Решение Суда по интеллектуальным правам от 10 октября 2022 г. по делу N СИП-490/2022 Суд отказал в удовлетворении исковых требований по делу о признании действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции, поскольку совокупность обстоятельств, свидетельствующая о недобросовестной конкуренции между истцом и ответчиком, не доказана, в связи с чем у суда отсутствуют основания для признания действий ответчика по приобретению исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции в отношении истца

Решение Суда по интеллектуальным правам от 10 октября 2022 г. по делу N СИП-490/2022

Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 4 октября 2022.

Полный текст решения изготовлен 10 октября 2022.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - судьи Голофаева В.В.,

судей - Лапшиной И.В., Снегура А.А.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Маковецкой Н.П. рассмотрел в судебном заседании исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Кубанский бекон" (ул. Лермонтова, д. 122, г. Курганинск, Краснодарский край, 352430, ОГРН 1072339000690) к индивидуальному предпринимателю Кузнецовой Татьяне Васильевне (г. Дзержинск, Нижегородская область, ОГРНИП 304524909900219) о признании действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 592615 актом недобросовестной конкуренции.

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Кубанский бекон" - Куприянов Е.В. (по доверенности от 18.04.2022);

от индивидуального предпринимателя Кузнецовой Татьяны Васильевны - Беликова Е.Н. (по доверенности от 25.01.2022).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Кубанский бекон" (далее - истец, общество "Кубанский бекон") обратилось в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю Кузнецовой Татьяне Васильевне (далее - ответчик) о признании действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 592615 актом недобросовестной конкуренции.

В обоснование заявленных требований истец ссылается на следующие обстоятельства.

С 2011 года генеральным директором общества "Кубанский бекон" был инициирован запуск новой линейки товаров - пельменей, маркированных обозначением "Станичные". В период с 2011 года по 25.12.2019 истец производил и реализовывал указанные товары.

Вместе с тем 31.08.2015 Кузнецова Т.В. обратилась в Федеральную службу по интеллектуальной собственности (Роспатент) с заявкой N 2015727535 на государственную регистрацию в качестве товарного знака словесного обозначения "Станичные" в отношении товаров 30-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), которое было зарегистрировано 27.10.2016 (свидетельство Российской Федерации N 592615).

Спустя три года после приобретения исключительного права на товарный знак 26.12.2019 ответчик направил истцу претензию с требованием о прекращении использования товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 592615.

Кроме того, Кузнецова Т.В. обратилась в Управление Федеральной антимонопольной службы по Краснодарскому краю с заявлением о наличии признаков недобросовестной конкуренции в действиях общества "Кубанский бекон", выразившихся в использовании исключительного права спорный товарный знак. Решением от 29.01.2021 производство по делу прекращено в связи с отсутствием со стороны истца нарушений антимонопольного законодательства.

После повторного обращения к обществу "Кубанский бекон" с претензией от 27.11.2020, Кузнецова Т.В. обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением о взыскании с общества "Кубанский бекон" компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 592615 (дело N А32-49050/2021).

Ссылаясь на свою известность в качестве одного из крупнейших перерабатывающих предприятий Краснодарского края, большие объемы производства и реализации товаров (пельмени), маркированных обозначением "Станичные", а также широкую географию поставок товаров в период с 2011 по 2019 годы, истец полагает, что единственной целью регистрации товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 592615 являлось вытеснение Кузнецовой Т.В. конкурентов с рынка и использование товарного знака в качестве инструмента для обогащения взыскания компенсации с общества "Кубанский бекон" и иных лиц, в связи с чем действия ответчика по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак являются недобросовестной конкуренцией и злоупотреблением правом.

Кузнецова Т.В. в отзыве на исковое заявление и дополнительных пояснениях возражает против удовлетворения исковых требований.

Ссылаясь на декларацию о соответствии продукции от 15.12.2011 N РОСС RU.АЯ74.Д13442, ответчик указывает на то, что спорный товарный знак фактически используется им с 2011 года, поскольку на момент проведения лабораторных испытаний готовая продукция, маркированная этим товарным знаком, уже была произведена.

Кроме того, Кузнецова Т.В. настаивает на использовании ею товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 592615 путем осуществления производства и реализации пельменей, что подтверждается универсальными передаточными документами. Отмечает, что само по себе неиспользование товарного знака не свидетельствует о недобросовестной конкуренции и (или) злоупотреблении правом.

После обнаружения на рынке предложений к продаже товаров (пельмени), маркированных обозначением "Станичные", от разных производителей, ответчиком с целью защиты своего исключительного права был заключен договор от 20.01.2019 N 4-2019 с индивидуальным предпринимателем Пушкиным С.В. на предоставление услуг по поиску и приобретению контрафактной продукции. При этом ответчик отмечает, что со многими из выявленных нарушителей - производителей не было судебных разбирательств в силу прекращения нарушений с их стороны или заключения лицензионных договоров.

Наряду с этим ответчик обращает внимание на подачу искового заявления в суд в отношении истца лишь спустя три года после регистрации товарного знака, воспринимая данный факт как подтверждение своей добросовестности.

Ответчик отмечает, что кроме истца спорный товарный знак незаконно использовался и иными производителями, в связи с чем довод о том, что обозначение "Станичные" приобрело широкую узнаваемость именно благодаря деятельности общества "Кубанский бекон", он полагает необоснованным.

Кузнецова Т.В. также полагает, что истец обратился в Суд по интеллектуальным правам с пропуском трехлетнего срока исковой давности (01.06.2022), поскольку при той степени разумности и осмотрительности, какая от него требовалась, он мог узнать о регистрации спорного товарного знака на имя ответчика (27.10.2016) и заявить соответствующие требования до 27.10.2019.

Кроме того, по мнению ответчика, в действиях истца имеются признаки злоупотребления правом, выразившиеся в незаконном использовании обозначения "Станичные" для маркировки производимой им продукции уже после получения первой претензии от 25.12.2019.

С учетом изложенных обстоятельств ответчик считает, что не имеется правовых оснований для признания его действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 592615, недобросовестной конкуренцией.

В судебном заседании представитель истца поддержал исковые требования.

Представитель ответчика просил отказать в удовлетворении заявленных требований.

Изучив материалы дела, выслушав доводы представителей лиц, участвующих в деле, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований в силу следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судом в судебном заседании, индивидуальным предпринимателем Кузнецовой Т.В. 31.08.2015 подана заявка N 2015727535 на регистрацию обозначения "" в качестве товарного знака в отношении товаров 30-го класса МКТУ "вареники; пельмени".

Указанное обозначение было зарегистрировано Роспатентом в качестве товарного знака 27.10.2016 с приоритетом по дате подачи заявки, ответчику выдано свидетельство Российской Федерации N 592615 на товарный знак.

Истец, полагая, что действия ответчика по приобретению и использованию исключительного права на указанный товарный знак содержат признаки недобросовестной конкуренции, обратился в Суд по интеллектуальным правам с рассматриваемыми исковыми требованиями.

Как указано выше, ответчик заявил о пропуске истцом срока исковой давности. Рассмотрев данное заявление, суд находит его необоснованным.

В соответствии со статьей 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Согласно статье 196 ГК РФ срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ.

Вопреки мнению ответчика о том, что трехлетний срок должен отсчитываться от даты регистрации спорного товарного знака, в рассматриваемом случае началом истечения исковой давности является момент получения истцом претензии ответчика (25.12.2019), поскольку именно тогда он узнал о предполагаемом нарушении ответчиком его прав по использованию обозначения "Станичные".

С учетом изложенного довод ответчика о пропуске истцом срока исковой давности отклоняется коллегией судей как необоснованный.

В соответствии со статьей 10 bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 актом недобросовестной конкуренции считается каждый акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента.

По смыслу статьи 10.bis Парижской конвенции для квалификации регистрации товарного знака как акта недобросовестной конкуренции оценке подлежит честность такой регистрации, которая не может быть установлена без учета цели регистрации товарного знака. В связи с этим при рассмотрении вопроса о добросовестности регистрации товарного знака исследованию могут подлежать как обстоятельства, связанные с самой регистрацией, так и последующее поведение правообладателя, из которого может быть установлена цель такой регистрации.

Согласно пункту 9 статьи 4 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Как разъяснено в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства", в силу запрета недобросовестной конкуренции хозяйствующие субъекты вне зависимости от их положения на рынке при ведении экономической деятельности обязаны воздерживаться от поведения, противоречащего законодательству и (или) сложившимся в гражданском обороте представлениям о добропорядочном, разумном и справедливом поведении (статья 10.bis Парижской конвенции, пункты 3, 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункты 7 и 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

На основании правовой позиции высшей судебной инстанции при рассмотрении спора о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности:

факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции;

отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики;

направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам - конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации).

Для доказывания факта недобросовестной конкуренции необходимо установление как специальных признаков, определенных нормами статей 14.1-14.7 Закона о защите конкуренции, так и общих признаков недобросовестной конкуренции, предусмотренных пунктом 9 статьи 4 названного Закона, статьей 10.bis Парижской конвенции.

В соответствии с пунктом 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 169 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки. Цель лица, его намерения могут быть установлены с учетом в том числе предшествующего подаче заявки на товарный знак поведения правообладателя, а равно его последующего (после получения права) поведения. В случае если лицо подает заявку на государственную регистрацию в качестве товарного знака обозначения, использующегося иными лицами, оценке подлежат в числе прочего известность, репутация обозначения, вероятность случайности такого совпадения.

Для признания действий правообладателя по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции в рамках рассмотрения дела арбитражным судом установлению подлежат следующие обстоятельства:

факт использования спорного обозначения иными лицами до даты подачи ответчиком заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака;

известность ответчику факта использования такого обозначения иными лицами до даты подачи им заявки на регистрацию его в качестве товарного знака;

наличие на момент подачи ответчиком заявки на регистрацию этого обозначения в качестве товарного знака конкурентных отношений между ответчиком и истцом;

наличие у ответчика намерения (цели) посредством приобретения исключительного права на такое обозначение (приобретение монополии на него) причинить вред истцу или вытеснить его с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения;

причинение либо вероятность причинения истцу вреда путем предъявления требований о прекращении использования спорного обозначения.

Только установление всей совокупности этих обстоятельств позволяет признать действия по приобретению и использованию прав на товарный знак актом недобросовестной конкуренции.

При этом с точки зрения определения намерений при установлении вопроса о добросовестности приобретения исключительного права на товарный знак исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, свидетельствующее о цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть прежде всего установлена на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Вместе с тем установление недобросовестности только на стадии использования товарного знака не является самостоятельным основанием для признания приобретения исключительного права на товарный знак недобросовестным.

Если до даты приоритета товарного знака спорное обозначение широко использовалось третьими лицами, регистрация товарного знака одним из них могла быть произведена с целью устранения присутствия третьих лиц на рынке определенного товара. Такая регистрация не соответствует основной функции товарного знака по индивидуализации товаров правообладателя.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что третьи лица (третье лицо) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Однако установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака само по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, имело намерение воспользоваться узнаваемостью такого обозначения.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 8 Постановления N 10, дела по спорам о признании судом актом недобросовестной конкуренции действий правообладателя, связанных с предоставлением правовой охраны товарному знаку, подсудны Суду по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции на основании пункта 2 части 4 статьи 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку решение суда по такому делу является в силу подпункта 7 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ основанием признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку.

Вместе с тем, учитывая то обстоятельство, что требование о признании актом недобросовестной конкуренции действий лица по приобретению и использованию исключительного права, поданное в арбитражный суд, рассматривается в порядке искового производства, право на обращение с соответствующим иском возникает только у того лица, чьи права и законные интересы нарушены такими действиями (статья 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а не у любого лица, которому стало известно о наличии в действиях ответчика признаков недобросовестной конкуренции.

Суд полагает, что истец заинтересован в предъявлении рассматриваемого иска, поскольку в связи с использованием им тождественного со спорным товарным знаком обозначения к нему был предъявлен иск Кузнецовой Т.В. о взыскании компенсации за нарушение исключительного права.

Таким образом, в настоящем деле подлежат проверке доводы истца, касающиеся наличия в действиях ответчика признаков недобросовестной конкуренции в отношении приобретения и использования последним исключительного права на вышеуказанный товарный знак.

Исследовав представленные истцом в материалы дела доказательства, суд приходит к выводу о том, что они не подтверждают данные доводы, ввиду следующего.

Поскольку цель (мотив) совершаемых субъектом действий при недобросовестной конкуренции направлены на создание преимуществ над конкурентами, в данном случае необходимо установление наличия конкурентных отношений между истцом и ответчиком.

Наличие конкурентных отношений, являющихся объектом правонарушения, предусмотренного статьей 14.4 Закона о защите конкуренции, служит необходимым элементом состава данного правонарушения. При отсутствии конкурентных отношений между сторонами спора нельзя признать установленной и субъективную сторону правонарушения, поскольку цель (мотив) совершаемых субъектом действий не могут быть направлены на создание преимуществ над конкурентами.

В силу пункта 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции под конкуренцией понимается соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Согласно пункту 4 статьи 4 Закона о защите конкуренции товарный рынок - сфера обращения товара (в том числе товара иностранного производства), который не может быть заменен другим товаром, или взаимозаменяемых товаров, в границах которой (в том числе географических) исходя из экономической, технической или иной возможности либо целесообразности приобретатель может приобрести товар, и такая возможность либо целесообразность отсутствует за ее пределами.

Таким образом, правовое значение в данном случае имеет установление факта наличия конкурентных отношений между сторонами на дату совершения ответчиком действий, направленных на приобретение исключительного права на обозначение "СТАНИЧНЫЕ" в качестве товарного знака по упомянутой заявке, т.е. на дату ее приоритета (31.08.2015).

Судом установлено, что до указанной даты истец и ответчик занимались хозяйственной деятельностью на едином рынке обращения пищевых продуктов, осуществляя деятельность по производству и реализации в том числе полуфабрикатов глубокой заморозки (пельмени).

Фактическое осуществление указанной деятельности подтверждается представленными в материалах дела доказательствами производства истцом продукции и ее реализации контрагентам, совершения ответчиком подготовительных действий по вводу данных товаров в гражданский оборот.

На основании изложенного, с учетом совокупности представленных доказательств, суд приходит к выводу о том, что истец и ответчик, осуществляя свою деятельность на одном и том же рынке по производству и реализации полуфабрикатов глубокой заморозки, находились в конкурентных отношениях на дату приоритета спорного товарного знака.

В силу закона именно на истца возложено бремя доказывания обстоятельств, на которых он основывает свои требования (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Следовательно, истцу следует доказать, что на дату приоритета спорного товарного знака общество "Кубанский бекон" законно использовало обозначение "Станичные" для индивидуализации производимых и реализуемых им товаров, данное обозначение приобрело известность среди потребителей, и что ответчик, приобретая исключительное право на спорный товарный знак, хотел воспользоваться узнаваемостью такого обозначения, а также имел намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с истцом и иными лицами посредством использования исключительного права на товарный знак с целью причинения им вреда.

Как следует из материалов дела, в подтверждение ввода в гражданский оборот продукции с использованием спорного обозначения задолго до даты приоритета товарного знака, истцом представлен ряд доказательств, а именно: декларации о соответствии продукции, договор поставки товаров от 07.02.2011 N 12/11, заключенный между обществом "Кубанский бекон" и индивидуальным предпринимателем Нефедовым Д.Н.; товарные накладные за период с 2011 по 2016 гг., подтверждающие поставку истцом товаров (пельмени "Станичные") Нефедову Д.Н.; ответы на запросы от общества с ограниченной ответственностью "ВолгаХолод", индивидуальных предпринимателей Миронова В.А., Скрипниковой Т.В. о приобретении ими продукции истца, маркированной спорным обозначением, и реализации ее на территориях Волгоградской, Тамбовской, Воронежской областей соответственно; дипломы лауреата международного профессионального дегустационного конкурса продуктов питания и напитков "WordFoodMoscow" от 2015 года.

Исследовав представленные доказательства в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд приходит к выводу о доказанности производства и реализации истцом до даты приоритета спорного товарного знака товаров, маркированных обозначением "Станичные" (с 2011 года). Ответчик не оспаривает факт осуществления истцом указанной деятельности.

Суд по интеллектуальным правам также принимает во внимание то, что лицами, участвующими в деле, не оспаривается факт использования иными, отличными от истца, производителями обозначения "Станичные" для маркировки пельменей.

Вместе с тем, как отмечалось ранее, по делам о признании недобросовестным поведением, в том числе конкуренцией действий по приобретению и использованию средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ услуг и предприятий, в предмет доказывания входит установление не только использования конкретного обозначения третьими лицами в обороте, но и приобретение в рамках такого использования обозначением известности и соответствующей репутации, а также намерения недобросовестного правообладателя воспользоваться появившейся в результате действий третьих лиц - конкурентов репутацией обозначения.

Так, в подтверждение приобретения обозначением "Станичные" известности за счет деятельности истца по производству и реализации пельменей и его репутации, он ссылается на большие объемы поставок указанной продукции контрагентам до даты приоритета спорного товарного знака, что подтверждается товарными накладными, широкой географией поставок производимой им продукции на соответствующем рынке (Краснодарский край, Волгоградская, Тамбовская, Воронежская области), длительностью периода использования обозначения, участием истца в конкурсе "WordFood Moscow" от 2015 года.

Между тем коллегия судей не может признать указанную совокупность доказательств достаточной и с очевидностью свидетельствующей о приобретении широкой известности и узнаваемости данного обозначения, сформировавшейся у российских потребителей до даты приоритета спорного товарного знака, именно за счет действий и репутации истца.

Представленные истцом документы свидетельствуют лишь о возможной локальной известности его бренда и обозначений, используемых им для индивидуализации произведенной продукции, в частности, в Краснодарском крае, т.к. товарными накладными за период с 2011 по 2016 гг. подтверждены большие объемы поставок именно в указанный регион.

Суд по интеллектуальным правам также принимает во внимание имеющиеся в материалах дела письма контрагентов истца из других регионов (Волгоградская, Тамбовская, Воронежская области) о приобретении ими товара - пельмени "Станичные", однако само по себе наличие товаров истца в указанных регионах также не свидетельствует о приобретении обозначением "Станичные" широкой известности среди потребителей, проживающих в данных или каких-либо иных субъектах Российской Федерации, в том числе в Нижегородской области, в которой осуществляет свою деятельность ответчик.

Довод общества "Кубанский бекон" о том, что Кузнецовой Т.В. было известно об использовании такого обозначения иными лицами до даты подачи ей заявки на регистрацию его в качестве товарного знака, является необоснованным и носит предположительный характер, т.к. в материалах настоящего дела отсутствуют сведения о характере, интенсивности, периоде использования спорного обозначения иными лицами.

При этом коллегия судей принимает во внимание факт осуществления ответчиком подготовительных действий к производству и вводу в гражданский оборот товара "пельмени замороженные для казака "Станичные" с 2011 года до даты приоритета спорного товарного знака, что подтверждается имеющимися в деле:

сертификатом соответствия от 15.12.2011 N РОСС RU.АЯ74.Н07291 товара "пельмени для казака "Станичные" требованиям санитарно-эпидемиологическим правилам и нормам и государственному стандарту, выданным на основании ветеринарного заключения от 28.01.2011 N 52-001524, протокола испытаний от 31.10.2021 N 280/э;

экспертным заключением на пищевую продукцию, в том числе, на товар "пельмени для казака "Станичные" от 03.12.2013 N 06/1/6923;

сертификатом соответствия от 24.12.2014 N РОСС RUАГ78.Н01129 товара "пельмени для казака "Станичные" требованиям нормативных документов.

Суд соглашается с доводом истца о том, что указанные документы не подтверждают ввод ответчиком готовой продукции, маркированной спорным обозначением, в гражданский оборот до даты приоритета спорного товарного знака. Между тем, представленные доказательства свидетельствуют о том, что с 2011 года у Кузнецовой Т.В. имелся коммерческий интерес на осуществление такой деятельности и ей реализовывались подготовительные действия для производства и реализации продукции, в том числе сертификация производимых товаров, для индивидуализации которых уже использовалось обозначение "Станичные", подача заявки на регистрацию указанного обозначения в качестве товарного знака в 2015 году.

Принимая во внимание изложенные обстоятельства, а также расхожий характер обозначения "Станичные", место осуществления Кузнецовой Т.В. предпринимательской деятельности (Нижегородская область) и отсутствие в материалах дела сведений о наличии продукции истца или иных производителей, маркированной спорным обозначением, в указанном регионе, коллегия судей приходит к выводу о недоказанности истцом факта осведомленности ответчика об использовании обозначения "Станичные" иными производителями пельменей.

Таким образом, истец и ответчик на законных основаниях одновременно и независимо друг от друга использовали обозначение "Станичные" в отношении производимых ими товаров до даты приоритета товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 592615.

При рассмотрении судом вопроса о том, является ли регистрация обозначения в качестве товарного знака актом недобросовестной конкуренции, в качестве критерия недобросовестного поведения может быть принято во внимание последующее (после регистрации) поведение правообладателя.

Суд по интеллектуальным правам критически оценивает указание истца на то, что единственной целью ответчика в приобретении прав на спорный товарный знак являлось получение выгоды от взыскания компенсации или заключения лицензионных договоров.

Как следует из материалов дела, после даты регистрации спорного товарного знака ответчиком были осуществлены действия по его использованию для индивидуализации производимых пельменей, что подтверждается товарной накладной от 21.08.2017 N 171105 о поставке товаров обществу с ограниченной ответственностью "ТД "Ульяновский хладокомбинат", счетом-фактурой от 22.04.2020 N 200753 о поставке товаров индивидуальному предпринимателю Жалбэ Г.М., счетом-фактурой от 19.04.2022 N 220978 о поставке товаров обществу с ограниченной ответственностью ТД "Ларнета".

Довод общества "Кубанский бекон" о том, что малый объем реализации продукции, подтвержденный указанными документами, отражает намерение ответчика создать видимость использования товарного знака, коллегия судей полагает необоснованным, с учетом длительного целенаправленного осуществления им подготовительных действий к выводу продукции "СТАНИЧНЫЕ" на рынок.

Кроме того, тот факт, что ответчик обратился к истцу с первой претензией, содержащей требование об устранении нарушений, связанных с незаконным использованием товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 592615, лишь по истечении трех лет после его регистрации, также подтверждает отсутствие у Кузнецовой Т.В. на момент подачи заявки намерения причинить вред истцу или вытеснить его с товарного рынка посредством приобретения исключительного права на обозначение "СТАНИЧНЫЕ".

При этом само по себе то обстоятельство, что после регистрации товарного знака Кузнецова Т.В. обратилась в суд к лицам, использовавшим обозначение сходное до степени смешение с товарным знаком, правообладателем которого он является, не свидетельствует о недобросовестной конкуренции и злоупотреблении правом, поскольку является реализацией права на защиту исключительного права.

При таких обстоятельствах суд полагает недоказанным, что действия ответчика по приобретению исключительного права на спорный товарный знак, в том числе с учетом его последующих действий, были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, могут причинить убытки другому хозяйствующему субъекту либо нанести вред его деловой репутации.

Между тем, как было отмечено ранее, для признания действий по приобретению и использованию исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции необходимо установление всей совокупности элементов состава такого акта.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу о том, что совокупность обстоятельств, свидетельствующая о недобросовестной конкуренции между истцом и ответчиком, не доказана, в связи с чем у суда отсутствуют основания для признания действий ответчика по приобретению исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 592615 актом недобросовестной конкуренции в отношении истца.

Судебная коллегия также принимает во внимание, что в письменных объяснениях и возражениях на дополнения к отзыву истец также заявил о наличии в действиях ответчика по приобретению исключительного права на спорный товарный знак признаков злоупотребления правом.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Пунктом 3 статьи 10 ГК РФ установлено, что в случае, если злоупотребление правом выражается в совершении действий в обход закона с противоправной целью, последствия, предусмотренные пунктом 2 этой же статьи, применяются, поскольку иные последствия таких действий не установлены Кодексом.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" положения ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 Кодекса), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ).

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, суд исходит из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

По смыслу приведенных норм и их официальных разъяснений, для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав, единственной его целью было причинение вреда другому лицу (отсутствие иных добросовестных целей).

При этом злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений. В этом случае выяснению подлежат действительные намерения лица, приобретающего исключительное право на товарный знак.

Судебная коллегия принимает во внимание, что доводы и доказательства истца, направленные на установление факта злоупотребления Кузнецовой Т.В. правом при приобретении исключительного права на спорный товарный знак, основаны на положении абзаца второго пункта 1 статьи 10 ГК РФ, в соответствии с которым не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

В контексте данной нормы акты недобросовестной конкуренции, в том числе связанные с приобретением и использованием исключительного права на средство индивидуализации по смыслу норм Закона о защите конкуренции, также являются и злоупотреблением правом.

Из приведенных выше правовых норм также следует, что под злоупотреблением правом понимается и ситуация, когда лицо действует формально в пределах предоставленных ему прав, но недозволенным способом, и целью его действий является обход установленных в целях защиты прав другого лица обязательных требований и ограничений.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации установлена обязанность лиц, участвующих в деле, доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

С учетом этого бремя доказывания наличия признаков злоупотребления правом в действиях процессуального оппонента лежит на лице, заявляющем об этом.

В обоснование довода о злоупотреблении правом со стороны ответчика истец ссылается на те же доказательства, которыми он обосновывает наличие в действиях ответчика акта недобросовестной конкуренции.

Принимая во внимание изложенное, оценив имеющиеся в материалах дела доказательства и доводы сторон, Суд по интеллектуальным правам, пришел к выводу о недоказанности истцом наличия в действиях ответчика по приобретению исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 592615 признаков злоупотребления правом.

Суд полагает недоказанным совершение указанных действий в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав со стороны Кузнецовой Т.В.

Представленные истцом доказательства также не позволяют с очевидностью сделать вывод о том, что действия по приобретению исключительного права на спорный товарный знак носили корыстный характер, не соответствовали духу честности, разумности (в том числе в отношении выбора способов, средств и целей своего поведения), либо иным образом отличались заведомой недобросовестностью.

С учетом изложенных положений действующего законодательства, а также разъяснений высшей судебной инстанции Суд по интеллектуальным правам также признает необоснованной ссылку ответчика на злоупотребление правом со стороны истца, выразившееся в продолжении использования обозначения "Станичные" в своей хозяйственной деятельности после получения претензии от ответчика. Доводы ответчика в указанной части сводятся к субъективной оценке им действий истца, являются следствием предположений, которые в свою очередь документально не подтверждены.

С учетом изложенного требование истца о признании действий ответчика, связанных с приобретением и использованием исключительного права на спорный товарный знак, недобросовестной конкуренцией не подлежит удовлетворению.

Поскольку оснований для удовлетворения исковых требований не имеется, судебные расходы по уплате государственной пошлины за подачу искового заявления подлежат отнесению на истцов в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

в удовлетворении исковых требований отказать.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

В.В. Голофаев

Судьи

И.В. Лапшина

А.А. Снегур