Фонд "Право Матери" защищает интересы семей погибших на "Курске" (Л. Грудцына, "Адвокат", N 8, август 2002 г.)

Фонд "Право Матери" защищает интересы семей погибших на "Курске"

Гибель АПРК "Курск" породила много противоречивых слухов и мнений: в публичных выступлениях одни чиновники опровергали оценки других; в средствах массовой информации тоже сменилась не одна версия. Особая тема родственники жертв трагедии. Даже сейчас, когда прошло достаточно времени, вопрос о судьбе родственников многих погибших подводников так и остается открытым. Помогает им и защищает их интересы Фонд "Право Матери". Это негосударственная некоммерческая общественная организация, специально созданная для защиты прав родителей, чьи сыновья погибли в армии в мирное время на территории России и СНГ. Сейчас родственники погибших признаны потерпевшей стороной в деле о гибели "Курска", и суд обязал Северный Флот России выплатить им пожертвования, собранные на специальных счетах. Это кажется вполне естественным, если не знать о борьбе Фонда сначала с Главной военной прокуратурой, затем - с командованием Северного Флота. "Адвокат" следил за развитием этих событий, и специально для августовского номера, ко второй годовщине трагедии "Курска" наш корреспондент Л. Грудцына подготовила интервью с председателем Фонда В.А. Марченко.

Признать потерпевшей стороной

Вероника Александровна, расскажите, чья это идея - признать родственников погибших потерпевшей стороной?

Московский гарнизонный военный суд 22 марта 2002 г. удовлетворил жалобу, поданную нашим Фондом от имени матери погибшего подводника "Курска" В.М. Козыревой. Отказ Главной военной прокуратуры признать Козыреву потерпевшей в деле о гибели "Курска" признан незаконным. Этот прецедент, безусловно, ускорил процесс признания потерпевшими родителей и жен других подводников.

Мы первыми об этом заговорили, но сразу после гибели лодки приступить к реализации идеи не смогли. Вы, конечно, помните, что родственники погибших много времени провели в Видяево. Чуть позже юристы Фонда подготовили пакеты документов и разослали их семьям подводников. Всего было 118 таких бандеролей. В каждый пакет, помимо нормативных правовых актов, определяющих порядок признания потерпевшим и правовое положение потерпевшего, был вложен разработанный Фондом образец заявления в Главную военную прокуратуру о признании потерпевшим в деле о гибели "Курска". Родственникам надо было только заполнить бланк, отослать его в Главную военную прокуратуру и уведомить об этом нас. В первую очередь мы отправили их родителям, поскольку у половины подводников - людей молодых своих семей еще не было. Представители Фонда надеялись, что благодаря общественному негодованию семьи погибших подводников быстрее, чем это происходит обычно, получат положенные им социальные выплаты. Вероятно, в виде "отступного" за действия чиновников в первые дни после трагедии государство постаралось обеспечить семьи жильем. Однако ни о какой реализации прав семей погибших осенью 2000 г. и речи быть не могло.

Сколько пришло уведомлений об отправлении жалоб в Главную военную прокуратуру?

Мы получили 40 ответов, т.е. 40 из 118 семей заполнили заявления, отправили их в прокуратуру и уведомили нас. И все, как один, они получили отказ, подписанный заместителем начальника следственного управления Главной военной прокуратуры, помощником Главного военного прокурора полковником юстиции Андреем Альфредовичем Майоровым. Основание отказа: лицо может быть признано потерпевшим по уголовному делу только когда установлен факт совершенного преступления. Родителям просто предлагали ждать, когда закончится расследование. Мы были готовы к подобному ответу, ведь признание семей погибших потерпевшими означает необходимость показать общественности материалы следствия, чего и добивались родственники погибших, и чего государство не хотело делать. Теперь надо было обжаловать отказ прокуратуры в суд: мы разослали всем родителям образец жалобы с объяснением, как его надо заполнить, подписать и отослать в суд. Это сделали 30 человек. Первым пришло сообщение от мамы погибшего мичмана Козырева - Валентины Михайловны Козыревой - о том, что ее дело назначено к рассмотрению на 4 марта 2002 г. в Московском гарнизонном военном суде.

Незадолго до назначенного дня слушания В.М. Козырева получила из этого суда телеграмму, в которой говорилось, что по ходатайству Главной военной прокуратуры заседание перенесено, о месте и времени его проведения истица будет уведомлена. Логика и нормы закона говорят об одном: заседание не состоится. Однако вопреки логике наш юрист А.В. Валагина пришла 4 марта на заседание - и не ошиблась. Вопреки собственному уведомлению и все той же логике судья открыла заседание, а уже затем отложила рассмотрение дела по тому самому ходатайству прокуратуры, о котором говорилось в телеграмме. Интересно, что судья, открыв заседание, "недоуменно" поинтересовалась, почему не пришла В.М. Козырева. Нашему юристу А.В. Валагиной пришлось на полном серьезе объяснять, что В.М. Козырева получила телеграмму об отложении дела и не должна была приходить. Оказалось, что в своем ходатайстве об отложении судебного разбирательства Главная военная прокуратура сообщила, что еще 28 февраля 2002 г. решила признать родителей и других членов семей подводников потерпевшими по уголовному делу. Постановление о признании потерпевшими вынес все тот же А.А. Майоров. Формально прокуратура "добровольно" признала родственников потерпевшими. Думаю, там осознали, что закон на нашей стороне, и в суде мы непременно выиграем дело. Судя по всему, окончательное решение работники Главной военной прокуратуры приняли в течение двух дней, поскольку 26 февраля 2002 г. в официальном отзыве на жалобу все требования Козыревой отклонялись.

Значит, за два дня Главная военная прокуратура изменила свое мнение на противоположное? Как Вы думаете, почему?

Думаю, дело в том, что 27 февраля 2002 г. мы распространили среди журналистов и общественности пресс-релиз с приглашением на процесс (по делу В.М. Козыревой - тот самый, назначенный на 4 марта) который продемонстрирует истинное отношение государства к семьям погибших подводников. Интересно, что А.А. Майоров вынес постановление о признании Козыревой потерпевшей и гражданским истцом 2 марта 2002 г. - в субботу, то есть в нерабочий день! 22 марта состоялось заседание суда, в котором это постановление было предъявлено. Тем самым было удовлетворено одно из наших требований. Однако было и другое, от которого мы не собирались отказываться, - о признании незаконным предыдущего постановления об отказе Главной военной прокуратуры, которое получили 40 человек, обратившихся еще до процесса Козыревой.

В суде выступала наш юрист Анастасия Бакарасова. Ответчика представлял А.А. Майоров. Ему нечего было сказать в свою защиту, и все аргументы сводились к тому, что ранее у прокуратуры не имелось оснований признать родственников подводников потерпевшими, поскольку потерпевшими признают "по установлению всех обстоятельств произошедшей трагедии". По словам А.А. Майорова, на установление всех обстоятельств дела повлиял факт подъема лодки со дна моря. Юрист Фонда А. Бакарасова настояла на том, чтобы, оглашая материалы дела, судья Александр Николаевич Ряузов первым зачитал отказное постановление Главной военной прокуратуры, полученное В.М. Козыревой на свое заявление. Вот содержание этого документа:

"Уважаемая Валентина Михайловна! Примите искренние соболезнования в связи с трагической гибелью Вашего сына Михаила. Понимаем тяжесть понесенной Вами утраты. Направленное Вами 12 февраля 2001 г. в следственную часть Генеральной прокуратуры Российской Федерации заявление о признании Вас потерпевшей и гражданским истцом по уголовному делу поступило в следственное управление Главной военной прокуратуры. Оно приобщено к материалам уголовного дела. Как следует из требований ст.53 УПК РСФСР, решение о признании лица потерпевшим принимается после установления факта совершенного преступления. К сожалению, до настоящего времени не представилось возможным установить обстоятельства катастрофы и гибели моряков-подводников, поэтому вопрос о признании Вас потерпевшей с разъяснением права на заявление гражданского иска будет решен по установлении всех обстоятельств происшедшей трагедии".

Как известно, в связи с гибелью подлодки возбуждено уголовное дело по ч.3 ст.263 УК РФ: нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц. Первоначально причиной катастрофы был назван неизвестный подводный объект, якобы протаранивший "Курск". Сейчас версия одна: взрыв торпеды на борту.

В прениях юрист Фонда А. Бакарасова возразила А.А. Майорову, что ни обстоятельства совершения преступления, ни квалификация его по той или иной статье Кодекса не могут влиять на определение статуса матери в деле ее погибшего сына, иначе при выяснении новых обстоятельств преступления родственников жертвы всякий раз пришлось бы признавать потерпевшими заново. Суд полностью удовлетворил нашу жалобу. Аналогичное решение, кстати, было вынесено Московским гарнизонным военным судом по жалобе матери другого подводника - Веры Николаевны Цымбал.

Признание матерей потерпевшими означает, что их права в ходе расследования не будут нарушаться, поскольку юристы Фонда смогут ознакомиться с материалами дела и составить обоснованный гражданский иск. На сегодняшний день из родственников погибших моряков 161 человек признан потерпевшим. Все они направили свои заявления в Главную военную прокуратуру с требованием ознакомить их с материалами закрытого расследования. Приглашение, которое прокуратура сделала родителям погибших по телевидению в любое время приезжать на Хользунов переулок и знакомиться с делом, по сути, фикция. Во-первых, в нарушение ч.4 ст.213 УПК РФ потерпевшим до сих пор не направлена копия постановления о прекращении уголовного дела. Во-вторых, никто из родителей или родственников погибших не имеет официального вызова на ознакомление с материалами дела. В-третьих, не имея на руках вызова от прокурора или следователя, никто из родителей не сможет воспользоваться возможностями, предоставляемыми ст.131 УПК РФ, то есть никто не оплатит родственникам ни дорогу до Москвы и обратно, ни проживание в Москве, а ведь по самым скромным подсчетам для того, чтобы познакомиться со 133 томами уголовного дела родителям и их представителям потребуется 4-5 месяцев.

"У нас на борту находится смерть"

На пресс-конференции, организованной Фондом "Право Матери" через некоторое время после гибели "Курска", мать погибшего подводника Надежда Тылик рассказала журналистам о некоторых фактах, касающихся гибели "Курска" и последующих событий. Надежда, ее муж - подводник с 20-летним стажем и все их друзья-подводники с самого начала были уверены: лодка погибла из-за того, что на ее борт были взяты 2 экспериментальные практические торпеды, одна из которых находилась в аварийном состоянии из-за утечки водорода. По информации Н. Тылик, командир докладывал о неисправности торпеды вышестоящему командованию, сам неоднократно, пока лодка стояла на базе, выезжал для уточнения ее состояния. И все же лодка вышла в море на испытание. Факт нахождения на борту "Курска" представителей завода - изготовителя торпед - инженера Гаджиева и старшего лейтенанта Борисова - подтверждает версию подготовки испытаний.

"У нас на борту находится смерть" - так сказал мой сын за 6 дней до аварии". По мнению Н. Тылик, когда произошел взрыв водорода, была объявлена аварийная тревога, экипаж занял места согласно боевому расписанию, лодка всплыла на перископную глубину. "Думаю, именно эти факты подтверждены в записке Димы Колесникова, - сказала Н. Тылик. - О наличии второй записки, написанной капитан-лейтенантом Аряповым, неизвестно вообще ничего. Командование сожалеет о ее упоминании". По словам Н. Тылик, когда 13 августа по гарнизону поползли слухи о том, что "Курск" лежит на дне, в Видяево никто не владел обстановкой, военные начальники не спешили говорить правду. "И по сей день командование Северного Флота не считает нужным докладывать родственникам о ходе расследования и причинах катастрофы. Именно поэтому большинство из родителей в Видяево, с кем я разговаривала, поддержали предложение Фонда "Право Матери" и написали по присланной нам форме заявления в Генеральную прокуратуру". В своем выступлении на пресс-конференции Н. Тылик коснулась и вопроса денежных выплат семьям погибших: "Вся страна уверена, что нас, родственников, государство "озолотило", а на самом деле далеко не все средства, собранные населением страны и всего мира, дошли до адресатов. Так, например, мамы погибшего Грязных просто не оказалось в списках на получение денег, выделенных родителям. Сначала родителям обещали выплатить по 720 тыс. рублей, наравне с женами моряков, но потом выяснилось, что родителям женатых сыновей ничего не дадут. Что касается губернаторского счета, на котором находится примерно 16 млн рублей, то он вообще "завис" в воздухе. Это - деньги простых людей, которые в те страшные дни хотели чем-то помочь нам, но они так и лежат на счету, как будто губернатор думает, выдавать их нам или нет. И с результатами работы Счетной палаты России нас никто официально не ознакомил".

Закончила свое выступление мать старшего лейтенанта Сергея Тылика словами: "Мы боимся, что наше главное требование - о наказании виновных в гибели АПРК"Курск" не будет выполнено никогда, и за смерть наших сыновей, мужей, отцов не ответит никто. Но я приложу максимум своих сил, чтобы дознаться до истины, чего бы мне этого не стоило! И я хочу обратиться ко всем родителям, тем, что живут не в Видяево, - откликнитесь на предложение Фонда "Право Матери"; наш долг подать на это государство в суд".

Версия Надежды Тылик о причинах катастрофы совсем недавно получила официальное подтверждение. Работа по выяснению обстоятельств гибели подлодки длилась два года, в ней участвовали 46 лучших следователей Генпрокуратуры и полторы тысячи специалистов в разных областях науки и техники; было опрошено более тысячи свидетелей.

Генеральный прокурор России Владимир Устинов обнародовал результаты расследования гибели подлодки: "12 августа 2000 года в 11 часов 28 минут по московскому времени произошел взрыв учебной, без боевого заряда, торпеды класса 65-76 А внутри торпедного аппарата". Причиной взрыва стала утечка топлива через микротрещины в корпусе торпеды, повлекшая пожар и взрыв. Затем сдетонировали другие торпеды, корабль получил сильнейшие повреждения и затонул. По информации В. Устинова, большинство членов экипажа "Курска" погибли мгновенно. Однако в течение нескольких часов после взрыва были живы 23 подводника, которые собрались в девятом отсеке. "Оставшиеся в живых подводники действовали героически, организованно, целеустремленно, - говорил Генеральный прокурор, - не были подвержены паническим настроениям и предприняли все возможные меры по спасению корабля". В частности, они заглушили ядерный реактор. По официальной версии, на это ушло не более двух минут - именно таким оказался интервал между взрывами. Девятый отсек был герметизирован, но в него поступала вода из восьмого отсека через поврежденную вентиляционную систему. Для отхода оставался еще спасательный люк, и люди готовились к эвакуации. Но это оказалось невозможным из-за быстрого ухудшения их самочувствия. Гибель подводников в девятом отсеке, по официальным данным, наступила не позднее чем через восемь часов от начала катастрофы из-за отравления угарным газом, - вода прибывала, соответственно, воздуха становилось все меньше. Когда спасательные суда достигли района гибели "Курска", живых на борту подводной лодки уже не было.

Виновных в катастрофе, по мнению Генеральной прокуратуры России, нет. Уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления.

При подготовке учений были нарушения, но и они не могли привести к гибели корабля. Создатели злополучной торпеды, как утверждает следствие, не могли предвидеть возможности ее взрыва и, соответственно, не могли его предотвратить. Неполадки в работе торпед этого типа (65-76 А) случались и раньше, однако аварии никогда не были такими масштабными.

И все же директор ЦНИИГ и дроприбор Станислав Прошкин заявляет, что взрыв компонентов топлива торпеды мог произойти только из-за сильного внешнего воздействия и самой вероятной причиной взрыва, по его мнению, был пожар. Не согласны с итогами расследования и родственники моряков, погибших на "Курске". Некоторые из них считают, что если торпеда взорвалась, в этом кто-то виноват, и собираются добиваться возбуждения нового уголовного дела.

Выплату пожертвований заморозить не удалось

Фонд "Право Матери" от имени четырех жительниц города Реутов Московской области - жен и матерей подводников: Людмилы Петровны Щепетновой, Оксаны Владимировны Силогавы, Галины Дмитриевны Беляевой и Галины Ильиничны Логиновой, 20 мая 2002 г. подал жалобу на решение специальной комиссии Северного Флота от 8 апреля 2002 г. по распределению пожертвований, поступивших на специальные счета в адрес семей военнослужащих "Курска". Эта комиссия, возглавляемая заместителем командующего Северным Флотом России В. Доброскоченко, должна была распределить денежные средства, поступившие от граждан России и иных лиц на специальный счет "Нахимовский", счет губернатора Мурманской области и др. Деньги, имеющиеся на этих счетах, до сих пор полностью не распределены.

Специальная комиссия Северного флота России 8 апреля 2002 г. приняла решение о фактическом замораживании счетов, то есть об отложении распределения денег до подъема со дна Баренцева моря первого отсека "Курска" и выяснения всех обстоятельств произошедшей трагедии.

Это решение противоречит действующему законодательству, согласно которому целевые денежные пожертвования должны быть истрачены в кратчайшие сроки только на указанные жертвователями цели. Кроме того, в соответствии с письмом МНС России от 5 апреля 2001 г. N 02-2-10-3677 финансово-экономическому управлению Северного Флота в составе годовой бухгалтерской отчетности необходимо было представить в налоговый орган отчет об использовании средств, поступившим для оказания помощи семьям экипажа подводной лодки "Курск". История с судебным рассмотрением жалобы на решение о замораживании средств в точности повторяет сценарий развития событий в тяжбе с Главной военной прокуратурой.

Через неделю после подачи жалобы - за несколько дней до рассмотрения ее в суде - Фонд "Право Матери" снова распространил среди журналистов пресс-релиз о предстоящем процессе. В эти же дни Главком ВМФ России Куроедов сделал публичное заявление о том, что действия командования Северного Флота и комиссии по распределению средств "некорректны и необоснованны". Очевидно, предыдущие два года Главком придерживался иного мнения.

Итак, заседание открылось 29 мая 2002 г. в суде города Реутов Московской области. В качестве истцов выступали жены и матери подводников Л.П. Щепетнова, О.В. Силогава, Г.Д. Беляева, Г.И. Логинова, а также присоединившиеся к жалобе Г.А. Ерахтина, В.М. Козырева, Е.В. Мурачева и Б.Г. Мурачев, Н.А. Неустроева, В.Д. Солорева, В.С. Старосельцева, И.В. Рудакова, О.Ж. Чернышова. Интересы истцов представляла юрист Фонда "Право Матери" Анастасия Бакарасова. Ответчиком выступал Северный флот России, поскольку созданная в связи с гибелью "Курска" специальная комиссия не является юридическим лицом. Предмет спора сводился к вопросу о праве комиссии выносить решение о замораживании счетов, а основным требованием истцов стала, соответственно, отмена такого решения как противоречащего законодательству Российской Федерации.

Первым документом, исследованным и зачитанным на заседании, стала телеграмма за подписью заместителя командующего Северным Флотом России В. Доброскоченко, в которой было написано: "1. Денежные средства, поступившие на специальный счет в целях оказания материальной помощи членам семей экипажа АПРК "Курск" не распределять. 2. Обратиться к комиссии по оказании помощи семьям экипажа АПРК "Курск" при губернаторе Мурманской области с предложением о выделении средств Северному Флоту России на проведение мероприятий памяти и о принятии аналогичных решений по распределению средств, находящихся на счете управления делами губернатора области".

Жалобу рассматривала судья Лилия Семеновна Пономарева. В этот день Северный Флот прислал отзыв на жалобу, в котором сообщил, что не получил еще саму жалобу, но знает о ней "из телефонного разговора с работниками суда", и не успел выяснить все претензии к командованию со стороны членов семей погибших. Из отзыва следовало, что Северный Флот все, что мог, уже сделал для родственников: поднял останки лодки со дна моря, распределил между семьями 150 т продуктов (пресс-секретарь Фонда "Право Матери" Валерия Пантюхина отметила, что эта информация вызвала удивление у всех присутствовавших на заседании женщин). Кроме того, в отзыве Северного Флота сказано, что "срок и порядок окончательного распределения и выплаты средств, собранных на благотворительном счете ФЭУСФ в ПУ Банка России "Нахимовский", согласован с Общественным комитетом членов семей военнослужащих АПЛ "Курск". Однако непосредственно с семьями погибших никто этот вопрос "не согласовывал". В своем выступлении в суде А. Бакарасова в обоснование доводов жалобы сослалась на ч.4 ст.582 ГК РФ, которая гласит следующее: "Если использование пожертвованного имущества в соответствии с указанным жертвователем назначением становится вследствие изменившихся обстоятельств невозможным, оно может быть использовано по другому назначению лишь с согласия жертвователя. Использование пожертвованного имущества не в соответствии с указанным жертвователем назначением или изменение этого назначения с нарушением правил, предусмотренных пунктом 4 настоящей статьи, дает право жертвователю, его наследникам или иному правопреемнику требовать отмены пожертвования". Таким образом, единственные, с кем Северный флот мог все "согласовывать"это жертвователи, то есть все граждане, отправившие осенью 2000 г. свои 100-200 не лишних рублей в помощь семьям подводников! Ответчику нечего было возразить на четкую и не терпящую какого-либо иного толкования норму закона. По ходатайству представителей специальной комиссии Северного флота России заседание было отложено.

Следующее и последнее судебное заседание состоялось 7 июня 2002 г. и завершилось победой юристов Фонда "Право Матери". Накануне заседания Северный Флот прислал новый отзыв на жалобу, в котором фактически признал свою вину в незаконной волоките с передачей собранных пожертвований семьям погибших. После часового заседания, проанализировав поступивший в суд отзыв не явившегося ответчика, судья Пономарева огласила решение, которым полностью удовлетворила все требования истцов: "Признать жалобу подлежащей удовлетворению; признать решение о замораживании счетов незаконным; обязать Северный Флот России произвести все выплаты в 10-дневный срок".

По данным пресс-секретаря Фонда "Право Матери" Валерии Пантюхиной, в спешном порядке была созвана в том же составе специальная комиссия, в апреле 2002 г. заморозившая счета. Уже в июне после решения суда комиссия вынесла решение о немедленной раздаче денег. На сегодняшний день раздача денег начата. В частности, вдовы Ирина Валерьевна Рудакова и Ольга Жоржевна Чернышова известили Фонд о том, что получили деньги на свои сберкнижки.

"Адвокат", N 8, август 2002 г.