Решение Суда по интеллектуальным правам от 24 декабря 2021 г. по делу N СИП-63/2021 Суд отменил решение Роспатента об отказе в удовлетворении возражения против решения, которым отказано в предоставлении правовой охраны товарному знаку на территории РФ, и обязал ответчика повторно рассмотреть это возражение, поскольку отсутствие волеизъявления одного из правообладателей товарного знака по противопоставленному свидетельству не означает неполучение согласия на регистрацию обозначения по спорной заявке как такового

Решение Суда по интеллектуальным правам от 24 декабря 2021 г. по делу N СИП-63/2021

Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 21 декабря 2021 г.

Полный текст решения изготовлен 24 декабря 2021 г.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Мындря Д.И.,

судей Булгакова Д.А., Борисовой Ю.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Климиной Ю.А.

рассмотрел в открытом судебном заседании заявление индивидуального предпринимателя Цоя Александра Викторовича (Москва, ОГРНИП 317784700107724) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 26.10.2020 об отказе в удовлетворении возражения от 12.08.2020 на решение от 21.04.2020 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2018748950.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Серов Владимир Николаевич (г. Судак, Республика Крым), Новиков Сергей Александрович (г. Судак, Республика Крым) и Перебенов Максим Александрович (г. Судак, Республика Крым).

В судебном заседании приняли участие представители:

от индивидуального предпринимателя Цоя Александра Викторовича - Усков В.В. (по доверенности от 21.12.2020);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Козача А.С. (по доверенности от 02.04.2021).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Цой Александр Викторович (далее - предприниматель) обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 26.10.2020 об отказе в удовлетворении возражения от 12.08.2020 на решение от 21.04.2020 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2018748950 (с учетом принятых в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнений заявленных требований).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Серов Владимир Николаевич (г. Судак, Республика Крым), Новиков Сергей Александрович (г. Судак, Республика Крым) и Перебенов Максим Александрович (г. Судак, Республика Крым).

При рассмотрении дела судом установлены следующие обстоятельства.

Комбинированное обозначение "" по заявке N 2018748950 с приоритетом от 09.11.2018 заявлено на государственную регистрацию в качестве товарного знака на имя предпринимателя в отношении широкого перечня товаров 9, 15, 16, 25, 32, 33-го и услуг 41, 43-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), указанных в перечне заявки.

По результатам экспертизы заявленного обозначения 21.04.2020 Роспатентом было принято решение о его государственной регистрации в качестве товарного знака в отношении всех заявленных товаров 15, 16, 32, 33-го, части товаров 09-го и услуг 43-го классов МКТУ. В отношении товаров "3D очки; дискеты; диски звукозаписи; диски магнитные с записью; диски оптические с записью; компакт-диски [аудио-видео] с записью; компакт-диски [не перезаписываемые] с записью; микрофоны; микшеры звуковые; носители звукозаписи; носители информации магнитные; носители информации оптические; DVD-плееры; видеокамеры; видеокассеты; приемники [аудио-видео]; устройства для видеозаписи; устройства для воспроизведения звука; устройства для записи на магнитную ленту; фильмы мультипликационные; шлемы виртуальной реальности; эквалайзеры [аудиоаппаратура]; экраны проекционные" 09-го и всех услуг 41-го классов МКТУ в предоставлении правовой охраны указанному обозначению было отказано по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 6 статьи 1483 ГК РФ.

На несоответствие регистрации обозначения по заявке N 2018748950 пункту 1 статьи 1483 ГК РФ Роспатент указал, поскольку доминирующий словесный элемент "КИНО" для части товаров 09-го класса МКТУ является описательным, в связи с чем обозначению не может быть предоставлена правовая охрана.

Руководствуясь пунктом 6 статьи 1483 ГК РФ, административный орган установил сходство до степени смешения заявленного обозначения с товарным знаком по свидетельству Российской Федерации N 560235 "", принадлежащим иным правообладателям и имеющим более ранний приоритет.

В ходе анализа сравниваемых обозначений на предмет их сходства Роспатент отметил наличие в их составе фонетически и семантически тождественного доминирующего словесного элемента "КИНО".

Административный орган пришел к выводу о том, что часть услуг 41-го класса МКТУ, приведенных в перечне заявки, и услуги 41-го класса МКТУ, в отношении которых зарегистрирован названный товарный знак, идентичны либо однородны ввиду их общего назначения, отнесения к одной сфере деятельности.

При этом в основу принятого Роспатентом решения было положено также то, что противопоставленный товарный знак зарегистрирован в отношении услуг 41-го класса МКТУ, связанных с производством и демонстрацией товаров 09-го класса МКТУ, перечисленных в представленной предпринимателем заявке.

Заявителем в Роспатент 12.08.2020 подано возражение, в котором он выразил несогласие с решением экспертизы Роспатента от 21.04.2020 в части отказа в государственной регистрации в качестве товарного знака обозначения по заявке N 2018748950 в отношении части товаров 09-го класса МКТУ и услуг 41-го класса МКТУ.

В целях устранения противоречия регистрации спорного обозначения пунктам 1, 6 статьи 1483 ГК РФ на заседании коллегии палаты по патентным спорам 07.10.2020 предпринимателем был скорректирован перечень заявленных товаров и услуг, исключены следующие позиции товаров 09-го "3D очки; устройства для видеозаписи; фильмы мультипликационные; шлемы виртуальной реальности; экраны проекционные" и услуг 41-го "академии [обучение]; видеосъемка; киностудии; монтаж видеозаписей; монтирование теле- и радиопрограмм; написание теле- и киносценариев; передачи развлекательные телевизионные; предоставление незагружаемых телевизионных программ через сервисы "видео по запросу"; предоставление незагружаемых фильмов через сервисы "видео по запросу"; предоставление услуг кинозалов; представления театрализованные; производство кинофильмов, за исключением производства рекламных роликов; прокат кинофильмов" классов МКТУ.

Предприниматель также указывал, что единственное правомерное основание для отказа в регистрации обозначения по спорной заявке, имеющееся ввиду наличия противопоставленного товарного знака, зарегистрированного на имя иных лиц с более ранней датой приоритета, им преодолено путем получения письма-согласия от правообладателей указанного знака.

Решением Роспатента от 26.10.2020 в удовлетворении возражения предпринимателя было отказано, решение экспертизы Роспатента от 21.04.2020 оставлено в силе по основаниям, указанным экспертизой.

Административный орган посчитал, что отсутствие волеизъявления одного из правообладателей товарного знака по противопоставленному свидетельству означает неполучение согласия на регистрацию обозначения по спорной заявке как такового.

Не согласившись с указанным решением Роспатента, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании его недействительным.

Заявление мотивировано тем, что в оспариваемом решении не приведены ссылки на положения действующего законодательства в обоснование вывода административного органа о недостаточности получения писем-согласий от двоих из трех правообладателей противопоставленного товарного знака для устранения препятствий к предоставлению правовой охраны обозначению по спорной заявке.

Предприниматель считает, что Роспатент необоснованно не принял во внимание отсутствие реальной возможности получения такого согласия от Серова В.Н., находящегося в федеральном розыске по подозрению в совершении уголовно наказуемого деяния.

С учетом того, что правовые механизмы прекращения права на товарный знак в отношении одного из нескольких правообладателей не закреплены, предприниматель полагает возможным применить аналогию закона - положения статей 42, 43 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Применительно к названным нормам заявитель считает возможным исходить из того, что полномочия по распоряжению исключительными правами на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 560235 по прошествии года отсутствия Серова В.Н. перешли к остальным правообладателям, а именно - Новикову С.А. и Перебенову М.А., согласие которых на регистрацию обозначения по заявке N 2018748950 получено и представлено Роспатенту.

Кроме того, предприниматель отмечает, что ввиду нахождения Серова В.Н. в розыске, он очевидно лишен возможности осуществлять предпринимательскую деятельность, а значит, не имеет собственного интереса в использовании противопоставленного товарного знака.

При таких обстоятельствах, по мнению предпринимателя, формальный отказ административного органа в удовлетворении возражения от 12.08.2020 нарушает законный интерес в устранении обстоятельств, препятствующих осуществлению предпринимательской деятельности с использованием обозначения, признанного сходным до степени смешения с товарным знаком по свидетельству Российской Федерации N 560235.

С точки зрения предпринимателя, вероятность введения потребителей в заблуждение при сосуществовании сравниваемых обозначений в силу высокой различительной способности обозначения, заявленного предпринимателем на регистрацию в качестве товарного знака, на фоне широкой известности в России названия музыкального коллектива Виктора Цоя (отца предпринимателя), исключена.

Заявитель полагает, что правовая охрана противопоставленного товарного знака сама по себе противоречит пункту 3 статьи 1483 ГК РФ и диспозиции статьи 1478 ГК РФ и возникла лишь благодаря признанию действия исключительных прав на товарные знаки, удостоверенные официальными документами Украины, действовавшими по состоянию на день принятия в Российскую Федерацию Республики Крым в соответствии со статьей 13.1 Федерального закона от 18.12.2006 N 231-ФЗ "О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации".

Как указывает заявитель, в случае проверки соответствия такой регистрации требованиям к товарному знаку, установленным российским законодательством, административным органом было бы установлено, что она противоречит общественным интересам, вводит потребителей в заблуждение относительно лица, использующего обозначение, и была инициирована лицом, не обладающим статусом индивидуального предпринимателя.

Дополнительно правовая позиция заявителя раскрыта в пояснении от 13.08.2021, в котором он ссылается на то, что срок правовой охраны противопоставленного товарного знака истек 15.06.2021; при этом, поскольку восстановление правовой охраны возможно по заявлению правообладателя товарного знака либо его правопреемника лишь на будущее время, она не будет считаться действующей на момент вынесения судом решения по настоящему делу.

Роспатент представил отзыв на заявление, в котором, указывая на законность и обоснованность оспариваемого ненормативного правового акта, просит в удовлетворении требований отказать.

В дополнительных письменных пояснениях Роспатент сообщает, что факт прекращения правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 560235 не может являться основанием для признания оспариваемого решения недействительным, поскольку на момент его принятия указанное обстоятельство не существовало.

По мнению административного органа, указанный аргумент заявлен предпринимателем без учета возможности восстановления срока подачи заявления о продлении действия правовой охраны противопоставленного товарного знака.

В ответ на довод отзыва Роспатента о том, что заявление содержит требование о регистрации спорного обозначения в отношении изначально поименованных в заявке N 2018748950 позиций без учета их корректировки на стадии экспертизы заявленного обозначения, предприниматель представил суду ходатайство об уточнении заявленных им требований.

Уточнение заявленных требований, изложенное в ходатайстве от 26.03.2021, принято судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в следующей редакции: признать решение Роспатента от 26.10.2020, которым было отказано в удовлетворении возражения по заявке N 2018748950, незаконным и предоставить регистрацию товарному знаку по заявке N 2018748950 в отношении заявленных товаров 09, 15, 16, 25, 32, 33-го класса МКТУ и услуг 41, 43-го классов МКТУ, за исключением товаров "DVD-плееры; видеокамеры; видеокассеты; дискеты; диски магнитные с записью; диски оптические с записью; компакт-диски [аудио-видео] с записью; компакт-диски [не перезаписываемые] с записью; микрофоны; микшеры звуковые; носители информации магнитные; носители информации оптические; приемники [аудио-видео]; устройства для воспроизведения звука; устройства для записи на магнитную ленту; эквалайзеры [аудиоаппаратура]" 09-го класса МКТУ и услуг 41-го класса МКТУ "предоставление видео файлов онлайн, незагружаемых; прокат видеокамер; прокат видеофильмов; услуги по написанию сценариев, за исключением рекламных; киностудии; написание теле- и киносценариев; предоставление услуг кинозалов; производство кинофильмов, за исключением производства рекламных роликов; прокат кинофильмов" и обязать Роспатент внести соответствующую запись в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации.

Таким образом, предприниматель не оспаривает решение Роспатента в части выводов, касающихся отказа в регистрации на основании пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Представитель заявителя в судебном заседании поддержал свою правовую позицию, настаивал на удовлетворении требований ввиду отсутствия основания для отказа в регистрации обозначения по заявке N 2018748950 в качестве товарного знака.

Роспатент выступил по доводам отзыва, просил оставить требования заявителя без удовлетворения.

Третьи лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, в судебное заседание не явились, своих представителей не направили, что в соответствии с частью 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие.

Исследовав материалы дела и доводы сторон, оценив представленные доказательства в совокупности и взаимной связи в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав явившихся в судебное заседание представителей, суд приходит к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

В силу части 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом.

Срок на обращение в суд с заявлением о признании недействительным оспариваемого решения Роспатента заявителем не пропущен, что административным органом не оспаривается.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием (статья 13 ГК РФ, пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие).

Исходя из полномочий Роспатента, закрепленных в Положении о Федеральной службе по интеллектуальной собственности, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 21.03.2012 N 218 "О Федеральной службе по интеллектуальной собственности", рассмотрение возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку и принятие решения по результатам рассмотрения такого возражения находится в рамках компетенции Роспатента.

Таким образом, решение принято Роспатентом в рамках своих полномочий, что не оспаривается в заявлении, поданном в суд.

В пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что при оспаривании решений Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям суды должны учитывать: заявки на выдачу патента, заявки на товарный знак, а также заявки на наименование места происхождения товара подлежат рассмотрению в порядке, установленном законодательством, действовавшим на дату подачи заявки, а международные заявки на изобретение, промышленный образец или товарный знак и преобразованные евразийские заявки - на дату поступления заявки в Роспатент.

С учетом даты поступления заявки на регистрацию товарного знака (09.11.2018) правовая база для оценки охраноспособности обозначения включает в себя ГК РФ, Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482.

В соответствии с пунктом 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени их смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1514 ГК РФ правовая охрана товарного знака прекращается, в частности, в связи с истечением срока действия исключительного права на товарный знак.

В соответствии со статьей 1491 ГК РФ по ходатайству правообладателя ему может быть предоставлено шесть месяцев по истечении срока действия исключительного права на товарный знак для подачи заявления о продлении его срока действия.

При этом закон не предусматривает продолжение действия в какой-либо форме правовой охраны товарного знака, прекратившего свое действие, в период с даты прекращения действия до даты его восстановления.

Срок действия исключительного права на товарный знак может быть продлен на десять лет по заявлению правообладателя, поданному в течение последнего года действия этого права. По ходатайству правообладателя ему может быть предоставлено шесть месяцев по истечении срока действия исключительного права на товарный знак для подачи указанного заявления (часть 2 статьи 1491 ГК РФ).

Как следует из материалов дела, срок действия исключительного права на противопоставленный товарный знак истек 15.06.2021. Следовательно, правообладатели, при наличии соответствующего ходатайства, могли обратиться в Роспатент с заявлением о продлении срока действия исключительного права в установленный пунктом 2 статьи 1491 ГК РФ льготный шестимесячный срок, то есть до 15.12.2021.

Суд отмечает, что на дату вынесения решения суда по настоящему делу, согласно сведениям из Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания, подтвержденным также представителем Роспатента в судебном заседании, запись о продлении срока действия регистрации товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 560235 отсутствует; сведений об отчуждении исключительного права, о подаче кем либо из правообладателей указанного товарного знака заявления о продления срока действия исключительного права либо ходатайства о предоставлении шестимесячного срока для подачи такого заявления не имеется.

Материалами дела подтверждается также, что своего согласия на регистрацию обозначения по спорной заявке двое из трех правообладателей противопоставленного товарного знака, предоставившие такое согласие, не отзывали. Третий правообладатель по сведениям, имеющимся в материалах дела, находится в федеральном розыске.

Согласно правовой позиции, содержащейся в пункте 33 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.07.2014 N 50 "О примирении сторон в арбитражном процессе", с учетом принципов диспозитивности и добровольности примирения при рассмотрении дела арбитражным судом результатом примирения могут быть и иные соглашения между отдельными лицами, если такие соглашения фактически приводят к урегулированию спора.

Так, при рассмотрении дел об оспаривании решений федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности об удовлетворении возражений против предоставления правовой охраны товарному знаку на том основании, что правовая охрана товарному знаку предоставлена с нарушением требований гражданского законодательства в связи с отсутствием согласия органа либо лица, согласие которого требуется в случаях, предусмотренных пунктами 2, 4, 6, подпунктами 1 и 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, судам необходимо учитывать следующее.

Если указанное согласие соответствующего лица (в том числе привлеченного к участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований относительно предмета спора) получено в ходе рассмотрения спора судом, в том числе путем заключения соглашения между стороной спора и этим лицом, такое согласие (соглашение) не может быть квалифицировано судом как мировое соглашение, поскольку заключено не между сторонами судебного спора.

Вместе с тем данное согласие (соглашение) является применительно к положениям статьи 138 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации результатом примирения стороны по делу и лица, согласие которого на предоставление правовой охраны товарному знаку необходимо в соответствии с требованиями гражданского законодательства.

Такое согласие (соглашение) является основанием для отмены решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности и обязания его рассмотреть повторно возражение, послужившее основанием принятия этим органом оспоренного в суде решения.

Суд отмечает, что прекращение правовой охраны товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 560235 влечет за собой в рассматриваемом случае невозможность его дальнейшего противопоставления обозначению, в отношении которого подана заявка на регистрацию товарного знака предпринимателем.

В связи с этим прекращение правовой охраны противопоставленного товарного знака может рассматриваться по смыслу вышеуказанных разъяснений высшей судебной инстанции в качестве фактора, свидетельствующего об устранении причин, послуживших основанием для отказа в государственной регистрации заявленного обозначения в качестве товарного знака.

Истечение срока действия регистрации противопоставленного товарного знака без возможности его продления является применительно к положениям статьи 138 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по существу устранением спорной ситуации между подателем заявки и лицом (лицами), согласие которого на предоставление правовой охраны товарному знаку требовалось бы в данном случае в соответствии с требованиями гражданского законодательства.

Указанное обстоятельство является основанием для отмены решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности ввиду несоответствия пункту 6 статьи 1483 ГК РФ (по указанным в настоящем решении суда мотивам) и обязания его рассмотреть повторно возражение предпринимателя.

При этом судебная коллегия учитывает, что на момент принятия оспариваемого ненормативного акта правовая охрана товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 560235 была действующей, согласия всех его правообладателей на регистрацию обозначения предпринимателя не имелось, в связи с чем этот товарный знак правомерно учитывался административным органом при проверке охраноспособности заявленного обозначения и был противопоставлен ему в решении от 21.04.2020.

Поскольку Роспатент при принятии оспариваемого акта не мог учесть совокупность вышеуказанных установленных судом обстоятельств, отмена названного решения в указанной части не свидетельствует о неправомерности изложенных в нем выводов, что по смыслу части 1 статьи 111 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации означает невозможность отнесения судебных расходов на административный орган.

По смыслу вышеизложенных разъяснений в рассматриваемом случае судебные расходы по делу относятся на предпринимателя.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требование индивидуального предпринимателя Цоя Александра Викторовича удовлетворить.

Решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 26.10.2020, принятое по результатам рассмотрения возражения от 12.08.2020 на решение от 21.04.2020 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2018748950, отменить.

Обязать Федеральную службу по интеллектуальной собственности повторно рассмотреть возражение индивидуального предпринимателя Цоя Александра Викторовича от 12.08.2020 на решение от 21.04.2020 в части отказа в государственной регистрации в качестве товарного знака обозначения по заявке N 2018748950 в отношении товаров 09-го и услуг 41-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков, в отношении которых испрашивается правовая охрана, с учетом настоящего судебного акта.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

Д.И. Мындря

Судья

Д.А. Булгаков

Судья

Ю.В. Борисова