Российский суд не вправе отменить решение третейского суда, вынесенное на территории другого государства (Е. Виноградова, "Российская юстиция", N 6, июнь 2002 г.)

Российский суд не вправе отменить решение третейского суда,
вынесенное на территории другого государства

В 2000-2001 гг. имело место обращение российской организации (ответчика) в Московский городской суд и Верховный Суд РФ с ходатайством об отмене вынесенного в пользу иностранной организации (истца) решения Лондонского международного третейского суда от 19 ноября 1999 г.

В обоснование правомерности подачи такого ходатайства российская организация ссылалась на положение подп."е" п.1 ст.V Нью-Йоркской конвенции ООН от 10 июня 1958 г. "О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений". Согласно этому положению одним из оснований для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения является представление ходатайствующей о таком отказе стороны компетентной власти по месту, где испрашивается признание и приведение в исполнение, доказательства того, что "решение еще не стало окончательным для Сторон или было отменено или приостановлено исполнением компетентной властью страны, где оно было вынесено, или страны, закон которой применяется".

Поскольку при рассмотрении спора по существу и вынесении оспаривавшегося решения Лондонского международного третейского суда применялось российское материальное право, российская организация полагала, что "компетентной властью", которая вправе рассмотреть ходатайство об отмене этого решения, является российский государственный суд, наделенный правом рассмотрения ходатайств об отмене решений международного коммерческого арбитража в соответствии с п.2 ст.6 и ст.34 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже".

Однако Московский городской суд отказал в принятии к рассмотрению ходатайства об отмене решения Лондонского международного третейского суда ввиду его неподведомственности судам общей юрисдикции (п.1 ст.129 ГПК РСФСР). Мотивировка была такая: "Данное ходатайство не подлежит рассмотрению в Московском городском суде, поскольку действующим законодательством не предусмотрено оспаривание решения третейского суда другого государства в суде общей юрисдикции" (из определения Московского городского суда от 20 марта 2000 г.).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не нашла оснований для удовлетворения частной жалобы и оставила в силе названное определение по следующим основаниям: "По смыслу подп."е" п.1 ст.V и ст.VI Конвенции Организации Объединенных Наций "О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений" арбитражное решение может быть отменено лишь компетентной властью страны, где оно было вынесено.

Поскольку арбитражное решение, об отмене которого заявлено ходатайство, вынесено в Англии, вопрос о его отмене может быть разрешен компетентной властью страны, где оно было вынесено, а не судами Российской Федерации. Соответствующий суд России может лишь рассмотреть ходатайство о признании и приведении в исполнение данного арбитражного решения на территории Российской Федерации" (из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 5 мая 2000 г.).

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ не нашел оснований для принесения в порядке надзора протеста на эти определения. В адресованном заявителю письме приведены следующие мотивы для отказа в принесении протеста: "...суды Российской Федерации не обладают компетенцией по отмене решения международного арбитражного суда (третейского суда) другого государства; они только вправе отказать в признании и приведении в исполнение на территории Российской Федерации таких решений...

Ссылка на подп."е" п.1 ст.V Конвенции Организации Объединенных Наций "О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений" 1958 года, в соответствии с которым в признании и приведении в исполнение арбитражного решения может быть отказано по просьбе той стороны, против которой оно направлено, только если эта сторона представит компетентной власти по месту, где испрашивается признание и приведение в исполнение, доказательства того, что решение еще не стало окончательным для сторон или было отменено или приостановлено исполнением компетентной властью страны, где оно было вынесено, или страны, закон которой применялся, не является основанием для принесения протеста".

Далее в письме говорилось, что указание в приведенном положении названной Конвенции на возможность отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения, если оно отменено компетентной властью страны, закон которой применяется, само по себе не дает основания для суда Российской Федерации рассматривать и разрешать ходатайство об отмене решения иностранного третейского суда.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ отметил также, что Конвенция Организации Объединенных Наций не устанавливает порядок отмены решения международного арбитражного суда. Она, как видно из ее названия и содержания, применяется в отношении признания и приведения в исполнение арбитражных решений, вынесенных на территории государства иного, чем то государство, где испрашивается признание и приведение в исполнение таких решений. Основания для отмены решения международного арбитражного суда установлены ст.34 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже", положения которой применяются, если арбитраж находится на территории Российской Федерации.

Таким образом, содержание принятых российскими судами определений соответствует Закону РФ "О международном коммерческом арбитраже", а также общепризнанным принципам признания и исполнения решений иностранных третейских судов, положенным в основу Нью-Йоркской конвенции от 10 июня 1958 г. "О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений".

Во-первых, согласно п.1 ст.1 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" п.2 ст.6 и ст.34 этого Закона подлежат применению только в случаях, когда арбитраж находится на территории Российской Федерации. Следовательно, Законом не предусмотрена как сама возможность отмены российским государственным судом арбитражного решения в тех случаях, когда арбитраж находится за границей, так и применение к иностранным арбитражным решениям оснований отмены решений международного коммерческого арбитража, предусмотренных в ст.34 названного Закона.

Во-вторых, не может являться основанием для отмены государственным судом Российской Федерации и положение подп."е" п.1 ст.V Нью-Йоркской конвенции от 10 июня 1958 г. На первый взгляд, согласно этому положению может быть отказано в признании и приведении в исполнение арбитражного решения по просьбе той стороны, против которой оно направлено, только если эта сторона представит компетентной власти по месту, где испрашивается признание и приведение в исполнение, доказательства того, что "решение еще не стало окончательным для Сторон или было отменено или приостановлено исполнением компетентной властью той страны, где оно вынесено, или страны, закон которой применяется".

Однако использованный в этой статье оборот - или в соответствии с правом которой было вынесено арбитражное решение - имеет известную историю и основанное на ней широко распространенное толкование. Дело в том, что потребовавший специального толкования оборот был дополнительно включен в текст подп."е" п.1 ст.V Нью-Йоркской конвенции от 10 июня 1958 г. по настоянию Германии и Франции, законы которых допускали соглашения сторон о третейском разбирательстве на территории одного государства с применением законодательства о третейском суде другого (иностранного) государства. Такая формулировка была предназначена для изменения национальности арбитражного решения именно в целях предотвращения рассмотрения ходатайств об отмене такого решения в государстве, процессуальный закон которого не применялся при определении правил арбитражного разбирательства.

Итак, основанное на отражающем историю разработки Нью-Йоркской конвенции системном толковании ее ст.ст.I (п.1) и V (подп."а" п.1) аутентичное понимание смысла и содержания ст.V (подп."е" п.1) сводится к квалификации этой статьи как предназначенной для применения в тех европейских странах, законодательство которых допускает соглашение сторон о третейском разбирательстве на территории одного государства с применением процессуального законодательства о третейском суде другого государства. В этом случае государство, "закон [о третейском суде] которого применялся", признается "местом вынесения решения" [третейского суда] и государственные суды этого государства приобретают юрисдикцию по рассмотрению заявлений об отмене вынесенных за границей решений как в отношении "внутренних" решений третейских судов.

За первые 25 лет применения Нью-Йоркской конвенции в мире не было выявлено ни одного случая применения подп."е" п.1 ст.V Конвенции в связи с тем, что заявление об отмене арбитражного решения подано в суд государства, в соответствии с правом которого было принято арбитражное решение. "Ни один государственный суд, - писал в 1981 году автор наиболее авторитетного комментария Нью-Йоркской конвенции Альберт Йан ван ден Берг, - до настоящего времени не применял Конвенцию при исполнении арбитражных решений, принятых на территории какого-либо государства в соответствии с иностранным законом о третейском суде. Ни в одном из известных дел, связанных с применением этой Конвенции, нет информации о том, что стороны договорились об арбитраже в соответствии с иностранным законом об арбитраже (третейском суде). Таким образом, будет справедливым утверждение о том, что второй критерий не применяется. Это доказывает, что такая практика должна бы получить продолжение..."

К настоящему времени известны случаи, когда неудовлетворенные исходом третейского разбирательства стороны обращались с ходатайством об отмене решений иностранного третейского суда в государственный суд той страны, чье материальное право применялось при рассмотрении спора по существу.

Так, в 1990 году американская компания, возражая в суде штата Нью-Йорк против приведения в исполнение вынесенного в пользу аргентинской компании решения третейского суда, вынесенного в Мексике с применением американского материального права, ходатайствовала об отмене этого решения. Американский судья отказал в удовлетворении ходатайства американской компании, указав, что "поскольку местом проведения третейского разбирательства была Мексика, а применимым процессуальным законом - мексиканский, только мексиканский суд в соответствии с [Нью-Йоркской] Конвенцией имеет право отменить такое решение".

Таким образом, российская правоприменительная практика дала еще один пример принятой в странах - участницах Нью-Йоркской конвенции интерпретации положенных в основу этой Конвенции взаимосвязанных принципов. Во-первых, исключительной юрисдикцией по рассмотрению заявлений об отмене решений третейских судов обладают государственные суды страны, являющейся или признаваемой "местом вынесения решения" третейского суда. Во-вторых, не допускается оценка "существа решения иностранного третейского суда" государственным судом той страны, в которой испрашивается признание и приведение в исполнение такого решения.

Е. Виноградова,

старший научный сотрудник Института государства и права РАН,

кандидат юридических наук

"Российская юстиция", N 6, июнь 2002 г.