4 декабря 2014 г. участники незаконных вооруженных формирований напали на отдел полиции в г. Грозном и убили нескольких полицейских. В ответ власти провели широкомасштабную контртеррористическую операцию, в ходе которой погибли несколько нападавших (см. https://en.wikipedia.org/wiki/2014_Grozny_clashes, https://www.bbc.com/news/world-europe-30323751 и https://www.france24.com/en/20141204-islamist-rebels-deadly-attack-chechnya-grozny).

6. После нападения 4 декабря 2014 г. президент Чеченской Республики Рамзан Кадыров сделал заявление о том, что семьи участников незаконных вооруженных формирований будут высланы из Чечни, а их дома снесены.

Похищение родственников заявительниц и последующие события

1. Дело "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15

7. Заявительницами по жалобе являются:

1. S.A., 1953 года рождения,

2. M.K., 1962 года рождения,

3. L.I., 1990 года рождения,

4. I.L., 1992 года рождения.

Первая заявительница - мать Б.А., 1989 г.р., четвертая заявительница - его жена. Вторая заявительница - мать К.К., 1988 года рождения, и третья заявительница - его жена.

События 4-6 декабря 2014 г. и исчезновение родственников заявительниц

8. 4 декабря 2014 г., вскоре после нападения на отдел полиции в Грозном, Б.А. и К.К. были доставлены в Наурский РОВД* (* Так в тексте. Очевидно, здесь и далее речь идет об Отделе МВД РФ по Наурскому району Чеченской Республики (примеч. переводчика).) для проверки документов и затем освобождены.

9. Около 19.00 5 декабря 2014 г. сотрудник местной* (* Так в тексте (примеч. переводчика).) полиции пришел в один из домов заявительниц и сообщил Б.А. и К.К., что им нужно проследовать вместе с ним в РОВД для уточнения некоей информации.

10. Около полуночи А.Аз. (муж первой заявительницы и отец Б.А.) позвонил тому же сотруднику полиции на мобильный телефон последнего. Последний сказал ему, что его сын и К.К. будут вскоре освобождены по приказу начальника РОВД, который вскоре должен прибыть в отдел. Однако родственники заявительниц так и не вернулись домой.

11. 5 января 2015 г. сотрудники РОВД прибыли в дома заявительниц и затем доставили их в отдел полиции. Полицейские сообщили, что 6 декабря 2014 г. Б.А. и К.К. были освобождены, с тех пор их никто не видел. Их местонахождение остается неизвестным.

2. Дело "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16

12. Заявительницами по жалобе являются:

1. Z.I., 1958 года рождения,

2. Y.S., 1961 года рождения,

3. Z.S., 1967 года рождения,

4. T.Y., 1962 года рождения.

Первая заявительница является матерью Л.У., 1991 года рождения. Вторая заявительница - мать С.С., 1987 года рождения. Третья заявительница - мать Р.А. и А.А., 1986 и 1989 года рождения соответственно. Четвертая заявительница - мать З.Ю., 1983 года рождения.

События 3-6 декабря 2014 г. и исчезновение родственников заявительниц

13. В ночь с 3 на 4 декабря 2014 г., вскоре после нападения на отдел полиции в г. Грозном, сотрудники РОВД задержали родственников заявительниц Л.У., С.С., Р.А., А.А. и З.Ю. и доставили в РОВД для проверки личностей. После короткого опроса их освободили.

14. 5 декабря 2014 г. сотрудники полиции из второго полка дорожно-патрульной службы (известного как "Кадыровский полк")* (* Так в тексте. Вероятно, имеется в виду 2-й полк патрульно-постовой службы полиции специального назначения имени А.Х. Кадырова МВД по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) прибыли в дом третьей заявительницы, обыскали его и забрали Р.А. и А.А. в РОВД.

15. Утром 5 декабря 2014 г. сотрудник полиции из Наурского РОВД Умар Еж. прибыл в дом четвертой заявительницы и задал вопросы о З.Ю. Позже в этот день около 18.00 З.Ю. был доставлен в РОВД для опроса.

16. Около 18.00 6 декабря 2014 г. сотрудники РОВД прибыли в дом первой заявительницы и забрали Л.У. в РОВД для опроса. Позже в этот день С.С. также доставили в РОВД для опроса.

17. 5 января 2015 г. полицейские вызвали заявительниц в РОВД и там сообщили им, что их сыновья были освобождены после допроса 5 и 6 декабря 2014 г. и покинули отдел полиции.

18. Местонахождение сыновей заявительниц остается неизвестным.

3. Попытки заявительниц добиться расследования исчезновения их родственников

19. Заявительницы по обеим жалобам предпринимали совместные действия, чтобы убедить власти расследовать исчезновения их родственников.

(а) Жалобы заявительниц

20. 12 января 2015 г. четвертая заявительница по жалобе "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia) (жалоба N 21260/16) пожаловалась прокурору Наурского района на то, что 5 декабря 2014 г. сотрудники полиции похитили ее сына, а также что он пропал без вести вместе с другими мужчинами после того, как их доставили в РОВД. Ее показания были аналогичны содержащимся в жалобе, поданной в Европейский Суд.

21. 13 или 14 января 2015 г. первые две заявительницы по жалобе "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), (жалоба N 2297/15) пожаловались в прокуратуру Чеченской Республики на исчезновение их сыновей после того, как они были доставлены в отдел полиции. 29 января 2015 г. эта жалоба была передана в Следственный комитет Чечни* (* Так в тексте. Видимо, здесь и далее речь идет о Следственном управлении Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике (примеч. переводчика).).

22. 28 января 2015 г. заявительницы обратились в Наурский районный следственный комитет* (* Так в тексте. Здесь и далее речь идет, очевидно, о Наурском межрайонном следственном отделе Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) и в Следственный комитет Чечни с жалобой на исчезновение их родственников после того, как тех доставили в отдел полиции. Описание фактических обстоятельств и событий в их жалобе были аналогичны их жалобе в Европейский Суд.

23. 29 января 2015 г. следователь Наурского отдела Следственного комитета Чечни* (* Так в тексте. См. примечания выше (примеч. переводчика).) Н.Б. вынес постановление о передаче сообщений о совершении преступлений по подследственности, в котором отмечалось нижеследующее:

"...рассмотрев сообщение о преступлении по части первой статьи 105 УК РФ [убийство], поступившее в Наурский следственный отдел* (* Здесь и далее - так в тексте оригинала Постановления Европейского Суда в переводе на английский язык оригинала указанного документа (примеч. переводчика).)... 19 января 2015 г., было установлено, что:

19 января 2015 г. в Наурский следственный отдел поступил материал проверки по факту безвестного исчезновения З.Я.

Из материалов проверки следует, что 5 декабря 2014 г. в период с 15 до 18 часов г-н З.Я. был увезен неустановленными сотрудниками полиции Наурского РОВД* (* Так в тексте оригинала Постановления Европейского Суда в переводе на английский язык оригинала указанного документа (примеч. переводчика).) с места регистрации его жительства... и до настоящего времени его местонахождение не установлено.

Наряду с ним аналогичным способом 5 декабря 2014 г. были увезены в отдел полиции следующие жители с. Рубежное: Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У. и С.С., и до настоящего времени их местонахождение не установлено...

В связи с изложенным... данный материал необходимо передать по подследственности в ОВД N 3 СУ СК РФ по Чеченской Республике".

24. 3 февраля 2015 г. Следственный комитет Чечни в письме в ответ на жалобу заявительниц от 28 января 2015 г. (см. выше § 22) подтвердил, что Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. были доставлены в РОВД в период с 4 по 6 декабря 2014 г., но все они были освобождены "после проверки их на причастность к деятельности НВФ".

25. 2 марта 2015 г. жалобу заявительниц от 28 января 2015 г. из Следственного комитета Чечни направили в прокуратуру Чеченской Республики для проведения расследования в Наурский РОВД, так как этот отдел полиции уже расследовал уголовное дело N 74507, возбужденное в отношении родственников заявительниц (см. ниже § 35).

26. 2 апреля 2015 г. майор Е.Г. выдал "заключение по результатам служебной проверки в отношении сотрудников Наурского РОВД". В документе указывалось, что жалоба заявительниц на содержание их родственников под стражей в РОВД в период с 4 по 6 декабря 2014 г. была проверена и нашла подтверждение. Заявительницы дали аналогичные показания относительно событий, которые были совпадающими между собой и в которых они описывали доставление их родственников в отдел полиции 4 декабря и повторно 5 декабря 2014 г., то есть в тот день, когда они все не вернулись домой и пропали без вести. По словам А.С., А.М. и А.Д., трех сотрудников полиции, допрошенных в ходе проведения проверки, родственники заявительниц были доставлены в отдел полиции 5 декабря 2014 г. "для профилактической беседы" и затем освобождены. В ходе расследования был сделан вывод, что жалобы заявительниц на похищение не были "подтверждены объективными доказательствами". Какие-либо документы, подтверждающие заключение, в частности упомянутые показания, не были приложены.

27. 10 апреля 2015 г. заместитель прокурора Чеченской Республики вынес постановление об "определении подследственности" рассмотрения жалоб заявительниц на похищение. В постановлении указывалось, что жалобы должны быть приобщены к материалам уголовного дела N 74507, возбужденного в отношении родственников заявительниц (см. ниже § 34).

28. 20 августа 2018 г. полиция допросила заявительниц, при этом все они дали показания, аналогичные представленным в Европейский Суд, и подтвердили, что их родственники пропали без вести после того, так были доставлены в отдел полиции в декабре 2014 года.

(b) Жалобы заявительниц

29. 27 апреля 2015 г. заявительницы подали жалобу в Старопромысловский районный суд в Чечне* (* Так в тексте. Очевидно, здесь и далее речь идет о Старопромысловском районном суде города Грозного Чеченской Республики (примеч. переводчика).) на решение от 2 марта 2015 г. о передаче дела в Наурский РОВД (см. выше § 25) и просили возбудить уголовное дело по факту исчезновения их родственников. Они, в частности, заявили, что их родственники пропали без вести после того, как их доставили в отдел полиции, и подчеркнули, что их жалобы на похищение не были рассмотрены. Они просили отменить решение от 2 марта 2015 г. как незаконное, предпринять ощутимые шаги по расследованию исчезновения и возбудить уголовное дело по данному инциденту.

30. 27 апреля 2015 г. Старопромысловский районный суд отклонил жалобу по процессуальным основаниям.

31. Заявительницы обжаловали вышеуказанное решение, и 9 июня 2015 г. Верховный суд Чеченской Республики отменил решение суда первой инстанции, направив дело в Старопромысловский районный суд на новое рассмотрение.

32. 3 июля 2015 г. Старопромысловский районный суд возвратил жалобу заявительницам "для устранения недостатков, препятствующих рассмотрению".

33. Представленные документы показывают, что на сегодняшний день не было возбуждено ни независимое предварительное расследование, ни уголовное дело по факту предполагаемого похищения родственников заявительниц* (* Так в тексте (примеч. переводчика).).

4. Уголовное дело в отношении пропавших людей

34. 1 февраля 2015 г., почти через два месяца после задержания родственников заявительниц, которые пропали без вести после доставления в отдел полиции, Наурский районный следственный комитет возбудил уголовное дело N 74507 в отношении них и ряда других лиц (включая А.Х.) по подозрению в участии в незаконных вооруженных формированиях (статья 33 и статья 208 УК РФ).

35. 31 марта 2015 г. Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. было in absentia предъявлено обвинение* (* Так в тексте. Видимо, имелось в виду вынесение постановлений о привлечении указанных лиц в качестве обвиняемых или же уведомление лица о возбуждении в отношении него уголовного дела либо о подозрении его в совершении преступления (примеч. переводчика).) в участии в незаконных вооруженных формированиях и они были объявлены в розыск.

36. В неуказанную дату в апреле 2015 года расследование уголовного дела было приостановлено, поскольку "подозреваемые скрылись". Из представленных документов видно, что для установления их местонахождения каких-либо значимых действий, кроме объявления в розыск Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю., ничего сделано не было.

37. 27 или 28 апреля 2015 г. заявительницы попросили следователей предоставить им доступ к материалам уголовного дела. 29 апреля 2015 г. их запрос был оставлен без удовлетворения.

38. 3 августа 2015 г. заявительницы обжаловали этот отказ в Наурском районном суде.

39. 21 августа 2015 г. суд частично удовлетворил ходатайство заявительниц и поручил предоставить им копии трех документов из материалов уголовного расследования: постановление о возбуждении уголовного дела, решение об объявлении пропавших в розыск и постановление о приостановлении расследования.

40. В неуказанную дату до июля 2015 года было принято решение о выделении части уголовного дела N 74507, касающейся А.Х., в отдельное производство. 30 июля 2015 г. он был осужден за участие в незаконных вооруженных формированиях. На суде он дал показания о том, что исчезнувшие родственники заявительниц являлись участниками незаконных вооруженных формирований.

41. 6 сентября 2015 г. расследование по уголовному делу было приостановлено по тем же основаниям - "подозреваемые скрылись".

Обжалование действий следователей

42. 28 апреля 2015 г. заявительницы обратились в Наурский районный суд с жалобой на незаконное возбуждение уголовного дела N 74507 в отношении их родственников.

43. 5 мая 2015 г. Наурский районный суд отклонил их жалобу.

44. 14 мая 2015 г. четвертая заявительница по делу "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15, обжаловала это решение в Верховном суде Чеченской Республики, указав, что Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. не участвовали в незаконной деятельности и не скрывались от властей.

45. В неуказанную дату в июне 2015 года Верховный суд Чеченской Республики оставил в силе решение от 5 мая 2015 г.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации и международные правовые акты

46. Краткое изложение соответствующего законодательства Российской Федерации, а также международно-правовых материалов см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Далаков против Российской Федерации" (Dalakov v. Russia) от 16 февраля 2016 г., жалоба N 35152/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 11 (примеч. редактора).), §§ 51-53; и Постановлении Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации" (Turluyeva v. Russia) от 20 июня 2013 г., жалоба N 63638/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 1 (примеч. редактора).), §§ 56-74.

Право

I. Объединение рассмотрения жалоб в одно производство

47. Принимая во внимание схожий характер предмета указанных жалоб и применимого законодательства, Европейский Суд считает целесообразным рассмотреть их в рамках одного производства.

II. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

48. Заявительницы жаловались по статье 2 Конвенции, что их родственники исчезли после задержания представителями государства и что власти не провели эффективного расследования по факту их похищения. Статья 2 Конвенции гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание...

/.../

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(c) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

1. Власти государства-ответчика

49. Власти государства-ответчика не представили каких-либо замечаний относительно приемлемости для рассмотрения по существу жалобы "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia) (жалоба N 2297/15). Что касается существа дела, власти утверждали, что доводы заявительниц о предполагаемом похищении и последующем исчезновении Б.А., К.К. и остальных пяти человек были необоснованными, так как уголовное расследование предполагаемых исчезновений не было возбуждено.

50. Что касается жалобы "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia) (жалоба N 21260/16), то власти государства-ответчика указали на ее неприемлемость для рассмотрения по существу в связи с несоблюдением заявительницами правила, ограничивающего шестью месяцами срок на ее подачу в Европейский Суд. Власти не представили каких-либо замечаний по существу дела.

2. Заявительницы

51. Заявительницы утверждали, что вне разумных сомнений их родственники были задержаны и впоследствии лишены жизни представителями государства. Они подчеркнули, что их родственников в последний раз видели живыми, когда они находились под контролем полиции, и что власти государства-ответчика не представили каких-либо объяснений рассматриваемым событиям и не оспаривали фактические обстоятельства по делу. Власти Российской Федерации не представили каких-либо документов или иных доказательств, что Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. были освобождены после того, как их доставили в РОВД в декабре 2014 года.

52. Ссылаясь на Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia) от 18 декабря 2012 г., жалоба N 2944/06 и 4 других жалобы* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 4 (примеч. редактора).), заявительницы подчеркнули, что неспособность властей расследовать насильственные исчезновения в Чечне представляет собой системную проблему. Они отметили, что власти не провели независимого и беспристрастного расследования по их заявлениям и не начали полномасштабное уголовное расследование. Хотя заявительницы постоянно предоставляли информацию властям, никто из сотрудников РОВД не был допрошен, помещения РОВД не были осмотрены, связь по мобильным телефонам их пропавших родственников не отслеживалась. Более того, власти не предоставляли заявительницам регулярную информацию о результатах рассмотрения их запросов и не сообщали о каких-либо действиях, предпринятых для рассмотрения их жалоб.

В. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

53. В отношении возражений властей государства-ответчика относительно приемлемости жалобы "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia) (жалоба N 21260/16) для рассмотрения по существу Европейский Суд отметил, что заявительницы подали жалобу через один год и четыре месяца после инцидента. Учитывая сроки, в которые была подана жалоба (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции" (Varnava and Others v. Turkey), жалоба N 16064/90 и 8 других жалоб* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2020. N 3 (примеч. редактора).), § 165, ECHR 2009), и активные попытки заявительниц добиться расследования исчезновения их родственников, Суд не считает, что отсутствие возбужденного уголовного дела по факту инцидентов должно учитываться против них или быть истолковано как их неспособность проявить должную осмотрительность при соблюдении правила, ограничивающего шестью месяцами срок на подачу жалобы в Европейский Суд (см., в качестве сравнения, дело "Дошуева и Юсупов против Российской Федерации" (Doshuyeva and Yusupov v. Russia)* (* В оригинале текста Постановления не указано, о каком именно процессуальном документе идет речь. Однако, судя по обозначенной в тексте дате вынесения, это Решение Европейского Суда (примеч. переводчика).) от 31 мая 2016 г., жалоба N 58055/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2019. N 6 (примеч. редактора).)).

54. Соответственно, Европейский Суд считает, что заявительницы не нарушили правило шести месяцев.

55. Европейский Суд отмечает, что поданные жалобы не являются явно необоснованными по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что они не являются неприемлемыми и по другим основаниям. Поэтому данные жалобы должны быть признаны приемлемыми для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции

56. Ряд принципов был разработан Судом, когда он сталкивался с проблемой установления фактов, относительно которых у сторон имелись разногласия (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии" (El-Masri v. the former Yugoslav Republic of Macedonia) от 13 декабря 2012 г., жалоба N 39630/09, §§ 151-153).

57. Европейский Суд ранее уже приходил к выводу, что заявителям достаточно представить доказательства prima facie о похищении их родственников представителями государства, и тогда власти государства-ответчика должны были выполнить обязанности, накладываемые бременем доказывания, либо раскрыв документы, находящиеся в исключительном владении властей, либо предоставив удовлетворительное и убедительное объяснение произошедшим событиям (см. Постановление Европейского Суда по делу "Тогчу против Турции" (Togcu v. Turkey) от 31 мая 2005 г., жалоба N 27601/95, § 95; Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II (извлечения); и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации" (Turluyeva v. Russia) § 85). Если власти государства-ответчика не смогут опровергнуть это предположение, то встает вопрос о возможных нарушениях статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте. И, наоборот, если заявители не представили доказательств prima facie, то бремя доказывания не будет с них снято (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Кагиров против Российской Федерации" (Kagirov v. Russia) от 23 апреля 2015 г., жалоба N 36367/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2015. N 10 (примеч. редактора).), § 92).

58. Европейский Суд ранее уже установил, что власти Российской Федерации несут ответственность за ряд исчезновений гражданских лиц, совершенных на территории Чеченской Республики, даже при отсутствии окончательных выводов следствия, проводившегося властями (см. среди многих дел, в которых рассматривались случаи похищений: в период с 2000 по 2006 годы - упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia), § 118; похищения, совершенные в 2009 году и позже - Постановление Европейского Суда по делу "Асхабова против Российской Федерации" (Askhabova v. Russia) от 18 апреля 2013 г., жалоба N 54765/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 2 (примеч. редактора).), § 135; упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации" (Turluyeva v. Russia), § 82; Постановление Европейского Суда по делу "Макаева против Российской Федерации" (Makayeva v. Russia) от 18 сентября 2014 г., жалоба N 37287/09* (* См.: там же. 2015. N 2 (примеч. редактора).), § 93; и Постановление Европейского Суда по делу "Гайсанова против Российской Федерации" (Gaysanova v. Russia) от 12 мая 2016 г., жалоба N 62235/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 7 (примеч. редактора).), § 118). В всех этих случаях Суд учитывал трудности, связанные с получением доказательств, и тот факт, что заявители зачастую могли представить мало доказательств в подтверждение своих жалоб.

59. Европейский Суд отмечает, что в данном деле расследование по жалобам заявителей de facto не проводилось. В отличие от многих других дел о насильственных исчезновениях в регионе в данном случае по факту похищения не было возбуждено ни одно уголовное дело и никакое предварительное расследование не проводилось.

60. Стороны не оспаривали обстоятельства инцидента в версии, как она представлена заявительницами, а также то, что Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. были доставлены в полицию 5 и 6 декабря 2014 г., после чего пропали без вести. Следовательно, ключевой вопрос состоит в том, были ли родственники заявительниц освобождены после их задержания.

61. Европейский Суд отмечает, что власти государства-ответчика не отрицали, что родственники заявительниц были доставлены в Наурский РОВД. Более того, представленные документы показывают, что власти подтвердили этот факт заявительницам и своим коллегам из правоохранительных органов (см. выше §§ 24 и 26). Однако власти не представили доказательств того, что родственники заявительниц покинули отдел полиции. Представленные документы показывают, что у следователей таких доказательств также не имелось. Единственным документом, в котором упоминался предполагаемый уход родственников заявительниц из РОВД, был неподтвержденный вывод служебной проверки, проведенной полицией, с упоминанием заявлений, предположительно сделанных причастными к делу сотрудниками полиции (см. выше § 26). При таких обстоятельствах Суд находит, что заявительницы представили доказательства prima facie, что их родственники были доставлены в отдел полиции, содержались там и с тех пор пропали без вести.

62. Делая выводы из неспособности властей государства-ответчика представить правдоподобное объяснение того, что случилось с родственниками заявительниц после того, как они были доставлены в отдел полиции, Европейский Суд считает, что вне разумных сомнений было доказано, что они были похищены сотрудниками полиции при данных обстоятельствах, указанных заявительницами.

63. Европейский Суд считает, что в ситуации, когда лицо задерживается представителями государства, а затем на многие годы пропадает без вести, то эта ситуация может рассматриваться как опасная для жизни. Суд сделал выводы о презумпции смерти в отсутствие каких-либо достоверных сведений об исчезнувших лицах в течение периода от четырех лет (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Асхабова против Российской Федерации" (Askhabova v. Russia) от 18 апреля 2013 г., жалоба N 54765/09* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 2 (примеч. редактора).), § 137). Отсутствие информации о судьбах Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. более пяти лет после их похищения сотрудниками полиции подтверждает это предположение.

64. Соответственно, Европейский Суд находит, что имеющиеся доказательства позволяют ему установить требуемый стандарт доказывания и заключить, что Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. должны считаться умершими после их непризнаваемого задержания представителями государства.

65. Так как отсутствуют какие-либо доводы для оправдания их смерти, которые власти государства-ответчика могли бы представить, Европейский Суд считает, что смерти Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. должны быть вменены государству и что имело место нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции в их отношении.

(b) Предполагаемое нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции

66. Обязательство защищать право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции требует наличия какой-либо формы эффективного официального расследования. Краткое изложение принципов, касающихся требований такого расследования, можно найти в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мустафа Тунч и Фэджире Тунч против Турции" (Mustafa Tunc and Fecire Tunc v. Turkey) от 14 апреля 2015 г., жалоба N 24014/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2018. N 8 (примеч. редактора).), §§ 169-182); и Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Армани Да Силва против Соединенного Королевства" (Armani Da Silva v. United Kingdom), жалоба N 5878/08* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 3 (примеч. редактора).), §§ 229-239, ECHR 2016.

67. Обращаясь к фактам дела, Европейский Суд отмечает утверждение властей государства-ответчика о том, что уголовное расследование исчезновения родственников заявительниц не проводилось (см. выше § 49).

68. Из представленных документов следует, что в ответ на жалобы об исчезновении семи человек в короткие сроки власти Российской Федерации не предприняли каких-либо шагов для рассмотрения этого вопроса. Более того, хотя семеро мужчин исчезли после того, как их доставили в отдел полиции, не было принято никаких срочных мер, чтобы проверить учетные записи отдела, осмотреть помещение или допросить дежурных офицеров или любых других лиц, которые могли там находиться 5 и 6 декабря 2014 г. Единственным шагом, предпринятым более чем через две недели после того, как власти были уведомлены об исчезновении, было решение направить эти жалобы для расследования в тот же отдел полиции (см. выше §§ 20-25 и 27), и только после возбуждения уголовного дела против исчезнувших мужчин (см. выше § 34).

69. Из представленных документов видно, что единственным решением, имеющим отношение к расследованию жалоб заявительниц, была служебная проверка в отношении сотрудников РОВД (см. выше § 26). Однако это решение касалось внутреннего полицейского расследования, а не предварительного расследования уголовного преступления, что потребовало бы принятия ряда мер, таких как опросы заявительниц и других свидетелей похищений. Кроме того, итоги предварительного расследования могли бы быть обжалованы в судах и, независимо от результатов, предоставили бы заявительницам информацию о причинах задержания их родственников и их последующего исчезновения.

70. Настоящее дело отличается от аналогичных случаев насильственных исчезновений в регионе из-за полного отсутствия хоть какого-либо расследования наиболее серьезных нарушений.

71. В связи с изложенным Европейский Суд считает, что властями не было проведено эффективное уголовное расследование обстоятельств похищения и смерти Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. в нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статей 3, 5 и 13 Конвенции

72. Заявительницы жаловались на нарушение статьи 3 Конвенции в связи с душевными страданиями, вызванными исчезновением их родственников.

73. Заявительницы также жаловались на нарушение статьи 5 Конвенции в связи с незаконным задержанием их родственников.

74. Далее все заявительницы утверждали, что у них не имелось доступных внутригосударственных средств правовой защиты от предполагаемого нарушения статей 2 и 3 Конвенции. Упомянутые статьи в соответствующих частях гласят:

Статья 3

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

Статья 5

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом".

Статья 13

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

75. Власти Российской Федерации не представили каких-либо комментариев.

76. Заявительницы настаивали на своих жалобах.

77. Европейский Суд уже неоднократно устанавливал, что в ситуации насильственного исчезновения близкие родственники могут быть признаны жертвами нарушения статьи 3 Конвенции. Суть подобных нарушений заключается не столько в самом факте "исчезновения" члена семьи, но в большей степени в том, какова реакция и позиция властей в момент, когда данная ситуация доводится до их сведения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Орхан против Турции" (Orhan v. Turkey) от 18 июня 2002 г., жалоба N 25656/94* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 8 (примеч. редактора).), § 358; и Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2008. N 2 (примеч. редактора).), § 164, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

78. Европейский Суд повторяет, что установил ответственность представителей государства за похищения Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. и что власти не провели должное расследование преступлений. Суд считает, что заявительницы, которые приходятся близкими родственницами похищенным, должны считаться жертвами нарушения статьи 3 Конвенции в связи с дистрессом и страданиями, которые они перенесли, и что они продолжают страдать из-за неспособности властей установить местонахождение пропавших членов их семей и равнодушия властей к решению данного вопроса. Таким образом, Суд находит нарушение статьи 3 Конвенции в отношении всех заявительниц.

79. Европейский Суд считает установленным, что Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю. задержали представители государства без каких-либо правовых оснований и факт их задержания не был признан. Это рассматривается Судом как особо серьезное нарушение права на свободу и неприкосновенность, предусмотренного статьей 5 Конвенции (см., например, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), § 178; упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia), § 134; и Постановление Европейского Суда по делу "Ирезиевы против Российской Федерации" (Ireziyevy v. Russia) от 2 апреля 2015 г., жалоба N 21135/09* (* См.: там же. 2016. N 1 (примеч. редактора).), § 80). Поэтому Суд устанавливает наличие нарушения статьи 5 Конвенции в отношении родственников заявительниц по всем жалобам в связи с их незаконным задержанием.

80. Европейский Суд считает, что отсутствие уголовного расследования по жалобам заявительниц на похищение их родственников сотрудниками полиции делает на практике недоступными любые другие возможные средства правовой защиты. Суд находит, что заявительницы не имели эффективных внутригосударственных средств правовой защиты по своим жалобам на нарушения статьи 2 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 13 Конвенции. Также заявительницы не располагали эффективными внутригосударственными средствами правовой защиты по своим жалобам на нарушение статьи 3 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 13 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

81. Статья 41 Конвенции устанавливает:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Материальный ущерб и моральный вред

1. Материальный ущерб

82. Заявительницы потребовали компенсации материального ущерба. Их расчеты были основаны на положениях Гражданского кодекса Российской Федерации о возмещении материального ущерба по потере кормильца семьи, прожиточном минимуме и на актуарных таблицах для исчисления компенсационных выплат при травматизме и смертности от несчастных случаев, опубликованных Государственным актуарным департаментом Великобритании ("Огденские таблицы - Ogden tables").

83. Заявительницы в деле "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15, потребовали:

- первая заявительница, мать Б.А., - компенсацию в размере 1 001 768 рублей (около 13 700 евро);

- вторая заявительница, мать К.К., - компенсацию в размере 1 195 775 рублей (около 16 300 евро);

- третья заявительница, жена К.К., - компенсацию в размере 1 195 775 рублей (около 16 300 евро);

- четвертая заявительница, жена Б.А., - компенсацию в размере 1 244 635 рублей (около 16 700 евро).

84. Заявительницы в деле "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16, потребовали:

- первая заявительница, мать Л.У., - компенсацию в размере 1 176 559 рублей (около 16 000 евро);

- вторая заявительница, мать С.С., - компенсацию в размере 1 159 560 рублей (около 15 800 евро);

- третья заявительница, мать Р.А. и А.А., - компенсацию в размере 2 838 861 рубля (около 38 700 евро);

- четвертая заявительница, мать З.Ю., - компенсацию в размере 1 007 717 рублей (около 13 700 евро).

85. Власти государства-ответчика оспаривали расчеты заявительниц о размере материального ущерба и указывали, что заявительницы могли подать ходатайство на получение социальных пособий по утрате кормильца, но они не сделали этого.

86. Европейский Суд повторяет, что должна быть ясная причинно-следственная связь между ущербом, понесенным заявителями, и нарушением Конвенции, которая может, в соответствующем случае, быть основанием для присуждения справедливой материальной компенсации, в том числе и за потерю заработка. Суд также находит, что потеря заработка может быть отнесена на счет близких родственников пропавших людей, в том числе супругов, престарелых родителей и малолетних детей (см., среди прочих источников, Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02, § 213, ECHR 2006-XIII (извлечения)).

87. В свете изложенных выше принципов и замечаний сторон Европейский Суд присуждает в качестве компенсации материального ущерба по 9 000 евро каждой заявительнице, кроме третьей заявительницы в деле "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16, которой Суд присуждает 20 000 евро, плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с каждой из заявительниц в связи с указанными суммами.

2. Моральный вред

88. Заявительницы потребовали компенсации морального вреда, размер которого ими оставлен на усмотрение Европейского Суда. Они просили, чтобы компенсация была рассчитана для каждой семьи отдельно.

89. Власти Государства-ответчика оставили данный вопрос без комментариев.

90. С учетом позиций сторон Европейский Суд присуждает в качестве компенсации морального вреда:

- заявительницам по делу "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15: 80 000 евро совместно первой и четвертой заявительницам и 80 000 евро совместно второй и третьей заявительницам плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с каждой из заявительниц в отношении этих сумм;

- заявительницам по делу "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16: 80 000 евро первой заявительнице, 80 000 евро второй заявительнице, 160 000 евро третьей заявительнице и 80 000 евро четвертой заявительнице плюс любые налоги, которые могут быть взысканы с каждой из заявительниц в отношении этих сумм.

B. Расходы и издержки

91. Заявительницы по обеим жалобам также потребовали по 4 374 евро в порядке компенсации издержек и расходов, понесенные в Европейском Суде.

92. Власти государства-ответчика утверждали, что данное требование было необоснованным, а расходы не были необходимыми или разумными.

93. На основании имеющихся в его распоряжении документов и своего прецедентного права Европейский Суд считает разумным присудить заявительницам по делу "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15, - 2 000 евро в порядке компенсации расходов и издержек. Сумма, присужденная Судом в качестве компенсации судебных издержек и расходов, должна быть перечислена на банковский счет представителей заявительниц* (* Данная фраза была добавлена 28 апреля 2020 г. в порядке редакционной правки.).

94. На основании имеющихся в его распоряжении документов и своего прецедентного права, Европейский Суд считает разумным присудить заявительницам по делу "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16, 2 000 евро в порядке компенсации расходов и издержек. Сумма, присужденная Судом в качестве компенсации судебных издержек и расходов, должна быть перечислена на банковский счет представителей заявительниц* (* Данная фраза была добавлена 28 апреля 2020 г. в порядке редакционной правки.).

С. Процентная ставка при просрочке платежей

95. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил объединить рассмотрение данных жалоб в одном производстве;

2) объявил жалобы приемлемыми для рассмотрения по существу;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте в отношении родственников заявительниц Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю.;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте в связи с непроведением эффективного расследования обстоятельств исчезновения Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю.;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с душевными страданиями, перенесенными заявительницами;

6) постановил, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении незаконного задержания Б.А., К.К., Р.А., А.А., Л.У., С.С. и З.Ю.;

7) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьями 2 и 3 Конвенции по всем жалобам;

8) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев выплатить следующие суммы, подлежащие переводу в российские рубли по курсу на дату выплаты:

i) 9 000 (девять тысяч) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в порядке компенсации материального ущерба каждой заявительнице, кроме третьей заявительницы в деле "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16;

ii) 20 000 (двадцать тысяч) евро плюс любые налоги, которые могут быть начислены на эту сумму, в порядке компенсации материального ущерба третьей заявительнице в деле "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16;

iii) 80 000 (восемьдесят тысяч) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в порядке компенсации морального вреда совместно первой и четвертой заявительницам в деле "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15;

iv) 80 000 (восемьдесят тысяч) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в качестве компенсации морального вреда совместно второй и третьей заявительницам в деле "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15;

v) по 80 000 (восемьдесят тысяч) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в порядке компенсации морального вреда первой, второй и четвертой заявительницам в деле "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16;

vi) 160 000 (сто шестьдесят тысяч) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в порядке компенсации морального вреда третьей заявительнице в деле "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16;

vii) 2000 (две тысячи) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в порядке компенсации расходов и издержек по делу "S.A. и другие против Российской Федерации" (S.A. and Others v. Russia), жалоба N 2297/15. Сумма должна быть перечислена на банковский счет представителей заявительниц* (* Данная фраза была добавлена 28 апреля 2020 г. в порядке редакционной правки.);

viii) 2 000 (две тысячи) евро плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму, в порядке компенсации расходов и издержек по делу "Z.I. и другие против Российской Федерации" (Z.I. and Others v. Russia), жалоба N 21260/16. Сумма должна быть перечислена на банковский счет представителей заявительниц* (* Данная фраза была добавлена 28 апреля 2020 г. в порядке редакционной правки.);

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанную сумму начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

9) отклонил остальную часть требований заявительниц о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 14 января 2020 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Алена Полачкова Председатель Комитета Суда