Решение Европейского Суда по правам человека от 9 июля 2020 г. по вопросу приемлемости жалобы N 41102/16 "Алексей Анатольевич Беляев (Aleksey Anatolyevich Belyayev) против Российской Федерации" (Третья Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья Секция)

Решение по вопросу приемлемости
жалобы N 41102/16
"Алексей Анатольевич Беляев (Aleksey Anatolyevich Belyayev) против Российской Федерации"

Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая 9 июля 2020 г. Комитетом в составе:

Алены Полачковой, Председателя Комитета Суда,

Дмитрия Дедова,

Джильберто Феличи, судей,

а также при участии Лив Тигерштедт, исполняющей обязанности заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев вышеуказанные жалобы, поданные в различные даты, указанные в таблице в Приложении,

рассмотрев представленные сторонами замечания по делу,

проведя заседание,

вынес следующее Решение:

Факты и процедура

Список заявителей приведен в таблице в Приложении.

Жалобы заявителей в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) на нарушение статьи 3 Конвенции в связи с ненадлежащими условиями содержания под стражей были коммуницированы властям Российской Федерации. По некоторым жалобам властям также были коммуницированы жалобы на основании статьи 13 Конвенции об отсутствии внутригосударственных средств правовой защиты в Российской Федерации в отношении жалоб на плохие условия содержания под стражей.

Право

A. Объединение рассмотрения жалоб в одно производство

Принимая во внимание сходный характер предмета жалоб, Европейский Суд считает целесообразным рассмотреть их в рамках одного производства.

В. Жалобы на нарушение статьи 3 Конвенции (ненадлежащие условия содержания) и статьи 13 Конвенции (отсутствие эффективного средства правовой защиты в отношении условий содержания)

В настоящих жалобах заявители жаловались на условия содержания в нарушение требований законодательства государства-ответчика в течение периодов, которые уже завершились (дополнительную информацию см. в прилагаемой таблице). Кроме того, они утверждали, что в их распоряжении отсутствовали эффективные внутригосударственные средства правовой защиты для подачи жалобы на эти условия на внутригосударственном уровне. Статьи 3 и 13 Конвенции гласят:

"Статья 3

Запрет пыток

Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию.

Статья 13

Право на эффективное средство правовой защиты

Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве."

Власти Российской Федерации представили свои замечания по делу, оспаривая утверждения о предполагаемых нарушениях. 10 января 2020 г. власти представили дополнительную информацию о новом Законе о компенсации и просили рассматривать его как новое средство правовой защиты в отношении жалоб на условия содержания на основании статей 3 и 13 Конвенции.

Заявители настаивали на своих жалобах.

В своем недавнем Решении по делу "Шмелев и другие против Российской Федерации" (Shmelev and Others v. Russia) от 17 марта 2020 г. (жалоба N 41743/17 и 16 других жалоб* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2020. N 5 (примеч. редактора).)) Европейский Суд рассмотрел аналогичные жалобы, поданные российскими заявителями, и объявил их неприемлемыми для рассмотрения по существу ввиду неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. В частности, Суд принял во внимание, что 27 января 2020 г. в Российской Федерации вступил в силу новый Закон о компенсации. Он отметил, что закон предусматривает, что любой заключенный, утверждающий о том, что условия его содержания нарушают законодательство или международные соглашения Российской Федерации, может обратиться в суд. Новизна закона состоит в том, что (бывший) заключенный может требовать одновременно установления нарушения в форме ненадлежащих условий содержания и финансовой компенсации за такое нарушение.

В этом Решении Суд также установил следующее:

"122. Европейский Суд напоминает, что в случае завершения содержания под стражей компенсационного средства правовой защиты может быть достаточно, чтобы предоставить заявителям справедливую компенсацию за предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции (см. прецедентную практику, указанную выше в § 87). Соответственно, достаточно проверить, можно ли требовать от заявителей исчерпания такого средства правовой защиты.

123. Как указано выше, Европейский Суд может проанализировать эффективность вновь введенного внутригосударственного средства правовой защиты, даже если оно не было доступно на момент подачи жалобы, если данное средство правовой защиты вводится позднее в ответ на вывод Европейского Суда о наличии системной проблемы (см. выше § 106 и приведенную в нем прецедентную практику).

124. Европейский Суд пришел к заключению, что Закон о компенсации в принципе представляет собой надлежащий и эффективный механизм получения компенсации в случаях, когда возникают вопросы о неудовлетворительных условиях содержания под стражей. Европейский Суд установил, что такой механизм доступен непосредственно заинтересованным лицам, предусматривает необходимые процессуальные гарантии, присущие состязательному судебному процессу, что отсутствуют основания полагать, что подобные иски не будут рассмотрены в разумный срок или что компенсация не будет выплачена своевременно. Европейский Суд также пришел к выводу, что введенная система предлагает заявителям разумные перспективы успеха в отношении компенсационных выплат.

125. Закон о компенсации содержит переходные положения для того, чтобы любое лицо, чья жалоба на ненадлежащие условия содержания под стражей находилась на рассмотрении Европейского Суда на момент вступления указанного закона в силу, могло обратиться в суд в течение 180 дней после указанной даты (см. выше § 63). Это положение относится и к лицам, жалобы которых признаются Европейским Судом неприемлемыми для рассмотрения по существу в связи со вступлением в силу Закона о компенсации.

126. Европейский Суд признает, что у судов Российской Федерации еще не сложилась устойчивая практика в соответствии с Законом о компенсации. Тем не менее Европейский Суд уже установил, что сомнения в отношении перспектив применения средства правовой защиты, которое, как представляется, предполагает разумную возможность получения компенсации, не являются достаточным основанием для отказа от него (см. упомянутое выше Решение Европейского Суда по делу ''Эдуард Николаевич Штольц и другие против Российской Федерации'' (Shtolts and Others v. Russia), § 111).

127. Соответственно, хотя внутригосударственное средство правовой защиты не было доступно заявителям на момент их обращения в Европейский Суд, сложившаяся ситуация оправдывает отступление от общего правила об исчерпании средств правовой защиты и требует, чтобы указанные заявители обратились за получением компенсации в соответствии с Законом о компенсации.

128. Европейский Суд признает, что в настоящее время невозможно выяснить результаты подачи заявителями исков в соответствии с новыми законодательными положениями. Вместе с тем, как Европейский Суд уже отмечал в подобных случаях, заявители смогут подать новые жалобы, если их иски в судах Российской Федерации окажутся безуспешными по тем или иным основаниям. Окончательная надзорная юрисдикция Европейского Суда сохраняется в отношении любых жалоб, поданных заявителями, которые в соответствии с принципом субсидиарности исчерпали доступные им механизмы получения компенсации (см. упомянутые выше Решения Европейского Суда по делам ''Домьян против Венгрии'' (Domjan v. Hungary), § 37, и ''Эдуард Николаевич Штольц и другие против Российской Федерации'' (Shtolts and Others v. Russia), §§ 112-113). Европейский Суд оставляет за собой право оценивать соответствие применения практики судов Российской Федерации пилотному постановлению и стандартам Конвенции в целом, в том числе, в отношении стандарта доказывания, применяемого судами Российской Федерации (краткое изложение прецедентной практики см. выше в § 82).

129. Наконец, Европейский Суд учитывает ряд позитивных изменений, касающихся ситуации с содержанием под стражей в Российской Федерации, которые будут проанализированы ниже."

Таким образом, полагая, что в Российской Федерации существует эффективное средство правовой защиты в тех делах, в которых заявители жалуются на нарушение статьи 3 Конвенции в связи с содержанием в ходе предварительного следствия в прошлом, и отклонив жалобы таких заявителей ввиду неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты, Суд объявил, что он будет применять этот подход ко всем аналогичным жалобам (см. упомянутое выше Решение Европейского Суда по делу "Шмелев и другие против Российской Федерации" (Shmelev and Others v. Russia), § 130).

Европейский Суд также пришел к выводу, что заявители, которые жаловались на содержание в условиях переполненности в исправительных учреждениях после вынесения приговора, в нарушение установленной законодательством Российской Федерации нормы в два квадратных метра на человека, когда их содержание в таких условиях уже завершилось, оказались в ситуации, аналогичной ситуации тех лиц, содержание которых в ходе предварительного следствия нарушило применимые внутригосударственные стандарты. Суд подчеркнул, что для них, как и для других лиц в аналогичной ситуации, новый Закон о компенсации представляет собой, в принципе, соответствующий требованиям и эффективный способ получения компенсационного возмещения, и обещает разумные перспективы для успешного решения проблемы (см. упомянутое выше Решение Европейского Суда по делу "Шмелев и другие против Российской Федерации" (Shmelev and Others v. Russia), § 154). Таким образом, по причине неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты он также отклонил те жалобы, в которых заявители жаловались на содержание после вынесения приговора в нарушение стандартов, установленных законодательством государства-ответчика, и решил, что фактические или потенциальные заявители, оказавшиеся в аналогичной ситуации, т. е. когда жалоба касается содержания в прошлом в условиях, нарушавших применимые внутригосударственные стандарты, также сначала должны воспользоваться компенсаторным средством правовой защиты, введенным в январе 2020 года (см. упомянутое выше Решение Европейского Суда по делу "Шмелев и другие против Российской Федерации" (Shmelev and Others v. Russia), §§ 155-156).

Возвращаясь к обстоятельствам настоящих дел и рассмотрев все представленные ему материалы, Европейский Суд не усмотрел каких-либо обстоятельств или доводов, которые позволили бы ему прийти к иному выводу относительно приемлемости данных жалоб для рассмотрения по существу. В частности, Суд отмечает, что большинство заявителей жаловались на условия содержания в колонии ИК-56, находящейся в Свердловской области. В дополнение к конкретным жалобам, перечисленным в прилагаемой таблице, заявители представили схожее описание общих условий. Хотя они не утверждали, что им не хватало личного пространства как такового, заявители всё же жаловались на унижающее достоинство обращение в связи с отсутствием систем водоснабжения и канализации в колонии ИК-56, а также на отсутствие надлежащей сантехники в камерах. Обращение, на которое они жаловались, заключалось в том, что им приходилось справлять естественные потребности в ведро, часто в присутствии другого заключенного, и в трудностях в результате отсутствия сантехники, таких как неприятный запах в камерах, негигиеничность и необходимость ежедневно опустошать и чистить ведро. Эти условия в ИК-56 Свердловской области уже были предметом критики Европейского Суда, когда он постановил, что отсутствие доступа к санитарным узлам противоречит гарантиям статьи 3 Конвенции (см. Постановление Суда по делу "Горбуля против Российской Федерации" (Gorbulya v. Russia) от 6 марта 2014 г., жалоба N 31535/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. 2014. N 3 (примеч. редактора).), § 94). В этом отношении Суд не упускает из виду доводы сторон о том, что власти Российской Федерации решили закрыть это учреждение и что к лету 2018 года все заключенные были переведены из него. Очевидно, что условия содержания в колонии ИК-56 противоречили требованиям законодательства Российской Федерации. Из этого следует, что заявители, которые жаловались на условия их содержания в колонии ИК-56 в Свердловской области, находились в таком же положении, что и заявители, которые жаловались на содержание в переполненных условиях в исправительных учреждениях в нарушение установленной законодательством Российской Федерации нормы в два квадратных метра на человека (см. упомянутое выше Решение Европейского Суда по делу "Шмелев и другие против Российской Федерации" (Shmelev and Others v. Russia), § 154).

Таким образом, Европейский Суд полагает, что в той части, в которой заявители подали жалобы prima facie на нарушение их прав в связи с ненадлежащими условиями содержания, описанными в прилагаемой таблице, Закон о компенсации дает им возможность получить компенсацию. Соответственно, заявителям следует исчерпать данное средство правовой защиты, прежде чем их жалобы смогут быть рассмотрены Судом. Следовательно, их жалобы на нарушения статей 3 и 13 Конвенции, перечисленные в прилагаемой таблице, должны быть объявлены неприемлемыми для рассмотрения по существу в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

На основании изложенного Суд единогласно:

решил объединить рассмотрение данных жалоб в одно производство;

объявил жалобы неприемлемыми для рассмотрения по существу.

Совершено на английском языке, и уведомление направлено в письменной форме 30 июля 2020 г.

Лив Тигерштедт Исполняющая обязанности заместителя Секретаря Секции Суда

Алена Полачкова Председатель Комитета Суда