Правомерность выбора применимого права сторонами контракта: опыт США (О. Мата, "Российская юстиция", N 8, август 2002 г.)

Правомерность выбора применимого права
сторонами контракта: опыт США

В разделе VI части третьей Гражданского кодекса РФ содержатся нормы, регулирующие, в частности, вопросы выбора права, применимого к сделкам с иностранными контрагентами. В основе этих норм лежат положения Конвенции "О праве, применимом к договорным обязательствам в странах Европейского Союза" 1980 года (Римская Конвенция). Они действуют в большинстве стран континентальной Европы. Однако в странах англосаксонской системы права (например, в США) существуют отличия в регулировании данных вопросов, что полезно знать российским практикующим юристам.

Вопрос о применимом праве является существенным в коммерческой практике США. Обычно американская сторона внешнеэкономических контрактов предлагает в качестве применимого права законодательство США (т.е. законы отдельных штатов или федеральные). Если стороны договорились об избрании законодательства США в качестве применимого права, им следует обратить внимание на то, что система федерального права не столь велика и служит для урегулирования наиболее общих юридических вопросов, а законы отдельных штатов могут существенно отличаться друг от друга. Если говорить о выборе применимого права, то здесь наблюдается различное отношение законодателя к автономии воли сторон. Например, законодательство отдельных штатов может устанавливать требование, что избранное право должно иметь отношение либо к сторонам контракта, либо к сделке. Это дает возможность суду или арбитрам отступить от избранного сторонами права, если это право третьей, нейтральной страны.

Если же стороны избрали в качестве применимого права, например, право штата Нью-Йорк, ситуация может измениться. Согласно принятому в июле 1984 г. Статуту (секция 5-1401 Закона об общих обязательствах - "General Obligations Law"), возможно применение нью-йоркского законодательства к сделке, не имеющей связи с этим штатом. Для этого необходимы следующие условия: стороны должны заключить соглашение о применении права штата Нью-Йорк к их сделке; сделка должна быть коммерческой, за исключением контрактов для личных нужд и внутриамериканских сделок; сумма контракта должна быть не менее 250 тыс. долларов.

Таким образом, американское законодательство по вопросу о выборе применимого права сторонами контракта содержит различные правила как на федеральном уровне, так и на уровне штатов. Рассмотрим конкретные примеры из судебной практики США по данному вопросу в целях уяснения ее однородности или противоречивости.

В одном из дел Окружной суд США по Северному округу штата Калифорния отказал в применении федерального права - Кодекса США (US Code) - к сделке с иностранным контрагентом. Суть дела такова. Калифорнийская компания заключила контракт с германской корпорацией на распространение определенных образовательных программ. Стороны избрали в качестве применимого право штата Калифорния. После нарушения условий контракта германской стороной истец (калифорнийская компания) обратилась в суд. Наряду с другими исковыми требованиями истец потребовал применения федерального акта, регулирующего авторские права, к правонарушению, возникшему преимущественно на территории Германии. Чтобы определить возможность экстерриториального применения федерального права США, суд применил так называемые "тесты результатов Тимберлэйна". Первый из них требует доказательства, что действия ответчика привели к определенным последствиям (действительным или ожидаемым) для американской внешней торговли. Суд пришел к выводу, что последствия для американской торговли будут минимальны по сравнению с последствиями правонарушения на территории Германии, где местные правоприменительные меры были бы более эффективны. Второй подразделяет возникновение прямого и существенного влияния на конкуренцию во внешней торговле США. Аналогично выводам по первому тесту, суд пришел к отрицательному выводу и здесь. Третий тест взвешивает намерения и интересы сторон. Суд посчитал, что нельзя с уверенностью утверждать, что ответчик прямо намеревался нанести ущерб американской внешней торговле.

Таким образом, суд отказал в применении федерального права к спору, поскольку, по его мнению, данное правонарушение не подпадает под действие федерального акта. Кроме того, суд посчитал, что ответчик согласился на применение права Калифорнии, а не федерального права. Следует отметить, что в США существует презумпция неприменения федерального права к правоотношениям, возникшим за пределами страны.

Суд не принял во внимание доводы истца о том, что применение права Калифорнии повлекло бы применение федерального акта в силу закона. Таким образом, несмотря на недвусмысленный выбор сторонами применимого права, суд отошел от автономии воли сторон. Хотя данное решение и подверглось критике со стороны ряда американских юристов, оно может быть положено в основу будущих судебных решений, учитывая прецедентную систему права США.

Рассмотрим пример, когда стороны избрали одновременно федеральное право и право штата для регулирования их отношений. Фабула дела заключалась в следующем. Истцы заключили соглашение с брокерской компанией на управление принадлежащими им ценными бумагами. Стандартное соглашение содержало арбитражную оговорку и выбор права штата Нью-Йорк в качестве применимого права. Арбитражная оговорка гласила: "Любое арбитражное разбирательство по данному соглашению должно быть рассмотрено в соответствии с Федеральным Арбитражным Актом (FAA) и законами штата Нью-Йорк".

Истцы обратились в арбитраж за защитой своих прав. Ответчик обратился в суд штата Нью-Йорк с просьбой о приостановлении рассмотрения ряда требований истцов в порядке арбитража. Суд удовлетворил его просьбу. После этого истцы обратились в федеральный суд с ходатайством об отмене приостановления рассмотрения части их требований в порядке арбитража. Окружной суд по Южному округу штата Нью-Йорк отказал в удовлетворении ходатайства по следующим основаниям.

Если бы арбитражное соглашение было подчинено только федеральному праву, арбитры были бы уполномочены сами рассмотреть вопрос о своей компетенции. Согласно акту, роль судов ограничена решением только двух вопросов: существование действительного арбитражного соглашения; установление факта нежелания или отказа другой стороны рассматривать спор в арбитражном порядке. Федеральный акт уполномочивает арбитров решать вопрос о своей компетенции, т.е. определять, подпадет ли определенный спор под сферу действия арбитражного соглашения.

Однако ссылка в арбитражном соглашении на законодательство штата Нью-Йорк меняет ситуацию. Право этого штата ограничивает компетенцию арбитров по разрешению определенных вопросов, включая вопросы их компетенции. Таким образом, включение сторонами права штата Нью-Йорк в их арбитражное соглашение вызывает сомнение в том, что они договорились предоставить арбитру полное право решать вопрос о своей компетенции. С другой стороны, суд выносит решение о существовании соглашения сторон рассматривать тот или иной вопрос в арбитражном порядке, только если существует прямое и недвусмысленное доказательство этого. Любые сомнения толкуются в пользу судебного порядка разрешения спорного вопроса. Итак, суд установил, что, подчинив арбитражное соглашение действию Федерального Арбитражного Акта и праву штата Нью-Йорк, стороны договорились о применении ограничения полномочий арбитров по вопросам своей компетенции, установленных законодательством штата Нью-Йорк. Это созвучно положениям российской правовой теории, устанавливающей, что специальное правило отменяет общее. Тем не менее данный пример подчеркивает важность анализа содержания арбитражного соглашения для возможности рассмотрения будущих споров в арбитражном порядке.

Остановимся еще на двух делах. Они интересны тем, что перед судами США был поставлен вопрос о возможности применения иностранного (в частности, английского) права к сделкам с иностранными контрагентами.

Обстоятельства первого дела таковы. Несколько американских граждан по совету адвоката заключили в Лондоне соглашение о членстве с английской страховой компанией. Согласно соглашению компания обязывалась способствовать вовлечению своих членов в страховой бизнес. Права и обязанности сторон по этому стандартному соглашению регулировались английским правом. Стороны также заключили агентское соглашение члена Ассоциации, предусматривающее, что споры между истцами и их агентами будут переданы на рассмотрение арбитража в Англии согласно английскому праву.

После подписания данных соглашений истцы (группа американцев) понесли существенный ущерб от заключенных сделок и обратились в суд США за возмещением ущерба. Истцы потребовали применения федерального права США вместо английского права, так как иначе это бы противоречило публичному порядку США, поскольку сделало бы невозможным использование средств защиты, предусмотренных федеральным правом.

Рассматривая данный довод истцов, Апелляционный суд по Седьмому округу основал свои выводы на одном из решений Верховного Суда США, согласно которому выбор сторонами органа, рассматривающего их споры, и применимого права действительны, если только не являются "необоснованными" в конкретных обстоятельствах. К таким случаям "необоснованности" относятся: ситуации, если соглашение о рассмотрении споров заключено под воздействием обмана; если признание такого соглашения действительным повлечет создание неоправданных неудобностей для сторон; если публичный порядок государства - места рассмотрения спора повлечет невозможность приведения в исполнение соглашения.

Опираясь на данное решение, суд по первому делу подчеркнул, что нельзя участвовать в мировой торговле, ожидая, что все будут заключать контракты на условиях американской стороны, по американским законам и с разрешением споров в американских судах. Суд также обратил внимание, что предварительная договоренность сторон о выборе применимого права и органа, рассматривающего их разногласия, обеспечивает порядок и предсказуемость в международной коммерции. Суд пришел к выводу, что применение английского права к рассмотрению спора возможно и не является необоснованным, поскольку его выбор не был основан на обмане, заблуждении или злоупотреблении преимущественным положением ни одной из сторон. Более того, английское право предоставляет средства защиты, сходные с федеральным правом США.

Таким образом, суд по данному делу поддержал автономию воли сторон, выраженную ими при заключении контракта и соглашения о разрешении споров. Немаловажную роль в этом сыграли такие обстоятельства, как заключение контракта на территории Англии, известность ответчика как английской компании, привлечение в качестве ответчиков других английских юридических лиц и т.д. Из этого следует, что избранное английское право имело тесную связь с заключенным контрактом и его сторонами. Однако нельзя с уверенностью утверждать, что если бы контракт был заключен в США, с вовлечением в сделку преимущественно американских юридических лиц и его исполнение имело бы место на территории США, суд также поддержал бы автономию воли сторон в выборе применимого права и органа, рассматривающего споры.

Примером может служить решение Апелляционного суда по Девятому округу по второму делу. Ситуация заключения инвестиционного соглашения и включение в него оговорки о разрешении споров была аналогична первому делу. Разница заключалась в том, что соглашение было заключено на территории США. Основным аргументом истцов - граждан и резидентов США - было то, что английская компания распорядилась их ценными бумагами без соблюдения условий, установленных законодательством США - Акта о ценных бумагах 1933 года и Акта об обмене ценных бумаг 1934 года. Ответчики, так же как и в предыдущем деле, сослались на заключенное соглашение о разрешении споров и просили отказать в иске.

Выводы суда представляются весьма интересными. К моменту рассмотрения дела уже существовал прецедент, установленный Верховным Судом США по делу, о котором шла речь. Однако суд счел решение по этому делу необоснованным, поскольку, как и в данном деле, признание правомерности выбора сторонами английского права и английского суда для разрешения споров отдавало бы спор под действие английской юрисдикции. Суд счел, что меры защиты прав истцов, будь они применены английским судом, были бы недостаточны. Согласно законодательству США любое условие или положение контракта, по которому покупатель ценных бумаг отказывается от предоставленных ему законом прав, считается недействительным. Поскольку английский суд не стал бы применять право США к данному инвестиционному соглашению, истцы оказались бы в ситуации "отказа" от предоставленных им законодательством США прав и получили бы меньший уровень защиты.

Однако не все члены состава суда по данному делу пришли к аналогичным выводам. Так, судья Гудвин в своем особом мнении подчеркнул, что решение большинства состава суда игнорировало принцип благоприятствования и необходимость предсказуемости в международной торговле. По его образному выражению, выводы большинства членов суда могут привести правительство США к роли "няньки", защищающей любого, кто проиграет свои сбережения в азартных играх.

Это решение получило такой широкий резонанс, что в 1998 году тот же Апелляционный суд по Девятому округу, заседая в полном составе, пересмотрел свое решение. Большинство судей пришли к выводу о необходимости использования ранее рассмотренного прецедента из практики Верховного Суда США для определения законности сделанного сторонами выбора права. Суд постановил, что положения американского законодательства были применены необоснованно широко и тем самым поставили под угрозу порядок и предсказуемость в международной торговле. Суд также отверг ранее высказанное его членами мнение о недостаточности мер английского права для защиты интересов американской стороны в споре и процитировал другое решение Верховного Суда США, отметив, что требование о применении американских стандартов справедливости к разрешению всех разногласий необоснованно превозносит приоритет американского права над системами права других государств.

Изложенное позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, необходимо учитывать различия в регулировании данного вопроса правом отдельных штатов. Более того, существует тенденция неохотного применения судами федерального права к внешнеэкономическим сделкам, если только оно однозначно не выбрано сторонами в качестве применимого или не влечет существенных последствий для американской внешней торговли. Во-вторых, в случае конфликта избранных сторонами федерального права и права штата преимущество вероятнее всего будет иметь последнее, особенно если дело находится на рассмотрении суда штата, а не федерального. В-третьих, факт заключения арбитражного соглашения не гарантирует арбитражного порядка разрешения всех разногласий, если применимым правом является американское. Как федеральное законодательство, так и право штатов устанавливают отдельные ограничения компетенции арбитров. В-четвертых, существует практика как поддержки судом автономии воли сторон в выборе применимого права и органа, разрешающего их споры, так и отступления от нее в зависимости от конкретных обстоятельств дела. Особенно это касается случаев применения иностранного права судами США.

О. Мата,

аспирант Российской правовой академии Минюста России

"Российская юстиция", N 8, август 2002 г.