Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 7 сентября 2001 г. N КГ-А40/4806-01 Суд правомерно признал договор ничтожным, поскольку сделка использована государственным предприятием как средство для осуществления государственного контроля с одновременным получением прибыли, что противоречит Конституции. Однако в применении последствий недействительности ничтожной сделки отказано, т.к. стороны, заключая спорный договор, не имели ввиду непосредственное нарушение основ правопорядка в стране

Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа
от 7 сентября 2001 г. N КГ-А40/4806-01

Некоммерческое партнерство "Правозащитное бюро "Юс Гентиум" предъявило иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки-договора от 2000 г. между ГУП "Информзащита" и АОЗТ "1С".

Решением от 22.05.01 в удовлетворении иска отказано.

В кассационной жалобе правозащитного бюро ставится вопрос об отмене судебного акта.

В судебном заседании представитель заявителя поддержал жалобу.

Представитель АОЗТ "1С" выступал против.

Представитель ГУП "Информзащита" в судебном заседании не участвовал.

Изучив материалы дела и обсудив доводы представителей, суд кассационной инстанции считает жалобу не подлежащей удовлетворению.

Мотивы следующие.

В соответствии со ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна.

По смыслу Конституции Российской Федерации (статья 34, часть 1) одно и то же лицо не может совмещать властную деятельность в сфере государственного и муниципального управления и предпринимательскую деятельность, направленную на систематическое получение прибыли.

Указанное конституционное положение получило развитие в текущем законодательстве. В частности, Закон Российской Федерации от 22 марта 1991 года "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" запрещает совмещение функций федеральных органов исполнительной власти, субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления с функциями хозяйствующих субъектов, а также наделение хозяйствующих субъектов функциями и правами указанных органов (пункт 2 статьи 7 в редакции от 21 мая 1995 года).

В соответствии со ст.ст. 8, 34 Конституции Российской Федерации гарантируется свободное перемещение товаров, свобода экономической деятельности и свободное использование имущества в сфере предпринимательской деятельности.

В соответствии со ст. 6 Закона Российской Федерации "О сертификации продукции и услуг" и постановлением Правительства Российской Федерации от 17 мая 1997 года N 601 "О маркировании товаров и продукции на территории Российской Федерации знаками соответствия, защищенными от подделок" документом, подтверждающим соответствие продукции установленным требованиям, является сертификат соответствия. Правила сертификации утверждаются на федеральном уровне и едины для всей территории Российской Федерации.

Суд кассационной инстанции считает, что соблюдение названных норм права является элементом основ правопорядка в Российской Федерации.

Между тем, как это видно из материалов дела, в соответствии с договором, заключенным в 2000 г., АОЗТ "1С" поручило ГУП "Информзащита" выполнить на возмездной основе работы по присвоению защитных идентификационных знаков для аудио- и видеопродукции, компьютерных информационных носителей, лазерных и компактных дисков.

В качестве правового основания заключения договора указано постановление Правительства Москвы от 19.01.99 "О введении защитного идентификационного знака на видео- и аудиокассеты, компьютерные информационные носители, лазерные и компакт-диски".

В соответствии с названным постановлением на территории г. Москвы не допускается оприходование, прием на хранение и реализацию, а также розничная торговля или прокат продукции, которой не присвоены защитные идентификационные знаки.

Таким образом, в данном случае договор использован ГУП "Информзащита" как средство для осуществления государственного контроля с одновременным получением прибыли.

При этом реальное исполнение договора означает ограничение перемещения товаров и услуг на территории Российской Федерации: продукция могла быть реализована в г. Москве только при наличии идентификационного знака.

С учетом изложенного суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что спорная сделка является в силу ст. 169 ГК РФ ничтожной, как совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка.

Оснований для взыскания в доход бюджета исполненного по сделке не имеется.

Из статьи 169 ГК РФ следует, что названное последствие применяется при наличии умысла у одной или обеих сторон.

Наличие умысла в действиях правонарушителя означает в том числе предвидение наступления общественно-опасных последствий, а также желание или допущение такого последствия.

В данном случае из характера взаимоотношений сторон следует, что заключение и исполнение договора было направлено на реализацию постановления Правительства Москвы. В свою очередь постановление предполагало противодействие продаже поддельной продукции на территории Москвы. Правительство Москвы исходило из того, что применение идентификационных знаков будет способствовать соблюдению федеральных законов и развитию цивилизованного предпринимательства в Москве.

Таким образом, стороны, заключая спорный договор, выполняли акт высшего органа исполнительной власти в Москве, не имея ввиду непосредственное нарушение основ правопорядка в стране.

Суд кассационной инстанции соглашается с доводом заявителя относительно неправомерности вывода суда первой инстанции о том, что в данном случае у правозащитного бюро отсутствует право на предъявление иска.

Иск о признании сделки ничтожной и применение последствий ее недействительности может быть предъявлен любым заинтересованным лицом.

Правозащитное бюро является потенциальным покупателем продукции, реализуемой АОЗТ "1С" на территории Москвы.

Покупатель заинтересован в том, чтобы цена покупаемого им товара была как можно ниже.

Заключение и исполнение спорного договора затрагивало этот интерес, так как маркирование продукции увеличивало ее цену.

С учетом этого вывод об отсутствии у правозащитного бюро права на предъявление иска признается ошибочным.

В то же время общий вывод суда первой инстанции, отказавшего в применении последствий недействительности ничтожной сделки, в данном случае признается соответствующим закону и обстоятельствам дела.

Мотивы, по которым вывод об отсутствии оснований для удовлетворения иска признается правильным, изложены в мотивировочной части настоящего постановления.

Руководствуясь ст.ст. 171, 174-177 АПК РФ, суд постановил:

решение Арбитражного суда г. Москвы от 22.05.01 по делу N А40-13925/01-5-213 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.