Использование оценочных презумпций в процессе доказывания (А.В. Федотов, "Журнал российского права", N 5, май 2002 г.)

Использование оценочных презумпций
в процессе доказывания

Правоохранительные и судебные органы постоянно используют оценочные фактические презумпции в процессе доказывания. К сожалению, иногда эти презумпции являются необоснованными и приводят к следственным и судебным ошибкам. Для того, чтобы таких ошибок было как можно меньше, необходимо определить критерии обоснованности оценочных презумпций.

Оценочная фактическая презумпция - это утверждение о вероятном наличии одного, нескольких или всех качеств надлежащего доказательства (относимости, допустимости, достоверности, полноты, достаточности для формулирования вывода) у совокупности доказательственной информации, полученной из исследованного источника доказательств.

Рассматриваемые презумпции можно классифицировать по четырем основаниям.

По видам оценки они делятся на фактические презумпции, позволяющие оценить относимость, допустимость, достоверность доказательств, полноту исследования источника доказательственной информации, достаточность совокупности доказательств для формулирования вывода.

По источникам, на основании которых сформулированы, они делятся на презумпции, сформулированные на основании здравого смысла и жизненного опыта человека, и на презумпции, которые опираются на выводы научных исследований (особенно в области криминалистики, социальной и юридической психологии, психиатрии).

По своей обоснованности они делятся на обоснованные, необоснованные и те, вопрос об обоснованности либо необоснованности которых субъект доказывания самостоятельно решить не может.

По содержанию оценочные презумпции делятся на: 1) презумпции типичного человеческого поведения; 2) презумпции, позволяющие оценить правдивость сообщаемой вербальной информации на основе одновременно передаваемой информации невербальной; 3) презумпции неправильного восприятия информации, влекущего за собой неумышленное сообщение одним человеком другому недостоверных сведений о каких-либо фактах; 4) презумпции, которые дают возможность предположить наличие у допрашиваемого психологической установки либо на правдивые показания, либо, наоборот, на ложь и утаивание информации; 5) презумпции достоверности (или недостоверности) показаний, формулируемые на основе полноты и логической непротиворечивости (или неполноты и логической противоречивости) доказательственной информации; 6) презумпции правдивости вербальной информации, полученной благодаря использованию научно обоснованных приемов допроса.

Обоснованные оценочные презумпции выражают познанные людьми необходимые устойчивые, а также необходимые неустойчивые, но при этом типичные связи явлений. Эти презумпции можно определить как утверждения о наиболее вероятном существовании в конкретном случае той же взаимной связи обстоятельств, которая существует в большинстве аналогичных ситуаций.

В обоснованной оценочной презумпции достоверно устанавливается факт, характеризующий определенное качество оцениваемой совокупности доказательственной информации, например, факт логического соответствия доказательственной информации, полученной из одного источника доказательств, и доказательственной информации, полученной из другого источника доказательств; факт логического противоречия доказательственной информации, полученной из одного источника доказательств, доказательственной информации, полученной из другого источника доказательств; факт противоречия вербальной и невербальной информации, полученной в процессе общения с человеком; факт противоречия вербальной информации презумпциям типичного человеческого поведения и т.п.

Установленный достоверно факт связан необходимой неустойчивой причинно-следственной связью с качествами надлежащего доказательства. Например, логическая непротиворечивость доказательственной информации, полученной из различных источников, с высокой степенью вероятности говорит о том, что эта информация достоверна, а логические противоречия в доказательственной информации, полученной из различных источников, с высокой степенью вероятности исключают одновременную достоверность информации, полученной из всех источников доказательств. Аналогично, противоречия вербальной и невербальной информации или вербальной информации и презумпций типичного человеческого поведения заставляют усомниться в достоверности вербальной информации.

Обоснованная оценочная презумпция, истинная в большинстве случаев, иногда в конкретном случае может оказаться ложной. Чаще всего это происходит тогда, когда субъект доказывания, формулирующий презумпцию, не учитывает многообразия и сложности мира. Например, следователь видит волнение подозреваемого, заявляющего о своей невиновности, и решает, что подозреваемый лжет, поскольку невиновному нечего опасаться. Это ложная, необоснованная оценочная презумпция, игнорирующая данные как житейского опыта, так и социальной психологии, поскольку многие невиновные боятся того, что их могут привлечь к уголовной ответственности по ошибке.

В презумпции, выражающей типичные связи явлений, достоверно устанавливается факт типичной связи явлений в типичной же ситуации, определяемой известными признаками. Этот факт находится в необходимой устойчивой причинно-следственной связи с фактом соответствия конкретной ситуации по всем наиболее существенным признакам определенной типичной ситуации, связь явлений в которой известна. Презумпция, выражающая типичные связи явлений, признается обоснованной, если конкретная ситуация действительно соответствует типичной ситуации, всем наиболее важным признакам, и является необоснованной, если конкретная ситуация не соответствует типичной ситуации по всем или хотя бы некоторым важным, существенным признакам.

Все оценочные презумпции должны быть обоснованными, то есть должны выражать реально существующие причинно-следственные связи явлений. К сожалению, иногда правоприменители формулируют необоснованные оценочные презумпции, выражающие не реально существующие причинно-следственные связи явлений, а лишь их собственные социальные, национальные, расовые, религиозные предрассудки или личностные предубеждения.

Обоснованные оценочные презумпции правоприменители формулируют на основе, в первую очередь, своих профессиональных знаний и опыта, а также на основе жизненного опыта и здравого смысла. Формулированию таких презумпций помогает чтение учебной и монографической литературы по криминалистике, криминологии, общей, социальной и юридической психологии, судебной психиатрии, судебной медицине, по проблемам судебной экспертизы и др. Многим субъектам доказывания формулировать обоснованные оценочные презумпции помогает чтение сборников судебных речей адвокатов и прокуроров различных стран, произнесенных как в далеком, так и в недавнем прошлом. Некоторым субъектам доказывания формулировать такие презумпции помогает даже детективная литература. Ведь существуют детективы, написанные авторами, прекрасно знающими криминалистику и психологию.

Субъектами доказывания чаще всего используются четыре презумпции типичного человеческого поведения:

- презумпция стремления индивида к полезным результатам своего поведения - для самого этого человека, для его близких, для всего общества;

- презумпция стремления человека достигать поставленных целей такими средствами, которые, во-первых, максимально гарантируют достижение этих целей, во-вторых, требуют для достижения целей минимальных затрат времени, эмоций, физических сил и денежных средств;

- презумпция склонности человека к стереотипному поведению в типичных обстоятельствах (степень склонности человека к таким реакциям зависит от того, насколько важной является для него сама ситуация, в которой он должен действовать, от определенных личностных особенностей человека, от уровня и характера его образования, от его социального и профессионального статуса);

- презумпция влияния на поведение человека особенностей его личности, уровня и характера образования, его жизненного и профессионального опыта, установок и предпочтений его ближайшего социального окружения. (Данное влияние в отдельных случаях не приводит к обычным результатам; например, антисоциальные установки родителей могут осуждаться их детьми.)

Презумпции, позволяющие оценить правдивость сообщаемой вербальной информации на основе одновременно передаваемой информации невербальной, можно разделить на два вида:

- презумпции наличия определенных физиологических изменений в организме лгущего и утаивающего информацию человека, которые можно распознать визуально или с помощью специальных приборов;

- презумпции наличия у лгущего и утаивающего информацию человека распознаваемых допрашивающим особенностей мимики, жестов, громкости, скорости и тембра речи, продолжительности пауз, принимаемой позы, дистанции, на которой человек держится с собеседником. (Эти особенности могут свидетельствовать не только о лжи, но и о страхе, что не поверят честному человеку.)*(1)

Презумпции неправильного восприятия информации, влекущего за собой неумышленное сообщение одним человеком другому недостоверных сведений о каких-либо фактах, можно разделить на три вида:

- презумпции неправильного восприятия информации вследствие наличия дефектов зрения, слуха или иных органов восприятия;

- презумпции неправильного восприятия информации вследствие неблагоприятных погодных условий;

- презумпции неправильного восприятия информации вследствие особенностей психического состояния воспринимающего (аффект, крайняя степень усталости, депрессии и фрустрации, болезнь с высокой температурой и др.).

Говоря о презумпциях, которые дают возможность предположить наличие у допрашиваемого психологической установки либо на правдивые показания, либо, наоборот, на ложь и утаивание информации, можно привести следующие их виды:

презумпции наличия установки на правдивые показания:

- презумпция большей степени достоверности показаний человека с неопороченной репутацией по сравнению с показаниями человека, не обладающего такой репутацией;

- презумпция большей степени достоверности показаний человека, который не получает каких-либо очевидных выгод от неправдивости своих показаний, по сравнению с показаниями человека, относительно которого с высокой степенью вероятности можно предположить, что ему выгодно дать неправдивые показания;

- презумпция достоверности показаний, которые даны в ситуации, когда лицо, дающее показания, было убеждено в том, что допрашивающему и так все уже известно либо что он легко может узнать ту информацию, утаить и исказить которую заинтересован допрашиваемый;

презумпции наличия установки на ложь и утаивание информации:

- презумпция лжи виновно осведомленного человека (о "виновной осведомленности" можно судить по наличию проговорок и по специфической, неадекватной реакции на нейтральную для невиновного человека информацию);

- презумпция недостоверности всех вызывающих сомнение допрашивающего показаний, которые даны человеком, уличенным во лжи или в утаивании информации по отдельным существенным моментам;

- презумпция влияния на достоверность показаний желания допрашиваемого сохранить хорошие отношения с родителями, детьми, родственниками, супругами, друзьями, сослуживцами, соседями (этим желанием зачастую обусловлены ложь и утаивание информации на допросе);

- презумпция влияния на достоверность показаний желания допрашиваемого сохранить свою собственную неопороченную репутацию;

- презумпция влияния на достоверность показаний желания допрашиваемого не опорочить своими показаниями репутацию умершего близкого человека;

- презумпция влияния на достоверность показаний страха допрашиваемого перед возможной местью тех лиц, о противоправной деятельности которых он может дать правдивые показания;

- презумпция высокой степени вероятности наличия у члена антиобщественной социальной группы психологической установки на ложь и утаивание информации. (К таким социальным группам относятся, например, профессиональные преступники, хронические алкоголики и наркоманы, члены некоторых молодежных группировок.);

- презумпция высокой степени вероятности наличия у лица, презирающего или ненавидящего допрашивающего, психологической установки на ложь и утаивание информации;

- презумпция высокой степени вероятности наличия у акцентуированной личности истероидно-демонстративного типа психологической установки на ложь и утаивание информации*(2);

- презумпция высокой степени вероятности наличия у людей с проявлением социопатических черт поведения психологической установки на ложь и утаивание информации.

В качестве примеров презумпций достоверности (или недостоверности) показаний, формулируемых на основе полноты и логической непротиворечивости (или неполноты и логической противоречивости) доказательственной информации, можно привести следующие:

- презумпцию большей степени достоверности детализированных показаний по сравнению с показаниями недостаточно детализированными;

- презумпцию достоверности показаний, которые подтверждаются подробными и непротиворечивыми показаниями лиц, не заинтересованных в определенном исходе дела;

- презумпцию недостоверности показаний, которые противоречат всем иным подробным и непротиворечивым показаниям не заинтересованных в определенном исходе дела лиц;

- презумпцию недостоверности вербальной информации, противоречащей информации, полученной при обычном визуальном либо при специальном экспертном исследовании предметов и явлений окружающего мира (например, при исследовании следов на месте происшествия).

Презумпции правдивости вербальной информации, полученной благодаря использованию научно обоснованных приемов допроса, формулируются субъектом доказывания в зависимости от того, какие именно приемы допроса он считает одновременно и научно обоснованными, и процессуально допустимыми.

Среди ученых-криминалистов нет единой точки зрения относительно того, какие приемы допроса, являясь для субъектов доказывания полезными, эффективными, одновременно отвечают критерию процессуальной допустимости.

Приведем примеры приемов, которые, как нам представляется, одновременно отвечают двум критериям - полезности и допустимости.

1. Создание допрашивающим впечатления у допрашиваемого о том, что они оба признают и соблюдают одни и те же наиболее важные социальные нормы и что их мировоззренческие установки в главном очень схожи между собой.

2. Объяснение допрашиваемому процессуальных выгод дачи правдивых показаний и невыгодности лжи и утаивания информации.

3. Разъяснение допрашиваемому возможностей современных экспертных исследований, которые могут быть проведены с целью проверки правдивости его показаний.

4. Предъявление допрашиваемому имеющихся по делу уличающих его доказательств и объяснение ему их значения с точки зрения правоприменителей, которые будут выносить по делу решение, а также правоприменителей, которые будут проверять законность и обоснованность этого решения.

5. Предъявление небольшого количества однотипных уличающих доказательств без называния допрашиваемому общего количества доказательств, создание таким способом впечатления у допрашиваемого, что этих уличающих доказательств имеется ровно столько, сколько их должно быть в наихудшем для него случае (например, из многих однотипных мелких эпизодов преступной деятельности допрашиваемого доказана лишь часть, но он ошибочно заключает, что доказаны все или почти все эпизоды).

6. Предъявление допрашиваемому, обладающему достаточно высоким уровнем общей культуры, наиболее важных имеющихся по делу улик таким способом, чтобы у него создалось впечатление, что эти улики не рассматриваются как достаточно важные, но не потому, что субъект доказывания не понимает их доказательственного значения. С помощью такого приема у допрашиваемого может сформироваться представление о том, что, вероятно, существуют и другие, еще более важные улики его вины или вины тех психологически близких ему людей, в интересах которых он пытается лгать и утаивать информацию.

7. Внушение допрашиваемому мысли о том, что лицу, преступившему закон, противостоят не отдельные должностные лица, а весь правоохранительный аппарат государства, который располагает очень большими возможностями для установления истины; использование этой мысли, а также неадекватного представления преступника и осведомленных о преступлении психологически близких ему людей о количестве тех сил и средств, которые государство сможет выделить для раскрытия и расследования преступления, для предотвращения лжи и утаивания информации.

8. Сделанное в присутствии допрашиваемого искреннее и эмоциональное обещание допрашивающего во что бы то ни стало установить истину по делу, преодолев для этого любые возможные препятствия, презрев опасности и не считаясь с тратой личного времени, а также не боясь чрезмерного напряжения своих интеллектуальных и физических сил, создание допрашивающим убеждения у допрашиваемого в том, что в установлении истины по делу допрашивающий заинтересован не только как чиновник, стремящийся надлежащим образом выполнить свою работу, но в большей степени - как человек, для которого потребность установления истины по данному делу является в высшей степени значимой.

9. Объяснение друзьям, знакомым, супругу, родственникам, коллегам убитого, которые предположительно скрывают компрометирующую потерпевшего информацию вследствие стремления сохранить в неприкосновенности его доброе имя, что сообщение следствию известной им информации - это, возможно, единственный способ раскрыть преступление и наказать лицо, его совершившее. Убеждение допрашивающим этих лиц в том, что отсутствие с их стороны помощи в раскрытии преступления есть намного большее моральное зло по отношению к убитому, чем сообщение следствию сведений, обличающих убитого в совершении им при жизни каких-либо противоправных или аморальных проступков.

10. Обращение внимания допрашиваемого на то, что скрываемая им информация, возможно, известна другим лицам, которые могут сообщить ее допрашивающему. Использование этого приема в случаях, когда: а) знакомый, друг, супруг или родственник убитого скрывают компрометирующую потерпевшего информацию, несмотря на попытки следователя убедить этих людей в нравственной неправоте их действий, в том, что в данном конкретном случае невозможно одновременно и сохранить доброе имя убитого, и наказать его убийцу; б) преступление совершено соучастниками, которые либо не имеют возможности общаться между собой вследствие их задержания или ареста и не знают, какие показания дает каждый из них, либо имеют возможность в промежутках между допросами общаться между собой, но не доверяют при этом друг другу.

11. Одновременное проведение разными следователями допросов нескольких лиц по одному уголовному делу, при том, что указанные лица осведомлены о факте проведения одновременных допросов, но не знают содержания показаний других.

12. Создание субъектом доказывания у допрашиваемого ошибочного впечатления о том, что допрашивающий уже располагает процессуально не зафиксированной информацией, которую допрашиваемый намеревался скрыть от него, создание у допрашиваемого впечатления о том, что допрашивающий располагает убедительными доказательствами существования фактов, которые допрашиваемый намеревался отрицать либо искажать на допросе. Использование для этой цели реплик и заявлений, допускающих многозначное толкование.

13. Формулирование вопросов, создающих у допрашиваемого впечатление о том, что обстоятельства, связанные с жизнью и деятельностью допрашиваемого, интересуют допрашивающего лишь в связи с изучением жизни и деятельности людей, посторонних для допрашиваемого. Такой прием можно использовать только в начале допроса.

14. Одновременное воздействие на эмоционально-волевую и интеллектуальную сферу психики допрашиваемого путем отрицательной нравственной оценки разоблаченной лжи допрашиваемого, соединенной с требованием прекратить лгать и утаивать информацию. Основные виды такого воздействия: а) констатация факта лжи с одновременным логическим доказательством этого факта лгущему человеку и умеренной или значительной негативной эмоциональной оценкой поступка или даже негативной оценкой личности лгущего человека; б) констатация факта лжи без логического доказательства этого факта лгущему человеку, но с проявлением высокой степени убежденности в существовании этого факта и умеренной или значительной негативной эмоциональной оценкой поступка или самого человека; в) высмеивание разоблаченного лжеца.

15. Убежденное высказывание допрашивающим мысли о том, что правомерное поведение всегда является морально обоснованным и что психологическая готовность человека понести социальную (моральную и юридическую) ответственность за совершенные им преступления, противоправные или аморальные проступки свидетельствует о его моральном возрождении, о том, что душа его еще не погибла и человек еще сможет стать более нравственным, чем он является сейчас.

16. Использование религиозных чувств допрашиваемого для предотвращения лжи и утаивания информации и борьбы с ними в случае их выявления.

17. Совместное выдвижение и обсуждение допрашивающим и допрашиваемым версий по делу. Может использоваться: а) для установления психологического контакта с допрашиваемым; б) для доказывания допрашиваемому логической несостоятельности выдвинутых им защитных версий.

18. Применение методов гипноза с согласия допрашиваемого, для того, чтобы облегчить воспоминание им информации, уже забытой или зафиксированной его памятью лишь на уровне подсознания. На практике такие приемы используются прежде всего для формулирования поисковых фактических доказательственных презумпций, для выработки следственных гипотез и версий.

19. Использование полиграфа (многоканального осциллографа) для одновременной записи различных функций организма при его комплексном исследовании с согласия допрашиваемого.

20. Проведение допросов в дни психофизиологической уязвимости человека, рассчитанные методом биоритмов.

21. Использование показаний свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, обличающих других лиц. Формы такого использования показаний: а) зачитывание выдержек из текстов протоколов; б) предоставление возможности лицу ознакомиться самому с обличающими его показаниями в виде оригиналов или ксерокопий протоколов допросов и очных ставок между другими людьми; в) демонстрация видеозаписей и прослушивание аудиозаписей обличающих показаний (полностью или частично); г) проведение очной ставки между лицом, лгущим или утаивающим информацию, и лицом, его обличающим.

22. Проведение допросов с участием нескольких допрашивающих лиц. Допросы с участием: а) нескольких следователей; б) одного следователя и сотрудников оперативно-розыскных подразделений; в) следователя или действующего по его поручению сотрудника органа дознания и эксперта или специалиста, имеющих право задавать вопросы. Такие допросы проводятся в обстановке допустимого психологического воздействия на допрашиваемого.

23. Организация контролируемого общения лица, заключенного под стражу и лгущего либо утаивающего информацию, с психологически близкими для него лицами, которые уговаривают его давать полные и правдивые показания.

24. Сообщение лицу, лгущему либо утаивающему информацию в интересах другого лица, каких-либо подтвержденных убедительными доказательствами сведений, которые разрушают психологически близкую связь двух этих людей.

25. Обсуждение с допрашиваемым проблем его личной жизни, сложившихся у него защитных механизмов психики, привычных способов решения психологических конфликтов, принятие допрашивающим особенностей психики допрашиваемого как имеющих право на существование. Осуждение поступков допрашиваемого, но не его личности в целом.

26. Демонстрация лицу, лгущему или утаивающему информацию, доказательств, предметов и документов, воздействующих на его эмоциональную сферу. (Существуют определенные нравственные ограничения применения данного приема допроса, особенно в случаях предъявления трупа для опознания.)

27. Помещение лица, заключенного под стражу, в одиночную камеру, с целью обеспечения этому лицу условий для осмысления общественной опасности совершенного им преступления (преступлений), а в ряде случаев также и с целью предотвращения возможности насилия над ним со стороны сокамерников. (Существует достаточно много нравственных, юридических и технических проблем содержания заключенного под стражу лица в одиночной камере.)

28. Проведение допроса лица одновременно с проведением обыска в его квартире, доме, служебном кабинете либо непосредственно после проведения обыска.

29. Высказывание сомнений в правдивости и полноте информации, сообщенной допрашиваемым. Если допрашиваемый заинтересован в том, чтобы допрашивающий считал его честным человеком, то даже немотивированное высказывание сомнений в правдивости и полноте информации, сообщенной им, может, при наличии психологического контакта допрашиваемого и допрашивающего, побудить допрашиваемого существенно дополнить показания, что либо подтвердит правдивость показаний, либо еще более убедит допрашивающего во лжи допрашиваемого и в утаивании им информации.

30. Обращение внимания допрашивающим на те невербальные сигналы, которыми сопровождаются показания допрашиваемого, и на изменение эмоциональных реакций допрашиваемого в ходе допроса. (Необходимо учитывать, что невербальные сигналы многозначны, а эмоциональные реакции зависят от личностных особенностей человека.)

31. Обращение внимания допрашиваемого на противоречия его показаний тем оценочным фактическим доказательственным презумпциям, которыми пользуются культурные, разумные, добропорядочные и добросовестные люди в своей обычной жизни, объяснение допрашиваемому, что такое противоречие с большой степенью вероятности свидетельствует о его лжи.

32. Обращение внимания допрашиваемого на сделанные последним проговорки, выдающие факт знания допрашиваемым обстоятельств дела, которые тот, исходя из логики его показаний, знать не может.

33. Обращение внимания допрашиваемого на то, что тот не знает каких-либо обстоятельств дела, которые, исходя из логики его показаний, знать обязан, или что он не владеет какими-либо профессиональными навыками, умениями, которыми должен владеть, если верить его показаниям, или же что он физически не способен сделать то, что якобы уже делал ранее.

34. Временное сокрытие от допрашиваемого предположения допрашивающего о том, что допрашиваемый лжет ему или утаивает от него информацию. Это необходимо для того, чтобы: а) допрашиваемый максимально полно детализировал свою ложь, которую потом будет легче разоблачить; б) допрашиваемый не поставил перед собой цели придумать более умную и правдоподобную ложь и создать убедительные оправдывающие его лжедоказательства; в) процессуально зафиксировать ложь или утаивание информации допрашиваемым, чтобы затруднить ему возможность позднее изменить одну ложь на другую; г) использовать при предъявлении уличающих доказательств фактор внезапности и неподготовленности допрашиваемого к новой лжи.

35. Изложение лгущему или утаивающему информацию допрашиваемому только тех обстоятельств дела, которые установлены с достоверностью или с очень высокой степенью вероятности, даже если фактические обстоятельства дела установлены не полностью, а лишь частично, вследствие чего рассказывать о них приходится в достаточно общей форме. Излагать их надо так, чтобы допрашиваемый не обратил внимания на отсутствие деталей и не догадался, что они правоприменителю еще не известны. После изложения известных допрашивающему обстоятельств он предлагает допрашиваемому подтвердить или опровергнуть его слова. Если допрашиваемый потрясен тем, что правоприменителю известна правда, и если он не обратит внимания на то, что правоприменителю известна не вся правда, то допрашиваемый может не только признать правильность сообщенной ему информации, но также и дополнить ее существенно значимыми деталями.

36. Облечение в шутливо-утвердительную форму или в форму шутливых намеков вопросов, основанных на предположениях о фактических обстоятельствах дела, степень вероятности которых не слишком высока, либо о таких обстоятельствах дела, которые пока еще не подтверждены доказательствами, но правоприменитель хотел бы это скрыть.

37. Способ ведения допроса, при котором вместо вопросов общего характера сразу же задаются вопросы уточняющие и детализирующие, хотя ответы на вопросы общего характера пока еще не известны допрашивающему. При таком способе ведения допроса допрашиваемый может предположить, что допрашивающему уже известны ответы на вопросы общего характера, и поскольку это наиболее важная информация, то не имеет смысла скрывать детали.

38. Способ ведения допроса, при котором допрашивающий демонстрирует допрашиваемому свою исключительную осведомленность в обстоятельствах личной жизни допрашиваемого, после чего предлагает ему рассказать об обстоятельствах дела. После такого рассказа у допрашиваемого может сложиться впечатление о том, что если допрашивающий знает такие интимные подробности его жизни, то он, безусловно, прекрасно осведомлен и об обстоятельствах происшествия, о котором допрашиваемому предстоит дать показания.

39. Проведение допросов с открытым и процессуально зафиксированным применением аудиозаписи или видеозаписи. Этими техническими средствами дается возможность документальной фиксации: а) невербальных сигналов, а также изменения эмоциональных состояний на допросе; б) факта осведомленности, противоречащей показаниям допрашиваемого (большей или меньшей осведомленности, чем должна быть исходя из логики показаний); в) изменения показаний в ходе допроса вследствие уличения во лжи или в утаивании информации.

40. Общение допрашиваемого на протяжении следствия с различными допрашивающими, которые по своему характеру и темпераменту относятся к так называемым мягкому и жесткому психологическим типам. (Существуют процессуальные гарантии, препятствующие психологическому давлению со стороны допрашивающего, относящегося к так называемому жесткому типу.)

41. Создание на допросе такой психологической атмосферы, которая максимально способствует целям допроса. Два главных вида психологической атмосферы допроса: 1) дружелюбная, комфортная, заинтересованная, спокойная обстановка на допросах тех лиц, которые, предположительно, не имеют каких-либо оснований лгать или утаивать информацию, но смущаются вследствие неизбежной официальности допроса или испытывают определенную боязнь перед любыми представителями власти, даже если сами ничего плохого не совершили; 2) противоположная ей предельно официальная, строго деловая обстановка на допросах тех лиц, которые ведут себя нескромно, развязно или пытаются превратить допрос в простую беседу двух одинаково в ней инициативных людей, каждый из которых, в силу норм этикета, не имеет права перебивать другого и обязан выслушивать чужой монолог до конца. Необходимо создавать официальную атмосферу в случаях допроса людей, которые склонны к излишней конкретизации и детализации информации, ненужной правоприменителю в таком значительном объеме. Существуют способы, которыми допрашивающий может вежливо дать понять допрашиваемому, что последний позволяет себе злоупотреблять временем и вниманием первого. Кроме того, можно предложить многословному допрашиваемому изложить свои показания письменно.

42. Использование при обсуждении противоправного или аморального поведения допрашиваемого сначала менее обидных для него и менее пугающих его терминов, для того, чтобы ему было психологически легче признаться в совершении противоправного или аморального проступка.

43. Расположение допрашиваемого в помещении для производства допроса таким образом, чтобы допрашивающий мог как можно лучше воспринимать всю ту невербальную информацию, которая сопровождает показания допрашиваемого.

44. Вторжение допрашивающего в процессе допроса в личную, а в ряде случаев даже в интимную зону общения допрашиваемого, то есть приближение допрашивающего к допрашиваемому на очень близкое расстояние, разговаривать на котором в обычных условиях общения имеют право только очень близкие люди. В ряде случаев допрашиваемый подсознательно воспринимает допрашивающего, вторгнувшегося на длительное время в его интимную или личную зону общения, как человека психологически близкого, лгать которому или утаивать информацию от которого значительно сложнее, чем делать это в отношении человека, не являющегося близким.

45. Объяснение допрашиваемому, который, без наличия достаточных к тому оснований, отказывается отвечать на любые или на какие-нибудь отдельные вопросы, что хотя он имеет на это процессуальное право, однако многие, а скорее всего, большинство правоприменителей, в том числе, возможно, и те, которые будут принимать решения по данному делу и проверять законность и обоснованность принятых по делу решений, в случае полного или частичного молчания допрашиваемого обязательно будут использовать следующие оценочные фактические доказательственные презумпции: 1) если человек без наличия достаточных к тому оснований отказывается отвечать на вопрос, один из ответов на который свидетельствует о совершении им нарушения норм права или норм морали, это означает, скорее всего, что он совершил подобное нарушение и не хочет ни признаваться в нем, ни совершать еще один аморальный проступок в виде лжи о прошлом событии; 2) если человек без наличия достаточных к тому оснований отказывается отвечать на вопрос, имеющий исчерпывающее число вариантов ответа, это означает, скорее всего, что он располагает информацией уликового характера в отношении себя самого или психологически близких ему людей и не хочет при этом ни сообщать эту информацию допрашивающему, ни совершать аморальный проступок в виде лжи об особенностях своего собственного характера, мировоззрения, поведения в быту или об особенностях характера, мировоззрения, поведения в быту конкретного психологически близкого ему человека либо не хочет сообщать об имевшем место деянии, за которое он сам или психологически близкий ему человек может быть привлечен к ответственности; 3) если человек, подозреваемый или обвиняемый в совершении преступления, заявляет о наличии у него алиби, которое он не может раскрыть по моральным соображениям, этот человек должен объяснить, почему страх перед возможной негативной реакцией общества на совершение им аморального проступка для него более значим, чем опасность быть привлеченным к уголовной ответственности за преступление, которого он, по его словам, не совершал. Если после этого предложения он отказывается отвечать на ранее заданный ему вопрос и не дает разумного объяснения своему молчанию, это означает, скорее всего, что его заявление о наличии алиби является неправдивым и, возможно, он располагает информацией уликового характера в отношении себя самого или психологически близких ему людей и не хочет сообщать эту информацию допрашивающему.

46. Создание у допрашиваемого, совершившего, как считает допрашивающий, конкретное преступление, впечатления о том, что его подозревают в совершении значительно более тяжкого преступления, к совершению которого он не причастен, но при этом понимает, что имеются основания заподозрить его в совершении также и данного преступления. Такое впечатление, склоняющее допрашиваемого к полной искренности перед допрашивающим, к открытию ему всей правды о своих поступках, хотя и плохих, но не перешедших еще определенную грань, запрещено создавать путем высказывания суждений с формулировкой типа: "Нам (мне) абсолютно точно известно, что это вы совершили такое-то преступление (нарушение норм морали и права)". Его разрешено создавать лишь путем: 1) чрезмерно подробного и непонятного, с точки зрения допрашиваемого, выяснения у него обстоятельств преступления (проступка), которые он не совершал, но понимает, что в совершении этого преступления или проступка его могут достаточно обоснованно подозревать; 2) высказывания нейтральным тоном косвенного подозрения с вопросами типа: "Не вами ли было совершено данное преступление (проступок)?".

* * *

Завершая статью, необходимо отметить, что оценочные презумпции имеют большое значение в правоприменительной деятельности, но, к сожалению, информация, которая необходима правоприменителю для формулирования обоснованных оценочных презумпций, не всегда ему доступна, поскольку отдельные информационные блоки "разбросаны" по множеству учебников, статей и диссертаций. В связи с этим, по-видимому, целесообразно проведение комплексного исследования проблем оценочных презумпций силами представителей нескольких наук: криминалистики, юридической психологии, гражданского и уголовного процессуального права, теории государства и права.

А.В. Федотов,

старший преподаватель Государственного университета -

Высшей школы экономики

"Журнал российского права", N 5, май 2002 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Данкелл С. Позы спящего. Минск, 1995; Холл Э. Как понять иностранца без слов. М., 1995; Ниренберг Дж., Калеро Г. Словно раскрытую книгу, прочти человека. Минск, 1996; Лоуэн А. Язык тела. Ростов н/Д, 1998; Лабунская В. А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. Ростов н/Д, 1999 и др.

*(2) Подробнее о таких личностях см.: Леонгард К. Акцентуированные личности. Киев, 1981; Личко А. Е. Типы акцентуаций характера и психопатий у подростков. М., 1999.