Устав о векселях 1902 года. К 100-летию со дня принятия (Г.А. Жолобова, "Журнал российского права", N 5, май 2002 г.)

Устав о векселях 1902 года.
К 100-летию со дня принятия

В настоящее время основными источниками российского вексельного права являются нормы трех Женевских вексельных конвенций от 7 июня 1930 года, к которым СССР присоединился в 1936 году: 1) N 358 "О Единообразном законе о переводном и простом векселе"*(1) с приложениями Единого вексельного закона (ЕВЗ), а также исключений и оговорок, которые имеют право сделать в своем национальном законе государства-участники; 2) N 359 "О разрешении некоторых коллизий законодательств о переводных и простых векселях"*(2); 3) N 360 "О гербовом сборе в отношении переводных и простых векселей"*(3). Женевские конвенции и их приложения построены на принципах германского и отчасти французского вексельного права, таким образом, это была своего рода попытка международной унификации вексельного права.

Постановлением ЦИК и СНК СССР 7 августа 1937 года было утверждено "Положение о переводном и простом векселе"*(4), которое распространило действие ЕВЗ на территорию СССР. Повторно это положение было утверждено Постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 июня 1991 года "О применении векселя в хозяйственном обороте РСФСР". 21 февраля 1997 года Государственной Думой был принят Федеральный закон "О переводном и простом векселе"*(5), подписанный Президентом РФ 11 марта того же года, который подтвердил участие России в Женевских вексельных конвенциях 1930 года и действие на ее территории Положения о векселях 1937 года, признав утратившим силу Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 июня 1991 года.

Если обратиться к историческому прошлому России, то важным этапом на пути ее включения в процесс развития вексельного законодательства стало утверждение 27 мая 1902 года нового Вексельного устава, явившегося результатом продолжительной и всесторонней подготовки реформы, необходимость которой давно осознавалась правоведами.

Появившийся еще в XII веке в Италии, вексель пришел в Россию в начале XVIII века, при Петре I, благодаря посредничеству германских купцов. В 1729 г., в царствование Петра II, был принят первый российский Вексельный устав, в котором были воплощены германские воззрения на векселя. По своему содержанию "он представлял собой сколок с действовавших в то время в Германии вексельных норм"*(6) и в нем практически не учитывались особенности российской хозяйственной жизни. Основное внимание в Уставе уделялось переводному векселю (служащему у нас, прежде всего, для перевода казенных денег из одной местности в другую при посредничестве купцов), тогда как в России, ввиду слабого развития коммерческого кредитования, большее развитие получил простой вексель, предшественницей которого являлась "кабала" (заемное письмо).

Первоначально в российском вексельном праве не содержалось ограничений вексельной правоспособности, но затем они были введены - сначала для крестьян, а вскоре и для дворян. Таким образом, практически сразу после появления в России вексель становится доступным только представителям торгового класса.

25 июня 1832 года издается новый Устав о векселях. В его основе лежал прежний, измененный "на почве" Французского торгового кодекса, поэтому он сочетал германские и французские представления о векселе, при преобладании первых. Устав 1832 года был так же далек от реалий хозяйственной практики, как и его предшественник, упоминая простой вексель лишь для того, чтобы применить к нему (либо исключить) действие норм о переводном векселе. Использование в России заимствованных из французского вексельного права норм почти сразу же вызвало определенные неудобства из-за традиционной ориентированности России на германское право в связи с доминированием во внешней торговле оборота с Германией. "Для русского купечества было гораздо более естественным придерживаться германских традиций вексельного обращения"*(7).

Оторванность норм российского вексельного права от сложившейся практики применения векселя в торговом обороте послужила причиной многократного редактирования Устава 1832 года. Работы по пересмотру его норм начались уже в 1847 г., после того, как 12 ноября 1847 года по Высочайше одобренному Николаем I докладу графа Д. Н. Блудова, поставившего задачу международной унификации вексельного законодательства*(8), Второму отделению Собственной Его Императорского Величества канцелярии было поручено составление проекта вексельного устава. Отсутствие концепции нового правового акта, а также стремление урегулировать предпринимательскую деятельность с позиций принципа "разрешено только то, что указано в законе", свойственного абсолютизму вообще, существенно тормозило начатые работы.

Почти 55 лет (с начала разработки) понадобилось правительству для принятия нового закона о векселях. За это время было подготовлено шесть официальных законопроектов*(9), причем к работе неоднократно привлекались биржевые комитеты, коммерческие суды и отдельные должностные лица, депутаты от купечества обеих столиц, а также Риги и Одессы. Третий проект в 1882 г. обсуждался выдающимися юристами Германии: Гольдшмидтом, Эндерманом, Рено, Лабандом, Регельсбергером, Вехтером и другими. И это не случайно. Усилившееся еще к 70-м годам XIX в. влияние германского вексельного права стало следствием принятия во многих странах Европы (Финляндии, 1858 г.; Бельгии, 1872 г.; Венгрии, 1876 г.; Швеции, Дании и Норвегии (скандинавский устав 1880 г.); Швейцарии, 1881 г.; Италии, 1882 г.)*(10) кодифицированных нормативных актов о векселях по образцу Общегерманского вексельного устава 1848 года. По признанию российских юристов конца ХIХ-начала ХХ веков, вследствие своих преимуществ он "мог смело рассчитывать на рецепцию всеми другими культурными странами"*(11).

Накопившийся критический материал сделал необходимым новый пересмотр проекта 1882 года. К тому же в этот период появились вексельные уставы, которые необходимо было принять к сведению при выработке окончательной редакции, а именно - английский Устав от 18 августа 1882 года (распространивший свое действие на Англию, Шотландию, Ирландию и ряд английских колоний, а с 1897 г. - и на несколько штатов Северной Америки*(12)), а также Итальянское торговое уложение от 2 апреля того же года и проект голландского устава. Эти новые образцы вексельных законов оказали несомненное воздействие на дальнейшую переработку российского проекта. Так, например, под их влиянием сочли необходимым отказаться от системы обеспечения платежа, заменив ее досрочным удовлетворением.

Пересмотр проекта привел к выработке новой редакции, изданной опять в переводе на немецкий язык. И снова от многих немецких ученых (Теля, Гольдшмидта, Рено, Кона, Лабанда) поступили замечания. На основании этих отзывов проект был еще раз подвергнут исправлению Совещанием, образованным еще ранее (по Высочайшим повелениям от 25 ноября 1881 года и 17 февраля 1882 года), которое в 1884 г. и представило его новую редакцию. Этот проект, за подписью министров юстиции и финансов, в 1884 г. был внесен в Государственный совет (далее - проект 1884 г.). Однако здесь его рассмотрение вновь затормозилось, что объяснялось непредставлением "дополнительных правил о введении вексельного устава в действие и о порядке взыскания по векселям"*(13), а также происшедшей сменой главы Министерства финансов (вместо Н. X. Бунге пост министра занял И. А. Вышнеградский). Когда же после пятилетнего перерыва (в 1890 г.) Государственный совет приступил к рассмотрению проекта 1884 г., он ограничился передачей его в новое Совещание. После подготовки этим совещанием нового (уже пятого) законопроекта и внесения его в 1894 г. в Государственный совет законосовещательным органом было принято решение, что в основу окончательной редакции вексельного устава должен быть положен прежний проект (1884 года), все же остальные разработки могут быть использованы при необходимости лишь для исправления основного проекта.

В 1895 году начала работу Высочайше образованная комиссия, основной задачей которой являлось согласование не совпадающих взглядов Министерства финансов и Министерства юстиции по многочисленным положениям проекта. В результате деятельности комиссии был достигнут консенсус по основным вопросам проекта, за исключением четырех: о последствиях упущения протеста, об обращении просроченных векселей, об исковой давности и о требовании к векселедателю переводного векселя по принципу неправильного обогащения. Уже после вмешательства в дело самих министров и взаимных уступок, прежде всего со стороны С. Ю. Витте, согласованный законопроект в 1899 г. дошел до Государственного совета. Но прошло еще почти три года, пока, наконец, проект стал законом.

55-летний срок "вынашивания" Устава о векселях является скорее всего свидетельством непродуктивности законодательной работы царского государственного аппарата, волокиты и несовершенства законодательного процесса. И вряд ли этому может служить оправданием объяснение длительности законодательных работ по пересмотру Устава 1832 г. тем, что он, "несмотря на все недочеты, достаточно эффективно регулировал вексельные отношения"*(14).

Итак, из краткого исторического очерка следует, что Устав о векселях, Высочайше утвержденный 27 мая 1902 года*(15), основывался, главным образом: 1) на проектах министерств юстиции и финансов 1884 и 1899 гг.; 2) на иностранном, преимущественно германском, вексельном законодательстве и 3) на отдельных постановлениях Устава о векселях 1832 года.

В отличие от Устава 1832 г., излагающего "вперемешку" нормы о простом и переводном векселях, новый Устав начинался изложением правил о векселе простом, затем о переводном, причем в этой части закон содержал отсылочные нормы (отсылая к постановлениям о простом векселе, в равной степени относящимся и к переводному) и формулировал только правила, относящиеся исключительно к последнему. Следует заметить, что эта система была прямо противоположной принятой Германским уставом, так как в отличие от Запада в России и на рубеже XIX-XX веков преобладающее значение имел простой вексель. Внутри Империи переводной вексель практически не встречался, на окраинах же и в крупнейших торговых центрах он обращался лишь в сфере международной торговли.

Вексельный устав 1902 г. состоял из 126 статей*(16); к нему прилагались образцы векселей и разного рода надписей на них. Первые две статьи, составляющие Введение, были посвящены вопросам деления векселей на простые и переводные и вексельной правоспособности. Устав имел два раздела. Раздел I - "О простых векселях" - содержал пять глав:

I. О составлении и обращении простых векселей;

II. Об ответственности и удовлетворении по простым векселям;

III. О совершении протеста простых векселей;

IV. О сроках для предъявления исков по простым векселям;

V. Особенные правила о простых векселях.

Раздел II - "О переводных векселях" - имел тоже пять глав, одноименных с главами первого раздела, но касающихся другого вида векселей.

Одним из наиболее архаичных постановлений Вексельного устава 1832 г. являлось постановление ст.6 по ограничению круга лиц, которые могут обязываться векселями.

3 декабря 1862 года было утверждено мнение Государственного совета, которое распространило право обязываться векселями на все сословия, за исключением духовенства, нижних воинских чинов, крестьян, не имеющих недвижимой собственности*(17), если они "не взяли" торговых документов, а также женщин без разрешения родителей или мужей. Таким образом, это преобразование соответствовало общему направлению буржуазных реформ, но, как и большинство других реформ, проводилось достаточно непоследовательно: и в расширенной форме вексельная дееспособность не совпадала с общей гражданской дееспособностью. Уже в замечаниях на проект Устава о векселях 1861 г. достаточно часто высказывались предложения об установлении принципа общей "векселеспособности". Но этот принцип, содержащийся и в проектах Устава 1884 г. и 1899 г., встретил энергичные возражения со стороны министра финансов, полагавшего, что необходимо бороться с "всесословным векселем", так как "банковые кризисы, понижение ценностей, застой биржевых операций обуславливаются, главным образом, ... отклонением от правильного вексельного оборота, в результате которого оказалось переполнение вексельных портфелей банков массой векселей, лишенных реального основания, не связанных с торговыми сделками"*(18).

Кроме того, высказывалось мнение, будто бы результатом широкого пользования вексельным кредитом явилась крайняя задолженность помещичьего хозяйства, так что падение дворянского землевладения в значительной степени обусловливалось возможностью пользоваться вексельным кредитом. Нужно, однако, признать, что эти доводы не имели достаточных оснований. Тем не менее ограничения, установленные в прежнем законе, были сохранены в новом Вексельном уставе (ст.2.). Предложения проектов Устава 1884 г. и 1899 г. о предоставлении права обязываться векселями всем, имеющим право вступать в обязательства по договорам, были провалены.

Главные нововведения и достоинства Устава о векселях 1902 года заключались в следующем. Устав установил значение векселя как вполне надежного средства денежного и кредитного оборота, уточнив текст, содержащий значение принятого на себя векселеобязанным лицом обязательства (ст.3-4, 86-87), а также более точно определив способы обозначения сроков векселей (ст.5-7). Причем постановления о содержании векселя впервые были сосредоточены в одном месте, тогда как в Уставе 1832 г. они входили в разные его части.

Предметом разногласий министерств юстиции и финансов при выработке окончательной редакции проекта 1899 г. был вопрос: может ли передаваться вексель после совершения протеста или после пропуска срока на протест. Новый Устав разрешил этот вопрос положительно. Отныне каждый приобретатель просроченного векселя становился полноправным векселедержателем, с той, однако, особенностью, что "если такая передача состоялась по учинении протеста или по истечении установленного для протеста времени, то надписатели, учинившие такую передачу" (здесь и далее курсив мой. - Г. Ж.), не подлежали обратной ответственности (ст.56). Устранив, таким образом, превращение векселя при "опущении протеста" в общегражданское обязательство, новый Устав отказался и от двойной давности (два года и общий десятилетний срок). Она была заменена одним сроком для предъявления иска к векселедержателю - пятилетним (со дня наступления срока платежа), а к надписателям и поручителям - в течение года со дня "учинения" протеста в неплатеже (ст.73).

Существенные изменения были введены новым Уставом и в порядок совершения протеста. Эти статьи относились в Уставе 1832 г. к наименее удачным, представляя лишь отрывочные указания, разбросанные по разным частям закона. Новый Устав внес коррективы по образцу Английского вексельного устава, значительно облегчив задачу нотариуса в деле совершения протеста векселей (ст.67-72, ст.111).

В отличие от старого права, предписывавшего соблюдение порядка надписей при обращении с требованиями платежа к надписателям, новый Устав (ст.51) предоставил право требовать обратного удовлетворения с каждого из надписателей "независимо от порядка надписей, впредь до полного удовлетворения", что соответствовало западноевропейским уставам и выглядело вполне рациональным.

Серьезным улучшением являлись также более детальные и точные постановления относительно поручителей и посредников. Так, ст.93 старого Устава определяла поручительство как субсидиарное обязательство. Новый Устав (ст.57-59) исходил из того, что вексельное поручительство есть обязательство не субсидиарное, а самостоятельное: "Вексельный поручитель ответствует точно так же, как и то лицо, за которое он поручился ..."*(19).

Более полными были и статьи нового Устава, которые регулировали положения об утраченных векселях, преследуя двоякую цель: предупредить уплату лицу, недобросовестно приобретшему утраченный вексель, и предоставить лицу, утратившему вексель, возможность получить платеж (ст.78-81).

В отношении переводных векселей важным нововведением являлась норма, закрепленная в ст.91, в силу которой предъявление векселя плательщику к принятию (акцепту) составляло право векселедержателя, а не его обязанность (как это было закреплено в старом Уставе).

Были и отступления от прежнего права. Одним из наиболее серьезных стало введение в новый Устав положения о последствиях отказа в принятии векселя. Вместо системы обеспечения, существовавшей ранее и принятой в Германском вексельном уставе, Устав 1902 г. принял систему досрочного удовлетворения. Протест в непринятии давал векселедержателю право немедленно требовать от ответственных по векселю лиц удовлетворения с возмещением издержек, сопряженных с протестом, причем за время, остающееся до наступления платежа, мог быть произведен вычет из расчета шесть процентов годовых (ст.100).

Остается коснуться вопроса о применении иностранных законов. Нужно отметить, что относящиеся к ним статьи Устава (82-85) предусматривали далеко не все случаи, возникающие при столкновении российских и зарубежных законов. Это объясняется тем, что законодатель не счел возможным решать вопросы, недостаточно выясненные наукой и практикой на рубеже ХIХ-XX веков. К тому же их решение должно осуществляться прежде всего на основе международных соглашений. Здесь следует сказать, что к началу XX в. практически во всех цивилизованных странах сформировались национальные системы вексельного права, а ведь вексель, возникнув как транснациональный институт, в начальный период своего существования регулировался сложившимися на практике торговыми обычаями. И вот история развития векселя, сделав виток по спирали, подошла к моменту, когда многие страны осознали необходимость международной унификации норм вексельного права, вызванной широким применением векселя для расчетов во внешней торговле.

В 1910 и в 1912 г. состоялись международные конференции в Гааге. Их результатом явилось принятие двенадцатью ее участниками Конвенции об объединении законоположений о векселях переводных и простых и Международного (Общего) устава о векселях переводных и простых*(20). Россия присоединилась к Конвенции только в части норм о переводных векселях*(21).

Эта конвенция призвана была сыграть положительную роль в развитии торговых отношений между странами-участницами, однако начавшаяся вскоре Первая мировая война оказала крайне отрицательное воздействие на экономику европейских стран, и, соответственно, на вексельное обращение. После же ее окончания Гаагская конвенция действовала лишь формально, на практике ее нормы не применялись, и Россия не явилась здесь исключением. Советское правительство не сочло новое государство правопреемником в отношении этих норм. После Октябрьской революции 1917 г. утратил силу и Вексельный устав 1902 года. Вексельное обращение в стране было уничтожено "за ненадобностью", как полагали идеологи большевизма. И лишь с переходом к новой экономической политике, по мере развития торгового оборота, предприятия (в первую очередь государственные) вновь остро ощутили необходимость в вексельном обращении, то есть в использовании векселя как специфического расчетного средства, с одной стороны, позволяющего должнику получить отсрочку уплаты денежных средств, а с другой - лучше обеспечивающего исполнение денежного обязательства, чем простая долговая расписка. Это повлекло принятие на территории РСФСР в 1922 г. Положения о векселях, которое в 1927 г. было подвергнуто некоторому пересмотру*(22).

Подводя итог законодательной деятельности правительства Российской Империи в области вексельного обращения, следует отметить, что соперничество концепций "национального" и "германского" векселя завершилось компромиссным шагом в развитии вексельного права, которое в начале XX в. приблизилось к унифицированному международному векселю. Развитие вексельной системы, отражая ломку прежней сословной структуры русского общества, способствовало более быстрому вовлечению в сферу коммерции различных социальных слоев, не принадлежащих к привилегированному купеческому сословию. Однако пережитки сословной структуры общества не позволили полностью изжить отдельные феодальные ограничения в вексельных отношениях.

Г.А. Жолобова,

старший преподаватель кафедры истории государства и права

Оренбургского института Московской государственной

юридической академии, кандидат юридических наук

"Журнал российского права", N 5, май 2002 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: СЗ СССР. 1937. Отдел II. N 18. Ст.108.

*(2) См.: Там же. Ст.109.

*(3) См.: Там же. Ст.110.

*(4) См.: СЗ СССР. 1937. N 52. Ст.221.

*(5) См.: СЗ РФ. 1997. N 11. Ст.1238.

*(6) Федоров А. Ф. Вексельное право. Одесса, 1906. С.56.

*(7) Белов В. А. Практика вексельного права. М., 1998. С.68.

*(8) Подробнее см.: Цитович П. П. Курс вексельного права. Киев, 1887. С.32.

*(9) Подробнее о пересмотре Устава о векселях 1832 г. см.: Каминка А. И. Устав о векселях. СПб., 1902. С.1-5; Архипов И. В. Модернизация торгового права и коммерческого процесса России в XIX-начале XX вв.: Дисс. ... докт. юрид. наук. Саратов, 2000. С.106-206.

*(10) См.: Нолькен А. Н. Высочайше утвержденный 27 мая 1902 года Устав о векселях. Практическое руководство. СПб., 1909. С. V.

*(11) Каминка А. И. Указ. соч. С.1.

*(12) Сегодня к англо-американской системе вексельного права принадлежат страны, входящие в систему "общего права", чье вексельное законодательство основано на английском Законе о переводных векселях 1882 года: Англия, Австралия, Израиль, Индия, Ирландия, Канада, Нигерия, Пакистан, США, ЮАР и др.

*(13) Каминка А. И. Указ. соч. С.3-4.

*(14) Архипов И. В. Модернизация вексельного права России во второй половине XIX века // Журнал российского права. 1999. N 9. С.156.

*(15) ПСЗ-III. Т. XXII. N 21504. С.381-394.

*(16) В Германском вексельном уставе содержалось 100 статей. Такую разницу профессор А. И. Каминка объяснял "отчасти тем, что некоторые положения, выработанные практикой германских судов, составили у нас отдельные статьи". См.: Каминка А. И. Указ. соч. С.7.

*(17) См.: Архипов И. В. Указ. соч. С.151.

*(18) Каминка А. И. Указ. соч. С.9.

*(19) ПСЗ-III. Т. XXII. N 21504. С.386.

*(20) См.: Нолькен А. М. Объединенное законодательство о векселях в применении к России. СПб., 1913. С.13-43.

*(21) Полномочным представителем России на международной конференции по объединению вексельного права был барон А. М. Нолькен. 10(23) июля 1912 года он подписал Конвенцию об объединении законоположений о векселях. Подробнее см.: Нолькен А. Всеподданнейший доклад сенатора барона Нолькена о заключенной им 10/23 июля 1912 года в Гааге международной конвенции об объединении законоположений о векселях. СПб., 1912; Нолькен А. М. Объединенное законодательство о векселях (Гаагская конвенция 10/23 июля 1912 года) в применении к России. СПб., 1913.

*(22) См.: Пахомов Д. С. Возникновение и развитие векселя и законодательства о векселях: от средних веков до наших дней // История государства и права. 2001. N 4. С.29.